Команда Котловки

Карина Бычкова (интервьюерка): Расскажите, с чего началась ваша общественно-политическая жизнь?

Инна Николаева: Она началась в 2016-ом году, когда начались проблемы с детским садом на Севастопольском 12а, куда ходил и мой ребёнок. Там находился детский сад для детей с нарушениями развития речи, единственный на несколько районов, и он оказался под угрозой закрытия. Поэтому я начала собирать подписи в его защиту. В результате объединения родителей у нас практически в каждом доме вокруг этого детсада образовались чаты жителей района, где мы обсуждали и другие проблемы, которые всех волновали: ЖКХ, экология, парковки и так далее. Оказалось что, объединившись, мы можем решить многие проблемы в нашем районе. 

К: То есть у вас активистский костяк сформировался?

И: Да, я познакомилась с Андреем и Натальей как раз в одном из таких чатов. 

К: Спасибо. Андрей, расскажите, пожалуйста, с чего началась ваша общественно-политическая карьера?

Андрей Петров: Она началась где-то в году в 2017-м, когда я узнал, что мой дом попал в программу реновации. Я решил стать старшим по дому, чтобы как-то влиять на этот процесс. Параллельно шли муниципальные выборы: я тогда поддался общему течению, тоже на них пошёл, и сформировалась команда. Мы тогда не выиграли, но костяк команды остался. И мы решили дальше заниматься общественной деятельностью. 

Оказалось, что система управления городом устроена таким образом, что если ты правильно подаёшь заявку в госорганы, то её исполняют. Но главный секрет заключается в том, что никто этих правил не знает. Я много работал в сильно забюрократизированных организациях, и поэтому разбираться в сложных правилах я умею лучше всего. 

К: То есть вы разобрались, как действуют эти правила и помогали другим активистам? 

А: Соседям, другим активистам, в общем, всем, кому мог. Показывал, как это работает, что нужно, чтобы шлагбаум поставить, чтобы закон в Московскую городскую думу продвинуть. Погрузился довольно глубоко и сильно. Суть в том, что власти обязаны на такое реагировать. Вне зависимости от того, решат они проблему или нет. 

К: Я прочитала в посте ВКонтакте, что у вас в команде целых четыре юриста. Почему так много? 

А: Это скорее случайность. Просто политическая деятельность в России неразрывно связана с законами всякими, подзаконными актами и прочими регламентами. Усидчивость, терпение, чтобы разбираться, и необходимая квалификация — это качества юристов, которые оказываются очень важными в общественной работе. 

К: Инна, вопрос к вам. Некоторых известных муниципальных депутатов вроде Яшина или Горинова арестовывают. Как на вас отразились эти истории? Не было ли у вас мыслей о том, что политикой сейчас стало заниматься опасно? 

И: Вопрос сложный, но очень хороший, своевременный, поскольку мы избираемся в достаточно сложный для нашей страны период. Конечно, у нас гораздо выше риски, чем, например, в 2017-ом году. Мы о многом не можем говорить, нам запрещает законодательство высказываться на достаточно важные темы для общества. 

Но с другой стороны, кто, кроме нас, может сейчас пойти к жителям и поддержать их? Если мы не придем к ним, то никто не придет. Конечно, многое сейчас заставляет бояться и следить за любой коммуникацией. Но с другой стороны, муниципальный уровень дает возможность работать с жителями, не касаясь «опасных» тем: сосредоточиться на благоустройстве, на экологии, на социальной инфраструктуре, на защите прав наших жителей на комфортную безопасную среду. 

К: Андрей, вы уже упоминали, что в 2017 году участвовали в муниципальных выборах. Тогда было около 1000 независимых кандидатов. Сейчас их в разы меньше. Можете ли вы сформулировать, почему люди в этот раз не так активно выдвигаются?

А: Кажется, что в 2017-ом публичная политика переживала свой пик. Тогда казалось, что это что-то весёлое, интересное, забавное. Тогда наблюдались определенные успехи у гражданского общества по количеству кандидатов, по выборам, по публичным мероприятиям вроде митингов. Оппоненты гражданского общества тоже оценили эти успехи и применили меры. Митинги теперь запрещены де-факто из-за коронавирусных ограничений, публичные политики теперь не в России. С одной стороны, возможностей стало меньше. С другой стороны, хочу заметить, что в 2017-ом году, когда я постучался соседке в квартиру для того, чтобы попросить её за меня проголосовать, она меня прогнала. Сейчас она сама кандидат.

К: Она вас запомнила?

А: Конечно. Я вижу прогресс в том, что политизация общества произошла, повысился интерес к политике. В нашем районе люди стали за ней наблюдать, стали появляться новые лица. Раньше я знал всех в районе, кто чем-то активно занимается, теперь таких людей стало так много, что я не могу всех запомнить. 

К: Как проходит ваша агитация? Какие вы используете методы? Только поквартирный обход, или, например, планируете ставить куб? 

И: Конечно, хотелось бы использовать абсолютно все возможности, которые предоставляются законодательством и финансово нам по силам. Но мы понимаем, что до выборов остается всего несколько недель, и самый эффективный способ — это коммуникация через газету (команда издаёт газету «Севастопольский проспект» — прим. ред) и поквартирный обход, личное взаимодействие с жителями.

Вообще, я стараюсь агитировать всегда. Вот я выхожу как родительница на детскую площадку со своими детьми и могу пообщаться там с такими же родителями, которые могут мне рассказать о своих проблемах. Потом, если нужно, я помогаю им делать обращения в органы государственной власти. 

Но самое главное, что благодаря мне соседи знают о дне выборов 11 сентября, когда можно прийти и выбрать своего представителя. 

К: Если вам удастся кого-то убедить прийти на выборы, вы тоже будете считать это хорошим результатом? 

И: Да, это будет большая победа, если человек придёт на выборы, увидит нашу команду и отдаст свой голос. По крайней мере, мы делаем все, что от нас зависит на данный момент. 

К: Вести избирательную кампанию — достаточно сложное дело в любой период времени, но в 2022-м году особенно. Как вы можете сформулировать, что вас вдохновляет, что вам помогает держаться на плаву и не сдаваться и идти к своей цели?

А: Я не сдаюсь, потому что я верю в людей. Эта вера у меня сформировалась в 2017-ом году, когда я первый раз пошёл в поквартирный обход и думал, что меня просто все пошлют, и людям ничего не нужно. Наслушался всяких сказок про менталитет. Но это все неправда. Вокруг нас прекрасные, замечательные люди, которые всегда готовы тебе помочь. Я знаю, что они по-прежнему все остались здесь, живут в соседних домах, в соседних квартирах. И надо с ними объединиться и дальше делать наше дело.

К: И последний вопрос. Я буду рада, если каждый из вас попробует на него ответить. После 24-го февраля многие потеряли веру в то, что в России существует политика. Что вы можете сказать скептикам? Почему важно заниматься политикой даже на муниципальном уровне?

И: Событие, которое произошло в феврале, оно, конечно, обесценило очень многое, что мы делали до этого. Но, с другой стороны, мы каждый день выходим на улицу, мы оказываемся на площадках, рядом со своими деревьями, которые некорректно кронируют или на которых обитает тополиная моль. И всё равно возвращаемся в эту реальность, даже несмотря на всеобщее бессилие, и пытаемся её менять. Мы должны возвращать эту веру своим соседям, что не всё бесполезно, что нужно объединяться. 

Люди, которые однажды вышли в свой двор и поняли, что нанятые ими чиновники и управляющие компании просто пускают деньги на ветер, не ремонтируют детские площадки, закупают некачественные тренажеры, они уже не смогут быть равнодушными ни к своему двору, ни к своему району. И, возможно, ко всему происходящему в стране они тоже не смогут остаться равнодушным.

А: У меня другой взгляд на эту проблему. 24 февраля государство запустило свой геополитический проект и тратит на это очень много ресурсов. В том числе значительное количество денежных средств бюджета тратится и на борьбу с последствиями, которые организовали другие государства для того, чтобы этот геополитический проект не имел успеха. На наш район и так до этого не сильно много внимания обращали, а теперь, наверное, вообще забудут про него и про то, что есть наши маленькие локальные проблемы, которые надо решать. Мы должны будем сами следить за состоянием своих дворов, домов, школ, парков. И в этом я вижу причину, по которой надо заниматься муниципальной политикой. Если мы этим перестанем заниматься, всё начнёт приходить в запустение. У государства не хватает времени заботиться о некоторых отраслях экономики, куда уж там небольшой район в Москве, про который не все знают, что он существует.

Н: Если бы в Государственной думе или в Совете Федерации, которые практически единогласно поддержали и одобрили проведение специальной военной операции, были другие люди, возможно, этой специальной военной операции не случилось бы. Поэтому людей из большой политики выключили задолго до 2022-го года. 

Почему тогда нужно заниматься муниципальными вопросами? Муниципальный уровень — это тот уровень, который касается каждого из нас, абсолютно каждого. Кто кроме нас будет этим заниматься? 

Часто говорят, что «мы вне политики» или «меня политика не касается». Она не касается тебя до тех пор, пока ты не столкнулся с реальной проблемой, которая беспокоит тебя здесь и сейчас. Та же самая тополиная моль. Казалось бы. при чём здесь политика? А при том, что глава управы дает указания «Жилищнику», он плохо делает свою работу, нарушает действующие нормы,  в итоге ты страдаешь от последствий. А причина всего — именно политика.

Разговор провела и записала Карина Бычкова