Кокаин наркотик Ланчхути

• • • • • • • • • • • • • • • • •

• • • • • • • • • • • • • • • • •

Гарантии ❗ Качество ❗ Отзывы покупателей ❗

• • • • • • • • • • • • • • • • •

👇 👇 👇 👇 👇 👇 👇 👇 👇 👇 👇 👇

Наши контакты:

▶️▶️▶️ (НАПИСАТЬ ОПЕРАТОРУ В ТЕЛЕГРАМ)️ ◀️◀️◀️

👆 👆 👆 👆 👆 👆 👆 👆 👆 👆 👆 👆

• • • • • • • • • • • • • • • • •

🚩 ИСПОЛЬЗУЙТЕ ВПН (VPN), ЕСЛИ ССЫЛКА НЕ ОТКРЫВАЕТСЯ!

🚩 В Телеграм переходить только по ссылке что выше! В поиске тг фейки!

• • • • • • • • • • • • • • • • •

Кокаин наркотик Ланчхути

В «Динамо» Тбилиси в и годах. Рост см. Мастер спорта СССР Обладатель Кубка обладателей Кубков года. Чемпион СССР года. В списках 33 лучших футболистов сезона в СССР — 1 раз в году. В составе сборной СССР в годах провел 7 матчей 3 гола. Бронзовый призер футбольного турнира Олимпиады года. Газета «Спорт-Экспресс» Москва от 28 января года:. За бывшим форвардом тбилисского «Динамо» и сборной СССР по футболу, ныне агентом Жано Ананидзе мы охотились долго — батоно Резо должен был приехать в Москву, но не приезжал. Вместо этого заглядывал на сутки в Петербург — и мчался то в Ростов, то в Казань. А поговорить хотелось. Мы предполагали, что это будет не интервью, а настоящий концерт, — но не представляли истинного масштаба обаяния летнего Челебадзе. Знали бы — сами отправились бы к нему в Кобулети. Приходится свои кило таскать туда-сюда… Тренером уже не буду. Заурядным быть не хочу, а гениальных — единицы. Умнейший человек! Я знаю, как он сдавал экзамены в институте. Вообще не готовился. Приходил, кто-то ему в коридоре суть предмета коротко рассказывал — и Нодар получал «пятерку». А те, кто зубрил ночами, — «тройки». Помню, как в «Динамо» заявлялись люди из грузинского ЦК партии. Шеварднадзе что-то говорил, а после вставал Ахалкаци и толкал такую речь, что они все становились ниже ростом. Его логика, его манера говорить — это что-то… Но тренер был очень строгий. В м тбилисское «Динамо» завоевало Кубок кубков. Я 9 мячей в том розыгрыше наколотил. То есть проложил «Динамо» путь в этот турнир. Там тоже забивал. И вот собираемся в Дюссельдорф на финал против «Карл Цейсса». Уезжаем с базы, беру сумку, до автобуса 50 метров. Ко мне подходит Гиви Нодия, помощник Ахалкаци: «Резо, ты остаешься». Можно было на день раньше сказать?! Главное, до сих пор понять не могу — почему? За что меня наказали? Да мне тогда и не хотелось никаких объяснений. Я глупость сделал, нужно было сразу после этого уходить из «Динамо» — Бесков сколько раз в «Спартак» приглашал! Как-то в сборной заходит в комнату. Я вскочил с кровати, а Константин Иванович говорит: «Лежи, сынок…» Дает мне шикарные бутсы: «У нас с тобой один размер, мне не к чему — возьми». У меня на голове еще немного волос было — так они дыбом встали. Бесков убеждал: «В Тбилиси есть Шенгелия, Гуцаев, Кипиани — а мне такого игрока, как ты, и не хватает. Стиль у тебя спартаковский, много будешь забивать…» — Вернувшуюся с кубком команду встречали? Мои друзья выиграли! Финал смотрел по телевизору и радовался вместе со всеми. Когда кубок привезли на базу, долго не выпускал его из рук. Обычно в Грузии регистрировалось не меньше краж в сутки. А в тот день — ни одной. Хоть народ был на улицах, и дома стояли пустые. Тот подходит: «Как тебя зовут? Начальнику послышалось другое — «ваше звание? Тебя как зовут? Когда я вернулся второй раз в «Динамо», с весом была беда. До этого три сезона отыграл в Батуми — а там мне вообще не нужно было бегать. Мог пить, курить, весить килограммов — и оставаться лучшим. Прихожу к доктору, говорю: «Запиши, что вешу 80 кило» — «Резо, Ахалкаци меня убьет! Встаю на весы — 85! Получается, за тренировку 5 прибавил! Ахалкаци взорвался: «Приведите врача! Вовремя не сделал операцию на связках, потом двигаться было тяжело. Как только не сбрасывал — вечерами не кушал, хлеб в дом запретил приносить. Курил много, с восьмого класса. А мы проводили товарищеский матч в Поти. Кутивадзе меня не выпускает. Оказывается, Ахалкаци, уезжая, дал команду — наигрывать молодых. Я взял сумку — и домой. Вернувшемуся с чемпионата мира Ахалкаци бросил заявление: так и так, ухожу из футбола. Он и не думал уговаривать. Но тут меня поймал брат Шеварднадзе — заманил в Ланчхути. А надо было в «Спартак» ехать. Дурак был, дурак! А со мной за восемь туров — шесть матчей выиграли, две ничьи. Пока я в Смоленске судью не побил. В чужой штрафной меня свалили, чистый пенальти. А судья говорит, что я же и виноват. Швырнул мячом о землю — тот красную достает. Я как ее увидел, в глазах потемнело — арбитру очень плохо сделал… — Ударили? А я так толкаться умел, что самые могучие защитники падали. Вот и судья свалился как отрубленный. Мне собирались пожизненную дисквалификацию впаять. Муртаз Хурцилава, главный тренер «Гурии», поехал в Москву и упросил людей, чтоб Челебадзе пожалели. Снова обошлось. Выхожу играть за динамовский дубль в Ленинграде. У нас в команде Сулаквелидзе, Павлиашвили, Месхи, а у «Зенита» — мальчишки. И после первого тайма выигрывают ! Ахалкаци так орал в раздевалке, что мы за пятнадцать минут три гола отыграли. Потом еще три забиваем — судья не засчитывает. Последняя минута, Месхи обводит, дает пас назад — я заколачиваю! И опять отменяет! Мчусь к боковому — тот от меня бегом. Кричит издали главному: «Челебадзе меня матом обругал». Стою у флага, вижу красную карточку — а с трибун несется: «Грузин, такой-сякой…» — Озлобились? Спрыгнул в сектор — все разбегаются! Мама дорогая, что творилось! Тоже сюжет. Команда забила 70 мячей, из них 21 — мой, а 39 — с моих передач. Стоял на месте — что хотел, то и получалось. В первой лиге 27 голов забил, стал лучшим бомбардиром. Сезон заканчивается, я снова собрался… — Уходить из футбола? Говорю на банкете всем «до свидания», меня славят и назначают директором плодовощторга Аджарии. Серьезная должность. Раздался звонок из Тбилиси: Ахалкаци вновь принял «Динамо», хочет тебя пригласить. И я согласился. С номером Единственная Volvo в Тбилиси. Две недели отъездил, вызвали нас в республиканский ЦК и начали срамить: «Что это? Откуда такие автомобили?! Деньги, 28 тысяч, я отдать не успел, звоню приятелям — такая ситуация. Заберем машину обратно». Дальше ездил. Величайший талант, одареннее папы. Миша уже доигрывал в чемпионате Грузии, приехал с какой-то командой в Кобулети. За две минуты положил три гола. До последнего дня выглядел нормально, работал директором школы. Не сказать было, что наркоман. Он же и в кино снимался. Перед въездом в город случился сердечный приступ. Машина потеряла управление, пересекла встречную полосу и врезалась в дерево. В тот день я был в ресторане с Амираном, папой Жано. Прибежал знакомый: «Дато разбился». Мы помчались в больницу. Он лежал в приемном отделении. Его родные узнали меня, пропустили. Я подошел к Дато, коснулся ладонью головы — он еще был теплый. А когда дотронулся до грудной клетки, она просто провалилась внутрь. Все кости были раздроблены. Фантастически талантливый вратарь. Габелия говорил: «Если б Тамаз был жив, я бы в «Динамо» не играл». Он поехал в горы к невесте, а на обратном пути машина сорвалась в пропасть. Когда на серпантине автомобиль рухнул в горную реку, друг сломал шейный позвонок и умер мгновенно. Его быстро нашли. А Виталик потерял сознание, выпал из машины и отключился. Если б сразу вытащили из воды — можно было спасти. А так он просто захлебнулся. Течение оказалось настолько сильное, что Дараселия отнесло на два километра. Его обнаружила собака на тринадцатый день поисков. Тело было в песке, лишь два пальца руки торчали… — Вам неприятности за рулем знакомы? Кстати, в паспорте у него стояла другая дата — 9 октября того же года. Сделали это в интересах юношеской сборной… Посидели, помянули, наутро я двинулся в Батуми. Дорога скользкая, занесло — и ухнул в овраг. Машина перевернулась, но остановилась, зацепившись за мандариновое дерево. А иначе я улетел бы далеко. Главное — ни царапины. Разве что джинсы порвал. Это не первый случай, когда Бог уберег. Попали в такую грозу, что в самолете от криков пассажиров закладывало уши. А я залпом выпил стакан виски — и успокоился. Детьми клянусь, никакого страха! Сидел и думал: «Все, конец. Но смерть встречу с открытыми глазами». Когда все-таки сели, пилот объявил: «Товарищи, вы родились в рубашке. Я летаю тридцать лет — и такого не помню». Спускаясь по трапу, увидели, что взлетная полоса забита пожарными, » скорой помощью», машинами МЧС… — Вы, к слову, что предпочитаете — вино или чачу? Потому что вина слишком много надо выпить. А виски чуть-чуть принял — и уже хорошо. Чача же — не для меня. Не люблю напитки крепче 40 градусов. По слухам, в том сезоне почти не тренировались — только сидели на мяче и смотрели, как работают другие. Я вкалывал, как никогда. В м в Тбилиси приехал Газзаев, мы играли в паре. Может, Валере это не понравится, но я историю расскажу. Матч с Минском, оба в запасе. Ахалкаци отряжает нас в раздевалку готовиться. Там Валера достает «Мальборо» и закуривает. Прямо в раздевалке! Тогда я усаживаюсь рядом: «Дай прикурить». Зашел массажист — оторопел: «Эй, что творите? Ахалкаци увидит! Проигрывали — так я отдал голевой пас Сулаквелидзе, а в концовке и Газзаев забил. Сыграли с «Гамбургом», стали бить пенальти. Я ловко так обманул вратаря Руди Каргуса вице-чемпион Европы, более матчей в чемпионате Германии. На банкете стою с Кахой Асатиани, подходит Каргус. Сзади притормозила машина, из люка высунулся человек — и пустил очередь ему в спину. Никто в Грузии понять не может, за что. Начни работать агентом в те годы, сегодня был бы в шоколаде. А я вещи возил из Турции. Торговал каким-то металлом — вагонами, машинами, кораблями. Чай отправлял в Россию… Привез как-то тонн мандаринов — все сгнило. Там на время шторма суда выгоняют из порта. А норд-ост не утихал две недели. Я был на грани разорения. Потерял полмиллиона долларов. Плюс столько же вложили знакомые, которые арендовали корабль. Но футбольный авторитет помог встать на ноги. Да и друзья не оставили. Кто из киевлян после чернобыльской аварии жил у вас в Кобулети? Месяца полтора жили. Супруга Баля ждала ребенка. Я сказал: «Если будет мальчик, стану крестным». До этого тбилисское «Динамо» почти тридцать лет там не выигрывало. Перед матчем говорю Балю: «Андрюша, помогите нам ничейку сгонять». Он руками замахал: «Что ты, Резо, нас убьют! Если поведете , дайте в конце будущему крестному забить с пенальти. А еще скажи Олегу Кузнецову, чтоб меня по ногам не лупил. А то до церкви не дойду». Баль подозвал Кузнецова: «Ты уж с Резо поосторожнее, ему наутро сына моего крестить». Олег побожился. Причем я забил и с пенальти, и с игры. Наутро в церкви Баль указал на меня батюшке: «Святой отец, это он нам вчера два гола засадил». Тот взглянул на меня, нахмурился. Андрюша любит вспоминать, как в Тбилиси вколотил мяч немцам после моего навеса с фланга. Диктор по стадиону объявил своеобразно: «С великолепной подачи Реваза Челебадзе…» Трибуны взревели от восторга. Дослушивать фамилию автора гола никто не стал. Баль и Бессонов — самые близкие мои люди в футболе. С Володей познакомился в сборной, когда нас вызвали на матч в Голландию. Поселили в одном номере. Незадолго до этого я женился и хотел супруге привезти кожаный плащ. В магазине попросил Бессонова его примерить. Тут выяснилось, что стоит он долларов. А мне из Союза удалось вывезти лишь Ладно, думаю, не судьба. Мы ушли из магазина, деньги я потратил на другие вещи. Неожиданно вечером в отеле Бессонов говорит: «Открой шкаф». И я вижу тот самый плащ: «Это твоей жене. И ведь было тогда ему 18 лет! В Австрии Гуцаев привел его в самый дорогой магазин, ткнул пальцем в шубу из меха какого-то диковинного зверька, которая хранилась под стеклянным колпаком, и сказал: «Уточни у продавщицы, не синтетика ли. А сам за мех подергай. Если выдернешь клок — точно синтетика». Мачаидзе так и сделал. Продавщица едва в обморок не грохнулась. А когда Манучару объявили стоимость шубы, к этому состоянию уже был близок он… Еще в «Динамо» легенды ходили об одном игроке. Звали его Бесо. В Иране он решил купить солнечные очки. Заглянул в лавку, долго выбирал, пытаясь определить из стекла они сделаны или из пластмассы. Наконец, спрашивает продавца: «Шуша? Иранец понятия не имеет, чего от него хотят. Бесо кладет очки на прилавок и уходит. На следующий день возвращается в лавку, снова примеряет разные очки, сопровождая это единственным вопросом: «Шуша? Бесо уходит. То же самое повторяется на третий день. А на четвертый, завидев в дверях Бесо, швыряет очки на пол и начинает топтать их ногами с криком: «Шуша, шуша…» — Правда, что ваш дядя, подпольный миллионер, приплачивал вам за голы? Дядя был «цеховик». Деньги зарабатывал колоссальные, но почти все спускал в карты. Тысяч двести проиграл, представляете? А занимался всем подряд — от мандаринов до строительства домов. В Грузии в те годы «цеховиков» было немало. Хотя я от голевой передачи всегда получал больше удовольствия, чем от забитого мяча, и на поле не жадничал. Вот за моим другом, великим Рамазом Шенгелия, такой грешок водился. Поэтому и забил Шенгелия полторы сотни мячей. В м в Ереване проигрываем , но в конце второго тайма сравниваю счет. Играть остается совсем немного, и тут начинаются чудеса. С центра поля убегаю в одиночестве — но Абрамян, вратарь «Арарата», мяч отбирает. Проходит еще две минуты, бью по воротам — штанга. На последних секундах «Арарат» атакует, даже Абрамян вышел к центральному кругу. Наш защитник далеко выносит мяч. Мы с Абрамяном несемся к нему, у вратаря мяч срезается, я подхватываю его и лечу к пустым воротам. Правда, под острым углом. Бегу и думаю: «Сейчас второй гол забиваю, приезжаю в Тбилиси, меня встречают, целуют, накрывают столы…» Остается метров шесть, качу мячик — и не попадаю. После этого в Грузии никто не вспоминал, что я спас «Динамо» от поражения. Говорили только о моем промахе. Даже анекдот придумали. Поднимается к нему Челебадзе: «Амиран, помоги». Гол не забиваю — ругают, забиваю — все равно ругают». Амиран дернулся: «Да если б меня к скале не приковали, я бы сам тебя задушил! Домой из Еревана после того матча возвращались на автобусе. Игрокам раздали сухой паек. Администратор спрашивает хмурого Ахалкаци: «Нодар Парсаданович, остался батон докторской колбасы. Что с ним делать? Сулаквелидзе хлестал ведрами винище». А грузины потом все отрицали. Сулаквелидзе, пока играл, к спиртному не притрагивался. Я Зонина очень уважаю, но надо учитывать его возраст. Я ведь тоже многое могу рассказать. В сборной СССР были игроки, которые водку пили в раздевалке. Но я же об этом не рассказываю. А после матча пять-шесть человек быстренько выпивали ее там прямо из горлышка. Я понять не мог, почему из раздевалки некоторые уже пьяными выходят. Пока Сашка Чивадзе не показал, где ребята прячут бутылку. Был в шоке. Однажды Бесков вызвал меня в сборную, и в болгарской гостинице нас поселили в одном номере с юным Черенковым. Там стояла большая кровать и маленький диванчик. Вечером прихожу — он лежит на кровати. Я разделся до плавок и спрашиваю: «Федя, вместе будем спать? А через месяц со сборной приезжаем в Швецию. Живу снова с Черенковым. Когда в комнату зашли, он улыбнулся: «Реваз Владимирович, выбирайте любую кровать». Вообще Федор — добрый и светлый. Таких мало. Что запомнилось? Столкнулись в борьбе за мяч, бразилец упал. Я наклонился, протянул руку и сказал: «Пардон». А он лягнул меня в лицо. Судья, закрытый игроками, этого не увидел. Я прорычал: «Убью! С трибун сразу полетели петарды. И Бесков от греха меня заменил. В игре еще сдерживался, зато под трибунами человек за все отвечал. Был в Киеве такой — Бойко. Сначала меня по голеностопам охаживал, следом против Дараселия грубо сыграл. Виталик завелся, полез на него, а я шепнул: «Не здесь. Отлупим его по дороге в раздевалку». В тоннеле догнал Бойко: «Ты чего пацана обижаешь? А он своей ножищей го размера врезал мне по заднице. Разнимать нас бросился Хинчагашвили, так Бойко и ему навернул. Тот ответил. Началась драка. В конце концов мы с Бойко кубарем скатились к ногам Лобановского. Тут уж милиция подоспела. Вскоре появился полковник: «Ахалкаци, Челебадзе, Дараселия и Хинчагашвили — идемте со мной». Этих бандитов сажать надо. Прямо отсюда в камеру везти». И вдруг Лобановский его оборвал: «Успокойтесь и покиньте зал. Мы сами разберемся». Генерал вышел недовольный. А Лобановский продолжил: «Челебадзе, Дараселия, Бойко — встаньте и обнимите друг друга». Мы обнялись, расцеловались. И на этом инцидент был исчерпан. Был не прав? Слышали анекдот? Что это? Футбол…» У нас всего четыре клуба, где есть условия, можно неплохо заработать. В остальных платят долларов , а то и меньше. На некоторых стадионах нет воды. Ребята потренировались — а моются дома. Поля в ужасном состоянии. В Батуми вообще пять лет назад снесли тысячную арену, на которой играло «Динамо». Гостиницу построили. А команда с тех пор проводит матчи на территории школы, где одна трибуна на человек. Любимец женщин. В молодости Котэ не одну семью разбил, у него было несколько жен. А потом встретил Софико Чиаурели. И закрыл тему. Как-то в е в Батуми арестовали его родственника. Кажется, наркотики подбросили. Я был президентом местного «Динамо», Махарадзе приехал в клуб: «Резо, помоги вытащить парня». Я позвонил куда следует, затем набрал жене: «Накрывай на стол». Через двадцать минут у меня дома сидел не только Котэ, но и его родственник. У Саши тонкий юмор. Однажды в Ереване он был тамадой на летии Симоняна. И вот армяне затянули старую песню: «Ну что у вас за Тбилисское море? Километр в одну сторону, километр — в другую. А наш Севан: ширина 30 километров, длина — почти Но это — озеро». Чивадзе отвечает: «Знаете, в чем уникальность нашего моря по сравнению с остальными? Когда Кантария предлагал за него выпить, над столом моментально повисала тишина. Кто-нибудь шепотом спрашивал: «Почему за Гитлера? Вскоре после войны Мелитон отправился в Москву продавать орехи. Тогда шла борьба со спекулянтами, и на рынке его быстро повязали. Когда в милиции выяснили, что перед ними Кантария, все обомлели. К Сталину. Зачем на рынке торгуешь? Поезжай домой, там найдем тебе достойную работу, и все будет хорошо». Черканул что-то на бумаге с печатью, отдал Кантария, велел отвезти на вокзал. Сел он в поезд, есть хочется, а с собой ни копейки. Где-то уже в районе Дагестана во время остановки он увидел повозку с хлебом и украл пару буханок. Наконец, добрался домой, рассказал, как все было. Его спрашивают: «А что за бумагу Сталин вручил? Там было написано: «Предъявителя этого документа обеспечить проездом, жильем и питанием». Девочка с Украины и два парня-москвича. Нам-то даже большие волны нипочем — плавали отлично. А у приезжих опыта никакого. В Кобулети такие медали пришлось бы давать каждому второму. Все мужики спасали туристов.

Бошки купить наркотик Москва Кунцево