Корниловская школа — «очаг политического просвещения»

Мы почти наверняка бы не помнили о существовании этой школы, если бы в ней в свое время не работала Надежда Константиновна Крупская, ведь подобные школы открывались в разных рабочих районах Санкт-Петербурга (в то время столице Российской империи).

Редкие из них сегодня на слуху, в то время как Корниловская школа вошла не только в нашу районную историю, но и стала частью общероссийской. Школа, в которой работала Надежда Константиновна, в советское время была документально зафиксирована как памятное революционное место, затем на фасаде появилась мемориальная доска.

Так что сегодня мы имеем не только конкретную локацию со своей историей, но и сохранившееся здание.

К концу XIX века наш район представлял собой крупнейший промышленный пригород Санкт-Петербурга, в котором были сосредоточены самые разные предприятия.

В частности, здесь располагалась и писчебумажная фабрика Варгуниных, крупнейшая в России и широко известная заграницей. Один из братьев Варгуниных — Николай Александрович — посвятил себя делу просвещения рабочих, причем не только своей фабрики, но и всего района. Даже Крупская, не особо жаловавшая в своих трудах представителей буржуазных кругов, вспоминала о нем так: «Н. А. Варгунин сделал чрезвычайно много для развития дела просвещения на [Шлиссельбургском] тракте. Он не только давал деньги, он отдавал себя. Это был очень образованный и умный человек».

Именно благодаря Н.А. Варгунину, а также группе местных инициативных народных учителей, на Шлиссельбургском тракте было открыто сразу несколько вечерне-воскресных школ. И, в частности, в 1883 году была открыта школа в селе Смоленском, в доме № 65 по Шлиссельбургскому тракту, в доме Корниловой-Эвальд. Школа эта, которая стала называться Корниловской, Смоленской или Варгунинской, сразу стала центральной школой всего района, наиболее крупной. В первый год работы в ней училось 240 учеников-мужчин, которых обучали 17 преподавателей.

К началу 1890-х годов школа была реорганизована — в ней теперь учились и мужчины, и женщины (в разных классах, поэтому школы порой называли Смоленскими классами), а к воскресным классам добавились и вечерние. В 1888/1889 учебном году в ней числилось 498 учеников и 298 учениц почти со всех предприятий Невской заставы. Со временем число учеников перевалило за тысячу, а преподавательский состав насчитывал около 150 человек. Сама школа переехала в новое здание, которое сейчас располагается на проспекте Обуховской обороны, 107, лит. В.

В целом к рубежу столетий Смоленская школа стала одной из крупнейших рабочих школ не только в России, но и в Европе.

Это, так сказать, лицевая сторона жизни школы. Была и теневая сторона – большая часть преподавателей были сторонниками революционных политических течений. Преподаватели, которые, к слову сказать, работали на голом энтузиазме и не получали никакого жалования, зачастую пользовались своим положением, чтобы привить рабочим революционные идеи и порой даже, чтобы вовлечь их в революционную деятельность.

Более того, среди самих учеников уже зачастую были революционно настроенные рабочие, которые специально записывались в школу, присматривались к остальным ученикам и старались найти сторонников. Как писали в советское время, «учителя-марксисты превратили воскресные школы в очаги политического просвещения». Действительно, учителями в Смоленской школе, помимо Н.К Крупской, были марксистки Н.Ф. Куделли, А.А. Якубова, Л.М. Книпович, З.П. Невзорова и другие. Многие были участниками петербургского «Союза борьбы за освобождение рабочего класса» и через них «Союз» имел прямую связь с рабочими Невской заставы. Несколько позднее (с 1899 года) в Смоленской школе преподавал историю В.Р. Менжинский — будущий руководитель ОГПУ после смерти Ф.Э. Дзержинского.

В 1896 году после стачки текстильщиков за Невской заставой Корниловская школа была передана в ведение Русского технического общества, много старых преподавателей было уволено. А спустя год, в 1897 году, умирает Н.А. Варгунин. С этого времени можно отсчитывать новый этап в жизни Корниловской школы.

Н.К. Крупская, проработавшая в школе с 1891 года до увольнения в 1896 году, так вспоминала о ней:

«С осени 1891 г. я стала учительницей воскресной школы в селе Смоленском. Чтобы быть принятой в число учительниц Смоленской воскресной школы, надо было обратиться к председателю Фарфоровского попечительства, Николаю Александровичу Варгунину. В то время смоленские воскресные школы (их было, собственно говоря, три: две в селе Смоленском — мужская и женская — и одна в селе Александровском) в общем обучали около тысячи рабочих и работниц, одних учащих было 50 человек.

Воскресная школа была любимым детищем Н. А. Варгунина, он заботился о всех мелочах, постоянно бывал там… Когда Смоленская школа превратилась в очаг революционной деятельности, он отошел от нее, перенес центр тяжести своей деятельности в народный театр. Большинство [моих] учеников были с прядильно-ткацкой мануфактуры Максвеля, от Паля, много было с суконной мануфактуры Торнтона с другого берега Невы, от Семянникова, с Александровского завода, с табачной фабрики, со склада Громова и др. Занятия происходили по воскресеньям и два вечера в неделю. В школу не принимали учеников моложе 18 лет, в сомнительных случаях требовали метрического свидетельства.

Основной группой учащих Смоленской воскресной школы были учительницы детских школ села Смоленского, жившие при школе. Труд в воскресно-вечерней Смоленской школе был бесплатен, ездившим из города оплачивалась только конка… Мы водили каждую весну учеников на передвижные выставки в Эрмитаж.»