Кому принадлежит основной капитал уггу

🔥Капитализация рынка криптовалют выросла в 8 раз за последний месяц!🔥

✅Ты думаешь на этом зарабатывают только избранные?

✅Ты ошибаешься!

✅Заходи к нам и начни зарабатывать уже сейчас!

________________

>>>ВСТУПИТЬ В НАШ ТЕЛЕГРАМ КАНАЛ<<<

________________

✅Всем нашим партнёрам мы даём полную гарантию, а именно:

✅Юридическая гарантия

✅Официально зарегистрированная компания, имеющая все необходимые лицензии для работы с ценными бумагами и криптовалютой

(лицензия ЦБ прикреплена выше).

Дорогие инвесторы‼️

Вы можете оформить и внести вклад ,приехав к нам в офис

г.Красноярск , Взлётная ул., 7, (офисный центр) офис № 17

ОГРН : 1152468048655

ИНН : 2464122732

________________

>>>ВСТУПИТЬ В НАШ ТЕЛЕГРАМ КАНАЛ<<<

________________

✅ДАЖЕ ПРИ ПАДЕНИИ КУРСА КРИПТОВАЛЮТ НАША КОМАНДА ЗАРАБАТЫВЕТ БОЛЬШИЕ ДЕНЬГИ СТАВЯ НА ПОНИЖЕНИЕ КУРСА‼️

‼️Вы часто у нас спрашивайте : «Зачем вы набираете новых инвесторов, когда вы можете вкладывать свои деньги и никому больше не платить !» Отвечаем для всех :

Мы конечно же вкладываем и свои деньги , и деньги инвесторов! Делаем это для того , что бы у нас был больше «общий банк» ! Это даёт нам гораздо больше возможностей и шансов продолжать успешно работать на рынке криптовалют!

________________

>>>ВСТУПИТЬ В НАШ ТЕЛЕГРАМ КАНАЛ<<<

________________

Burger King — Википедия

Проверка прошла в детском хосписе 29 октября, поводом для нее стала поступившая в МВД жалоба. Подписавшая обращение Ираида Волкова просила проверить, кто санкционировал выдачу сильнодействующих препаратов — таких как «Фризиум», «Букколам», «Мидазолам», — летнему пациенту Коле, находящемуся под опекой соосновательницы хосписа Лиды Мониавы. По словам Мониавы , лекарства Коле назначает не хоспис, а городская поликлиника. Она признала, что проверка выявила нарушения — но не в объемах выписываемых сильнодействующих и наркотических препаратов, а в ведении их учета. Суд обязал хоспис выплатить в качестве штрафа рублей — во столько обходятся, например, почти 3,5 месяца пребывания дома ребенка, нуждающегося в реанимации. Детский хоспис «Дом с маяком» оштрафовали на рублей. Соосновательница «Дома с маяком» Лида Мониава раньше была волонтером в онкоотделении Российской детской клинической больницы. Она вспоминает, что неизлечимо больных детей просто выписывали домой: «Был мальчик Жора, который две недели не мог получить обезболивание, и было непонятно, куда обращаться за помощью. В больницу его уже не брали, говоря, что вылечить нельзя. В поликлинике отвечали, что ничего не могут сделать. В скорых тогда тоже не было обезболивания». Тогда уже работал Первый московский хоспис для взрослых — его главврачу Вере Миллионщиковой и основательнице фонда «Подари жизнь» Галине Чаликовой и принадлежит идея создания хосписа для детей. В году его учредителями стали Лида Мониава и глава фонда помощи хосписам «Вера» Нюта Федермессер. Департамент здравоохранения Москвы выдал медицинскую лицензию. Сейчас под опекой детского хосписа находятся пациентов до 30 лет. Все они — паллиативные, но заболевания и нужды разные. Кому-то нужна электроколяска, кому-то — лекарства или специальное питание,; кто-то всю жизнь провел в реанимации. Чтобы помочь родителям забрать паллиативного ребенка домой со всем необходимым оборудованием и расходными материалами на полгода вперед, детскому хоспису нужно примерно 2,5 млн рублей, а на последующую поддержку подопечного на дому — около 60 рублей ежемесячно пребывание в реанимации дороже: каждый день там обходится государству примерно в 30 рублей. Фандрайзингом занимается созданный в году фонд «Дом с маяком». Когда четыре года назад нынешний директор фонда «Дом с маяком» Елена Прокопьева пришла в хоспис на собеседование, отдела фандрайзинга там еще не было — Лида Мониава собирала пожертвования, публикуя посты о детях и нуждах «Дома с маяком» у себя в фейсбуке. Сегодня в этом отделе больше 20 сотрудников. Собирать средства учились путем проб и ошибок. Чтобы объяснить, зачем помогать неизлечимо больному человеку, в хосписе стараются рассказывать о положительной стороне жизни подопечных. Да, паллиативного пациента нельзя вылечить, но благодаря помощи благотворителей можно сделать его жизнь лучше: ребенка, который жил в реанимации и никогда даже не гулял, вернуть домой; подростка, который был заперт в квартире, отправить в школу на новой инвалидной коляске. Пожертвования — это не подарок, и не выигрыш в казино. Победителей и проигравших тут нет. Основная идея — помочь здесь и сейчас». По словам Елены Прокопьевой, иногда после сбора на телевидении остается запас денег на следующие покупки для ребенка — в отличие от большинства фондов у «Дома с маяком» дети стоят на учете постоянно и им помогают столько, сколько это необходимо. По заявкам, согласованным медиками, покупают расходные материалы — питание, оборудование, ортопедию. И нет дел, которые можно отложить «в стол». Я могу заниматься заполнением конкурсной заявки, а в этот момент попросят найти угги для девочки, которая лежит в нашем стационаре с онкологией, чтобы она прямо сейчас смогла выйти погулять, потому что обычная обувь причиняет ей боль. Ты бросаешься на тысячу задач сразу, невозможно выделить что-то приоритетное», — говорит Прокопьева. Но непонятно, как искать деньги остальным подопечным. Раньше, после постов в моем фейсбуке, получалось собрать несколько миллионов рублей на аппараты ИВЛ за один день. Теперь публикации почти не помогают, что-то остается незакрытым по несколько месяцев», — рассказывает Лида Мониава сейчас она занимает в фонде должность директора по развитию. Другой фандрайзинговый прием — волонтерский, когда частные лица сами открывают страницы, на которых собирают средства в пользу тех или иных НКО. За шесть лет количество сотрудников выросло до человек, все они получают зарплату еще в хосписе есть примерно волонтеров — они помогают без оказания медицинских услуг. Но почти все средства, поступающие по сборам в социальных сетях, на радио и телевидении — адресные, и если благотворитель отправляет пожертвование на помощь конкретному ребенку или решение конкретной проблемы, хоспис выполняет его пожелание. Собирать деньги на зарплаты сложнее, чем на помощь конкретным детям — приходится объяснять, что врач, работающий с пациентами восемь часов в день, не может быть волонтером. Еще сложнее с ФОТ немедицинского персонала, притом что работа одного только социального отдела помогает эффективнее распределять средства и экономить миллионы. Средняя цена — от до рублей. Сейчас таких сборов намного меньше, так как соцотдел помогает семьям получать специальные коляски бесплатно — готовить документы и доказывать в разных инстанциях, что у ребенка нет сил крутить колеса коляски руками и ему нужна электрическая», — говорит Елена Прокопьева. По ее словам, обычно на зарплаты жертвуют те, кто давно знает детский хоспис и понимает, что с этой статьей расходов всегда большие проблемы. Иногда это компании, а иногда родители подопечных, которые уже умерли, — они, как никто, понимают, какую работу проделывают сотрудники «Дома с маяком». Шесть лет «Дом с маяком» работал только как выездная служба, а в октябре года закончился ремонт стационара на Долгоруковской улице. Детский хоспис продолжает работать с семьями на выезде, но теперь может принимать подопечных и у себя. Не планировали делать это самостоятельно, но в итоге нам ответили: «Вот восемь адресов — выбирайте любой и создавайте его сами». Нам отдали здание с правом безвозмездного пользования на 49 лет», — вспоминает Лида Мониава. Для хосписа выбрали помещение у метро Новослободская, в котором раньше была школа-интернат, потом — нелегальное общежитие. Его пришлось полностью перестраивать; всю реконструкцию взяла на себя компания Crocus Group. И у меня получилось. Всегда хотелось совершать полезные вещи, и это самый нужный и важный проект в моей жизни», — рассказывал президент компании Crocus Group Араз Агаларов. Ремонт на площади 5 тыс. Медицинское оборудование и оснащение хоспис приобрел за счет субсидии из бюджета Москвы 48,5 млн рублей. Сейчас в стационаре 15 одноместных комнат для пациентов и их родителей и дневной центр, где родители могут оставить детей под присмотром специалистов, чтобы поехать на работу. Отдельный этаж — у офиса выездной службы, отдела фандрайзинга и физической терапии, медсестер. За год все поступления в детский хоспис в Москве и Московской области и в фонд «Дом с маяком» составили ,9 млн рублей. Однако с началом карантина поступления из этого источника уменьшились. В графике оставили только самые экстренные, которые нельзя отложить. Неизрасходованные средства в конце года придется вернуть. Но так как было невозможно совершать большую часть визитов многие семьи переживали из-за вируса и не хотели пускать специалистов к себе , мы решили не подвергать подопечных опасности», — рассказывает Елена. Сейчас у «Дома с маяком» почти нет крупных благотворителей, но некоторые компании все же помогают. Например, агентство по организации мероприятий Larnilane ежемесячно перечисляет на нужды «Дома с маяком» рублей. Мы живем в социуме и считаем важным и необходимым поддерживать тех, кто в этом действительно нуждается, и тех, кто оказался в ситуации, когда без сторонней помощи не выжить. Так мы подаем пример сотрудникам, близким, и всем, кто это видит», — рассказали Forbes Woman в компании. Компания «Капитал Бизнес» помогает закрывать отдельные сборы, а кроме того, ежемесячно перечисляет фиксированную сумму. Ее директор Игорь Хажин не называет, но считает, что для «Дома с маяком» она, скорее всего, ощутима, для компании же не особенно «болезненна». Мы делаем это, чтобы облегчить страдания тех, кого уже нельзя вылечить», — объясняет Хажин. Иногда компании жертвуют товары — так, кафе «Андерсон» передает еду на мероприятия, которые проводит хоспис. Например, когда бизнес интегрирует благотворительность в продукты и получает хорошую обратную связь, рост личных, рекламных и маркетинговых показателей. Нужно не только просить денег, но и думать над форматами и акциями, которые будут win-win», — объясняет Елена Прокопьева. Именно деньги от обычных людей помогли детскому хоспису выжить во время пандемии, продолжить принимать новых пациентов и практически не сокращать объем помощи. Объем пожертвований от юридических лиц сократился примерно вдвое, весь май предприятия малого и среднего бизнеса приостанавливали помощь. Цены на аппараты ИВЛ и кислородные концентраторы выросли втрое — а они жизненно необходимы подопечным. У детского хосписа была подушка безопасности на четыре месяца. А нужна, по словам Лиды Мониавы, минимум на шесть: «Дом с маяком» — не просто благотворительный фонд, а медицинская организация, которая должна гарантировать помощь без перебоев. Я написала родителям письмо, что с 1 июня мы не будем покупать подгузники и пеленки. Это было сложно, потому что у семей тоже не прибавилось денег. Но для нас это единственная возможность сохранить организацию и покупать, например, трахеостомы и гастростомы, которые не достать в розницу», — рассказывает Мониава. За две недели с начала самоизоляции хоспис полностью перестроился на удаленную работу. Были отменены некритичные визиты к детям: нянь, игровых терапевтов, социальных работников. Сократились поездки врачей, остались только экстренные чтобы минимизировать контакты с окружающими, использовали каршеринг и такси — отдел фандрайзинга договорился с сервисом Gett о бесплатной поддержке. Работу психологов и бэк-офиса перевели в онлайн. Такой режим работы сохраняется до сих пор — офлайн работает только стационар. Все это не отразилось на зарплатах сотрудников. Одни, например няни, уходили в оплачиваемый отпуск, других перебросили помогать на складе или в стационаре, который продолжал работать. Еще получили помощь от государства, когда компаниям предоставляли минимальную оплату труда за три месяца, чтобы их работники не теряли свое место и не вставали на биржу. Так выбрались из ситуации», — говорит Елена Прокопьева. Если спад поступлений от организаций продолжается до сих пор, то люди перестроились быстрее. В мае, когда у многих отменились отпуска, пожертвований в хоспис стало больше хотя перед этим, в апреле, сократился объем сборов на телеканалах. Это первый год, когда так произошло», — рассказывает Прокопьева. Люди, работающие в выездной службе «Дома с маяком», провели сбор как частные лица, чтобы поддержать своего работодателя в трудное время. Рассылка Forbes. Все рассылки Forbes. Перепечатка материалов и использование их в любой форме, в том числе и в электронных СМИ, возможны только с письменного разрешения редакции. Все права защищены. Рассказываем, на что живет «Дом с маяком» и как расходует средства. Как собирать деньги на тех, кого нельзя вылечить Когда четыре года назад нынешний директор фонда «Дом с маяком» Елена Прокопьева пришла в хоспис на собеседование, отдела фандрайзинга там еще не было — Лида Мониава собирала пожертвования, публикуя посты о детях и нуждах «Дома с маяком» у себя в фейсбуке. И нет дел, которые можно отложить». Кому платит «Дом с маяком» За шесть лет количество сотрудников выросло до человек, все они получают зарплату еще в хосписе есть примерно волонтеров — они помогают без оказания медицинских услуг. Как у детского хосписа появился стационар Шесть лет «Дом с маяком» работал только как выездная служба, а в октябре года закончился ремонт стационара на Долгоруковской улице. Государство и бизнес За год все поступления в детский хоспис в Москве и Московской области и в фонд «Дом с маяком» составили ,9 млн рублей. Люди и пандемия «Пандемия, конечно же, поставила всех в режим чрезвычайного реагирования, — говорит Ирина Меньшенина. Бизнес и благотворительность: Дапкунайте, Алешковский, Хаматова, Яновский и другие представители НКО и бизнеса за круглым столом Forbes Life Корпоративное добро: зачем бизнесу нужна благотворительность «Для тяжелобольного человека важно знать, что его по-прежнему любят»: директор фонда «Вера» о том, как хосписы выживали в пандемию. Подпишитесь на рассылку Forbes. Все сразу. Лучшее за день. Лучшее за неделю. Идеи для бизнеса.

Молочная инвестиционная компания

Куда вложить чтобы быстро заработать