Кудрово купить закладку Психоделики

🔥Мы профессиональная команда, которая на рынке работает уже более 5 лет.

У нас лучший товар, который вы когда-либо пробовали!

______________

✅ ️Наши контакты (Telegram):✅ ️

>>>НАПИСАТЬ ОПЕРАТОРУ В ТЕЛЕГРАМ (ЖМИ СЮДА)<<<

✅ ️ ▲ ✅ ▲ ️✅ ▲ ️✅ ▲ ️✅ ▲ ✅ ️

_______________

ВНИМАНИЕ! ВАЖНО!🔥🔥🔥

В Телеграм переходить только по ССЫЛКЕ что ВЫШЕ, в поиске НАС НЕТ там только фейки !!!

_______________

Кудрово купить закладку Психоделики

Кудрово купить закладку MDMA таблетки – Telegraph

Кудрово купить закладку Психоделики

Кимовск купить закладку Кокаин Супер Качества [Ecuador]

Шишки, Бошки, Гашиш Солнечный день

Кудрово купить закладку Психоделики

Купить Спиды Тулун

Этим летом на улице Горького в Иркутске появился масштабный стрит-арт: здание консультативного приема по паразитологии украсили неземные монстры. Фотографии разошлись по соцсетям, горожане удивлялись смелости художника: рисунок во всю стену не был согласован с городскими властями. The Village поговорил с автором работы Степаном Шоболовым и другими художниками о том, как сейчас в Иркутске обстоит дело с уличным искусством, как у граффитистов складываются отношения с властями и зачем делать стрит-арт из пластилина. Екатерина Зырянова. Основная моя работа — в мастерской, рисую на холстах, но люблю заниматься и уличным творчеством. В году, после окончания художественного училища я поступил в институт, там промаялся год. Мне казалось, что зря теряю время, у меня был сложный период. Не знал, чем хочу заниматься. И я погрузился в творчество, справляясь со своей кризисной ситуацией. Работал каждый день. За год нарисовал порядка 30 картин и сделал свою первую персональную выставку. Первое творчество у меня было в духе символизма, потом развивалось, задело сюрреализм, критический реализм, поп-арт. Рисовать на улицу я вышел, когда писал диплом: катался на скейте и в один день с другом решили порисовать. Потом пообщался со знакомыми, которые занимались граффити, и так сам потихоньку начал вливаться. В классическом понимании граффити мне никогда не нравилось. Не побоюсь сказать, что мы с моим другом Антоном Черновым — одни из первых, кто в городе занялся именно стрит-артом. И потом случилась его волна. Я погрузился в творчество, справляясь со своей кризисной ситуацией. За год нарисовал порядка 30 картин. Это был год. Я не рисовал баллоном, я брал кисточки, краску и изображал вещи, которые мне просто нравились. Они не были никак встроены в классическое граффити, оттуда я не пытался ничего взять. Это были мои личные образы. В основном рисовал полу-инопланетных персонажей, эльфов и троллей, какую-то лёгкую психоделику. Нравились инопланетяне, шаманская, этническая тематика, мне всё это было близко. Возможно, повлияло увлечение эзотерикой и восточной культурой, творчеством Пелевина, Кастанеды. Да, политическая обстановка влияет на моё творчество, но как на потребителя контента. Мои работы прокомментировал один злой человек, он написал, что это просто иллюстрации к либеральной повестке. В принципе, отчасти он прав. Я что-то смотрю, читаю в интернете и вообще не открещиваюсь от того, что в рисунках — влияние этой информации. Что касается работ на политические темы, у меня не было конкретной идеи нарисовать какие-то острые вещи, я всегда этого избегал в творчестве. Просто у меня сгорела мастерская, я остался без материала, у меня была только бумага и карандаши. Сел и создал серию рисунков. Я её делал ни для кого, просто у меня были какие-то образы в голове. Одна работа за вторую цеплялась, получилась серия, и я начал ее выкладывать в интернет. Сразу был огромный отклик, я не ожидал. Когда закончились темы, я просто перестал их рисовать. Хотя в последнее время опять пришёл к этому. Лесные пожары, митинги Это какой-то выплеск. Меня, как и огромное количество людей, многое не устраивает. Просто кто-то выражает мнение в комментариях, кто-то в статьях, кто-то просто делает репост, а я в таком виде. Мне кажется, художественные образы мощнее, сильнее, намного лучше тысячи слов и перепостов. Мои работы прокомментировал один злой человек , он написал, что это просто иллюстрации к либеральной повестке. Если говорить об акционизме, то я считаю одним из сильнейших российских художников нашего времени Петра Павленского. Я писал по нему дипломную работу, тема была «Современный российский акционизм». Мне это близко, но я сам вряд ли буду заниматься чем-то подобным. Павленский — мощный художник, у него яркие художественные образы и методы достижения этих образов. Если взять худое, изможденное тело на фоне гигантской красной стены, это само по себе выглядит живописно. Это не акция ради акции или бездумная психопатия, там действительно есть подоплека, смысловая и художественная нагрузка. Практически сразу, как появились социальные сети, у меня были аккаунты, в которых я так или иначе размещал работы. Это удобно. Можно сказать, что это повлияло на количество выставок — я стал их мало делать, потому что у меня есть зритель, который напрямую смотрит, делится, и я не чувствую, что меня не видят, и мне нужно идти куда-то высказываться. Моему зрителю от 20 до 40 лет. Больше всего тридцатилетних. Раньше было больше иркутян, сейчас еще Москва и Питер. Стрит-арт в мире держится на ярком, узнаваемом стиле художника. Он выбирает направление и строго его придерживается. У меня все раскидано, нет единого стиля. Все говорят, что он узнаваем, но всё равно, мне кажется, есть большой разброс, возможно, нет какой-то основополагающей фишки. Ты тиражируешь один образ, и рано или поздно он вдалбливается в голову зрителю, тебя начинают замечать. Я к этому неплохо отношусь и подумываю о том, чтобы создать что-то единое. Это классный инструмент, он реально работает. Любой художник хочет стать известным и донести свою идею до как можно большего количества людей. До последнего времени старался отделять коммерцию от творчества. Умею нарисовать — это ремесленничество. Я просто иду и выполняю какую-то задачу, как дизайнер или установщик кухни. Коммерческие проекты совершенно никак не связаны с моим творчеством, это оторванные от него образы, рожденные порой больной фантазией моего заказчика. Пришёл, нарисовал, всё. Прихожу к тому, что нужно от чего-то отказаться. У меня настал такой период, когда творчество начало перевешивать. Есть люди, которые готовы заплатить за мой стиль. Но мне нужно над этим поработать либо найти менеджера, который этим займется. Есть стереотип о художнике, который проживает нищую жизнь, и становится известным только после смерти. Но есть такая вещь как статистика, которая показывает, что такие художники и музыканты были, но это не правда жизни. Есть куча гениальных художников, которые были успешны при жизни, и это мне более близко. Я бы хотел создавать масштабные проекты, для которых нужны ресурсы, люди. А частные заказы — это коммерция низшего уровня. В то время, когда ты воплощаешь чьи-то мечты, ты мог бы воплощать свои. Частные заказы — это коммерция низшего уровня. В то время, когда ты воплощаешь чьи-то мечты , ты мог бы воплощать свои. Если брать статистику, всё мировое искусство творилось в столицах. В больших городах всё ускоряется, и для художника это более благотворная среда. Конечно, были гении-одиночки, вроде Эль Греко, которые творили в изоляции, на окраине. Есть люди, которые перерастают место. И они либо расширяют рамки города, и таким людям потом памятники ставят, либо идут туда, где эти рамки уже расширены. На данном этапе мне комфортно работать в Иркутске. Единственное ограничение для меня — это я сам, моя лень, моя прокрастинация, взгляд на жизнь. В какой-то момент я не понимаю, зачем все эти гонки, и забиваю на всё. Многие говорят: почему ты не делаешь то, это, можно же сделать свой сайт, выставку. Знаю, что это всё можно, а с другой стороны, зачем? С кем я соревнуюсь? У меня был опыт сотрудничества с администрацией в таком духе: «Ребята, вам, видимо, не хватает поверхностей, а у нас есть проблемы с граффити в городе. Стены пачкают. Давайте определим стены, и вы там будете на них свободно рисовать, мы вам поможем со средствами, только нарисуйте что-нибудь доброе и позитивное». Доброе и позитивное я определяю как нечто, что никого не беспокоит — ни детей, ни бабушек, ни молодых людей, и будет всем удобно. Будут говорить: это лучше, чем просто серая стена. И в итоге художник в это ничего не вкладывает, кроме своих умений, зрители оттуда ничего не выносят. Пустое, холостое искусство. Если что-то плохое в добром искусстве? Наверное, нет. Вырыпаев сказал, мне очень понравилось: есть три вида искусства. Одно человека уводит от реальности: «Посмотри, какие добрые ангелочки, здесь всё красиво, отвлекись от низменного». Есть искусство, которое его мордой в реальность окунает: «Посмотри, как всё на самом деле, вот она, эта грязь, получи сполна, умойся ей». Есть искусство сложное, которое рождает в тебе переживания, заставляет твою душу работать. Ты не сможешь ответить с помощью него ни на один вопрос. А доброе — это в какой-то степени урезанное искусство. Стрит-арт сейчас в Иркутске в плачевном состоянии. Лет семь назад была какая-то вспышка: что-то кто-то рисовал, клеил, где-то лазил. Тогда в принципе был везде ажиотаж. Сейчас многие из тех, кого я знаю, впали в какую-то отстраненность. Хотя Иркутск никогда не славился суперярким стрит-артом и уличной культурой. Здесь всегда чувствовалась вторичность. Не было никогда самобытного продукта, который бы действительно отличался. У нас не было больших фестивалей уличной культуры, хотя в том же Красноярске всегда проходили мероприятия, на которые собирались люди со всей страны и рисовали. Когда ты выходишь на улицу рисовать, ты оказываешься в прямом контакте со своим зрителем. Процесс перестает быть сакральным, закрытым. Работая в уютной теплой мастерской, где никто не видит, ты сидишь себе в удовольствие рисуешь. А здесь у тебя как будто сразу персональная выставка. Я никогда не выходил ночью рисовать. Всегда днем, это фишка. Я очень любил такое: раньше мы выбирали с друзьями какую-то стену, приезжали туда, привозили музыку, раскладные стулья, приходили ребята, все балдели, рисовали, зрители могли подойти и спросить, включиться в процесс. Агрессия была минимальная. В основном позитив с какой-то долей дурацких вопросов: «Что это такое? А что это будет? А ты это сам рисуешь? Как на него отвечать? Сейчас я стараюсь сохранять дистанцию. Классно, если ты на вышке работаешь. Но люди видят тебя, видят процесс. Было, что закрашивали мои работы — закатывали в какую-нибудь мерзкую коричневую эмаль. Но со своими изображениями у меня совместная жизнь недолгая. Я нарисовал — три дня посмотрю и больше не могу это видеть. Внутренний интерес пропадает. Были такие ситуации, что мне звонили знакомые и говорили: «Стёпа, твою стену закрашивают прямо сейчас! В мировой уличной культуре есть споты, куда художник приходит, разрисовывает стену, следующий закатывает и поверх рисует. И это нормально. Нарисовали — всё, круто, сфотались, хайп прошел, следующие своё нарисовали, и гори оно всё огнем. Когда у меня сгорела мастерская, очень много залило при тушении картин. И там у меня сдохла кошка. Вот её мне было жалко. Она была живая, и это произведение, ее не восстановишь, а картины — это просто тряпки на подрамниках, их можно перерисовать. Творчеством я начал заниматься с 18 лет. У меня был друг, которому я завидовал. Он рисовал. У него был компьютер, он воровал картинки с интернета, копировал их и говорил: «Это я нарисовал». У меня не было интернета, и я в принципе не знал, что можно чьё-то своровать. Я завидовал ему, потому что у него получалось круто с рисунками других художников. А я делал что-то своё и мне казалось, что это не очень круто выглядит. Он в дальнейшем бросил творчество, а мне захотелось этим и дальше заниматься. Я начал рисовать в «Пэйнте», там самая простая растровая графика, у тебя только пиксели и мышка. Рисовал года два, участвовал в «Пэйнт»-батлах, это издавна идёт с хип-хоп форумов. На этих батлах ребята создают настоящие академические рисунки. В какой-то момент понял, что всё, что рисую, просто висит в воздухе. Нужно делать что-то такое, чтобы я мог это потрогать, а если у кого-то есть желание это купить, то без проблем — приобретайте. Когда ты рисуешь в центре города, люди могут подходить, разговаривать — это стресс для меня. Мне не очень хочется отвечать на их вопросы. И я начал рисовать пластилином. Отсюда, возможно, и пошёл мой примитивизм и наив в творчестве. Потом я начал делать ковры, тогда мне захотелось, чтобы у меня была не просто картина, а что-то монументальное. Сейчас я делаю ковёр метр на полтора в тафтинговой технике. Чтобы закончить изделие 60 на 90, у меня ушло три дня. Всё это очень трудоемкий процесс. Я покупаю пряжу не в клубках, а в пасмах, это большой кусок пряжи, и его нельзя просто вставить в пистолет и работать, нужно перекрутить в клубки. Во время этого процесса появляется очень много мусора. На каждом этапе я подметаю и мою пол. Перекрутил пряжу, помыл пол, натянул ткань, набил, потом всё это нужно подстригать. Еще нужно менять цвета, поэтому работа идет поэтапно. На улице рисую точно такие же картинки, как на коврах. Но я стараюсь делать это не в центре города, чтобы все увидели. Так остаёшься наедине с собой. Я занимаюсь этим для себя, чтобы я получал от этого удовольствие, а не для того, чтобы объяснять кому-то, что это такое, в чём здесь идея, и почему это именно здесь. Я делаю граффити пластилином, они, конечно, не такого большого формата, например, 40 на Их можно найти в центре, но тоже в кустах. Обычно иду к дому, где меня никто не будет видеть, и клею там пластилин на стену. Покупаю самый дешёвый, беру шесть цветов, из которых можно получить все. Учился на архитектурном, но у меня было очень мало часов по живописи, и я там особо ничему не научился. Экспериментальным способом я начал понимать цвет. До этого я не знал, что, если смешать жёлтый и чёрный, получится оливковый. Для меня творчество — это эксперимент. Я вдохновляюсь флорой и фауной. В основном, цветами. Также смотрю на французский коллектив «Модерн-джаз», он рисует граффити. Много читаю об истории искусства, особенно литературу, посвящённую коврам разных народов. Много кто делает прикладные штуки, как у меня, в такой же технике. Но граффити пластилином я ни у кого не видел. У каждого художника стоит цель зарабатывать своим творчеством. Мою первую работу купили на «Ночи в музее» в году, я принес туда маленькие пластилиновые картинки 10 на 10 сантиметров. Рамки мне подарила багетная мастерская, это были выставочные образцы. На одной из картинок был кот с сигаретой в зубах. Нарисовал, как ребёнок. У меня купили его. Потом я начал заниматься носками. Работаю непосредственно с заводом, сейчас буду заказывать уже третью партию. Самое смешное, что для этого макет делается в «Пэйнте». Потом мы общаемся с технологом, он мне объясняет какие-то моменты, вносит правки, завод отшивает партию и отправляет мне. Я ни разу не заказывал рекламу, не просил репостов, просто сделал носки, создал страницу в «Инстаграме», и люди как-то сами это раскрутили. Это просто проект, он не про заработок. Когда я вложил деньги в первую партию, сразу же сказал себе, что, как только она окупится, сделаю вторую. Я делаю коллаборации. Рисовал музыкальным группам обложки на альбомы, рисунки для мерча. Однажды мне предлагали сделать аватарку для группы во «Вконтакте» «Парни с каре». Я ответил: «Вы по ходу, не туда обратились». Сейчас у меня третья партия носков в работе, и это будет коллаборация с одним тату-художником из Австрии. Я сам вышел на него, нашёл его в «Инстаграме», потом оказалось, что он говорит на русском, мы подружились. Я предложил сделать совместную партию носков, он согласился. У нас есть в городе уличное искусство, много активных ребят. В основном, это молодые люди от 17 до 20 лет. Сначала они рисуют активно, а потом пропадают. Каждый год появляются новые ребята. Весь центр один год одними исписан, следующий — другими. А старики остаются, в основном, потому что они открыли какой-то свой бизнес и оформляют в помещениях стены. Я работаю на обычной работе и занимаюсь творчеством в свободное время. Не стремлюсь превратить свое искусство в коммерческие проекты. А то всё это закончится коврами в кофешопе. Мне это неинтересно. В какие-то периоды творчество не приносит деньги. А когда они есть, вкладываю их обратно в творчество. Чем больше у художника становится коммерции, тем хуже становится и самому художнику, и людям. Если делать коммерцию, то нужно делать ту, которую ты сам рисуешь. А если тебе говорят: «Рисуй Байкал, рисуй нерпу, веточку красивую, а здесь чтобы снегирь сидел», то тебя просто загоняют в рамки, и ты не будешь хотеть это делать. Был случай, когда на меня ругались из-за того, что я испортил чужую работу. Ребята делали ко Дню молодежи по госзаказу фасад на «Киото». Они своровали картинки одного иллюстратора, отзеркалили их и одели скейтбордиста в другую одежду. У него были штаны в перпендикулярную полоску, а они сделали вертикальную. Я катаюсь на скейтборде больше 10 лет, и провожу на «Киото» много времени. И я просто выразил своё мнение по поводу этого, нарисовал эмалью самые зассанные буквы, которые только можно было, испоганил всё. Ребята, которые катаются на скейтборде, меня поддержали. А авторы разговаривали со мной, убеждали, что это были свои рисунки, но я не стал ничего доказывать. Потом некоторое время мои работы в городе перекрывали из-за этого. У меня незаконченное высшее по архитектуре. В этом было мало творчества, и я решил завязать с учебой, двинуться в саморазвитие. Пока учился, работал, всё время рисовал. Когда была волна хип-хопа, брейк-данса, я начал рисовать баллончиком. Раньше не было интернета, я видел граффити в разных клипах и хотел делать что-то такое же. Тогда всё ограничилась шрифтами — замысловато нарисованными буквами. Потом, когда я научился рисовать человека и сложные фигуры, полностью отошел от шрифтов. Через образы можно было лучше донести свою мысль. Пробовал рисовать валиками, кистями, трафаретами. Я очень часто рисовал, использовал любую возможность купить баллончик и пойти на улицу. Потом много времени уделял маунтинбайку. Начал искать, как эти два занятия между собою связать. Мысли о спорте отражал в творчестве. В конце концов, сделал выбор в пользу творчества. Однако я не думал, как монетизировать это дело. Были ребята, которые занимались коммерцией, я видел, что у них есть деньги, и мне хотелось тоже попробовать. Взял первый заказ. Трамвайное депо выделило нам вагон. Директор местного автотранса приехал из Барселоны : «Я видел там такие граффити , давайте мы тоже сделаем! Трамвайное депо в Усолье-Сибирском выделило нам вагон. Директор местного автотранса приехал из Барселоны: «Я видел там такие граффити, давайте мы тоже сделаем! И им понравилось в итоге, они ещё стали заказывать. Появилась возможность купить нормальную краску, и попробовав работать с ней, я понял, что это точно моё. Начали в Иркутске проводить фестивали граффити, мы участвовали в них. Когда мы рисовали в городе, к нам подходили обычные люди и говорили: «О, классно, нарисуйте нам что-нибудь». Так у нас появились еще заказы. Дальше работало сарафанное радио. Мы приходили к местным властям со сметой, предложениями, что и где мы хотим нарисовать. Например, была разрисованная какой-нибудь фигнёй стена, а мы говорили, что мы можем сделать здесь что-то красивое, приносили эскиз, им нравилось, и нам шли встречу, выделяли стенку, давали разрешение. Даже были случаи, когда с финансированием помогали, чтобы мы могли закупить материалы. За какие-то заказы я не берусь. В основном, за те, которые противоречат моим внутренним убеждениям. Например, отказывался от того, чтобы нарисовать поздравление с днем рождения на асфальте или на стене «Спасибо за сына». Чтобы не просто отказаться, а помочь человеку, часто предлагаю какие-то варианты, например, нарисовать плакат, поднять его на воздушных шарах. То есть помимо рисования еще всегда какой-то креатив есть. Не могу сказать, что были проблемы, когда выходил рисовать на улицу. Здесь есть причина и следствие: ты идешь ночью что-то делать и знаешь, что тебя может ожидать. И особо не паришься, если что-то происходит, потому что заранее готов. Да, забирала несколько раз полиция. Но забирала не столько за граффити, сколько за попытку бегства. Когда до утра не хотел сидеть, говорил: отпустите. Штраф выписывали и отпускали. Был еще случай. Проходил молодёжный фестиваль в Иркутске, нам выделили стену возле Художественного музея, краску, одобрили эскиз. Мы рисуем, приезжает полиция, я показываю им бумажку, а они говорят: «Ничего не знаем, на вас жалоба поступила». Какая-то бабулька позвонила и сказала, что вандалы. Мне пришлось ехать в отделение и там объясняться. Забирала несколько раз полиция. Когда начинаешь рисовать, набрасываешь, картинка выглядит не очень привлекательно. И людям кажется, что ты сейчас делаешь что-то страшное и некрасивое. Подходят, дергают. Но сейчас мало негатива. Иногда прибегают дети, начинают краску клянчить. Многие люди благодарят, выражают респект. Моё творчество — коллажи, картины на холсте и стенах, которые выкладываю в «Инстаграм», это абстрактный динамизм. Он связан с развитием цифровых технологий и гаджетов. Это приближено к моему собственному исследованию о форме определенных цветов. Сейчас я выбрал для себя три основных цвета — красный, синий, зелёный — и работаю только с ними по этой тематике. В них пытаюсь увидеть что-то интересное, что послужит дальнейшим фундаментом для развития мысли. Я веду записи, планирую, что хотелось бы сделать. Допустим, пишу: сделать шесть аппликаций из трёх цветов в разных вариациях. Если я понимаю, что у меня появилось свободное время, я просто достаю свои записи, смотрю по ним, что я сейчас могу сделать, оцениваю материал, который есть, и делаю. Когда рисую, я не надеюсь, что это провисит долго. Сфотографировал — задокументировал. Иногда обидно, когда закрашивают, иногда — нет. Я думаю, что если закрасили, то недостаточно хорошо нарисовал тогда. Недельку провисит — уже хорошо. Для меня творчество — это поток. Вообще, у всех разные «хочу»: хочу на речку, хочу больше работать. Я хочу что-то создавать. Реализую свою внутреннюю потребность. Из-за жалобы в Петербурге закрасили граффити с прапорщиком Задовым и Павлом Дуровым. Оба портрета пострадали из-за жалобы горожанина. Бессмысленные и беспощадные: Самые странные ответы Путина на прямой линии. Люди в городе 3 сентября Редактор Екатерина Зырянова. Фотографии Екатерина Зырянова. Степан ник Vizio. О популярности в сети Это был год. Об акционизме Если говорить об акционизме, то я считаю одним из сильнейших российских художников нашего времени Петра Павленского. Деньги за стиль До последнего времени старался отделять коммерцию от творчества. О стрит-арте в Иркутске Стрит-арт сейчас в Иркутске в плачевном состоянии. Артём ник ee24e. Творчество как эксперимент Я делаю граффити пластилином, они, конечно, не такого большого формата, например, 40 на О заработках и коллаборациях У каждого художника стоит цель зарабатывать своим творчеством. Алексей ник Aoke. Читайте нас там, где удобно: Facebook VK Instagram. Читайте также: Люди в городе. На заборе написано The Village поговорил с известным уличным художником Игорем П. Люди в городе. The Village поговорил с известным уличным художником Игорем П. Выход в город. Покрашено: Как город разрешил стрит-арт Комментарии активиста, культуролога и уличного художника. Комментарии активиста, культуролога и уличного художника. Уборщица, медсестра, художник, предприниматель и завуч принимают работу художников. Сюжет Надпись дня Стрит-арт Уличное искусство. Люди Степан Шоболов. Места Иркутск. Прочее Люди в городе. Новое и лучшее. Как горожане относятся к людям с плохим зрением. История о трех намывах, быте и борьбе жителей Васильевского острова. И немного — о корюшке. Приложение для адресной помощи пожилым. Первая полоса. Книга недели. Открытия недели. События недели. Вышивка летней художницы из инстаграма, Мамышев-Монро и первый фестиваль цифрового паблик-арта. В закладки. Приложение для адресной помощи пожилым Которое поддерживают Ивлеева, Лапенко и Горбачева. Которое поддерживают Ивлеева, Лапенко и Горбачева. Алиса Таёжная — о главном фильме Жан-Пьера Жёне 20 лет спустя. Как надо. Нектакоты, земляника и дыня: Что покупать на рынке в июле. Покупка недели. Любимые цветы москвичей на значках Heart of Moscow. Выходные дома. Совместная пластинка Savages и Primal Scream, корейский хоррор про экзорциста и дебютный роман Салли Руни Что слушать, читать и смотреть прямо сейчас. Совместная пластинка Savages и Primal Scream, корейский хоррор про экзорциста и дебютный роман Салли Руни. Что слушать, читать и смотреть прямо сейчас. Звери в городе. Гуляющие коты Бывать на улице им нужно не меньше, чем собакам. Первый фестиваль цифрового паблик-арта Rosbank Future Cities. Гид The Village. Все лето в «Гараже» будут показывать Киаростами: Что смотреть у главного режиссера иранской новой волны. От классика до турэндуро: Как выбрать свой первый мотоцикл И на что обращать внимание при покупке. От классика до турэндуро: Как выбрать свой первый мотоцикл. И на что обращать внимание при покупке. Чем заняться на Saint Petersburg Cocktail Week Гастроли звездных бартендеров, лекторий, вечеринки и коктейльный киномарафон. Чем заняться на Saint Petersburg Cocktail Week. Гастроли звездных бартендеров, лекторий, вечеринки и коктейльный киномарафон. Обнять весь мир или отвернуться от него Пройдите тест и узнайте, на сколько процентов вы счастливы. Пройдите тест и узнайте, на сколько процентов вы счастливы. Вакцинация, Украина и цена на бананы — о чем говорил Путин на прямой линии. От шпица до корейской тетради 3 истории покупки самых простых, на первый взгляд, вещей. Подпишитесь на рассылку.

Озёрск купить Мефедрон [Кристаллы]

Кудрово купить закладку Психоделики

Закладки метамфетамин в Дальнегорске