Королева красоты надела черную шляпу и еблась с приятелем

⚡ ПОДРОБНЕЕ ЖМИТЕ ЗДЕСЬ 👈🏻👈🏻👈🏻

Королева красоты надела черную шляпу и еблась с приятелем

VK
Facebook
Twitter
Telegram
EMail


РУССКИЙ
эротический
Фольклор
ИЗ СОБРАНИЯ
Н.Е.ОНЧУКОВА

КЕ.Ончукоб

ЗаВетные
сказки
ИЗ СОБРАНИЯ
Н.Е.ОНЧУКОВА
ИЗДАНИЕ ПОДГОТОВИЛИ
В.ЕРЕМИНА И В.ЖЕКУЛИНА
НАУЧНО-ИЗААТЕЛЬСКИЙ ЦЕНТР
«ЛАДОМИР»
МОСКВА

Художник
д. шимилис
© В.И. Еремина, В.И. Жекулина.
Составление, статья, подготовка
текстов, 1996.
© В.И. Еремина. Комментарии,
1996.
© Д.Б. Шимилис.
Художественное оформление, 1996.
© Научно-издательский центр
ISBN 5-86218-253-5 «Ладомир», 1996.
Репродуцирование (воспроизведение) данного издания любым способом
без договора с издательством запрещается

ШШШШ&
ЖИЗНЬ И ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ
Н. Е. ОНЧУКОВА.
СОБРАНИЕ «ЗАВЕТНЫХ СКАЗОК»
«Заветные» сказки, публикуемые в этом сборнике, записаны в
разных местах России Николаем Евгеньевичем Ончуковым. Многим
читателям наверняка знакомо это имя, но кто-то, возможно, слышит
его впервые. Н. Е. Ончуков принадлежит к славной плеяде русских
фольклористов, сохранивших для нас благодаря своему поистине
подвижническому собирательскому труду удивительный мир устного
народного творчества. Былины, сказки, легенды, песни, загадки и
многие другие фольклорные жанры, записанные собирателями,
опубликованы в фундаментальных сборниках, а также в журналах
(«Этнографическое обозрение», «Живая старина» и т.д.) и многочисленных
местных периодических изданиях. Мировую известность получили
такие собрания, как «Народные русские сказки» А. Н. Афанасьева,
«Онежские былины» А. Ф. Гильфердинга, «Песни, собранные
П. В. Киреевским», «Пословицы русского народа» В. Даля и многие
другие издания, ставшие бесценным достоянием нашей культуры. К
их числу принадлежат и сборники Н. Е. Ончукова «Печорские
былины», «Северные сказки» и «Северные народные драмы».
История этих собраний, как и судьба самого собирателя, во
многом типична для энтузиастов-фольклористов XIX — начала XX
века. Если мы пустим сказочный клубочек по жизненному пути
каждого из них, то увидим одинаково тяжелый труд собирателя-одиночки:
версты по бездорожью, нередко неприятие сказителями чудака-
барина, интересующегося их сказками и песнями, многократное
переписывание от руки услышанного и многочисленные препятствия на
издательской тропе. Пройдем же этот путь, чтобы понять, как
создавались замечательные фольклорные коллекции, в том числе и та, что
предлагается читателю этого сборника.
Всего семьдесят земных лет отпустила судьба Николаю
Евгеньевичу Ончукову (1872 — 1942). Но эти годы вместили в себя, если
вспомнить историю нашей страны этого периода, несколько жизней.
Он прошел свой жизненный путь так, как проходили его многие
русские интеллигенты, юность и молодость которых совпала с предрево-
5

люционными годами, а зрелость — с временем потрясений и тяжких
испытаний: революцией 1917 г., гражданской войной, разрухой,
голодом, началом Великой Отечественной.
Собиратель и исследователь русского фольклора, этнограф и
историк, педагог и журналист — в каждой из этих областей знаний
Н. Е. Ончуков оставил заметный след: изданные при жизни
сборники былин и сказок, многочисленные опубликованные и
неопубликованные статьи по фольклору, экспедиционные записи и дневники,
очерки жизни северных крестьян, богатейшие коллекции предметов
материальной и духовной культуры русского народа, привезенные из
экспедиций, в том числе старинные рукописные книги; программы
семинарских занятий со студентами, письма к видным ученым и
многое другое. Его творческое наследие рассыпано по архивам многих
городов страны (Москва, Петербург, Иркутск, Сарапул, Пермь, Пенза)
и до сих пор ждет своего часа, чтобы появиться в печати1. Его имя,
значившееся на обложках сборников и в номерах городской сарапульской
газеты «Прикамская жизнь», редактором и издателем которой он был с
весны 1909 г., было практически под запретом в течение целого
предвоенного десятилетия. До недавнего времени мы почти не знали биографию
ученого, а редкие упоминания о нем не отличались точностью. В
некоторых источниках назывались и разные годы его смерти — 1941, 1942,
1943. Впервые, пожалуй, достоверные сведения об Н. Е. Ончукове,
основанные на архивных документах, появились в начале 1980-х годов2.
Из сохранившейся в архиве автобиографии ученого3 и его
«жизнеописания» от 25 июня 1921 г.4, а также из «Воспоминаний о
1 Фольклорные коллекции Н. Е. Ончукова хранятся в Центральном
государственном архиве литературы и искусства (далее: ЦГАЛИ) в Москве,
ф. 1366, 1549 и другие; в рукописном отделе Государственной библиотеки
им. В. И. Ленина (далее РО ГБЛ), ф. 369 и в Государственном
литературном музее (ГЛМ), в Москве, ф. 612; в Русском географическом обществе
(РГО), разряд 1, 25, 29 и другие — в Петербурге. В рукописном отделе
библиотеки Академии наук (БАН) в Петербурге, ф. 47 находятся старинные
грамматики и арифметики, лечебники, исторические повествования,
привезенные Н. Е. Ончуковым из экспедиций (68 единиц хранения, датируемых
XVI — XIX вв.), а в Государственном музее этнографии народов СССР в
Петербурге сохранилась опись коллекции предметов народного быта (105 ед.),
сделанная Н. Е. Ончуковым, — ф. 1, оп. 2, ед. хр. 441, л. 1 — 2.
Деловые и дружеские письма к современникам содержатся в основном в
ЦГАЛИ: к профессору Петербургского университета А. И.
Соболевскому — ф. 461; фольклористу и краеведу И. С. Абрамову — ф. 1235;
В.Г. Дружинину — ф. 167; П. К. Симони — ф. 461; П. А. Дилакторско-
му — ф. 1366; А. С. Суворину — ф. 459 и т. д.
Многие другие фонды будут в дальнейшем упоминаться во вступительной
статье.
2 Иванова Т. Г. Н. Е. Ончуков и судьба его научного наследия. —
Русская литература, 1982, № 4, с.126 — 137.
3 ЦГАЛИ, ф. 1366, оп. 1, ед. хр. 1, л. 1.
4 Государственный архив Пермской обл., ф. Р. 180, оп. 2, д. 246,
л. 37 — 37об. См. публикацию В. Ю. Дудник «Неизвестная автобиография
6

детстве»1, переписанных рукою его двоюродного брата, и биографии
ученого, написанной его женой2, мы можем восстановить основные
вехи жизни и деятельности Н. Е. Ончукова. Родился он в городе
Сарапуле Вятской губернии в семье торговца мехами Евгения
Ивановича Ончукова. Мать его, Мария Владимировна, скончалась, оставив
трехмесячного сына на попечение деда и бабушки, «не чаявшей в нем
души»3. В доме деда в поселке Боткинского завода он и жил до
семилетнего возраста. Дома и во время праздничных уличных гуляний в
поселке мальчик слышал русские народные песни. Ончуков
вспоминал, что и сам он знал и пел при гостях песни — «По улице
мостовой» и другие. Научился он играть и на гармонике и по своему
возрасту играл вполне прилично. Детская память сохранила и сказки,
которые он слышал от домашних: «Бывало, новый кучер или кухарка
от меня не отвяжутся»4.
Учиться Н. Е. Ончуков начал в приходской школе, переехав с
бабушкой к отцу в Сарапул. Замкнутый и застенчивый по характеру
мальчик плохо справлялся с учением, но любил фантазировать, «рано
пристрастился к чтению и читал, конечно, сначала сказки»5.
Семью Н. Е. Ончукова не оставляли беды: после самого
большого несчастья — смерти матери, тяжело' заболел отец, которому
пришлось отнять ногу; сгорел дом и чуть было не погиб Николай и его
сестра (уже «платья сделались горячими»); болела и бабушка,
которая практически заменила мальчику мать. Все это не могло не
сказаться на характере ребенка, так как впечатления раннего детства,
семейная обстановка и окружение определяют, как правило,
дальнейшую судьбу человека, его интересы и склонности. Светлые
воспоминания детских лет сохранились лишь о домашних елках, Рождестве,
масленице, свадьбе сестры Юлии (у Н. Е. Ончукова было 5 сестер)
да о поездке с бабушкой на пароходе в Боткинский завод.
Ончукову было одиннадцать лет, когда скончался отец, а затем и
бабушка. Началась полоса самостоятельной жизни, в которой было
вдоволь трудностей и неудач. «По условиям своей жизни» он не мог
поступить в «среднеучебное заведение»6 и потому начал учиться в
школе лекарских помощников (фельдшерской) в Казани, чтобы
получить надежную профессию. В 1892 г., когда двадцатилетний Николай
Ончуков закончил успешно второй курс фельдшерскрй школы, в
округе разразилась эпидемия холеры и он добровольно отправился в
Сарапул и Чистопольский уезд Казанской губернии с отрядом
медиков, выехавших на борьбу с эпидемией.
Н. Е. Ончукова». — В кн.: Из истории русской фольклористики. Л., 1990,
с. 117 — 120. (Далее: В. Ю. Дудник.)
1 ГБЛ, ф. 369, к. 399, ед. хр. 19, л. 1.
2 Там же, л. 8.
3 Там же.
4 Там же, л. 5об.
^ Там же, л. 5об.
6 В. Ю. Дудник, с. 118.
7

В автобиографии, написанной рукой Н. Е. Ончукова, читаем:
«...окончил курс Казанской фельдшерской школы и около пяти лет
служил в Казанской, Вятской и Пермской губернии, где и
заинтересовался бытом народа, главным образом его творчеством в области
слова. Начал записывать и корреспондировать в областные газеты и
журналы: „Пермские губернские ведомости", „Вятский край",
„Северный край", „Сборник Пермского губернского Земства".
Работа по журналистике побудила оставить службу по медицине»1.
В 1898 г. Н. Е. Ончуков переезжает в Петербург. Следует
сказать, что к моменту переезда совсем еще молодой человек накопил
уже солидный жизненный опыт, познал разные стороны бытия:
работал в больницах, принимал участие в борьбе против эпидемий, сам
переболел тяжелой формой пятнистого тифа; после выздоровления
совершил поездку по Кавказу;2 работал фельдшером в Пермской
пересыльной тюрьме, «где недолго пришлось поработать... (с полгода):
за сношение с политическими... за передачу им писем, книг и проч.
тюремным инспектором был уволен со службы и отдан под надзор
жандармской власти»3. С таким жизненным «багажом» и
зародившимся интересом к народному быту и творчеству Н. Е. Ончуков
начал свой плодотворный петербургский период жизни. Именно в
Петербурге определилась вся дальнейшая деятельность Ончукова как
собирателя, исследователя и педагога, чему в немалой степени
способствовало знакомство с деятельностью этнографического отделения
Императорского Русского географического общества (РГО).
Учрежденное в Петербурге 6 августа 1845 г. общество к концу XIX —
началу XX в. было известно как прогрессивное научное объединение,
в котором сотрудничали видные ученые разных направлений.
Согласно Уставу, РГО состояло из 4-х отделений: общей географии,
географии России, статистики России, этнографии4. Программой
этнографического отделения, принятой еще в 1847 г., предусматривалось
тщательное комплексное обследование многих местностей России,
«изучение наречий, нравов, обычаев разных народностей»3,
собирателям предлагалось доставлять «не только сведения о вещественном, но
и нравственном быте народа: 1) народные сказки, байки, побасенки,
* Гос. архив Пермской обл., ф. Р. 180. оп. 2. д. 246, л. 37 — 37об.
Публикация В. Ю.-Дудник.
2 ГБЛ, ф. 369, к. 312, ед. хр. 23, л. 8 — «Биография Н. Е.
Ончукова», написанная вдовой Н. Е. Ончукова А. А. Булавкиной для В. Д. Бонч-
Бруевича.
3 ЦГАЛИ, ф. 1366, оп. 1, ед. хр. 1, л. 1. Публикация Т. Г. Ивановой,
с. 127.
4 Первым вице-председателем РГО был избран адмирал Ф. П. Литке,
руководителем отделения этнографии стал К. М. Бэр (1792 — 1876),
академик, выдающийся натуралист XIX века, основатель эмбриологии, директор
Зоологического музея Академии наук, один из учредителей Географического
общества. В отделение входил и В. И. Даль.
5 Архив РГО, ф. 1., оп. 1, д. 1, л. 60. «Программа для собирания
местных этнографических сведений». СПб., 1852.
8

песни, предания; 2) народные обычаи, поверья, суеверия, приметы;
3) пословицы, поговорки, скороговорки, присловья, изречения,
загадки; 4) словари простонародного языка и местных наречий»1 и другие
сведения. Вскоре такие сведения начинают поступать из разных
губерний России в архив Русского географического общества, а затем и
публиковаться на страницах его журналов: в «Записках РГО»,
«Вестниках РГО», «Известиях РГО», «Живой старине». Тезис
В. Г. Белинского «Поэзия всякого народа находится в тесном
соотношении с его историей»2 побудил многих собирателей и
исследователей обратить внимание на живое бытование народных обрядов,
верований, сказок, песен и других жанров фольклора, в которых
сохранились наиболее полно следы прожитой народом истории3.
Ко времени приезда Н. Е. Ончукова в Петербург в РГО велась
интенсивная собирательская деятельность, финансировались
экспедиции и публикации, в Отделение привлекались все новые
энтузиасты — фольклористы и этнографы. Сотрудничество Н. Е. Ончукова с
РГО стало поворотным в его судьбе. Началась его целенаправленная
собирательская деятельность, поддерживаемая Отделением
этнографии, активным сотрудником которого он стал. За 8 лет (1900 —
1907 гг.) он совершил на средства РГО 6 экспедиций по районам
Русского Севера- в 1900 г. в Чердынский уезд Пермской губернии, в
1901 г. — на Низовую Печору, в 1902 г. — опять на Печору и на
Мезень, в 1903 г. — в Поморье, в 1904 г. — в Олонецкую
губернию (Петрозаводский, Пудожский, Каргопольский, Повенецкий
уезды) и вновь в Поморье, в 1907 г. — в Архангельский и Онежский
уезды Архангельской губернии. Результатом этих поездок стали
многочисленные записи, дневники, очерки, сборники и статьи. Статьи
публиковались в основном в журналах РГО, написаны были живо,
увлекательно и пользовались успехом у читателей4. Следует напом-
1 Зеленин Д. К. Описание рукописей ученого архива Русского
географического общества, вып. 1 — 3. Пг., 1914 — 1916.
^ Белинский В. Г. Статьи о народной поэзии. Полное собрание
сочинений. М. 1954, т. 5, с. 328.
^ В. Г. Белинский писал: «Невозможно представить себе народа, не
имеющего одного общего для всех сословий языка; но еще менее возможно
представить себе народ, не имеющий особенных, одному ему свойственных
обычаев. Эти обычаи состоят в образе одежды, прототип которой находится
в климате страны; в формах домашней и общественной жизни, причина коих
скрывается в верованиях, поверьях и понятиях народа <...>. Все эти обычаи
укрепляются давностью, освещаются временем и переходят из рода в род, от
поколения к поколению, как наследие потомков от предков». — Полное
собрание сочинений. М., 1953, т. 1, с. 35 — 36.
4 Очерк «По Чердынскому уезду». — «Живая старина», 1901. вып. 1,
с. 37 — 74; статья «О расколе на Низовой Печоре». — Там же, вып. 3 —
4, с. 434 — 452; статья «Былинная поэзия на Печоре». — Там же. 1902,
вып. 3 — 4; «Печорские былины». — Известия Отделения русского языка
и словесности Императорской Академии наук. СПб., 1902, т. 7, кн. 3;
публикация «Новые былины из записей на Печоре». — Там же, 1903, т. 8,
9

нить, что в журналистике Ончуков не был новичком, — первые его
публикации (в основном фельетоны) появились еще в 1897 г. в
пермских и екатеринбургских газетах1, с которыми он не порывал связи,
переехав в Петербург. И в Петербурге, работая в 1899 — 1901 гг.
вторым секретарем журнала «Неделя», основанного В. П. Гайдебуро-
вым, публиковался в «Сыне Отечества», «Северном Курьере»,
«Новом Времени» и др. К этому же времени относится и начало его
научной деятельности — появление в 1899 г. в «Сборнике Пермского
губернского Земства» статей по библиотечному делу. Публикаторский
размах молодого журналиста-собирателя вызывает уважительное
удивление: десяток статей на различные темы за короткое время и
два крупнейших сборника, ставших достоянием русской культуры —
«Печорские былины» (СПб., 1904) и «Северные сказки» (СПб., 1908).
Первая экспедиция Н. Е. Ончукова в Чердынский край ставила в
основном задачу этнографического обследования местности. «Работал
по статистике в Чердынском уезде Пермской губернии, где между
прочим записывал местный говор, песни, сказки и прочее. Изучал
быт. За предоставленный этнографический материал по Чердынскому
уезду в Географическое общество был избран членом-сотрудником
его, а за статью „По Чердынскому уезду** („Живая старина**, 1901)
по представлению академика Вл. И. Ламанского награжден
серебряной медалью», — пишет собиратель в своей автобиографии2.
Экспедиция поражает своей масштабностью — за полтора летних месяца
он обследовал обширную территорию в бассейне реки Печоры:
деревни по реке Вишере (правом притоке Вытегры), по реке Колве
(правом притоке Усы), прошел и по деревням, расположенным по берегам
реки Уньи. Неутомимый исследователь знакомился с бытом, духовной и
материальной культурой русских и вогулов, описывал предметы их
домашнего обихода, обследовал культовые пещеры, заносил в дневник
сведения о дорогах и речках, о строящихся на Вишере чугунолитейных
заводах, записывал вогульские легенды (легенды манси) и рассказы
старообрядцев о расколе и протопопе Аввакуме. В очерке «По Чердынскому
краю» Н. Е. Ончуков упоминает якобы некогда богатую и высокоразви-
кн. 3; статья «Старина и старообрядцы». — «Живая старина», 1905,
вып. 3 — 4, с. 434 — 452; статья «Печорская старина». — Известия
Отделения русского языка и словесности Императорской Академии наук,
1905, т. 10, кн. 2 — 3, с. 339 — 363 и 210 — 238. В 1907 г. в
журнале «Живая старина» (вып. 1 — 4) продолжается публикация «Печорской
старины».
1 В 1926 году в «Пермском краеведческом сборнике» появилась заметка
краеведа П. С. Богословского об Н. Е. Ончукове: «В 1897 — 1900 гг.
сотр<удничал> в пермских и екатеринб<ургских> газетах, полемизировал с
фельетонистом „Перм<ских губернских> вед<омостей>" — Кри-Кри,
превратив его в Хрю-Хрю (вм<есто> Кричевского — „не кричи"). В
корр<еспонденции> вводил своеобразный юмор». Публикация
Дудник В. Ю., с. 120.
2 В. Ю. Дудник, с. 118.
10

тую страну Биармию, занимавшую территорию в районе реки Колвы,
следы которой он искал во время этой своей экспедиции.
Чердынская экспедиция дала богатый этнографический материал и
была, по сути дела, первым обследованием этой территории. Не
случайно за ее результаты Н. Е. Ончуков был удостоен почетной
награды РГО — серебряной медали, которая вручалась ученым и
исследователям за значительный вклад в науку. Правда, собственно
фольклорного материала в этой экспедиции было собрано немного: 23
сказки, 58 песен, несколько причитаний1. Ончуков так объясняет
незначительное число фольклорных записей: во-первых, он не ставил
перед собой такой задачи — цель поездки была чисто
этнографической, во-вторых, «...ввиду краткости пребывания песен записал
немного (у раскольников, например, вовсе не записывал)». Правда,
Ончуков интересовался состоянием былинной традиции на Чердыни,
но, кроме двух коротких отрывков былины про Добрыню, записать
ничего не удалось: «На Вишере... я, конечно, расспрашивал про
былины. И вот в деревнях Усть-Улсе, Акчиме и Голоскове мне указали на
былинщиков, но, к несчастью, — по случаю страды — я не застал их
дома... Но в дер<евне> Вёлгур мне опять указали на „старинщика"»,
который «оказался упрям: рассказав на словах несколько „смехотворных**
песен да два отрывка былин... дальше рассказывать что-нибудь, а тем
паче петь былины он наотрез отказался»2. В отчете, хранящемся в РГО,
Ончуков сообщает, что «часть песен сдана академику В. И. Ламанско-
му», а весь материал Чердынской и Верхнепечорской экспедиции («на
лодке поднялся к самым верховьям Печоры, к деревушке Камешок»)
предназначался Географическому обществу. Как собиратель и
исследователь устного народного творчества, Н. Е. Ончуков раскрылся в других
своих экспедициях, особенно в двух поездках на Низовую Печору, где
он открыл богатейший пласт живой народной культуры — бытование
эпической традиции, считавшейся давно утраченной.
Летом 1901 г. Н. Е. Ончуков посетил Усть-Цилемский и Пусто-
зерский уезды на Низовой Печоре. До него в 1890 г. в этих местах
побывал Ф. М. Истомин, специально искавший эпос и не
записавший ни одной былины. В отчете о поездке Истомин сообщил, что его
«поиски былин не увенчались успехом, тем не менее утверждать, что
былин там нет совершенно», он не решился3.
Низовая Печора начала интенсивно заселяться с середины XVI в.
* Отчет Императорского Ру
Сексуальная леди с большими титьками показала аккуратную пизду порно фото
Домашний хардкорный секс со связанной серым скотчем подругой сводит ебаря с ума
Азиатка с волосатой писей решила пошалить