Красный Сулин. 30 июля 1997
Я закончил школу, сдал экзамены в институт. Понятно, что стал старше, немного самостоятельнее. Поэтому на выезд уже можно было и не отпрашиваться, были бы деньги. Лето 1997 года. Сначала были выезда в Воронеж и Ярославль, на которых я познакомился с несколькими парнями из строгинской бригады. Они и предложили сгонять вместе в Красный Сулин на кубок. Это небольшой рабочий городок километрах в ста от Ростова. Как часто бывает, Спартаку в первом раунде кубка выпала пердь, и ей оказался именно Металлург из этого самого Сулина.
Созваниваясь с парнями ближе к выезду, они все по одному слились. И передо мной встал выбор: или остаться в Москве и бухать во дворе, или погнать одному авантюрно в неизвестный город с романтическим названием Красный Сулин. Очевидно, что второй вариант был гораздо интереснее, не хватало только денег. Кое-как найдя триста тысяч, по тем временам пятьдесят долларов, я взял пустой рюкзак, бросил туда ветровку, запасные носки, пару шайб и поехал на Курский вокзал. Это был понедельник, около шести часов вечера.
Пришел вовремя, как раз стоял ростовский поезд. Слушая рассказы опытных фанатов, я был осведомлен о методах вписки в поезда. Но реальность превзошла ожидания, среди бела дня на перроне Курского вокзала вписываться через резину было не вариант, а под провожающего я ну никак не косил.
Поэтому, решил просто дать денег проводнице. Договорился сразу же, за сто тысяч до Сулина. Она поселила меня на боковую полку и мы тронулись. На первой же остановке я купил в дорогу пару бутылок отвратительного курского пива и котлеты с картошкой и огурцом – классика. На всё про всё ушло еще тысяч пятьдесят. Дорога туда, в принципе, не утомляла, единственное, что огорчало - во всем поезде на футбол ехал я один. Матч был назначен на среду, а дорога занимала больше суток, поэтому к Сулину мы подъехали уже поздним вечером. Зрелище было малоприятным - за окном темень, льёт дождь, на перроне никого. Тут я понял, что вряд ли смогу найти здесь хоть какой-то приличный ночлег, потому что даже вокзал там особо не освещался и не подавал признаков жизни. Стояли всего минуту и решение было принято быстро - поеду до Ростова, там как-нибудь заночую на вокзале, а утром на собаке поеду в Сулин.
Приехав в Ростов, побродил по окрестностям вокзала, попробовал поспать в зале ожидания, но вокруг шастала очень мутная публика и не спалось. Выяснив, что собаки в Сулин отправляются с пригородного вокзала, находящегося по-соседству, пошёл на разведку, заодно узнать расписание. Гораздо позже я узнал, что эта дорога, от главного вокзала до пригородного, считалась в Ростове одной из самых криминогенных зон, где процветал мощнейший гоп-стоп. Но, видимо, я тогда не произвел впечатление человека, у которого было, что отобрать.
Кое-как досидев до утра, я пошел на собаку. Будучи несколько раз предупрежденным, что всегда ходит контра, я купил билет, залез в вагон и сразу лёг спать на всю лавку. Ехать надо было пару часов, а то и больше.
В какой-то момент меня разбудили - проверка билетов, все ок, сплю дальше. Будят опять, снова билеты. "Сынок, а ты куда едешь-то?" - спрашивает женщина-контролер. "Красный Сулин" - говорю я сонно. "Так мы же только что отъехали!" Ну ничего, подумал я, ща немного отъедем и на первой станции сойду, надеюсь, что недалеко. Оказалось далеко, километров тридцать. Обратная собака была совсем не скоро, а то и вовсе вечером, поэтому появилась проблема. Та самая женщина-контролер подсказала, что со станции до Сулина ходит автобус. Долго ждать не пришлось, и вот я на междеревенском пазике трясусь до Сулина.
В Сулине пошел сразу к стадиону, где встретил нескольких наших парней - в основном такие же оболтусы как и я, среди которых выделялись близнецы из тогда еще MB и Володя Майор. В какой-то кафешке все присели, пора было поесть, так как последняя еда была в понедельник поздно вечером, а сейчас был обед среды. Взяв пива и пару сосисок, я потратил почти все оставшиеся деньги, не считая неприкосновенного запаса в сто тысяч, отложенных на обратную дорогу. В городе был праздник.
Приезд Спартака несомненно стал для местных событием десятилетия, если не всей жизни. Не уверен, что объявили общий выходной, но вполне возможно и такое. Около стадиона всё покрасили, включили не работавшие со времен Брежнева фонтаны, закатали новый асфальт. В общем, создали ощущение праздника. И на этом празднике главной достопримечательностью были мы - беспрерывно зигующие пьяные малолетки, в самом классическом стафе 90-х. Все местное население подходило к нам фоткаться, мы для них были как заезжий цирк. Почему-то поначалу мусора не хотели нас, восемнадцать человек, пускать бесплатно, но в итоге мы всё разрулили и заняли свои места на трибунке за воротами.
Весь матч яростно шизили, осознание того, что нас тут так мало, придавало ещё больше сил. Это когда толпа огромная ещё можно недолго помолчать, отдохнуть, подзабить болт, а когда пара десятков человек, то халтурить совсем некрасиво. Матч закончился, команда издалека похлопала, на поле высыпала толпа казаков для фотографирования со звёздами, а мы, кое-как отбившись от толпы местных, желавших, чтоб мы подарили им наши розы, побрели в поисках кафе.
Нашли забегаловку, денег особо ни у кого не было, заказали какую-то кашу. В общем ситуация выглядела туманной. Ближайший поезд до Москвы был чуть ли не утром, никаких билетов в продаже не было и ночевать в Сулине не хотелось опять. Нескольким парням нужно было в Ростов, поэтому я рванул на собаке с ними, учитывая в голове, что мой поезд с той же проводницей будет в Ростове в обед четверга. В собаке накрыли общую поляну, пригодились сохранённые шайбы. Пришли контролеры, почему-то немые. Но они быстро всё поняли и решили не приставать.
Доехали до Ростова и пошли в кассы. Я узнать про билеты в Москву, а парни ехали на следующий выезд, Спартак играл через несколько дней в Новороссийске. Потом они собирались через Хохляндию попасть в Кошице - это планировалось как тройник, но матч в Новороссе в итоге был перенесен. Билетов до Москвы, понятное дело, не было, у парней же поезд был через несколько часов. Протусив это время на вокзале, пошли на перрон. Я зашел в вагон как провожающий и тут посетила шальная мысль - а может с ними? Но собрав волю в кулак, вернув на место голову, решил, что без денег гнать ещё и в Новороссийск ну совсем уже глупо. Поэтому, парни уехали, а я остался ждать поезд. Ну и решил пробовать вписываться во все ближайшие поезда, чего ждать следующий день-то. Проблема была в том, что много поездов ехало тогда через территорию независимой Украины, а для прохождения границы нужно было иметь некий вкладыш в паспорте, которого у меня не было. Поэтому выбор поездов был невелик. И как на зло, в те, которые меня устраивали, вписаться было нереально, а в "украинские" - как нечего делать. Задолбавшись, я решил пойти спать в зал ожидания. Провалявшись кое-как несколько часов, пошел пройтись и услышал за спиной, явно обращенный ко мне, окрик "Оле-оле!" За спиной у меня был рюкзак, а на рюкзаке был пришит ромб. И первой моей мыслью было, что это кто-то из оставшихся ещё тут наших. Но это оказался какой-то зенитчик из Невского Фронта. По крайней мере, не смотря на жару, он был в свитере с вышитым их знаком на груди. Как же он вонял. По его словам он уехал несколько недель назад на выезд, и с тех пор кочевал по югу России. Понятно, что он не мылся и бельё не менял. В разговоре он сетовал на возникшие между движами проблемы во время нашего весеннего матча и теплил надежду, что войны не будет. До Щелчка оставалось меньше месяца.
Таким образом, я дождался своего поезда, нашел проводницу и вписался в этот раз только на третью полку - поезда ехали с юга битком. Сразу лег спать, и спал очень долго, сказывалась сильная усталость и мощный голод. Поезд прибывал в Москву в пятницу после обеда. Часы до прибытия тянулись, казалось, вечно. После Тулы, сидевшая внизу бабуля-божий одуванчик, как сказали бы сейчас, мощно меня потролила - разложив на столе колбаску, хлеб, помидоры, огурцы и всё такое, она спросила у меня с заботливым выражением лица: "Сынок, а ты шо в Москву едешь, учиться?" Голодный и злой взгляд был ей ответом.
Спасибо проводнице, которая видя мой зеленый цвет лица, подарила купленный в Туле пряник.
Вернувшись домой я ещё долго ходил гордый, рассказывая друзьям о покорении такой авантюры.
Да и было чем гордиться, сейчас я понимаю, что это была серьезная проверка на прочность, и тогда я ее прошел.
Выездная страсть и любовь к клубу оказались гораздо сильнее отсутствия денег и полной неопределенности с дорогой и ночлегом.
С тех у меня было много разных, авантюрных и не очень, выездов, я мог уехать не несколько недель, мог уехать без денег. Время стирает многие воспоминания, но та поездка навсегда останется одним из самых ярких впечатлений стремительно убегавшего детства.