Кончают Во Все Дырки

⚡ 👉🏻👉🏻👉🏻 ИНФОРМАЦИЯ ДОСТУПНА ЗДЕСЬ ЖМИТЕ 👈🏻👈🏻👈🏻

Кончают Во Все Дырки
Рекомендуем порно видео — 'одна киска на несколько хуёв.порно 720.ебет раком в киску.порнуха.выебали …' на porn.spreee.pro. Категории - Групповушка, От первого лица, толпой, секс, раком Есл...
Video Толпой кончают внутрь не вынимая HQ Mp4...
Любительское видео: Смотрите у нас — 'Много мужиков трахают и кончают в телку по очереди ' и другое лучшее порно. Разделы - Глорихол, Групповушка, Жены, От первого лица Хотите порно по теме ...
Дал кончить в жену по очереди около 20 ти мужикам watch online hight quality video...
Только лучшее: Групповушка, толпой, накончал | Накончали толпой в вагину девушке . HD качество записи.
Профессиональный ролик: Сперма — 'Наполняют пизду спермой чтобы залетела'| продолжительность: 11:27 . HD качество записи. Обожаете 'Порно с камшотами и спермой'? — тогда xxx.spre...
Частное видео: Советуем посмотреть у нас — ' По очереди кончают в киску ( Creampie , Gangbang, сперма в …'. Категории - Групповушка, Сперма, сперма в киске, сперма, крупный план Если ищете &ap...
Video Толпа мужиков ебут и кончают во все дырки молодой шлюхе порно hardcore gangbang bukake букаке кремпай creampie kink жесткое цп HQ Mp4...
Молодая сучка готова трахаться со всеми по очереди , но у неё есть одно главное условие – всем нужно кончать строго в киску...
Толпа мужиков по очереди трахают молодую девушку и дают ей в ротик, после этого толпой кончают внутрь ее юного и упругого тела.
Видеоролик из частной коллекции любительского видео, в главной роли Oliver Strelly с рубриками: Большой член, Брюнетки, Домашний минет, Маленькие сиськи, С русскими диалогами, Худые девушки, Бритая...
Нарезка двойное окончание watch online hight quality video...
Пять мужиков кончили внутрь бритой щели молодой телки [#порнокаждыйдень] (минет, кончают внутрь , групповое порно, блондинки, hd watch online hight quality video...
Video Мжм кончают в неё по очереди HQ Mp4...
Светловолосая красотка трахается с двумя любовниками одновременно. Она отдается им раком на кровати и разводит упругие ягодицы руками. Пока негр долбит тугое очко милашки, мулат сношает её в...
Video По очереди в неё кончают HQ Mp4...
Смотрите порно видео: Групповое порно Толпой внутрь . Топ ролики от PornoBomba.
Маленькой азиатке толпа мужиков кончает в киску watch online hight quality video...
Негры ебут толпой блондинку и кончают ей в киску и попку. Они познакомились с красоткой на улице и уже там начали приставать к красотке. Девушка ответила молодым людям взаимностью и …
Девушка (18 лет) без особых принципов разрешила толпе мужчин наспускать ей в кишку своего субстрата...
Некоторые ссылки отсутствуют в результатах поиска в силу требований законодательства РФ. Подробнее
Посмотреть « кончают внутрь по очереди » в других поисковых системах: YouTube , Google , Bing , Mail.ru
Вместе с « кончают внутрь по очереди » смотрят:
Не удалось получить результаты. Проверьте соединение с интернетом.
Подборки видео созданы автоматически на основе популярных запросов и персональных рекомендаций
Чтобы добавлять видео, нужно войти с аккаунтом в Яндексе
Добавленные видеоролики будут храниться на странице «Мои видео», и их можно будет посмотреть на любом вашем устройстве.
Несоответствие запросу Шокирующая или неприятная информация Порнография Нарушение авторских прав
Спасибо, что помогаете делать Яндекс лучше!
Ваш отзыв будет использован алгоритмами Поиска.
Вы сможете сохранять интересные видео





Изображения



Мультимедиа





Встроенный контент и реклама



Комментарии




"Империи плохо кончают". Борис Гребенщиков – о себе, рок-музыке и государстве


"Империи плохо кончают". Борис Гребенщиков – о себе, рок-музыке и государстве


Многие из моих родственников до сих пор, по-моему, втайне лелеют желание, чтобы все-таки я стал приличным человеком
Долгий период почти абсолютного отчаяния длился часов 40
Я никогда не лелеял надежды, что буду полезным членом советского общества
Государство вместо того, чтобы меня наказать, даровало мне свободу
Когда сдаешь 20 или 30 бутылок, хватает на молоко
Природа этой музыки божественная, эта природа есть во мне, значит, моя природа тоже божественна
"Люди, стрелявшие в наших отцов, строят планы на наших детей", эти люди – вы
Умер Сашка Башлачев, было ощущение, что часть груза нужно нести мне
Есть прекрасная Россия, а есть жертвы имперского сознания
Возвращаюсь туда, где никогда не был
Где-то на земле есть место, где лежат мои вещи, книги
Случились последние полгода войны, песни обрели новый смысл
Надеюсь, будет время, когда я смогу вернуться в Россию
Установите Мобильное приложение Радио Свобода
Подпишитесь на Свободу в Google новостях

Сайт заблокирован? Обойдите блокировку!
читать >

Персонализированные новости в вашем кармане

Самые свежие новости с доставкой на дом

Министерство юстиции России внесло корпорацию РСЕ/РС и некоторые ее проекты в свой реестр зарубежных средств массовой информации, объявленных "иностранными агентами". РСЕ/РС не является "агентом" ни одного из правительств и считает это решение несправедливым и юридически спорным. Подробности здесь .
Интервью перед выпуском альбома "Дом всех святых" и началом тура по Европе
Борис Гребенщиков покинул Россию после начала войны, назвав ее безумием и позором страны.
Музыкант теперь живет в Лондоне. В конце августа, накануне выпуска нового альбома "Аквариума" "Дом всех святых" и начала европейского концертного тура, он побеседовал с Радио Свобода – о себе, рок-музыке и государстве.
– Сколько песен вы помните так, чтобы взять гитару и сыграть их?
– Это нужно пробовать, не знаю. Своих или вообще? Навскидку, думаю, 50–60, может, 100, может, 200, не знаю, никогда не пробовал.
– Если говорить вообще, то будет еще песен 100–200–300. Я иногда удивляюсь, вот я на днях где-то на репетиции запел то, чего не пел, наверное, лет 50, и оказывается, что я прекрасно все помню.
– То, что называется, “пальцы помнят”?
– Нет, это не пальцы. Я гитарист так себе – это душа, скорее всего.
– Это то, что вы когда-то пели когда-то в 60–70-х?
– "Битлз" и "Стоунз", многое из того, что я в 9-м классе играл в школьной группе, я помню до сих пор.
– У вас совпадает внутреннее восприятие голоса с тем, что вы слышите на записях? Неопытный человек, если его записать и дать ему послушать, испугается своего голоса. А вы слышите того же Гребенщикова, что и мы?
– Слава богу, я 50 лет это слушаю, поэтому очень хорошо знаю, что это такое.
– Вам не надоедает музыка? Вы можете для себя, когда никого рядом нет, взять гитару, поиграть, спеть?
– Если бы у меня было на это время, я был бы совершенно счастлив. А так мне приходится все время выбирать между тем, что нужно писать, нужно рисовать, нужно играть на гитаре, нужно играть на клавишах. Нужно не теоретически, а практически, потому что хочется докончить это, попробовать написать то.
– У вас были когда-нибудь другие амбиции? Например, в детстве, в математической школе, до того как основали группу, вы не хотели стать математиком, который решит важную задачу?
– Это противоречие, о котором часто философы говорят, противоречие между описанием мира, которым мы обычно руководствуемся в жизни, – и в соответствии с этим описанием я, конечно, должен был бы хотеть стать ученым, профессором, чем-то приличным. Многие из моих родственников до сих пор, по-моему, втайне лелеют желание, чтобы все-таки я стал приличным человеком. Противоречие между этим и правильным ощущением жизни, которое говорит, что когда я слышу музыку, когда я играю музыку, когда я с музыкой напрямую связан, с музыкой, с искусством, со свободой, то это и есть настоящий я. На удивление, сколько ни вспоминаю, были ли у меня какие-нибудь желания кем-то еще стать, я понимаю, что никогда в жизни у меня этого не было, мне было не до этого, слишком интересная была жизнь, и есть до сих пор.
– Трудно, когда государство недовольно тобой и тем, что ты делаешь, и постоянно тебе мешает? Трудно было в 70–80-е?
– Это, наверное, было бы трудно, если бы я когда-нибудь лелеял хотя бы какие-то иллюзии о том, что государство помогает людям. Но почему-то получилось так в силу воспитания, чего-то еще, что я очень хорошо знал, что государство существует для того, чтобы людей не то чтобы порабощать, но использовать как дрова. Поэтому я с первого класса знал: есть ложная жизнь, которую показывают по телевизору, о которой принято говорить официально, и есть нормальная жизнь, которая к этой жизни государственной не имеет ни малейшего отношения.
– Но это сложно – жить под давлением?
– Нет никакого давления, если они враги изначально.
– Получилось так, что у меня сложная семья, поэтому отец с матерью часто спорили по этому поводу, они находились на разных позициях, поэтому я с детства воспринял позицию, задолго до школы точно. Я слушал их споры, прикидывал, с чем я скорее соглашусь.
– У вас были минуты душевного упадка, сомнений, стоит ли это, надо ли этим затеваться?
– Это вопрос, который я никогда не смогу понять. Выбора между смертью и жизнью нет, есть только жизнь, смерти нет. Музыка – это жизнь, музыка официальная – это не жизнь, это смерть, смерть абсолютная, то, чего в Москве никогда не понимали.
– Казалось после всех этих фестивалей в Таллине ( в 1976 году. – Прим. ), что, может, как-то мы найдем [способ], чтобы быть собой и чтобы никто не наступал на меня. Потом это как-то само собой развалилось. Глядя на моих товарищей из группы "Машина времени", очень быстро я понял, куда это ведет. И все. Когда меня после фестиваля в Тбилиси в 1980 году отовсюду выгнали, у меня был тяжелый период, долгий тяжелый период почти абсолютного отчаяния, он длился часов 40 примерно. Потом, когда я пришел на новую службу сторожем.
– Мой флейтист тогдашний Дюша Романов, будучи умным человеком, давно уже стал бригадиром бригады сторожей и, естественно, меня сразу же взял на работу. Я сторожил стадионы какие-то, депо трамвайного парка, какие-то удивительно приятные места. В депо пережил один из самых страшных моментов в моей жизни: днем все было хорошо, но наступила ночь, я сижу и вдруг слышу шуршание, не тысячи, а сотни тысяч, если не миллионы клопов, почувствовав живое, кинулись на меня. Я завернулся в какой-то полиэтилен, чтобы они не могли меня съесть. Это было страшно.
Я никогда не лелеял надежды, что буду полезным членом советского общества. Мне хотелось порадовать своих родителей, которые мечтали только об этом, – естественно, родители мечтают, чтобы их сын был устроен, чтобы все было хорошо, – но я посмотрел, как живут люди, которым все время приходится врать себе, другим, вышестоящим, нижестоящим, атмосфера постоянного вранья, она людей очень сильно губит. Я же поработал два с половиной года в качестве научного сотрудника в Институте комплексных социальных исследований, посмотрел, как люди живут, они все потухшие были, мне было их очень жалко. Они все время придумывали себе какие-то штуки, но были все время притухшими.
– Вы занимались музыкой, а в институте просто служили, чтобы где-то числиться?
– У меня был прекрасный, идеальный шеф, Павел Николаевич Лебедев, кажется, который меня попросил применить наконец мою голову и переводить ему книжки Гэлбрейта, что-то еще. А в свободное время я издавал первый подпольный журнал в Петербурге, который потом стал "Рокси", писал стихи, писал всякую прозу, писал песни. Скучать было некогда. Я даже картинки, по-моему, рисовал. Первую картину маслом я нарисовал в году 1976-м или 1977-м.
– Не знаю. Кому-то подарена, наверное.
– Изгнание с тбилисского фестиваля за недостойное поведение.
– Изгнание с фестиваля за достойное поведение, а затем изгнание с работы и из комсомола. Эти 40 часов – это был пик отчаяния, самый сложный момент в жизни неформального рок-музыканта?
– Все концепции, на которых основывалось отношение ко мне моих родителей, близких, жены тогдашней, рухнули в одночасье. Мне очень повезло, что это произошло быстро достаточно. Когда я понял, что государство вместо того, чтобы меня наказать, даровало мне свободу, что мой долг уплачен, и я больше ничего им не должен, тут наступило счастье, которое так с тех пор и не прекращается.
– А когда вы впервые ощутили признание, триумф?
– В 1969-м, по-моему, году школьную группу, в которой я играл и пел песни типа As Tears Go By, позвали выступать в другую школу, это был триумф полный. Вся звуковая система состояла из маленьких динамиков, которые стояли по краю сцены, их было штук шесть. Когда какой-то волосатый джентльмен с выражением восторга приложил колонку к уху, я понял, что, кажется, пошел правильным путем.
– С тех пор ощущение триумфа вас не покидало?
– Когда первая, составная, пластинка “Аквариума” вышла на “Мелодии” в 1986 году, вы должны были обрадоваться.
– Естественно, я каждый раз радуюсь, когда что-то выходит или когда мы новый альбом кончаем – это всегда радость.
– Признание официальное – это вас не волновало?
– Мне было страшно приятно, что это есть, но это было не как признание – это была скорее наша победа. Потому что мы ни на какой компромисс не шли, ничего менять нам не приходилось.
– В этот период между тбилисским фестивалем и появлением пластинок вы зарабатывали деньги работой сторожем или концертами – ими реально было заработать?
– Вы не поверите, но, во-первых, пластинка "Аквариума", выпущенная фирмой "Мелодия", в количестве более 5 миллионов экземпляров, насколько мне известно, принесла нам на всю группу около тысячи рублей – это за несколько лет. Вторая пластинка, записанная и выпущенная фирмой "Мелодия", альбом "Равноденствие", – перед тем, как мы начали его записывать, начальник ленинградского отделения фирмы "Мелодия" попросил меня подписать документ о том, что мы никогда не попросим ни одной копейки. Зарабатывать на жизнь – я помню, что за какой-то концерт мне предложили царскую сумму 10 рублей. Учитывая, что добираться туда, если на такси, то это минимум рубля два. Так что зарабатывали мы крайне мало. Когда у меня родился сын, я помню, что довольно много времени проводил за тем, что ходил, собирал бутылки по разным удачным местам, и когда сдаешь 20 или 30 бутылок, хватает на молоко. Это факт жизни. И так было не один год. Это вторая половина 80-х.
– Весной 1988 года в "Ассе" Бугаев провозгласил вас “Богом, от которого сияние исходит”. Вы тогда ощущали себя богом?
– Я себя ощущал богом с тех пор, как в 1965 году услышал "Битлз". Когда слушаешь и понимаешь, что природа этой музыки божественная, и эта природа есть во мне, а, значит, моя природа тоже божественна. Все, после этого никаких уже вопросов не возникает. По мелочам возникают, а по своей сути никогда вопросов не было. Я как раз сегодня записывал очередную передачу "Аэростат", там был кусочек, я вспомнил свое ощущение в юности, в Петербурге сообщество людей, поэтов, художников, музыкантов, тунеядцев, тусовщиков, которые никак друг с другом не были связаны, но все более-менее говорили на одном языке, все слушали более-менее одну музыку, более или менее понимали друг друга. Так что, когда мне было лет 15–16, какой-то художник на неизвестно чьей вечеринке, поговорив со мной, порекомендовал немедленно найти и читать "Дао де Цзин", и мне все станет понятно – это не было удивительно, это было правильно. Мы жили именно не в Ленинграде, а в Петербурге, потому что это сообщество людей, которые жили в культуре. Жить там было страшно интересно, потому что ничто тебя не могло удивить. Хвостенко и Волохонский находят старинную лютневую музыку, которую на самом деле написал преподаватель музыки в Петербурге ( речь о песне "Город золотой". – Прим. ), но это все нормально, потому что их старинная музыка – это наше, и Данте – это наше, и Бах – это наше, и Шекспир – это наше, а вот советское искусство, Эдита Пьеха – это не наше, при всем моем уважении к Эдите, это не совсем мое. Поэтому мне в жизни не приходилось меняться.
– Рок-музыка – это сопротивление недружелюбному миру или бегство?
– Ни то, ни другое. Это утверждение нормального мира в мире, который весь основан на ложных ценностях. То, что я называю рок-н-роллом, то, что поначалу называлось поп-музыкой, та музыка, которая является творческой, интересной и открывающей что-то, – это музыка из того же поля, где Данте, и Бах, и Лао Цзы. Это дитя культуры, это единственное настоящее. Поэтому мне выбирать было не из чего.
– Насколько политичны ваши песни? "Поезд в огне" в 1988 году, помню, когда появился, воспринимался как политический манифест и так многократно использовался. А я сейчас слушаю и думаю: а чем закончилась история полковника Васина и его молодой жены? Вы писали, имея в виду какую-то политику?
– Абсолютно нет. Я писал, потому что мне понравилась идея первой строчки, мне было интересно, что произойдет дальше с ними. А потом, поскольку писалась эта песня в Махачкале, на обратном пути из Махачкалы в Баку, нам пришлось ехать мимо таких языков огня, бьющих из земли, кругом горят факелы – это я видел из окна поезда. Я просто записывал то, что происходит. И то, что эта песня политическая, – то есть я радовался тому, что она получилась правильная, но к политике она не имела ни малейшего отношения. Когда политики, включая правых, левых и всех остальных, начали цапать ее себе, мне даже пришлось один раз сказать: почитайте сначала, что сказано в песне. "Люди, стрелявшие в наших отцов, строят планы на наших детей", эти люди – вы, поэтому песню не трогайте.
– Песня "Перемен" Цоя, которая воспринималась как гимн перестройки, он тоже не имел это в виду?
– Нисколько. Он написал то, что есть на самом деле, но потом из нее быстро сделали что-то, что самим членам группы было мрачно, они называли эту песню "Пельмени", "ждем пельменей".
– Можете определить по человеку, поклонник он "Аквариума" или нет?
– Нет. Давным-давно, сто лет тому назад, по телевизору была передача, как плох этот "Аквариум", мощные байкеры говорили, что это вообще говно. И один раз в конце 80-х мне по делу нужно было ночью зайти в какое-то заведение в саду Эрмитаж. Я захожу и понимаю, что, может, это было опрометчиво, – там темно, на стенку проецируется фильм Чарли Чаплина, и когда глаза привыкли, стало понятно, что там сидит байкеров человек сорок. Иду дальше, кто-то встает, перегораживает мне дорогу. Думаю: интересно, посмотрим, что будет. А он говорит: "Борис Борисович, спасибо за вашу музыку. Можно вас обнять?" Я успокоился. Байкеры – душевнейшие люди, я знаю. У нас менеджер был байкером много лет. А когда мы играли "Радио сайленс", у нас было два байкера в команде, они даже татуировки делали с красной звездой.
– Вы когда-нибудь погружались в какие-то совсем деревенские гастроли, в совершеннейшей глубинке?
– В деревне не может быть гастролей, потому что там нет аппаратуры. Я с удовольствием бы там сыграл, но я думаю, что мы не собрали бы зал, если не давать рекламу в соседний город. У нас, особенно в советское время, в каждом городе было общение с глубинными поклонниками, которое, как правило, продолжалось до утра в больших и маленьких городах, везде были. Мы тогда были очень общительные.
– Вы как-то чувствовали этих людей, то есть на одной планете находились?
– Да, вполне. Потому что точки отсчета у всех были примерно одинаковые, все слушали примерно одну и ту же музыку.
– В юности вы находились, очевидно, под довольно сильным западным влиянием.
– Я бы не сказал, что именно западным, оно было и южное, и восточное. Я слушал и японскую музыку, и китайскую музыку, и армянскую музыку, и индийскую.
– Где вы слушали японскую и китайскую музыку?
– Пластинки! "Третья музыкальная трибуна стран Азии и Африки", например, у меня был такой альбом тройной. Там были замечательные раги, там Дживан Гаспарян играл целую сторону. Мы очень много очень разной музыки слушали.
– В конце 80-х вы едете на Запад, записываете англоязычный альбом, потом возвращаетесь в Россию, отправляетесь на гастроли, после этого пишете русский альбом, "Кострому". Очевидно, произошел какой-то поворот, что-то в вас произошло.
– Это история, которую оценить со своей точки зрения я не в со
Фото Зрелых В Сперме
Что Есть Для Роста Члена
Порнуха Видео Толстушки