Криминальный бизнес

______________

✅ ️Наши контакты (Telegram):✅ ️

>>>🔥🔥🔥(ЖМИ СЮДА)🔥🔥🔥<<<

✅ ️ ▲ ✅ ▲ ️✅ ▲ ️✅ ▲ ️✅ ▲ ✅ ️

______________

Криминальный бизнес

10 бизнес уроков от величайших криминальных предпринимателей

Криминальный бизнес

Криминальный бизнес на банковских картах

Криминальный бизнес

Всю эту армию охотно впитывает улица, выплевывая назад в нужном себе качестве — в виде попрошаек, собирающих милостыню например. Кто-то проходит мимо, а кто-то, жалея, бросает копеечку. Эти копеечки питают целый мир, незаметный взгляду рядового россиянина. Он обширен, имеет собственные жесткие правила, властную вертикаль и зоны ответственности. Последние, как границы государств, пересекать нельзя, иначе последует наказание. Как устроено это потустороннее пространство — в новом исследовании Znak. Глазами он показывает на меня, заставляя еще больше скукожиться в попытке спрятаться за картонкой с надписью «Помогите! Кто может! Ее двери выходят прямо на площадь железнодорожного вокзала Екатеринбурга. Одеться в рванье и сесть с протянутой рукой на пыльную мостовую трудно, прежде всего психологически. Но щелк — и я словно в другом измерении, в гиперпространстве, которое не воспринимается остальными. Преподаватель вуза, с которым я бок о бок работал в археологических экспедициях, прошел мимо меня — бомжа, не заметив. За два дня в роли бездомного таких встреч со старыми знакомыми было пять. Ни разу не пришлось объясняться. Собственно, попрошайничал я чистых девять часов. Остальное время ушло на смену локаций и перекусы. На второй день, кстати, научился есть прямо на «рабочем месте». Спасибо сердобольной женщине с вокзала. На вид лет 35, с двумя детьми, мужем и объемными дорожными сумками. Как есть транзитница. Она подбежала ко мне сама: «Возьмите, покушайте». Всучила беляш и упаковку свиных ушек «К пиву». Под пристальным взглядом добродетельницы бомж внутри меня победил журналиста под прикрытием, заставив флегматично двигать челюстями. Через 15 минут женщина принесла еще еды: «Вот, шаурма, теплая еще! Деньги давали тоже, неравнодушных людей в стране по-прежнему хватает. Суммарно насобирал рубль 81 копейку, то есть примерно рублей в час. Многие сыпали мелочь. Первую купюру в 50 рублей прямо в руки вручила проходившая мимо узбечка. Потом были рублей от молодой мамы с девочкой у Храма Вознесения Господня там я попрошайничал около двух часов. И еще две купюры в 50 и рублей, полученные прямо возле турникетов при входе на вокзал. Конечно, тех, кто просто проходит мимо, не замечая пыльное тело под своими ногами, абсолютное большинство. Поначалу, пока мозг не впал в анабиоз, ты еще фиксируешь во что обуты проходящие мимо ноги и о чем вверху говорят их обладатели. Дальше нейронные связи пробуждаются только от стука упавших на дно моей коробки монет. Время в этом гиперпространстве меняет свой ритм. Мои новые коллеги возле Храма Вознесения Господня заставляли организм удерживаться в этом измерении при помощи разбавленного спирта, залитого в замызганную бутылку из-под водки. Он, словно «спайс» с планеты Арракис в «Дюне», помогает совершать космический полет. Заодно не реагировать на выпады и нотации в свой адрес. Они тоже случаются. Монетами не выручите? Иди работать! Чуть-чуть досталось и мне. С голоду тебе не подохнуть, что ли? И едва не затоптал меня ногами. Я успел только заметить, что обуты они в шлепанцы, и отпрянул прочь, прикрывшись своей картонкой. Выжить тут можно, по крайней мере летом. За день на привокзальной площади мимо меня прошел только один сотрудник полиции. Трезвый, не ругающийся матом попрошайка его не заинтересовал. Ведомственная охрана Свердловской железной дороги обратила на меня внимание лишь спустя много часов. И то только потому, что их об этом попросил пассажир — обнаглевший бомж примостился просить милостыню прямо у пункта досмотра багажа. Сначала вышел охранник. Поговорил с кем-то по телефону и ушел. Потом он же вышел вместе с сотрудником вокзала. Вызывай полицию», — произнес тот. Прошло полчаса, полиция так и не появилась. Работникам вокзала пришлось брать дело в свои руки. Впрочем, гиперпространство, куда меня забросил эксперимент, оказалось не только разделено на отдельные миры, но и скроено по определенным правилам. О его устройстве рассказал попрошайка, «работающий» возле Храма Вознесения. Попросил сигарету, так и разговорились. Зовут Владимиром, родом из Каменска-Уральского, около 13 лет просидел в колониях и уже семь лет живет на улице. Летом с этим проще, а зимой… Тут куча народу, у некоторых ноги-руки отморожены, — рассказывает собеседник. Одному на улице не выжить». По его словам, у церкви на Вознесенской горке, несмотря на близость офиса «Газпрома», в день им с напарником получается собирать всего-то в пределах — рублей на человека. Счастливые исключения — это дни церковных праздников, когда появляется большое количество прихожан: «когда народу много, может выйти и по две штуки». Еще одна статья дохода — сбор металлолома. На вечер у Владимира припасен кабель, «закопанный у бывшего киоска на автовокзале». Изредка удается подработать «у торгашей». Зимой охраннику притащили полмешка соли антигололедного материала , так он «бутылку энергетика дал, сигарет отсыпал». Разговор переходит к административному делению территории. Туда только просто так не придешь, везде свои люди сидят. Такого, что посидел здесь, посидел там, — не бывает. Везде сидят свои люди, это их место, их хлеб. Просто так тебя никуда не пустят. Друг у друга спирт не отнимаем. Хуже всего на вокзале, там всем гопники заправляют: скупщики золота и телефонов. Если придешь, сначала объяснят, что тебе лучше пойти в другое место. Не послушаешься, без всего оставят. Последние кроссовки снимут», — ввел Владимир в курс дел. К новому коллеге то есть ко мне Владимир с напарником отнеслись как к нежелательному конкуренту, но гнать не стали. А вот Виталик и Серега по кличке Потап, работающие у Храма-на-крови, гастролера постарались выдворить поскорее. Сначала отправили к охраннику храмового комплекса Михаилу: «вон там, вход с торца, спроси у него че делать». Когда тот великодушно разрешил собирать «милостыньку» на храмовой лестнице и не стал брать за это мзду, Виталик с Серегой расстроились. Не прошло и пяти минут, как они начали меж собой шептаться, после чего ко мне парламентером отправился ослепший на один глаз «со спирта в фунфыриках» Виталий. Тут не заработаешь, налички нет ни у кого. На карточку переводами собираем. Тебе лучше на вокзале у мусоров поинтересоваться, они обязаны тебе бесплатный билет выправить. Делать-то пока ниче не будут, пальцы откатают и на учет поставят. Соцзащита тоже тебе не поможет. В ребцентрах только мучают нашего брата и похавать — одна сечка, ноги протянешь. За «гопниками» с вокзала удалось лишь понаблюдать со стороны. О появлении новичка они узнали через пять минут. Меня по дуге, почти касаясь, обогнул какой-то нищий. Его прищуренные глаза цепко, со знанием дела, отсканировали гастролера. Еще через десять минут вблизи показался пожилой мужчина восточной наружности и начал наблюдать за мной. Вскоре со стариком встретился хорошо одетый мужчина, они о чем-то переговорили, бросая на меня взгляды. Затем мужчина ушел и возле меня появилась другая пара — расклейщики объявлений с телефонами работных домов. На протяжении следующего часа они следовали за мной, куда бы я ни отправился. Сопроводили даже до кустов в парке, но потом почему-то отстали и затерялись. Их что-то спугнуло во мне. Еще раз я с ними столкнулся, когда покидал вокзал. Выяснить, как устроена иерархия попрошаек, удается не сразу. Помог Саша по кличке Медведь, который просит милостыню на улице Вайнера, главной пешеходной зоне Екатеринбурга. На улице он с года и в отличие от многих других попрошаек — настоящий инвалид-колясочник: «по пьяни ногу отморозил». Говорит, что случилась какая-то беда с паспортом, «букву в фамилии не ту поставили», документ выправить не смог и так «все потерял». На вокзале вашем милостыньку пытался просить, так погнали! Сказали старшего надо найти сначала. Че делать-то, помоги, а? Через некоторое время Медведь вошел в положение и пообещал «Наташку вызвонить». Продавщица расположенного тут же магазина вынесла Александру заряжавшийся там смартфон, и он набрал «Наташку». Перекинулся с ней парой слов, протянул трубку мне. Состоялся блиц-опрос: как звать, сколько лет, чем занимался. Еще есть рублевая, но курево и обед за свой счет. От нас только завтрак и ужин». Скоро стало ясно, что нахваливаемая «социальная гостиница» — вид работного дома. Упомянутые и рублевые варианты — это обещанная сумма ежедневной зарплаты. Соглашаюсь на первый вариант и через полтора часа за мной приезжает та самая Наталья. Сама себя называет «волонтером». Выискивает и приводит все новых и новых горемык, которых в работных домах используют как дармовую рабочую силу. В благодарность за меня сбегала Медведю за бутылкой колы — запивать припрятанный в сидушке инвалидного кресла спирт. После чего забрала рекрута. У нас там место освободилось. Олег, который до тебя был, забухал, и его Антон выгнал. Ты бухай только в выходные и за пределами дома. Антон, как оказалось, это руководитель «социальной гостиницы». Свежую и пока еще энергичную рабочую силу там подряжают работать на стройках, разгрузке-погрузке, заправках. Там, где нужны физически крепкие люди. За таких платят от 2 тыс. Из них на руки обещают отдавать около четверти, но это идеальный случай. За счет штрафов сумма постоянно сокращается. Его на шесть рублей оштрафовали сразу». В четыре встаешь, в 12 ложишься и пашешь за рублей. И того не увидишь, — посмеялась в ответ Наталья. Рассказывает, как раньше сама работала с летним дедом у храма на улице Вайнера. Он просил милостыню, она бегала за водкой. На чужую зайдешь, изобьют и последние кроссовки снимут. Так батюшка нас каждый день на обед звал и по рублей давал еще. Ну и батюшка ему тоже запретил. Отношение вызывает отношение. Самой Наталье 34 года. В Екатеринбург «приехала 13 лет назад с мужем из Линево в Новосибирской области». Там была одна работа — электродный завод. Да кому надо за косарь в день пахать? За жилье заплати, за проезд заплати, пожрать купи, сигарет купи. На себя-то ниче не остается! С мужем разошлась, пила и бомжевала. Хотела было вернуться на родину: «До вокзала заехала, там со своими забухала напоследок. Глаза на следующий день разлепила — ни билета, ни сумки, а там пять косарей было на дорогу». В итоге прошлое лето снова провела на улице. Кто магазины выносит, кто попрошайничает, кто по карманам шарится. Два месяца бухали вместе. Надо если, толпой снимем комнату и помоемся, чтоб обоссанным не ходить», — рассказывает Наталья. За всеми ребцентрами, богомольными, гостишками и попрошайками смотрит в городе. А если че-то серьезное, то там Вова уже. Наталья делает вид, что не знает, на каких условиях выстроены отношения с силовиками. Впрочем, даже моего краткого пребывания в социальной гостинице хватило, чтобы понять: бездомные и попрошайки — это как минимум сеть информаторов. Проводя большую часть времени на улице, они точно знают, кто и с кем пил или употреблял наркотики. На какие средства деньги и откуда эти деньги взялись. В случае любых конфликтов они тоже часто в курсе происходящего. Выходим на остановке «Академик Бардина» — одна из спальных окраин Екатеринбурга. Идем вдоль забора паталогоанатомического бюро, потом мимо гаражей — вглубь цыганского поселка в Юго-Западном районе. С фасада — обычный кирпичный дом в два этажа. Никаких вывесок, указывающих на особый статус места, нет. Дальше холла первого этажа меня, новичка, не ведут. С моего стула видно лишь краешек кухни со старым холодильником и часть общей спальни с металлическими двухъярусными кроватями. Здесь же крутятся десять из трех десятков квартирующих здесь постояльцев — семь мужчин и три женщины. Затем провел интервью со мной. Интересуется моими ФИО, возрастом, тем, как попал на улицу, поддерживаю ли с кем-то связь из прежней жизни. После начинается вводный инструктаж: «Я здесь руководитель. Оплата — рублей смена. Работа неквалифицированная. Деньги раз в две недели, обмана нету. Работаем не первый год. С девяти начинаем, восьмичасовой рабочий день, обед в час, переработки оплачиваются. Говорю, что все ясно и прошусь перекурить во двор. Оттуда проскальзываю на улицу и назад уже не возвращаюсь. Пора выходить из гиперпространства в привычную вселенную. К слову, из рассказов Натальи становится ясно, что для бездомных инвалидов вроде Медведя есть отдельные «приюты» — «зиму еще можно перекантоваться, а так там у них большую часть пенсий забирают». По словам главы движения «Альтернатива» Олега Мельникова, в — годах они плотно работали с попрошайками Екатеринбурга и пришли к некоторым выводам. По его словам, многие из тех, кто просил милостыню на улице в Екатеринбурге, были выходцами из Украины: «У этих кланов большая диаспора в Одесской области, и они оттуда рекрутировали нужных людей, включая массу бабушек». Он настаивает, что отождествлять бездомных и попрошаек неверно. Это или мошенники, или рабы. Попробуйте сами встать с протянутой рукой, сразу же подойдут владельцы этой территории и объяснят, чья она», — считает Мельников. Год назад, по его словам, в Москве проводили операцию «Попрошайка». Тогда по распоряжению полицейского начальства в райотделы постарались доставить всех просящих. Удалось собрать человек и половина из них призналась, что занимается этим по принуждению. Уполномоченный по правам человека в Свердловской области, член СПЧ Татьяна Мерзлякова отмечает, что в своей практике сталкивалась с примерами такой кабалы — «как правило, неравнодушная общественность нам их всех показывает». Уточнила, что в ковидный период «рабство как таковое почти исчезло», но сейчас вновь появляются тревожные сигналы. Статистики по доходности этого бизнеса, естественно, нет. Один из известных на Урале бизнесменов рассказал, что еще в х годах знал организатора работного дома для попрошаек в Москве, которая зарабатывала около 50 тыс. Каждая приносила по 5—7 тыс. В «Альтернативе» посчитали, что в том же Екатеринбурге сейчас среднестатистический попрошайка в день собирает по 6—7 тыс. Хуже всего, по его мнению, подают мужчинам. И есть четыре самые ходовые категории просящих милостыню: «ряженые инвалиды, студенты, беременные или кормящие матери, бабушки». Глава «Ночлежки» Свердлин также говорит, что в эту сферу рекрутируются в первую очередь те, кто может вызывать сочувствие: «Как правило, какие-то люди с инвалидностью — без руки или без ноги, женщины. Особенно в этих кругах ценятся дети, они вызывают жалость практически у каждого». И Свердлин и Мельников уверены, что за последнее время число нищих и бродяг всех мастей сильно увеличилось. Судя по потоку жалоб, поступающих к общественникам, — примерно в полтора-два раза. Сейчас кризис в экономике усугубила пандемия. Люди лишаются работы, зарплата сокращается, они едут в крупные города в поисках удачи. У кого-то получается, у кого-то — нет», — поясняет Свердлин. В аппарате уполномоченного по правам человека в России Татьяны Москальковой оперируют другой статистикой. Там подчеркивают, что в пандемию количество обращений, поступивших к ним, нисколько не увеличилось. В основном эти обращения касаются тем «социальной защиты и материального обеспечения, защиты трудовых прав, жилья, земли, экологических прав» и одно — «на уголовно-исполнительную систему». В разветвленность коррупционных связей тех, кто контролирует бизнес на попрошайках, глава «Альтернативы» не верит. И то их в основном задействуют, когда надо разобраться с конкурентами. А полицейское начальство старается в этом вообще не мараться», — уверен Мельников. Уже упоминавшаяся операция «Попрошайка» проводилась как раз для того, чтобы купировать коррупционные связи «на земле». Собеседники Znak. В статистику свердловской полиции за год попали лиц без определенного места жительства, совершивших преступления. В том числе 80 лиц, совершивших кражи, 14 — преступления в сфере незаконного оборота наркотиков, семь — грабежи, шесть человек — разбои, шесть человек — убийства, один — преступление сексуального характера. По словам Горелых, для того чтобы ускорить процесс идентификации, бездомных и попрошаек стараются поголовно дактилоскопировать. Про упоминавшегося попрошайками Владимира Минакова из числа комментаторов мало кто слышал. Лишь Татьяна Мерзлякова сказала, что слышала эту фамилию. Она специализируется на помощи лицам, освободившимся из мест лишения свободы и попавшим в трудную жизненную ситуацию. По телефону Минакова, доступному в открытых источниках, ответил мужчина. Он не представился, но подтвердил, что Минаков возглавляет «Калину красную», и пообещал передать ему вопросы Znak. Ответа так и не последовало. У вас есть интересная информация? Думаете, мы могли бы об этом написать? Нам интересно все. Поделитесь информацией и обязательно оставьте координаты для связи. Ваше сообщение попадет к нам напрямую, мы гарантируем вашу конфиденциальность как источника, если вы не попросите об обратном. Мы не можем гарантировать, что ваше сообщение обязательно станет поводом для публикации, однако обещаем отнестись к информации серьезно и обязательно проверить её. С голоду не пропадешь, на выпивку хватит — ну, а чего еще желать бродяге? Поддержи независимую журналистику руб. Оплатить Условия использования. По теме: специальный репортаж бездомные. Отправьте нам новость У вас есть интересная информация? Координаты нужны, чтобы связаться с вами для уточнений и подтверждений.

Купить закладку Мефедрон (МЕФ) Кемерово

Купить Мефедрон на Hydra Подольск

Криминальный бизнес

Париж купить Мефедрон (миф)

Психоактивные растения как феномен в культуре

Закладки наркотики в Кораблине