Культ тела

Окончательное разрешение всех вопросов, снятие всех противоречий и преодоление всех невзгод для человека возможно только в иной жизни – жизни за пределами тела, там, где мы будем как ангелы. Именно к сфере «пакибытия» в полной мере применима жажда идеала, именно там, за пределами физики, химии и географии в буквальном смысле будет реализован утопический проект. Любая попытка «имманентизировать эсхатон» (по выражению Фёгелина), построить идеальное общество на земле, заведомо обречена на провал в силу динамичности человеческой натуры и ограниченности наших способностей. 

Но я сегодня о другом – о том, что стремление к утопии, переведённое в плоскость конкретных его носителей, обнаруживает очень любопытные вещи. Можно было бы предположить, что тяга к земному социальному совершенству (тут не имеет значения его окраска – коммунистическое это совершенство или, например, анархическое, либеральное и т.д.) должна быть присуща тому, для кого вопросы земные – дело плёвое, решённое. Иными словами, если уж я полагаю, что рай на земле есть дело наших рук и нашего усердия, то уж я лично на этой самой земле должен быть к этому раю максимально близок. Я должен быть красив, подтянут, опрятен, талантлив, остроумен, в общем – всем своим видом и своей жизнью служить наглядным примером реальной достижимости идеала хотя бы в отдельно взятом человеке. Но дело, как ни странно, обстоит прямо противоположным образом.

На практике среднестатистический носитель утопических идей коряв, слюняв, неряшлив, ряб, картав и прочая, и прочая. Объяснение тут, конечно, до боли простое – утопия для всей этой братии становится индульгенцией. Вот, дескать, будет светлое будущее, вот тогда и заживём, а сейчас не до того – сейчас у нас задачи поважнее. Никакое светлое будущее, конечно, тут никому и не требуется, требуется лишь оправдание. Тело, которое, казалось бы, должно алкать исполнения обещаний в настоящем (тот свет ведь – для религиозных фанатиков), превращается из храма в отхожее место. Вариации могут быть разными – от асоциальной беспросветности «инцелов» (я, признаться, был шокирован, когда узнал о том, что такой феномен вообще существует в публичном пространстве) до промискуитета и прочего либертинства (для молодёжи символически простирающегося от московской «ямы» до ленинградских «крыш»).

Для некоторых любителей «свободы» тело прямо становится полем борьбы. Утопичность парадоксальным образом ими же объявляется ненужной – иначе говоря, утопия ведь уже наступила, если объявить текущее положение дел утопией. Ну, например, висящий живот или беззубый рот тоже могут быть целью, особенно в том случае, если она уже достигнута. Души нет, её спасать не надо. Живём один раз, Бога нет, всё дозволено. Поэтому давайте принимать себя такими, какие мы есть! Утопическое сознание борцов за светлые идеалы, таким образом, приводит к презабавной ситуации, когда человек сознательно лишает себя всего. И того света, и этого. Нас окружает безобразие, объявляющее себя символом свободы. 

Именно поэтому я вынужден официально объявить, что в текущей ситуации совершенно необходимым является культ тела. Красивого, здорового, чистого. Наше будущее лежит за пределами наших жизней, только там наши страдающие души найдут истинное успокоение. Мы не ждём спасения в либеральном, коммунистическом, анархо-капиталистическом раю, мы обречены на борьбу и страдание. Но именно поэтому необходимо привести «это тело смерти» в надлежащее состояние. Наши прекрасные тела должны всегда напоминать нам о том, что за пределами этого мира лежит Прекрасное как таковое, символами которого мы должны стать. Важно понимать, что речь идёт не о наслаждении материей, совсем наоборот – тело должно быть прекрасным не ради чего-то другого, оно призвано служить напоминанием о границах человеческих возможностей. Все мы – ходячие покойники, а покойников приводят в порядок.

Поэтому, конечно, не стоить смешивать наш культ тела с пошлейшими образами массовой культуры, по сути своей обещающей исполнение всех желаний в этом мире (и в этом смысле встающей на одни позиции с троцкистами, демшизой и прочими носителями вонючих свитерков). Популярная культура, превозносящая удовольствия в качестве жизненной задачи, не имеет отношения к прекрасному. Нет, наш культ тела – культ холодного, сурового господства над тлением. Наши тела не предназначены для продажи свиным масляным глазкам получеловеков обоих полов. Они не призваны кого-то соблазнять. Наши тела должны быть живым доказательством превосходства прекрасного над уродливым.