Кружевные чулочки милой девицы

👉🏻👉🏻👉🏻 ВСЯ ИНФОРМАЦИЯ ДОСТУПНА ЗДЕСЬ ЖМИТЕ 👈🏻👈🏻👈🏻

Кружевные чулочки милой девицы

Роман «За двумя зайчихами» написан Великим Всемирным Писателем Эсаулом Георгием (Эсаулов Юрий Александрович!) в городе Москва в 1983 году!


ГЛАВА 1
в которой: введение в мое детство6 юность и отрочество, о практической пользе девственности (для невест), мой первый труп

Я не знаю зачем некоторые мужчины натягивают женские кружевные чулочки!
Для чего прихорашиваются? (если скомканный парик, похожий на шкуру австралийского ягненка, можно назвать мужским украшением).
Конечно, каждый человек, особенно, если он москвич и устремляется к милой даме, должен выглядеть аккуратно. Парадно!
Но не в женской же шерстяной юбке, в каких молдавские девушки на Выхинском рынке продают жирный перец.
Мужчину, настоящего МУЖЧИНУ, украшают колбасные мускулы и атлетическая фигура!
Но, неужели, объект моего цепкого наблюдения, полагает, что выбирать девичьи колготки во второразрядном универмаге, более празднично, чем подтягиваться на турнике?

Впрочем, я и раздумывал и фотографировал.
Изображение ОБЪЕКТА перескакивало на пленку моего комиссионного "Кэнона".
Скромный токарь завода "Фрезер" Петр Андреевич Сыромятников (а следил я именно за ним) почему то не обратил внимания на мой бронзовый (хотя я чаще употребляю эпитет "золотой") "Лэнд круйзер".
Слоноподобный сверкающий автомобильный монстр стоял напротив дряхлого подъезда желтой пятиэтажки.
Вокруг, ничего металического, кроме смятой ржавой урны, не было.
Не увидеть мою уникальную машину мог бы только бедуин, который не замечает Звездолета, раздавившего его юрту.
Я немного обиделся, отчего фотографировал Петра Андреевича еще яростней.
Озабоченный Сыромятников (тогда я подумал, что он волнуется, потому что неуверенно шагал в туфлях лодочках на высоком каблучке), взметнув коричневые юбки, скользнул в подъезд сортир.
Я медленно досчитал до десяти.
Затем небрежно вывалил десять пудов своих стальных мышц из машины.
Удовлетворенно заметил, как небритая мужская личина из форточки второго этажа хотел сказать (но побоялся) мне что либо недоброе относительно новых русских и насчет неправильной парковки.
Я скользнул во влажный подъезд, более напоминающий тундру, чем Африку.
Пропустил круглую женщину с плоским пуделем.
Крадучись, ловко поднялся на третий этаж.
Сейчас, думаю, позвоню в заветную квартиру номер одиннадцать.
Петр Андреевич, должно быть, целуется с любовницей Машкой в тесной передней.
Конечно, как еще доказать более крепкую любовь, если прямо с порога, будучи в девичьем парике, не облобызать возлюбленную.
А вдруг, думаю, если он переоделся женщиной (или девушкой), то Маша напялила наряд пожарника, или, что хуже для меня — милиционера.
Впрочем, меня интересует только то, что они вместе.
Заказчица потребовала, чтобы я застал ее нелюбимого муженька Петра Андреевича с нахалкой любовницей.
А какого пола любовница будет — на моем гонораре не отразится.
Если мне сразу не откроют, я скажу, что шел за мужчиной... тьфу! какие сложности... за дамой (Петром Андреевичем)!
У нее выпало... пусть радикюльчик.
Они счастливые, разгоряченные обоюдной любовью, открывают!
Я — фотографирую их фотогеничные лица.
Любовники меня не побьют, потому что по весу один я равняюсь двум таким парам.
Затем, отнесу фотографии заказчице — жене Петра Андреевича роскошной Зинаиде Афанасьевне.
И... пожалуйте мой гонорарчик!

Размышляя о денежных знаках, я наткнулся снайперским взором на туфли лодочки.
Острые носки красных, явно дермантиновых, туфель почему то смотрели в разрисованный потолок.
Я вспомнил, что еще недавно где то видел подобную обувку.
Затем переместил взор дальше: на ажурные чулки, сквозь которые изредка предательски топорщились черные волоски.
Я сразу понял, что передо мной НАСТОЯЩИЙ труп.
И труп Петра Андреевича...
Спокойно, потому что регулярные физические нагрузки способствуют укреплению организма, я залез в отопыренный карман мертвеца.
Конечно, я по свежему следу, искал улики.
И никто меня не осудит.
Вдруг, над своей живой головой я услышал устрашающее клацанье зубов.
Немного нервничая, посмотрел туда, где кончался сбившийся парик Сыромятникова.
УУУХХХ! увидел ужасные оловяные глаза и двигающиеся жвалы неизвестного существа...
— Помогите! Люди помогите, кто может! — я прошипел замкнутыми устами и в традиционном обмороке упал на труп...

Теперь пришло время краткого рассказа о себе любимом.
Родился я в небогатой семье московских интеллигентов, или правильнее сказать — мещан.
Родительская четырехкомнатная сталинская квартира на Таганской улице не портила нам настроения в смысле жилищного вопроса.
Отроческие годы мои прошли спокойно в окружении лучших друзей — книжек.
Мама и папа стандартные работники вездесущих НИИ вели жизнь правильную и размеренную.
Таскали меня по дешевым театрам.
(Бутерброды в буфете вызывали у меня больше приязни, чем кривляющиеся актеры в звериных шкурах)
Приучали к музеям.
Конечно, я как посредственный ребенок, восторгался экспонатами зоологического музея.
Даже мечтал, что, когда нибудь стану знаменитым дрессировщиком.
Но не обыкновенных собачек или тигров.
А выдрессирую змей!

Но, как мальчик, я не проходил и мимо большого искусства — с интересом рассматривал картины с изображением древних голых розовых тетенек.
Особых интересов я не проявлял ни к низам, ни к верхам.
То есть не пил вино в элитных подворотнях.
Но и не играл на скрипке, или чего хуже — не сочинял стихи.
После школы я обыденно поступил в инженерно физический институт.
И превратился бы, наверняка, в образцового очкастого сотрудника одного из жаждующих НИИ!
Но неожиданно, взбрыкнулся.
Как поговаривали иногородние сокурсники:
"С жиру бесится!
Живет и будет работать в МОСКВЕ.
Не хочет? Так ему и надо, москалю кацапному!"
Вообщем, я, сопровождаемый недоуменными, но счастливыми улыбками товарищей ("УУФФ! хорошо, что ты, но не я!"), добровольцем пошел в армию.
Это, как я позднее осознал, была моя первая жертва во имя Родины.
Любимая девушка не рыдала, целуя мою бритую головушку.
Потому что и девушки, которая, согласно Уставу, должна ждать любимого, у меня не было.
Но молодой воин обязан писать бравые письма любимой. 
Нас заставляли!
Поэтому я переписывался с однокласницами односторонне!
Потому что ответных писем не получал.
Но там, именно в ненужной, как считают хиляки, армии, я нашел свое настоящее призвание!
Понял для чего живет мужчина.
Я начал качаться: вдохновенно и безоглядно.
Мускулы мои росли быстрее, чем знания на политзанятиях.
От родителей в наследство я получил атлетическую фигуру.
Теперь только расширял грудь и наращивал свинцовые мускулы.
Демобилизовался я в виде перевернутого треугольника!
И по сей день занимаюсь культуризмом, соблюдая гимнастическую диету.
Поэтому в тридцать пять пройденных лет, при весе в десять пудов, росте сто девяносто восемь не имею ни милиграмма позорного жира.
Объем правого бицепса — пятьдесят три, левого — пятьдесят четыре!
К тому же, лицо мое целеустремленное, с резким голливудским подбородком.
Кудрявые русые волосы выгодно гармонируют с голубыми роговицами.
Я знаю, что выгляжу необычайно мужественно, но...

Очнулся на трупе Петра Андреевича, наверно оттого, что бабуся, которую я ошибочно принял за жвалового монстра, убегая наступила мне на правую руку.
Бабушка выбегала из подъезда бесшумно.
Справедливо полагала, что Россия — не Америка.
И, что у нас вопить по поводу мертвецов, следует только тогда, когда надежно обезопасишь себя.
Я боком пролез в дурандасные двери мышинного подъезда.
И схватил убегающую за серенький пуховый платочек.
Прижал (я умею и знаю как, потому что внимательно слежу за трюками кинокультуристов) судя по безумным очам — бывшую учительницу, к захарканной стене.
— Не надо, женщина! Понимаешь, не надо!!! Тебе — жить! — я влево вправо, как снегоочистителем, поводил перед промокшим носом свидетельницы указательным пальцем (которым легко кручу верчу двухпудовую гирьку).
Я знал, что следователь спросит бедняжку: "Видели ли вы кого нибудь?" А бабушка, наверняка, задаст себе исконно Русский вопрос: "Что я с этого буду иметь?".
И ответит молча (научившаяся многому из Российских сериалов): "Что мне до чужого трупа?
Я его и знать не видела живым.
Труп есть мертвый!
А убийца, здоровюга, живой.
Если не надо мной снасильничает, так над дочкой.
Да еще квартиру отымут".

Когда я вошел в родимую квартирку, то не учуял запаха подгоревшей пищи.
Значит, сестрички обед не готовили.
Проницательный я угадал и на этот раз.
— ... Оля и прибалдела, как африканское чучело.
Говорит: выходила по большей любви, год назад, и за нищего лимиту.
— Да ну! Иди ты!
— Ее Степан тогда пробирки сливал в лаборатории.
А недавно в Перми во время партийных разборок, начальника его папаши кокнули.
Папаня сразу возвысился.
— Классно!
— Но и сам недолго танцевал.
Утопили его в нефти.
— Да ну! Врешь!
— Слушай! А босс Аликперов говорит: нужны новые кадры, неизбалованные.
И перетащил Степку в Пермь.
— Не может быть!
— НУУУ! А Олька мне звонит и жеманится.
Говорит, что каждый раз боится на свой банковский счет взглянуть.
Степка столько деньжищь туда переводит!
— Во как бывает! А мы за богачами бегаем.
Судьба! Олька вышла за нищего, но разбогатела!
А, вдруг, мы найдем богатых, а они — разорятся! ХА ХА ХА!
Вероника Таня и Анжелика Наташа раскраснелись.
Нигде женщина так не отдыхает, как во время сплетничания о чужих женихах!
Сестрицы на софе грызли мелкокалиберные сухарики.
Удивительно, как некоторые женщины мало потребляют пищи.
Но радуются от корочки хлеба с солью, как я ликую после пира с жаренным кабаном.
Вероника Таня весело прощебетала мне:
— А еда не готова! Принес что нибудь?
Или в ресторан иди!
Вероника Таня и Анжелика Наташа захохотали старой семейной шутке.
А я еще раз отметил, что, несмотря на неправильную диету, зубы девушек подозрительно здоровые и белые, как из японского фарфора.
— Джон мне подарил помаду "Эстер Лаудер"! — Анжелика Наташа продолжала бесконечную девичью предсвадебную беседу, прихлебывая из моего серебряного стаканчика:
— Он, что думает, что, если русская, то можно всякий хлам подсовывать?
Эта "Эстер Лаудер" у них на каждом углу по доллару продается.
Вот, если бы Борька нам раскошелился на косметику, то — подвиг.
А, когда американский миллионер...
— Ну! у них не положено дорого одаривать... — Вероника Таня
— Девки! если вы, необразованные, заламываете за себя миллионы долларов, — я отобрал у Анжелики Наташи свой полезный стаканчик, — то какая невеста достанется скромному мне?

Вероника и Анжелика — мои неожиданные родные сестры, близняшки.
Потому что папа и мама родили их через восемнадцать лет после моего явления!
Девочки оказались диковиными красавицами и поразительными лентяйками.
Как все прелестницы они быстро поняли, что хорошенькой девушке институты и академии — ни к чему.
Если муж захочет, чтобы жена поумнела — пусть учит.
Но до замужества — ни малейшей потуги.
Однако, сестрички старательно и прилежно штудировали курс "Как найти богатого и выгодного мужа".
Вероника выбрала профессию смутного загадочного менеджера.
Вращается на иностранных выставках.
Втискивается на собрания наших нефтяных дельцов.
Анжелика работает экскурсоводом переводчиком, в основном на "Золотом кольце".
Девочки даже имена сменили.
Оказывается, избалованные высокосветские женихи — наши и инодержавные — (как доказали сами себе мои сестрички) предпочитают девичьи имена простые, полевые, чистые.
Например, Таня и Наташа.
Таким образом Вероника превратила себя в скромницу Таню.
Анжелика живет под псевдонимом Наташа.
Но есть у моих обольстительных сестриц, в дополнение к невинным именам, еще один магнит.
Они — девственицы.
Их непорочность исходит не от внутренних незапятнаных помыслов, но опять же с точки зрения выгодного замужества.
Например, девчушки лениво смотрят крутую порнуху и переговариваются:
— Ишь какой прыгучий! Красавец! Жеребец!
Порвет тебя, переломает как соломку.
Дальше — либо бросит, либо сама проблюешься от его нищеты!
Ни фига с него толку нет!
Лучше пузанчик, но миллионщик.
Чем больше у мужика денег, тем он красивее и сексуальнее.

На кухне я приготовил белковый коктейль "Мистер Мускул"!
Выпил! Теперь должен начать качаться не позднее, но и не ранее, чем через сорок пять минут.
По дороге в тренажерный зал забежал в "Кодак" на трех вокзалах.
Хотя фотографии будут готовы только завтра, но здесь дешевле!
В "качалке" с геркулесовым трудом отжал двести кг.
— Ваня, что то ты сегодня слабоват! Перенапрягся? — Серега, чемпион Москвы, снял с меня горячее железо.
По отечески заглядывал мощными зрачками в мои туманные глазки:
— В нашем культуристском деле — не на войне!
В бою еще можно все исправить.
А у нас — дал слабину и... ПШИК...
Иди в балет танцуй или книжки читай.
На, выпей, новые белки!
— Серега, сколько в жизни трупов ты видел? — я глотнул маслянистой жижи.
Почувствовал, что организм доброжелательно перегоняет ее в мышечные волокна.
— Ты, что замочил кого? — Серега ушел от лобового вопроса. — Поосторожней!
Хиляки они везде лезут и суетятся.
Я недавно одного в троллейбусе в толкучке чуть не задавил!
Вхожу, напряг грудные мышцы...
А они у меня сам знаешь...! ВОООО!!!
Смотрю, придавил к дверям хлипкого волосатика.
Он уже посинел, словно сто тонн железа перевернул.
Я слушал железобетонные речи товарища и думал, что живое человеческое мясо выглядит более жизнерадостно, чем убитое.
Но это не касается поджарки из животного.
Потому что поджаренная сальная котлетка намного интереснее мычащей вегетарианской тупорылой коровы.
Я хотел сделать два лишних подхода к штанге, но вспомнил, что сегодня по расписанию иду на прелюбодеяние к Ирине Плисецкой!
А на нее потрачу ровно столько килокалорий, сколько отнимут два внеплановых подъема железа.

Через сорок пять героических минут я стандартно целовал мою красавицу в положенной прихожей.
От подготовленной Ирины пахло балтийской свежестью и тонким парфюмом.
Не определю каким, ибо я не девушка и не стилист кутюрьерист.
Духи могли стоить и тридцать рублей и триста долларов.
Я, наполовину иммитируя бурную страсть, сломал замысловатую застежку на невесомом бюстгалтере.
Конечно, бывшей балерине лифчик ни к чему!
Но, как деревенские механизаторы обожают яркие галстуки, как грудастые толстушки изнывают под гнетом ведерных лифчиков, так и девчушки с прыщиками в области грудной клетки жадно тискают хлопчатобумажные чашечки.
Иринка шуршала где то в области моих прямых мышц.
Говорила ласково и уютно:
— Что новенького? Где был? Побыстрей!
Я тебе потом расскажу, как отводила Линду на случку к жениху.
Сначала Линда (кошка) не хотела, шипела, затем они подружились.
Да так крепко и часто! Жуть!
Если бы люди так быстро находили понимание друг у друга...

С Иринкой я познакомился девять месяцев назад.
Хрупкая красавица рыдала над окровавленным мотоциклом.
Оказывается, прекрасным майским днем ее бойфренд байкер Василий пригласил девицу на мотоциклетную прогулку.
Может быть, автогонщик Шумахер и назвал бы сто киломметров в час по Рязанскому шоссе — увесилительной прогулочкой для замоскворецких институток, но Россия мать так не считала.
Около деревни Дурниха дорога швырнула Василия на встречную полосу.
Впрочем, пузатый Василий не очень огорчился.
Он смотрел на катастрофу уже из потустороннего мира.
Мотоцикл продолжал прямолинейное движение.
А бывшая балерина Большого Театра планировала в кусты.
Помогла ли многолетняя прыгучая подготовка, или свыше решили, что Иринка должна исполнить свою Земную миссию (например знакомство со мной), но девушка, как сказали бы в военных сводках, не пострадала.
В тот день я досадно пропустил тренировку, но подкачал широкую мышцу, когда нес на коромысловых плечах "Хонду" Василия.
Не знаю, поразила ли Иринку моя богатырская удаль.
Или красавица бездумно заменила одного (уже мертвого) любовника другим.
Но с тех трагически эротических пор мы встречаемся.
И только по средам, и в семь вечера.
Мой организм впрягся в новый режим недели.
Поэтому я, не волнуясь, всегда расчитываю калории к заветной встрече.
Девица Плисецкая несколько раз намекала на обоюдную любовь.
Поговаривала о том, что "Все подружки по парам"...
— Девочка, мы же геометрически не подходим друг другу! — я тогда осадил любимую девушку. — Мы же будем, как Пат и Паташон, как Минин и Пожарский, как Дед и Репка.
Нет! мысль о семье с Иринкой меня не пугала и не озадачивала.
Просто, наши размеры сатирически разнились.
Все равно, как белокожая Москвичка нечаянно родит негритенка.
Обожает его, сюсюкает, даже не замечает рассовых различий.
Но на прогулке с сыном злобно смотрит по сторонам.
Ощущает постоянный дискомфорт от молчаливых насмешек и укоров.
Мы любовничаем, ничем не обремененные (правда, мои сестрички шутят, что девушка всегда надеется на свадьбу).
Иногда я подумываю о том, что у Ирины на каждый день есть свой постоянный любовник.
Такой же философский, как и я.
Но подобные мысли меня не пугают, как пятидесятикилограммовая детская гирька.
Ночью я вспомнил, что забыл дома белковый чай "Мистер Мускул".
А утром, после подъема, обязан восполнить потерю белков.
Чертыхаясь, я стал прощаться с обворожительной девушкой!
Иринка понимающе зевнула!
Казалось, что она ни капельки, ни граммулечки не расстроилась моему бегству.
Но на прощание так соблазнительно вильнула игривыми попками, что я засомневался: "Не остаться ли?
Заменю "Мистер Мускул" котлетой из парной говядины".
Но решил, что если один раз дам трещину, то вскоре пойду ко дну.

ГЛАВА 2
в которой я узнаю, что кровать может визжать, а проявка пленки в "Кодаке" стоит две тысячи долларов

До дома я добрел пешком.
Надеялся, что хотя бы один киношный хулиган нагло пристанет ко мне и попросит закурить.
Тогда я вырву ближайший столб!
Или подниму чугунную урну.
А потом долго буду бахвалиться перед друзьями качками.
Пересказывать:
"Надел я, значит, ее ему на башку!
Столбом — в спину, по плечам, да по ногам".
Но моя тень закрывала треть квартала!
Так что, если кто из ночных гуляк и хотел закурить, то передумал.
Дома я тихонько пробрался мимо комнат спящих сестричек.
Девушкам снились богатые лысые женихи.
В ночных грезах рыскали океанские яхты.
Серебряные "Роллс Ройсы" давили случайных нищих пешеходов.
В моей комнате неожиданно темно, как в голове после падения с турника.
Окна зашторены, словно в гробу.
"Наверно, Анжела постирала шторы и распрямила их по всему окну! — я раздевался, кидал одежду в направлении предполагаемого стула. — В прошлый раз тяжелые тряпки оборвали карниз.
Но сегодня он держится.
Даже карниз после тренировок укрепляется физически и... эмоционально".
Я всунулся в дорогую кроватку.
И... тут началось!!!
Подо мной взвизгнула юркая волосатая кошка!
Дернулась, высвобождая ливерное тельце из под десятипудового меня.
Всадила сантиметровые когти в мою правую грудную мышцу.
И завизжала человеческим голосом, словно я пригласил переночевать с собой пушкинского лукоморского кота.
На этот раз я не потерял драгоценное сознание.
Лишь пытался оглушить, или хотя бы придушить оборотня.
Вдруг, вертолетные прожектора (так ярко светит люстра в абсолютно темной комнате) ожили под потолком!
В дверях, почти голые, стояли сонные сестрички.
К слову добавлю, что Вероника и Анжелика никогда не страдали скромностью и стыдливостью относительно своих нагих прелестей.
Сестрицы девственицы фотографируют друг дружку в нагих искривленных эротических позах.
Иногда запечатляются в прозрачных тряпочках, иммит
Латиноамериканки в жестком порно (73 фото)
Пошлая учительница трахается после работы
Большие зрелые попы (56 фото)