Красивая миледи разделась в своей комнате

👉🏻👉🏻👉🏻 ВСЯ ИНФОРМАЦИЯ ДОСТУПНА ЗДЕСЬ ЖМИТЕ 👈🏻👈🏻👈🏻

Красивая миледи разделась в своей комнате
Дворники уже с трудом двигались от налипшего на них снега, расчищая на лобовом стекле машины совсем маленькое окошечко. Глаза слезились от напряжения, а я всё пыталась рассмотреть дорогу, которую с каждой минутой всё сильнее заметало снегом. На улице бушевала настоящая метель. Мою маленькую машинку бросало из стороны в сторону, вынуждая меня ещё сильнее вцепиться в руль, и снизить скорость.
Стремительно темнело, в свете фар был виден лишь небольшой участок дороги с заносимой снегом колеёй. Не так давно здесь проехала машина. Скорее всего, грузовик и я ехала по этой стремительно исчезающей полосе в снегу, надеясь, что она выведет меня к людям.
Телефон сдох ещё минут двадцать назад, а с ним соответственно и навигатор, хотя я его заряжала перед поездкой. Вероятнее всего всё же повернула не туда, или наоборот пропустила нужный поворот, по моим подсчётам я уже давно должна была добраться до этой треклятой турбазы, куда пригласили меня друзья. И я уже в который раз пожалела, что решилась на эту поездку.
Притормозив, потянулась к сумке, доставая из неё карту. Остановившись и включив аварийные огни, очень не хотелось, чтоб в меня кто-то въехал, хотя в такой ситуации я была бы этому рада. Рада любым людям, оказавшимся рядом. Всё сгущающая темнота откровенно пугала.
Потерев слезящиеся глаза рукой, всмотрелась в переплетающиеся рисунки на карте, вслух читая обозначения. Вот название городка, где была моя последняя остановка. Там, в придорожном отеле, где я остановилась перекусить и дать отдых уставшей от долго сидения за рулём спине, хозяйка, подавшая мне вкуснейший вишнёвый пирог, очень странно на меня посмотрела, когда я рассказала куда направляюсь.
Она принялась меня отговаривать, предложив остановиться на ночь в этой самой гостинице, намекая, что мне не стоит отправляться в дорогу так поздно. Мне тогда показалось очень странным, с чего это поздно? На улице ещё вовсю светило солнышко, от его лучей медленно падающие на землю снежинки искрились и переливались алмазной пылью. Такой красоты я давно не видела! В городе не бывает такого белого снега. Там он быстро становиться серым, грязной жижей, хлюпающей под ногами и колёсами автомобилей.
А белоснежные горы на горизонте! Отсюда они казались совсем игрушечными. Они так красиво вписывались в этот пейзаж, словно смотришь на новогоднюю открытку.
Я сидела у большого окна, ела самый вкусный в моей жизни вишнёвый пирог, запивая горячим какао, и любовалась чудесным пейзажем. Хозяйке отеля не удалось отговорить меня от поездки, тогда она принесла эту самую карту и сунула мне со словами, быть очень внимательной в дороге, и никуда не сворачивать.
Тогда, в отеле, пожав плечами, сунула карту в сумку. Зачем она мне? У меня ведь навигатор есть! И вот он бесполезный лежит на соседнем сиденье, а я всматриваюсь в незнакомые названия, как будто это может мне чем-то помочь. За окном, куда только можно кинуть взгляд белоснежная пустыня. Завывал ветер, кружа снежинки в свете фар. Я поёжилась от неприятного чувства, на мгновенье мне показалось, что я осталась одна в этом искрящемся белоснежном мире, и вокруг на многие километры ни одной живой души!
Взяв себя в руки, я чертыхнулась, упоминая эту треклятую поездку, и всё, что с ней связано. Сделала, называется, сюрприз! Нет бы, сидела сейчас дома, ну и пусть одна. Может быть, даже ёлочку нарядила. Ну и что, что одна!
А всё Дейзи, и её дружок Стивен. Нельзя встречать рождество в одиночестве! Такой праздник нужно справлять в кругу семьи или друзей. Вот только с семьёй у меня не сложилось. Всего неделю назад мой жених Серж заявил, что он от меня уходит. Объяснив мне, что я ему была нужна только чтобы получить вид на жительство в этой стране. Вспомнилось, как я оббивала пороги кабинетов, делая ему визу. И вот за неделю до рождества он объявил мне, что уезжает со своей девушкой на южное побережье, знакомиться с её родителями.
И откуда у него девушка? Когда только успел? Хотя, последние полгода я так была занята работой, строя карьеру и зарабатывая нам на свадьбу. Мечтала, как мы арендуем небольшой уютный домик. Может, заведём собаку. Такого смешного, лопоухого щенка.
Сергей же был в постоянном поиске, объясняя мне, что настоящий художник просто не может работать на одном месте, ему нужно черпать вдохновение, нужна муза… и теперь он с этой музой где-то на южном побережье, а я торчу непонятно где!
А всё Дейзи! Она так нахваливала горнолыжную турбазу, куда ежегодно отправлялась с большой компанией. Там её друзья брали в аренду сразу несколько домиков, и целую неделю наслаждались совершенной дикой природой, катались на лыжах, отдыхая от шума и суеты большого города.
Я тогда отказалась, уверив её, что прекрасно проведу рождество в городе. Поброжу по магазинам, схожу на выставки, высплюсь, наконец!
Дейзи и Стив уехали, но перед отъездом она забежала ко мне и сунула в руки небольшой бумажный прямоугольничек.
– Вот, это путёвка на проживание в одном из домиков. Ты можешь вписать сюда своё имя, если передумаешь. Там и подробный адрес есть!
Затем она обняла меня и, чмокнув в щёку, пожелала счастливого рождества. Вчера утром они уехали, а я, промучившись от безделья целый день, тоже решилась ехать. Звонить им не стала, пусть будет сюрприз. Предупреждать о поездке мне было некого, на работе целую неделю никого не будет – рождественские каникулы!
Взяв в аренду лыжи и другое снаряжение, загрузила в машину, и уже ближе к обеду была в дороге. Кто же знал, что здесь так быстро темнеет! Благодаря этому я сейчас сижу посреди снежного поля, и мою машину потихоньку заносить снегом.
Отложив бесполезную карту, потихоньку двинулась вперёд, по едва заметной колее. Весь мир для меня сузился до этого небольшого заснеженного коридора в свете фар. Я моргнула, смахивая с ресниц выступившие от напряжения слёзы, и когда снова глянула на дорогу, увидела ярко красное пятно и что-то лежащее рядом. Даже не успев толком сообразить, резко затормозила. Машину закрутило и выбросило на обочину в высокий сугроб.
Передние фары и лобовое стекло утонули в глубоком снежном заносе. Уняв предательскую дрожь в руках, я попыталась сдать назад. Мотор натужно гудел, но машина не сдвинулась ни на сантиметр.
Натянув шапочку, и застегнув молнию на куртке, открыла дверь и сразу чуть ли не по пояс провалилась в глубокий снег. В тусклом свете задних фар пошла, буквально поползла к дороге. Алое пятно. Кровь, уже слегка припорошенная снегом, и на этом пятне маленькая фигурка. Белоснежный щенок! Вероятно, он попал под колёса проехавшей впереди меня машины. Такой хорошенький.
Вдруг щенок зашевелился и застонал. Совсем как маленький ребёнок. Он живой! Я аккуратно подобрала маленькое тельце, сунув его себе за пазуху. Молния уже не закрывалась, мне пришлось придерживать его руками. Обратный путь к машине я прошла по своим следам. Там я осмотрела щенка, у него была сломана передняя лапка. Острая кость выглядывала из густого меха, окрасившегося в этом месте в красный цвет и уже смёрзшегося на морозе в маленькие алые сосульки.
Положив маленькое тельце на соседнее сиденье, я достала аптечку. Не знаю можно ли давать человеческие лекарства собакам, но я выковыряла из блистера таблетку обезболивающего, приподняв маленькую пушистую головку засунула её подальше на язык. Щенок застонал, я открутила крышку на бутылке с водой и налила немного воды в приоткрытую пасть. Затем как смогла, перевязала лапку, используя вместо шины шариковую ручку, лежащую в кармашке сумки.
Закутав раненого щенка в плед, лежащий у меня на заднем сиденье, я задумалась. Бензин в машине скоро закончится, его определённо не хватит до утра. Если я останусь в машине, то попросту рискую замёрзнуть. К тому же щенку нужна срочная помощь ветеринара. Нужно действовать!
Я ещё раз выбралась из машины, достала из багажника сумку с тёплыми вещами и снаряжением. Отцепила пристёгнутые наверху лыжи. Переоделась, в рюкзак положила взятые из аптечки таблетки обезболивающего, бутылку воды, пару шоколадок, документы и деньги. Туда же закинула бесполезный телефон и зарядку к нему. Нашла в бардачке маленький фонарик, сунула в карман.
Щенка я завернула в свой свитер. Концы пледа завязала узлом, и накинула себе на шею, получилось что-то вроде гамака, куда я осторожно положила щенка. Он больше не стонал, видимо, обезболивающее подействовало и малыш заснул.
Встала на лыжи и вышла на дорогу, бросив последний взгляд на машину, медленно засыпаемую снегом, поняла, что приняла правильное решение, через несколько часов моя малышка превратиться в ещё один сугроб на обочине дороги.
Приноравливаясь к лыжам, пошла по дороге, постепенно наращивая темп. Сколько прошло времени, я не знала, упрямо скользя вперёд. Вскоре ветер стал стихать, и всё вокруг вдруг озарилось призрачным серебристым светом. Снег прекратился, и из-за облаков показалась полная луна, стало заметно светлее. Я остановилась оглядываясь.
По правую руку тянулась белоснежная степь, слева темнел лесок, а за ним горные вершины. И мне показалось, за деревьями мелькнул огонёк. Нет, не показалось! Я сошла с дороги, направляясь в сторону этих огней, которых становилось всё больше. Вот только теперь мне показалось, что что-то мелькнуло сбоку, и вот опять. Спина, мокрая от пота в мгновенье заледенела. Рядом со мной бесшумной тенью бежал волк, а рядом ещё один! В лунном свете зловеще поблескивали их глаза.
Я прибавила ходу, пытаясь оторваться. Огни впереди виделись уже яснее. Это определённо жилые постройки, мне нужно только до них добраться!
Так спешила, что не заметила торчащей из под снега коряги. Лыжа с громким треском сломалась и я кубарем полетела в овраг, успев только прикрыть руками маленькое тельце щенка. Затем я со всего маху приложилась головой обо что-то очень твёрдое. Свет медленно померк в глазах, последней мыслью было:
Сознание возвращалось, словно обрывки кадров в старой киноленте. Сначала перед глазами стали появляться светлые пятна, затем проявились звуки, глухие, словно сквозь вату. Женский голос, явно принадлежащий пожилой даме и густой мужской баритон.
– Ещё не пришла в себя, монсеньёр. Девочка очень сильно ударилась головой.
– Месьё Бертран только что ушёл. Он рекомендовал покой, отдых и полноценное питание. Посмотрите монсеньёр, какая она худенькая, почти прозрачная! Я уже заказала Берте куриный бульон.
– Хорошо, Катрин. Держите меня в курсе. Где сейчас месьё Бертран?
– Он отправился к нашей малышке. Она уже пришла в себя и даже позавтракала!
Голоса удалялись, делались тише и я снова уплыла в небытие.
Когда я в следующий раз пришла в себя, чувствовала себя намного лучше, хотя стоило мне пошевелиться, голова слегка закружилась. Со второй попытки у меня получилось лучше, превозмогая слабость, я приподняла голову и попыталась сфокусировать взгляд. Картинка перед глазами двоилась так, что хотелось поправить её рукой.
Приложив усилие, собрала глаза в кучку. Постепенно очертания предметов стали чётче. Я лежала на большой кровати с резными деревянными спинками. Белый потолок, украшенный лепниной, казался недостижимо высоким. Да и сама комната немаленьких размеров в нежно голубых тонах поражала изысканной мебелью в стиле рококо. Словно я попала в кинокадр фильма о дворцах и принцессах.
Ага, в сказку о спящей принцессе! И где мой принц?
Но вместо принца, в большом уютном кресле, стоящем прямо у кровати, дремала пожилая дама в строгом тёмном платье с белым воротничком и манжетами. Седые волосы уложены в аккуратную высокую причёску. Рядом, на столике лежит раскрытая книга. Видимо, женщина присматривая за мной, читала и ненароком задремала. Я хотело её позвать, но из пересохшего горла раздался только слабый хрип. Пересохший язык не слушался меня, прилипая к небу.
Рука, на которую я опиралась, приподнявшись на кровати, подвернулась и со стоном я упала назад, в плен мягких подушек.
Дама в кресле дёрнулась и открыла глаза. Затем подскочив, кинулась ко мне.
– Мадмуазель! Вы очнулись! – она склонилась над кроватью, а я снова попыталась произнести одно единственное слово:
То ли дама меня услышала, то ли сама догадалась, но к моим губам поднесли странное устройство с носиком, очень напоминающий маленький чайничек. В рот потекла вода. Первый глоток бальзамом прокатился по настолько сухому горлу, что я ощущала какое оно шершавое. Какая же вода вкусная! Я пила и не могла напиться.
Дав мне напиться, дама убрала поильник от моих губ, и снова спросила:
– Уже лучше! – сумела я выдавить из себя. Мне действительно было лучше. Голова ещё слегка кружилась, но уже не двоилось перед глазами и то хорошо!
– Какое необычное имя! Мадмуазель Маргарита, сейчас я пришлю лекаря, а сама спущусь на кухню и принесу вам куриного бульона. Вам определённо не мешает подкрепиться!
Дама, подхватив опустевший поильник, быстрым шагом пошла к двери, а я, почувствовав сильную усталость, прикрыла глаза, и попыталась вспомнить, что со мной произошло.
Сознание услужливо подкинуло мне воспоминание, о том, как я одна отправилась в путешествие, решив сделать сюрприз своей подруге. Затем сильная метель, чувство непередаваемого одиночества от нескончаемой ледяной пустыни вокруг, свет фар и мерцающие в нём снежинки. Затем алое пятно.
Точно! Я вспомнила! Там на дороге был раненый щенок. Мою машину занесло в кювет и я, встав на лыжи, пыталась донести этого малыша до первого попавшегося жилья. А потом были волки. Их серые тени и мерцающие глаза преследовали меня в ночном лесу. А затем я упала. Воспоминания отдались в голове сильной болью.
Подняла руку и нащупала в волосах огромную шишку. Аккуратно дотронулась до неё пальцами и поморщилась. Больно!
Интересно, где это я? И кто меня спас? На ум, почему то, сразу пришли книги про попаданок, там обычно после такого вот удара по голове, барышни переносились в другой мир, чтобы встретить там своего принца или дракона на худой конец.
Открыла глаза и приподнявшись на локтях с подозрением осмотрела комнату с богатой старинной мебелью.
В это время дверь отворилась, и в мою сторону поспешил слегка полноватый господин в строгом сером костюме. В руках он нёс кожаный чемоданчик. Глаза сквозь стёкла очков смотрели на меня весело и пытливо.
– Ну с, мадмуазель Маргарита, как вы себя чувствуете?
И не дав мне сказать ни слова, принялся за осмотр. Из чемоданчика был извлечён самый обычный современный тонометр, доктор, а это именно он и был, измерил мне давление, посветил в глаза, пощупал голову.
Вид тонометра неожиданно рассмешил меня и я тихо хмыкнула. Вот фиг тебе Ритка, а не попаданство с принцем!
– Вижу вам много лучше мадмуазель, но я по прежнему рекомендую покой и полноценное питания. Сегодня, пожалуйста, оставайтесь в постели, сейчас вам принесут ужин, а завтра я вас снова осмотрю, – доктор собрал в чемоданчик свой инструмент уже собирался уходить. Я остановила его движением руки.
– Зовите меня Бертран, мадмуазель, как вы уже догадались, я врач.
– Месьё Бертран, скажите, где я и как сюда попала?
Доктор опустился в кресло, где недавно дремала пожилая леди и поправив на носу очки, спросил:
– Как я шла на лыжах по лесу, затем запнулась за корягу и упала. Дальше ничего.
О волках, почему-то, решила умолчать.
– Дело в том мадмуазель, что вы оказались на частных землях герцога Карнаульского Ричарда фон Нордферда . Именно его светлость, выгуливая вечером свою собаку заметил вас в припорошенном снегом рве, у стен замка. Вы лежали там без сознания. Он то и принёс вас сюда. Вы два дня пролежали в беспамятстве. Вашу машину нашли позже, занесённую снегом у дороги.
– Месьё, со мной был щенок, раненый. Где он?
– Не переживайте мадмуазель Маргарита, с ним всё в порядке, вам не о чем беспокоиться! А сейчас кушать и спать!
Последние слова были произнесены в сторону спешившей к нам пожилой леди. В руках у неё был поднос, от которого умопомрачительно вкусно пахло. Желудок сразу глухо заурчал, а доктор с улыбкой глянул на поднос из под очков, добавив:
– Мадам Катрин, нашей пациентке настоятельно рекомендовано усиленное питание и покой. Не давайте ей сегодня вставать с постели. Вот эти таблетки давать три раза в день, после еды.
Он поставил на столик пластиковую бутылочку с лекарством.
О, значит, эту даму зовут мадам Катрин. Она строго глянула на весельчака доктора и произнесла:
– Месьё Бертран, вас ожидает его светлость. С отчётом!
И поставив поднос на стол, склонилась над кроватью. Мадам приподняла повыше подушки, помогая мне сесть. На грудь мне положили салфетку, затем в руки вложили уже знакомую поилку, в которой оказался вкуснейший, наваристый бульон. Я даже не заметила, как его проглотила.
– Спасибо! Очень вкусно! – я протянула опустевшую посуду, сама шаря глазами по подносу. Кушать по-прежнему хотелось, хотя уже и не так сильно.
– А теперь паровые котлетки. Давайте я вас сама покормлю.
Я пыталась протестовать, доказывая, что уже вполне могу есть самостоятельно. Но когда всунутая мне в руку вилка упала на кровать, сдалась, позволяя себя покормить, словно несмышлёного малыша.
Мадам Катрин протягивала к моим губам маленькие, размером с грецкий орех котлетки и я с наслаждением их пережёвывала. В завершение трапезы мадам подала мне небольшую розовую таблетку на крошечной тарелочке.
Оказывается это так утомительно! Просто пережёвывать и глотать пищу! Уставшая, но сытая я откинулась на подушки. Глаза сами собой закрывались, я не заметила, как снова заснула.
Проснулась я от естественной жизненной потребности. Мне банально нужно было в туалет. В комнате горел приглушённый свет, но никого не было. И где, интересно, здесь располагаются «удобства»?
Осторожно, прислушиваясь к своему телу, я села на кровати. Голова почти не кружилась, если не делать резких движений. Стараясь двигаться как можно плавнее и не трясти лишний раз своей многострадальной головушкой, я спустила ноги с кровати. Ступни сразу же утонули в мягком, пушистом ковре. Я пошевелила пальчиками, наслаждаясь этим ощущением, словно под ногами молодая травка.
И где здесь может быть туалет? Не могли же меня поселить в комнату без этих элементарных удобств? Я внимательно шарила глазами по стенам, ища хоть какую то дверь. И они нашлись, целых три, не считая входной.
Потихоньку поднявшись, изображая из себя индианку, несущую на голове хрустальный кувшин, направилась в сторону двери. Первая дверь банально была заперта и никак не отреагировала на мои попытки её открыть. За следующей, судя по обилию полок, шкафов и вешалок, располагалась гардеробная.
Третья дверь порадовала меня видом фарфорового друга всего человечества, до него я же чуть ли не бежала, наплевав на плавность движений. Уф, еле успела! Как же хорошо!
Справив естественные потребности организма, я покосилась на большую ванную из голубого с тёмными прожилками мрамора? Красота-то какая!
Нет, в ванную мне пока рановато! Умылась над раковиной, обтерев шею мокрыми руками. Сразу стало легче. Правильно говорят- вода все хвори смывает! Взяв с полки голубое полотенце, которых там лежала целая стопка, вытерла лицо и подняв глаза задержалась на своём отражении в зеркале.
Из зеркала на меня смотрела стройная, даже излишне худощавая девушка. После расставания с Сержем я похудела на несколько килограммов. Тонкие черты лица, большие карие глаза, длинные ресницы. Слегка выпирающие в виду худобы скулы. Губы … нижняя, я считаю, излишне полновата, но в прочем тоже ничего. Тёмные волосы, чуть ниже плеча сейчас висели спутавшимися сосульками. Под глазами залегли глубокие тени. Болезненная бледность в полностью голубой комнате ещё сильнее делала меня похожей на неупокоенное приведение. Хороша красавица! Нечего сказать!
Я бросила мокрое полотенце в стоящую рядом корзину и шаркая ногами, поплелась назад к кровати. Запас сил почти иссяк. Очень непривычно чувствовать себя такой слабой, для меня, девушки, которая привыкла всё делать и решать сама, без посторонней помощи.
Рухнув на кровать, натянула на себя одеяло и провалилась в сон. Снилось мне, что у моей кровати стоит прекрасный принц, он наклоняется, вот я уже чувствую его аромат, запах мужского тела, кедра, морозной свежести и выделанной дорогой кожи. Лица не разобрать, только губы, крепко сжатые, четко очерченные, упрямые. Они притягиваю
Девушка с волосатой киской трахается даже во время беременности
Голубоглазая дама ласкает сладкую промежность на постели
Пышка с волосатыми подмышками и писькой трахается на кровати с ухажером