Конец свободы

Экономист Гэри Шиллинг говорит так: молодые войдут в худшую экономику за последние десятилетия. Доходы падают. Стоимость жизни растёт. Социальная защита провисает. ИИ и роботизация ускоряют это падение.

Что ломается. Раньше у среднего класса была опора: ты входишь на рынок с профессией, растёшь по лестнице, покупаешь дом в ипотеку, откладываешь на пенсию. Сейчас эта лестница сожжена. Долг — дорожает. Жильё — уезжает в инвестиционные фонды и аренду. Пенсии — сдвигаются к модели «сам накопи». 

Профессии — автоматизируются. Кассир, бухгалтер, колл-центр, менеджер поддержки, логист, юрист-референт, копирайтер, медиа-сборщик контента, middle-аналитик, middle-маркетолог — всё это уже заменяется алгоритмами и агентами. Алгоритм не спорит про переработки, не берёт отпуск и не стареет. Значит, цена человеческого часа снижается. А значит, чтобы удержаться на уровне родителей, зумеру придётся не работать умнее, а работать дольше. Пишу об этом регулярно. 

Шиллинг указывает на на ключевую проблему: молодые не готовы копать вглубь компетенций, зато массово хотят «сделать деньги быстро». 

Крипта, мемкоины, ставка дня. Деньги должны прийти «сами», а не через долгую прокачку. Это влияет на мотивацию. Если ты веришь, что спасёт удачный тикер, у тебя не рождается привычка строить навык, который через 5 лет ещё продаётся. И это идеально совпадает с интересами бизнеса, которому нужен послушный массовый труд без претензий.

И что?

Ставка «я буду жить лучше, чем мои родители» перестаёт быть базой. Базой становится «я попытаюсь не упасть ниже линии воды». Работать 50–60 часов в неделю ради аренды и еды — становится нормой для большого количества людей, включая людей с высшим образованием.  

Система строится под то, чтобы человек уставал настолько, чтобы не иметь ресурса сопротивляться.

Для бизнеса. Компании получают рабочую силу, у которой нет запаса прочности. У работника нет накоплений и сильной переговорной позиции. Он не в состоянии сказать «мне это не подходит», потому что аренда хочет деньги сегодня. Это значит, что бизнес заходит в режим агрессивной оптимизации. Заменить 30% людей софтом и остальным поднять норму? Можно. 

Убрать карьерную лестницу и превратить рост в «внутренний конкурс»? Можно. 

Ввести KPI, которые тянут на 1,5 ставки, но платить за 1 ставку? Можно. 

Люди будут держаться, потому что выхода нет. Это повышает маржу компаний, которые умеют автоматизировать, но взрывает потребительский рынок через 5–10 лет. Если твой клиент беднеет и работает без сил, он хуже покупает твой продукт. 

Значит, бизнес в середине рынка — ритейл, бытовые сервисы, потребкредиты, недвижимость для среднего класса — получает сжатие спроса. Условно: корпорация прибыльнее, но клиентов со свободными деньгами меньше. Это эффект выжженной почвы.

Ещё одна деталь: бизнесу придётся брать на себя то, что раньше делало государство. Обучение. Переподготовка. Медицина. Почему. Потому что государство физически не успевает перестраивать образование под ИИ-экономику, а компании не могут ждать по 8 лет цикл университетской программы. Уже сейчас корпорации строят внутренние академии и растят людей под свой стек. Это выглядит как забота. По факту это замок. Тебя учат под конкретную экосистему процессов, и после пяти лет там ты не конкурентен снаружи. Ты застрял. И компания диктует условия. Власть переходит не к государству и не к работнику. Власть переходит к структурам, у которых есть свой ИИ-стек и своя внутренняя школа.

Для инвесторов. Это окно на сверхприбыль в автоматизации. Сектор «заменить сотрудников» — самый жирный рынок следующих лет. HR-автоматизация, роботизированные склады, автономная логистика последней мили, банковский скоринг без людей, юридические ассистенты на LLM, медицина начального контакта через модель вместо терапевта на ставке. Здесь капитал пойдёт агрессивно, потому что юнит-экономика понятная: убрать зарплату, оставить подписку. Это уже видно по оценкам компаний, которые продают «AI-агентов для бэк-офиса» и «LLM для саппорта», где мультипликаторы растут быстрее, чем у классического аутсорса. Дальше будет тоньше. Когда средний класс сдуется, покупательская способность упадёт, и экономика станет похожа на барокко: элитарный сегмент с сервисом под ключ и огромным чеком, и низовой сегмент без защиты. Среднего сегмента почти нет. Значит, как инвестор ты делаешь ставку или на премиальный слой (здоровье, образование детей, безопасность, персональный ИИ-ассистент) или на ультра-массовую выживалку (дешёвый кредит, еда, транспорт, жильё-комнатка). Средний уютный продукт «для нормальной жизни нормального человека» теряет смысл, потому что «нормальный человек» исчезает как категория.

Для нас всех. Здесь самое жесткое. Если ты живёшь за счёт труда, а не капитала, твой горизонт старости провален. Пенсии будут обесценены инфляцией и демографией. Долг по жизни будет выше. Рынок жилья сожрёт институциональный капитал, который будет покупать целые кварталы не для жизни, а для сдачи. Медицинская система будет больше похожа на платный сервис подписки, чем на социальную гарантию. Это стандартная траектория общества, где средний класс растворяется и богатство концентрируется у тех, кто владеет инфраструктурой и алгоритмами. ИИ усиливает это, потому что ИИ работает как ускоритель накопления: один владелец кода может заменить пять тысяч людей и оставить весь поток денег себе.

🚨Нам 3.14здец 

Свобода 10/10 - Пост не про индивидуальную трагедию «зумеры страдают». Это системный сдвиг. У нас рождается экономика, где один слой людей владеет ИИ, роботами, цепочками поставок, данными, каналом к клиенту и обучающими центрами под себя. 

Второй слой людей обслуживает этот контур и не может выйти наружу. Если средний класс уходит, то больше некому держать социальную стабильность. Средний класс всегда был предохранителем: он брал ипотеку, голосовал за предсказуемость, не устраивал хаос, потому что у него было что терять. Когда у тридцатилетних и сорокалетних нет накоплений, нет жилья, нет уверенности в пенсии и они физически выжаты переработками, у них нечего терять. 

А общество с поколением, которому нечего терять — это уже не вопрос экономики. Это вопрос управляемости.