Когда Появляются Первые Исторические Сочинения
Когда Появляются Первые Исторические Сочинения
© 2014-2020 — Студопедия.Нет — Информационный студенческий ресурс. Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав
(0.011)
Нужна помощь с учебой? Наши эксперты готовы помочь!
Когда человек теряет богатство, он ничего не теряет. Когда человек теряет здоровье, он теряет кое-что. Когда человек теряет характер, он теряет все. © Билли Грэм 314 - | 224 - или читать все...
Проверочный расчет прочности и устойчивости - При оценке прочности переборки контролируются следующие напряжения: напряжения в меридиональных и конических сечениях переборки вдали от опорного...
Понятие и признаки полезной модели - Определение и признаки полезной модели даны в ст. 1351 ГК. Согласно п. 1 указанной статьи в качестве полезной модели охраняется техническое решение...
Взаимные права и обязанности супругов, родителей и детей - вступившие в брачный союз мужчина и женщина обладают как личными неимущественными, так и...
Первыми историческими произведениями Древней Руси были летописи и переводные византийские хронографы. Летописание продолжалось с XI по XVIII вв. Характерной особенностью русского летописания было то, что составление летописей было не частной инициативой, а заказом со стороны церковной и политической элиты. Каждый летописец выступал обычно как продолжатель и редактор предшествующего сочинения. С первой летописи “Повесть временных лет”(начало XII в.) вошло в практику предварять повествование о реальных событиях кратким изложением библейской истории. Идея избранного народа - инструмента и объекта Божественного провидения и всемогущества - стала центральной для древнерусской литературы. Она была сформулирована еще до монгольского нашествия в труде Митрополита Иллариона “Слово о законе и благодати”, житиях Бориса и Глеба и в “Повести временных лет”.
С XII в. начинается распространение местного летописания почти во всех княжеских центрах. А после объединения русских земель под властью Москвы возрождаются общегосударственные летописные своды. Важнейшими памятниками летописания являются созданный при Иване Грозном летописный “Лицевой свод”(1568-1576) и “Степенная книга” - династическая история московских князей, возводимая к первым киевским князьям. Эти труды свидетельство осознания истории как источника укрепления власти. Лицевой свод фактически подвел черту под историей общерусского летописания, которое после этого уступает место хронографам и продолжается лишь как местное летописание.
Зарождение и развитие научных взглядов на историю
Новый импульс историописание получает в последней трети XVII-XVIII вв. Исследователи называют это время веком Просвещения. Взгляды деятелей Просвещения характеризовало критическое отношение к власти и традиции. В их системе ценностей высшим критерием были разум и здравый смысл. Все люди были созданы изначально равными и свободными. А потому общество следовало строить по законам разума и в соответствии с естественными правами человека. История, которую писали просветители, находилась под сильным влиянием философии. Она не считалась областью научного знания, а оставалась особым жанром изящной словесности. В университетах ее преподавали, как правило, филологи, знатоки древних языков и текстов, правоведы. И хотя теологическое объяснение истории все еще применялось, все большее предпочтение отдавалось нейтральным рассказам об античном, средневековом и современном периодах. Важной чертой сочинений философов просветителей было разделение рационального знания и христианской веры.
Первым крупным историком и историографом, сформулировавшим принципы исторического развития, стоявшие вне Августиновской традиции, был профессор риторики, неаполитанец Джамбатиста Вико (1668-1744) . Явление Вико, по словам Фридриха Мейнеке, “поражает подобно чуду внезапно увиденного оазиса[21]”. Вико явился, по существу, родоначальником современных концепций исторического развития. Он создал историю как науку, в которой просматриваются параллели с разработанным Френсисом Бэконом научным методом. По мысли Вико природа сотворена Богом, и он один может знать что-либо о ней. А история, как мир человеческих поступков, создавалась людьми и поэтому более важна и доступна для изучения.
Вико задался целью оправдать и в то же время переработать историю, переживавшую в его время своеобразный “кризис доверия”. Р.Декарт, взгляды которого разделяли тогда многие мыслители, относился, например, к истории свысока, считая ее менее достойной изучения, чем такие науки как математика, физика и астрономия. Вико не согласился с этим. Он поставил перед собой задачу показать на фактах, что истина есть истина, независимо от того раскрывается ли она с помощью естественнонаучных методов или путем изучения истории. В своем труде “Основания новой науки об общей природе наций” (Scienza nuova. 1725 (переиздания 1730, 1744) он предложил широкий план совершенно нового направления мысли: исследование элементов для определения общих моделей. Он настаивал на том, что именно это должно быть целью исторических исследований. Одновременно он вводит ряд руководящих принципов, позволяющих проследить развитие таких культурных характеристик, как классовое сознание, мифы, техника. По Вико эти модели характерны для всех культур. “Новая наука” Вико, таким образом, стала вехой на пути развития истории как компаративной (сравнительной) науки.
Любопытна картина истории, предложенная Вико. Она начинается со своеобразного компромисса между христианством и историческим знанием. По его мысли, человечество созданное Богом и наделенное им свободной волей, стало грешным по собственной вине, и было наказано потопом. Выжившие после него были разделены на народ избранный (евреев) и язычников. Все народы, кроме евреев, совершали отныне одно и то же продвижение от дикости до зрелости. При этом именно различная душевная организация людей, сначала почти животная, а затем постепенно гуманизировавшаяся, порождала соответствовавшие ей нравы, социальные и государственные институты на каждой ступени формирования государственности. Но человеческая слабость не позволяет достичь совершенства или удержать его. Народ, приближающийся к совершенству, оказывается жертвой внутреннего нравственного распада, возвращается в прежнее варварство и начинает тот же жизненный путь.
Таким образом, учение Вико вначале представляло собой грандиозное обновление и углубление старых учений о круговороте, созданных в античном мире. Вико представил историческую жизнь как естественный процесс страстей, ограниченных природой человека, но ведущий к гражданскому устройству, ибо высокий (Божий) разум господствовал над неразумием людей. Иными словами он заставил Бога проявляться в истории только через им самим созданную человеческую природу. Религия, таким образом, представлялась как ценнейшая сила истории. Вико прямо говорит: “Только религия заставляет народы совершать доблестные дела под влиянием чувств[22]” Но, не ослабляя руку Божию, Вико несколько отстранил ее от истории, дав истории ее естественную свободу движения. “То был решающий акт начавшейся секуляризации истории, - процесса, на котором покоится современное историческое мышление[23]”. Тем самым был открыт путь для идеи исторического развития.
Интерес к исследованию истоков и причин сочетался у Вико с его самой значительной инновацией - попыткой сформулировать законы исторического развития. Он верил в существование законов истории, которые можно распознать и систематически изложить. Историческая концепция Вико сочетала, таким образом, элементы и классической, и августиновской традиций. От греков он заимствовал идею универсальных стадий в циклах цивилизаций, согласно которой любая цивилизация проходит одни и те же этапы развития от каменного века через бронзовый к железному (эту теорию впервые сформулировал, напомню, еще Гесиод). С другой стороны теория Вико вобрала в себя также линейную концепцию прогресса Августина, но с одной существенной поправкой: Вико признавал, что Европа I тысячелетия н.э. находится на ином уровне развития, нежели Греция времен Гомера. Концепция исторического развития Вико т.о. не была ни линейной, ни циклической. Она соединила обе эти концепции в “спиральной теории” исторического круговорота.
Спиральная теория была одной из первых попыток создать универсальную модель подъема и упадка цивилизаций. Убежденность Вико в существовании определенных законов, которые управляют историей, подобно тому, как определенные законы управляют любой другой наукой, ознаменовала начало нового взгляда на историю. Оценивая его выдающийся американский исследователь Алан Донаган писал: “Принцип Вико, согласно которому у человека есть надежда познать то, что создано людьми, лежит в основании современной научной историографии. Во-первых, он определяет, что должны изучать историки: все то, что сохранилось как результат деятельности людей прошлого. Во-вторых, он косвенно конкретизирует цель историков: реконструировать мышление, с помощью которого были созданы эти сохранившиеся остатки прошлого, каким бы отличным от нашего современного мышления оно не было”.
Хотя теории Вико предстояло позднее оказать влияние на таких разных мыслителей как Кант, Гегель, Кондорсе, Спенсер, она почти целое столетие находилась под спудом. Ни рационализм, ни романтизм XVII-XVIII вв. не дали фигуры равной ему. Рационалист Вольтер (1694-1778), оказавший огромное влияние на общее развитие исторического мышления своего времени, “хотел читать историю глазами философа”. Он создал само понятие “философия истории” и эта философия для него означала не что иное, как извлечение “полезных истин” из истории[24]. Главной целью исторических исследований при этом, по его мнению, должна быть... борьба с предрассудками. Тем не менее, несомненно велика заслуга Вольтера в том, что благодаря его усилиям у европейцев сформировалось убеждение в том, что каждый великий идеал нуждается в обширном историческом обосновании.
Романтик Руссо (1712-1778) так и не преодолел своего предубеждения против самой цивилизации как разрушителя всего доброго, заложенного в человеке от природы. Тем не менее и его вклад в формирование историзма был весьма существенным благодаря тому, что он впервые пробудил понимание индивидуального.
Гердер (1744-1803) ближе других подошел к историографическому принципу Вико. Он верил в существование универсальной модели развития цивилизаций. Однако, взгляд его отличался узостью: он объяснял это развитие лишь исходя из особенностей “национального характера”. Вико же впервые применил позитивистский подход к истории в пер. пол. XVIII в. Но только к середине XIX в. этот подход стал наконец неотъемлемой частью исторического анализа.
В итоге в XVIII в. уже никто не отрицал значения античного прошлого. Древняя Греция и Рим представлялись колыбелью современных европейских обществ. На их основе можно было выводить типические черты общества как такового.
В России при Петре I были сделаны первые попытки написания светской национальной истории. В 1724 г. была учреждена Академия наук в Петербурге, где наряду с естественными науками была представлена и история. Наиболее дискуссионным для сотрудников академии был вопрос о происхождении русской государственности. Готлиб Зигфрид Майер (1694-1738) и Герард Фридрих Миллер (1705-1783) стали создателями и популяризаторами норманской теории. М.В. Ломоносов (1711-1765) в труде “Древняя Российская история” оспаривал их вывод.
Особая роль в создании историографии российского Просвещения принадлежит Василию Никитовичу Татищеву (1686-1750) . Его “История Российская с самых древнейших времен” была опубликована в 1768-1784 и 1848 гг. Татищев рассматривал русскую историю как часть общего мирового процесса. Прежде всего, по мысли автора следовало знать прошлое своего народа, но без истории других народов и своя история будет неясна. Он стал родоначальников государственного направления в отечественной историографии.
На рубеже XVIII-XIX вв. в Европе формируется идейно-художественное движение, получившее название романтизма. Ключевым для романтиков был принцип историзма. Движение истории понималось ими как органический процесс. История обозначала изменение, из которого проистекало разнообразие. Такой взгляд подразумевал, что все эпохи без исключения были необходимыми стадиями роста человеческого общества и потому были по-своему значимы. Распространенной стала мысль, что основу всемирной истории составляет движение некоего духа, последовательно раскрывавшего себя в истории народов. Если просветители искали в прошлом общие и универсальные законы, то романтики сосредоточили внимание на уникальном и самобытном в национальной истории. В Европе и Америке стали создаваться исторические общества, открываться музеи, специализированные журналы. Был создан новый литературный жанр - исторический роман, который получил огромную популярность среди читающей публики. В сочинениях английского историка Томаса Карлейля ( 1795-1881) “Французская революция” (1838) и “Герои, почитание героев и героическое в истории” (1844) была развита идея, что именно выдающиеся личности создают историю.
В России романтическая историография была представлена трудами Николая Михайловича Карамзина (1766-1826). Его 12-томная “История государства Российского” (1816-1829) впервые стала достоянием широкого читателя. В основе труда лежала концепция, которая доказывала преимущества абсолютной монархии. Различные народы, по его мнению, были частями единой исторической картины, в которой каждый воплощал определенный этап становления человечества.
Попытку обоснования идеи особого пути России предпринял Михаил Петрович Погодин (1800-1875). По его мысли российскую историю отличало то, что она началась не с завоевания, как западные государства, а с мирного призвания правителей-варягов. Это открыло дорогу “единению царя с народом”, патриархальным и гармоничным отношениям между помещиками и крестьянами.
Постепенно пути истории и литературы расходились. Труд историка становится профессиональным. Разрабатывается историко-критический метод, как основа любого исторического исследования. Это направление связано с именем профессора Берлинского университета Леопольда фон Ранке (1795-1886). По Ранке историк должен писать историю так, как это происходило на самом деле. Он считал, что весь ход истории определялся божественным провидением и каждая деталь прошлого носила отблеск Божественного замысла и была неповторима. Но история эта познаваема. Прошлое уже состоялось и его следовало воссоздать единственно истинным способом - опираясь на установленные процедуры научного познания. Таким образом, истории придавался статус научного знания. Историку по Ранке, следовало работать с источниками и фактами. Критерием их отбора была значимость для последующего развития событий. Следовательно, основное внимание следовало уделять эмпирическим изысканиям. Эта идея вызвала и новый метод работы со студентами - Ранке вводит в практику учебных занятий семинар , где критически анализируются источники. Это оказало огромное влияние на дальнейшее развитие исторической науки.
В 1848 г. бельгиец Кетле (1796-1874), основатель формально-статистического подхода, сделал попытку определить законы истории. В своем труде “Социальные системы и их законы” он вычислил среднюю продолжительность существования пяти древних империй - 1461 год. По его словам этот период равен году Сотиса, египетского календаря ( а также продолжительности жизни Феникса). Затем он рассчитал стандартную погрешность полученного результата и с полной серьезностью сообщил читателям, что она составляет 185 лет. Конечно, сейчас это может показаться абсолютной бессмыслицей, но, с другой стороны, представление, будто одни количественные определения способны что-то объяснить, к сожалению, весьма напоминают распространенную в наши дни склонность видеть в числах какую-то науку. Тем не менее, методология Кетле была для своего времени, при всех ее крайностях, позитивистской, эмпирической и исследовательской.
Гораздо более широким по своим масштабам был подход Гегеля (1770-1831), который ввел понятие возникавших с объективной необходимостью стадий роста цивилизаций. Исходя из этих стадий и по определенным законам, можно понять процесс исторического развития. История для Гегеля - рациональный процесс. Поэтому цель историка - идентифицировать и исследовать эти стадии, с тем, чтобы понять процесс исторического развития в целом.
Гегель описывал мировую историю как процесс саморазвития мирового духа или Божественного начала. При этом природа представляла собой выражение духа в пространстве, а история - во времени. Наивысшего раскрытия мировой дух мог достичь только в человечестве, которое, в свою очередь, устремлено к Создателю. Таким образом, история, включающая все стороны человеческой культуры, служит познанию Богом самого себя. Изучение прошлого, в этой связи, приобретало особую значимость для людей. Это особенно важно из того, что по мысли Гегеля, историю делают не герои и не правители. Она подчиняется всеобщей объективной закономерности, которую можно постигнуть рационально. Такой закономерностью был, по мнению Гегеля, прогресс в осознании свободы. От Древнего Востока, где ей мешал деспотизм, Греции и Рима, где ей мешало рабовладение к современным государствам, близким к тому, чтобы гарантировать свободу своим гражданам. Отсюда вытекала оптимальная форма правления - конституционная монархия. Колоссальная эрудиция Гегеля и изящество его стиля продолжают оказывать влияние и на мыслителей ХХ в.
Среди тех, кто в полной мере испытал влияние Гегеля был Карл Маркс (1818-1883). В своей концепции исторического материализма он одним из первых дал всеобъемлющее объяснение исторического развития. Маркс предложил продуманную философию истории, подкрепив ее детально разработанной экономической теорией. Исторический материализм Маркса рассматривает экономический прогресс в качестве главного двигателя общественного развития. Трансформации, происходящие в надстроечных институтах общества, являются, по его мнению, неизбежным результатом изменений в экономическом базисе.
Не все идеи Маркса были абсолютно новыми. Так, идею культурной эволюции с ее постоянным набором и порядком стадий он заимствовал у нью-йоркского адвоката Льюиса Генри Моргана (1818-1881). В своем труде “Древнее общество” Морган обрисовал 7 стадий культурной эволюции, связав каждую с характерным для нее техническим нововведением - изобретением огня, лука и стрел, одомашниванием животных и т.д. Взяв эту идею за основу, Маркс развил ее дальше, т.е. объяснил все эти нововведения экономическими причинами. Изменения в материальном производстве (а также и в распоряжении средствами производства) по нему определяли социальные, политические и правовые аспекты общества. И таким образом переход от одной стадии к другой являлся прямым результатом действий экономических факторов. Следовательно, изучая историю, можно выявить эти законы и, ставя задачу преобразования общества, следовало, прежде всего, обращаться к изучению истории.
Согласно концепции Маркса и Энгельса, в основе исторического процесса заложена идея линейного движения, постоянного развития, которое происходило независимо от воли людей.
Для исторической мысли России второй половины XIX в. интересны идеи Николая Яковлевича Данилевского (1822-1885)[25]. Он считал, что общечеловеческой цивилизации никогда не существовало. Поэтому некорректно рассуждать об истории, как едином процессе, охватывающем все народы и о всеобщем прогрессе. Вместо этого следовало говорить о развитии отдельных культурно-исторических типов, сформировавшихся под влиянием природных и исторических факторов. Исследователь выделяет 10 культурно-исторических типов: египетский, китайский, ассиро-вавилонско-финикийский, индийский, иранский, еврейский, греческий, римский, новосемитический (аравийский) и германо-романский (европейский). Согласно его концепции, по мере того, как каждый из этих типов выполнял свою историческую миссию, на его место приходил следующий. При этом последний, европейский тип теперь должен будет уступить место новому - славянскому. В сочинении утверждалось также, что существуют некоторые общие закономерности, которым подчинена жизнь цивилизаций, как исторических организмов. В книге было названо 5 законов исторического развития. В соответствии с ними культурно-исторический тип составлял народ или семейство народов, характеризуемые отдельным языком или группой близких языков. Явно направленная против концепций европоцентризма того времени, книга В.Н. Данилевского вызвала острую критику современников, как в России, так и в Европе. Тем не менее, ее основные идеи получили новое освещение и развитие в трудах наиболее авторитетных исследователей истории как науки О. Шпенглера и А. Тойнби.
Взгляды на прогресс у мыслителей XIX в.
Характерное для XIX века представление о прогрессе во многие отношениях остается краеугольным камнем интеллектуального модернизма. Еще задолго до Маркса, утверждавшего, что причина чего бы то ни было есть также и конечная цель движения, было узаконено понятием прогресса как ценного блага, к которому движется цивилизация. Социальная эволюция признавалась линейным развитием, ведущим через все усложнявшиеся стадии к прогрессу.
Следуя этой мысли, почти все историки XIX в. рассматривают прогресс “не как случайность, а как благотворную необходимость”. Законы прогресса занимали умы практически всех мыслителей XIX в. Так, уже упоминавшийся Генри Морган в своем произведении даже попытался выделить относительные темпы прогресса на разных стадиях культурной эволюции. Он писал: “Хотя прогресс совершался наиболее медленно в первый период и наоборот наиболее быстро в последний, относительный объем прогресса мог быть наибольшим в первый период, если брать достижения каждого периода в отношении к их общей сумме. Можно сказать, и это могло бы, наконец, получить всеобщее признание, что прогресс человечества в период дикости по отношению к сумме человеческого прогресса был значительнее, чем в последующие три подпериода варварства, и точно также, что прогресс всего периода варварства был значительнее, чем всего последующего периода цивилизации”. В утвердившейся в течение XIX века теории социальной эволюции, можно выделить четыре основных элемента:
1. Признание естественности изменений в каждом социальном институте или системе.
2. Вера в необходимость перемен в каждой общественной системе (необходимость, символизирующая прогресс).
3. Положение о направленном характере изменений.
4. Убежденность в том, что изменения вызывались действием единообразных, постоянно действующих сил.
Помимо теории социальной эволюции огромную популярность в XIX в. приобрел сравнительно-исторический метод исследования, ставший мощным средством поддержки идеи прогресса. Этот метод ставил своей целью доказать закономерность культурной эволюции от простого к сложному путем сравнения различных культур, как в один и тот же период, так и в разные отрезки времени. Так, Огюст Конт писал, что на земле можно наблюдать все разнообразны стадии эволюции: “От несчастных обитателей Тьерра дель Фуего до самых передовых народов Западной Европы нет такой социальной ступени, которую нельзя было бы обнаружить в нескольких точках земного шара, причем эти точки обычно расположены далеко друг от друга” (например, зиккураты Месопотамии и ацтеков).
На первый план в исторической науке этого времени опять возвращается рационалистическая концепция, получающая наименование позитивизм . Позитивизм воспринял от рационализма XVIII в. веру в безграничный прогресс общества и убеждение в определяющей роли научных и технических знаний для всего исторического развития. Позитивисты признавали объектом науки только общее в изучаемых явлениях. При этом моделью для них являлось естествознание. Понятие “эволюция” стало для них общим, а методы естествознания казались вполне приемлемыми для изучения исторических процессов. Таким образом, стиралась принципиальная разница между историческим и естественнонаучным познанием. Позитивисты считали, что наука складывается из двух элементов: во-первых, из установления фактов; во-вторых, из разработки законов, путем обобщения фактов посредством индукции. Целью истории позитивисты объявляли познание закономерностей общественного развития. Предполагалось, что общество есть сумма действий отдельных личностей, находящихся под давлением общих условий.
Результатом требований первой части позитивистской программы - установления всех фактов - был громадный прирост исторического знания в деталях. Усилиями историков были изданы и подвергнуты критике многочисленные коллекции источников. Это оказалось настолько увлекательным, что вторая задача - разработка законов, на какое-то время отошла на второй план.
Один из основоположников позитивизма французский философ Огюст Конт (1798-1857) отводил истории вспомогательную роль в научном познании. Он предложил создать новую теоретическую науку - социальную физику, или социологию, задачей которой должен стать анализ причинных связей между фактами человеческой жизни, которые обнаруживают историки. Тем самым, по его мнению, социологи поднимут историю до ранга науки.
Схема общего хода истории представлялась Конту в виде последовательности трех типов мышления: теологического (фиктивного - в древности и средневековье), метафизического (отвлеченного - в XVI-XVIII вв.) и научного (позитивного), основанного на опытном знании нового времени. Придавая огромное значение влиянию социальных факторов на деятельность человека, на развитие культуры, он одновременно подчеркивал, что именно идеи управляют миром и “переворачивают” его. В результате деятельности философов-позитивистов возникла новая дисциплина - социология , которая стремится присвоить себе установление общих и непреложных законов всего общественного развития на основании данных истории и путем применения методов естественных наук.
Воспринявшие идеи философов-позитивистов историки обратили внимание на важнейшую роль в историческом исследовании подлинных документов. В 1897 г. вышла книга французских авторов Шарля Виктора Ланглуа (1863-1929) и Шарля Сеньобоса (1854-1942) “Введении в изучение истории”, которая долгое время было своеобразной “библией позитивисткого историзма[26]”. В ней утверждалось: “История пишется по документам. Документы - это следы, оставленные мыслями и действиями некогда живших людей... всякая же мысль и всякий поступок, не оставившие прямого следа или видимый след которых исчез, навсегда потерян для истории... Ничто не может заменить документов: нет их, нет и истории[27]”. Каждый документ, по мнению авторов, требует критического исследования с опорой на точный метод и соблюдением многочисленных предосторожностей, а самой этой процедуре должна предшествовать эвристик а (поиск и сбор документов, необходимых для изучения того или иного вопроса), которая составляет первую и одну из самых главных частей работы историка. В документе следовало, прежде всего, обнаружить, что его автор действительно думал (критика достоверности) и определить, что он действительно знал, потому что он мог ошибаться (критика точности). Только после этого должен был следовать синтез полученных данных и вывод, т.е. изложение результатов исследования.
Главным достижением позитивистов следует считать то, что позитивистская историография сформировалась на твердой уверенности в закономерности исторического процесса[28]. А прогресс общества в их взглядах отождествлялся с прогрессом науки.
В последней четверти XIX в. формируется организационная структура исторической науки и система профессионального образования. Повсеместно создаются кафедры истории и исторические семинары в университетах. Так, если в начале века в Германии было 12 кафедр истории, то к концу - 175. Постепенно по всей Европе распространяется опыт подготовки специалистов по образцу семинаров Ранке. Учреждаются институты истории при Академиях и независимо от них, появляются многочисленные исторические общества и научные журналы.
Дата добавления: 2018-02-15 ; просмотров: 864 ;
Древнерусские исторические сочинения — Студопедия.Нет
Появление первой летописи в древней Руси. Так очём же всё-таки...
Первые исторические произведения на Руси
Древнерусские исторические сочинения (XI–XVII вв.)
История русской литературы — Википедия
Внешнеэкономическая Деятельность Предприятия Реферат
Как Начинать Вывод В Сочинении По Литературе
Контрольная Работа Молекулярный Уровень Ответы
Контрольная Работа По Музыкальной Литературе
Реферат На Тему История Баскетбола