Карфагенская армия Баркидов - История и исторические личности курсовая работа

Главная

История и исторические личности
Карфагенская армия Баркидов

Основные особенности карфагенской армии во II в. до н.э. Комплектование и тактика, командный состав. Кавалерия и элефантерия в пунической армии. Слоновый корпус. Тактические схемы применения боевых слонов Баркидами. Ливийско-финикийская тяжелая пехота.


посмотреть текст работы


скачать работу можно здесь


полная информация о работе


весь список подобных работ


Нужна помощь с учёбой? Наши эксперты готовы помочь!
Нажимая на кнопку, вы соглашаетесь с
политикой обработки персональных данных

Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.

За всю историю Римского государства у него не было такого серьезного соперника, как Карфагенская республика, а Пунические Войны, продолжавшиеся с перерывами более ста лет с 264 по 146 год до н.э., стали наиболее крупным вооруженным конфликтом не только западного Средиземноморья, но и всего античного мира в целом. Карфагенская армия, маханат, по праву считалась одной из сильнейших, а военные вожди семейного клана Баркидов прославили это государство, подарив мировой истории множество примеров того, как меньшими силами одолеть более сильного противника. Битва при Каннах вошла во все учебники по военному делу, а полководцы не раз пытались повторить успех великого карфагенянина.
Армии Баркидов - Гамилькара и Ганнибала - весьма сильно отличались от остальных карфагенских вооруженных сил, поскольку эти полководцы зачастую вели войну на свой страх и риск, полагаясь больше на свои силы, чем на ресурсы метрополии. Нет ничего удивительного в том, что эти войска были по своей сути «личными армиями», подобно армии знаменитого имперского полководца Валленштейна. Однако это не означает, что они не имели и ряда общих черт, роднивших их с другими войсками Карфагенской республики.
Характерная особенность карфагенской армии (и главное ее отличие от армии римской) - наемники, которые вербовались почти по всей Ойкумене (Polyb. I.32.1). Такая пестрая картина столь резко отличалась от мононациональной армии римлян, что они называли ее «пестрой толпой». Что примечательно, в сферу интересов пунических вербовщиков попадали преимущественно народы западного Средиземноморья: иберы и кельтиберы, балеарцы, сарды, кельты, жители африканского берега - нумидийцы и ливийцы. К услугам греков-наемников прибегали лишь в минуты жесточайшей нужды и критического неуспеха в войне. С чем это было связано, - не трудно догадаться: Греция, одна из основных поставщиц наемных солдат для множества армий античного мира (знаменитая «биржа» наемников на мысе Тенар), была старинным противником Нового Города как на морях, так и на острове Сицилия.
Разумеется, наемники получали неодинаковое жалование. Многоопытные солдаты, имевшие полную паноплию, получали гораздо больше, чем полуголые легковооруженные ливийские аконтисты.
Как и любая другая армия, маханат имел как сильные, так и слабые стороны. Отличные профессиональные качества прекрасно тренированных воинов - ветеранов сочетались с весьма низкой мотивацией людей, которых кроме заработка ничто не здесь удерживало.
Кроме жалования воины получали специальные награды за храбрость, проявленную в бою, а по окончании срока службы ими могли быть возмещены деньги за хлеб и утраченных в сражении лошадей (Polyb. I.69.8). (Карфагенское правительство весьма часто нарушало эти обязательства, что приводило к выступлениям наемников, а после окончания Первой Пунической войны разразилось полномасштабное восстание Мато и Спендия. Этот случай описан у Полибия (Polyb. I. 6-7; 79.4). Так же значительную долю заработка воина составляло награбленное, поскольку широко использовалась практика разграбления земель неприятеля. Очень сильным побудительным мотивом было предоставление гражданства, наделение земельными участками, освобождение от налогов и повинностей, что применялось к африканским солдатам - все это обещал своим воинам Ганнибал перед битвой при Тицине (Liv. XXI.45.6).
Помимо «пряника» карфагенское правительство активно использовало и «кнут». Так, например, жены и дети наемников могли оставаться в Карфагене как заложники, становясь гарантом безопасности (Polyb. I.66.8).
Как и у коллег из других армий, жизнь карфагенского солдата протекала на маршах и в лагере. В ходе военных кампаний пуническими полководцами отдавалось предпочтение такой позиции, которую было легко оборонять, и они разбивали свои лагеря на возвышенностях, зачастую с обрывистыми склонами. О его устройстве, в отличие от римского, мы почти ничего не знаем. Однако Полибий говорит о том, что его неотъемлемыми составляющими были вал и ров, а так же частокол (Polyb. III.102.5).
Продовольствие и фураж для боевых животных добывали сами солдаты, экспроприируя его у местного населения в том случае, если войска находились на вражеской территории, в случае же пребывания во владениях республики, снабжение происходило централизованно: продукты либо приобретались у местного населения, либо привозилось из казенных хранилищ.
В специально построенных крепостях или городах, выполнявших функции крепостей, находились государственные ремесленники - оружейники, работавшие для армии. Они производили все элементы доспехов и вооружение, которые затем выдавались воинам. Качество карфагенского оружия было весьма неплохим, поэтому не следует рассматривать случай, когда ливийцы в армии Ганнибала были перевооружены на римский лад перед Каннами (Polyb. III. 87. 3-4; XV.14.6), как знак превосходства римских мастеров над пуническими. Скорее всего, это было вызвано лишь тем, что старое оружие износилось за долгие годы службы, а в ситуации, когда поставок из метрополии не было, достать новое было негде.
На марше войско располагалось в походном порядке. Конница и легковооруженные - впереди, далее шел обоз, замыкали колонны тяжеловооруженные пехотинцы (Polyb. I.76.3-4; Liv. XXVI. 47.2). Впрочем, размещение войска могло быть и другим, меняясь в зависимости от ситуации, как, например, во время знаменитого перехода Ганнибала через Альпы (Polyb.III.93.10; Liv. XXII.2.3.). Как Гамилькар, так и Ганнибал, старались действовать на поле боя и вне его по возможности нестандартно, стремясь сбить противника с толку, удивить его, заставить принять сражение в максимально выгодном для карфагенян месте. Известен случай, описанный у Ливия (Liv. XXII.17.1), когда войска Ганнибала, запертые римлянами в узком ущелье, смогли вырваться из западни, обманув неприятеля. Военная хитрость заключалась в том, что к рогам обозных быков была привязана горящая пакля и сено, а римляне, увидев в ночи многочисленные факелы, движущиеся на них, отступили.
Огромное внимание уделялось разведке. Имея превосходную легкую конницу нумидян, Баркиды всегда имели полное представление о передвижении войск противника. Известно, что Ганнибал лично производил рекогносцировку, изучал местность, в которую намеревался отправиться, либо в которой хотел дать сражение (Liv. XX. 23.1). Он выбирал наиболее удобные маршруты, по которым могло пройти его войско, заботился и о резервных путях отступления. Широко использовался и шпионаж: известен случай, когда карфагенского лазутчика обнаружили в стенах Рима, где он успел прожить целых два года (Liv. XXII. 33.1). На эту тему пишет и Фронтин (Front. II.4): «Те же карфагеняне послали людей, которые, пребывая долгое время в Риме под видом послов, перехватывали планы наших» (Пер. А. Рановича)
Карфагенская армия была организована в фаланги с характерными для этого построения сомкнутыми рядами в восемь или шестнадцать шеренг в глубину.
Но это не значит, что данная схема применялась всегда. Построение войска перед боем зависело от множества факторов: местности, строя противника, погоды и прочего ? его оговаривали на совете, заранее определяя место каждого отряда. Так при Каннах Ганнибал построил свою пехоту в форме выпуклого полумесяца, а в неудачной для себя битве при Заме, пунийцы стояли тремя сильно отстоящими друг от друга группами шеренг. Кроме того, как пишет Дриди, не во всех войнах карфагеняне использовали четкое правильное построение, поскольку очень часто их противником были легковооруженные племена сардов, иберийцев или ливийцев, которые предпочитали полупартизанскую тактику малой войны. В войнах по их замирению, карфагеняне делали ставку на использование легковооруженной пехоты, действовавшей в рассыпном строю, и нумидийской кавалерии.
Именно при Баркидах, особенно Ганнибале, кавалерия становится главной ударной силой пунийцев на поле боя. Она располагалась на флангах, стремилась сокрушить конницу противника, участвовала в окружении и преследовании разбитого неприятеля. Нужно отметить, что до Ганнибала подобная тактика была весьма успешно применена в битве при Баграде спартанцем Ксантиппом, но именно великий Баркид довел ее до совершенства.
В отличие от эллинистических полководцев, предпочитавших использовать своих боевых слонов по флангам армии, карфагеняне выстраивали элефантерию в центре, стремясь сокрушить пехоту противника. Кроме того, известны случаи, когда слоны использовались при штурме лагеря противника для разрушения частоколов (Polyb. I.76.3-4).
О том, где и какое подразделение будет становиться, полководец указывал через слуг и глашатаев. Построение происходило вокруг своих знамен. Значками отрядов могли быть укрепленные на древках изображения диска, символа Солнца, означающего верховного бога Ваала и полумесяца - символа Танит, богини луны. Ваал был наиболее почитаемым божеством у карфагенян, и неслучайно имя прославленного полководца Ганнибала звучало как Хани-Баал, что в переводе с финикийского означало «Возлюбленный бога Ваала». Сигналом к началу боя, атаке, отступлению в лагерь, служил сигнал трубы.
Если рядовой солдатский состав комплектовался из наемников, то офицеры маханата были чистокровными хананеянами, получившими прекрасную подготовку в составе «Священного отряда». Вообще, как неодн ократно упоминали историки, в частности Моммзен, именно офицеры, были одной из самых сильных сторон африканской армии, поскольку, в отличие от римлян, они получали профессиональное военное образование. Все они проходили предварительную службу в «Священном отряде», либо городской коннице, что упомянуто у Диодора (XVI.80.4; XX.10.6).
Помимо среднего, «батальонного» командования, армия Карфагена располагала многими талантливыми полководцами. Известны случаи, когда карфагенские полководцы, опираясь на лично преданные им войска, пытались захватить власть в городе, поэтому власти прибегали к превентивным мерам. Они всячески стремились разграничивать светскую и военную власть и не допустить того, чтобы она сочеталась в руках одного человека. Широко практиковалась посылка в один регион малых армий, возглавляемых отдельными стратегами, для действия против одного неприятеля. Таким образом, в руках каждого из командиров был лишь ограниченный набор солдат, недостаточный для того, чтобы представлять угрозу Карфагену. Частой практикой было и назначение в одну армию двух командующих, которые испытывали личную неприязнь друг к другу, кроме этого, в армии мог находиться и наблюдатель от членов совета (Liv. XXVI.51.2; Polyb. VII.9.1).
Карфагеняне весьма жестко расправлялись со своими стратегами в том случае, если они проявляли трусость, нерасторопность и малодушие, так, например, Ганнон, командующий пуническими силами в Сицилии, был осужден на распятие за то, что передал римлянам город Мессану. Ряд авторов, в частности Диодор (Diod. III.10.21), приводят различные версии истории о спасении Ганнибала, проигравшего морскую битву Миле, от неминуемой казни. Друг адмирала или сам Ганнибал явился в карфагенский сенат. Сенаторам был задан вопрос, следует ли флоту сражаться с вражеской эскадрой, уступающей ему в численности. Сенаторы ответили утвердительно. После этого им сообщили о результате сражения. Смутившиеся отцы государства не решились произнести смертный приговор. С поста Ганнибала все же сместили.
Применялись и различные имущественные, прежде всего денежные, взыскания. Такая практика не придавала популярности должности командующего и, как пишет Полибий (Polyb. I.62.2), в конце первой Пунической войны карфагеняне даже признавали, что у них «не хватает вождей». Только усилиями таких гениев военного дела как Гамилькар и Ганнибал эта проблема была решена, и в пунической армии появилось множество талантливых офицеров (Магарбал, Карфалон, Муттин - нумидиец и другие) (Liv. XXV.40.5).
О том, как именно можно было получить должность в армии Карфагена, мы не знаем, но можно предположить, что в условиях широко распространенной практики покупки гражданских должностей, покупались и военные. Разумеется, это был не единственный путь. Так, например, Полибий сообщает, что Ганнон стал главнокомандующим за заслуги при взятии города Гекантонтапила (Polyb. I.73.1), а знаменитые Баркиды, Гамилькар и Ганнибал, и вовсе были избраны своими войсками.
Вооружение карфагенских офицеров было преимущественно в греческом стиле: мускульные кирасы - тораксы (как образец - найденный в Ксур-эс-Сад (Тунис) панцирь, выполненный южноиталийскими мастерами. Изящество работы не оставляет сомнений в том, что данный доспех принадлежал очень богатому человеку). Все большую популярность приобретают более легкие линотораксы, усиленные на животе и спине бронзовыми пластинками (этрусский тип). Шлемы были разнообразными, преимущественно греческого, либо кельтского образца, как с плюмажем из конского волоса, так и без него. Использовались бронзовые поножи. Поверх доспеха надевался плащ золотистого или пурпурного цвета.
Не секрет, что именно кавалерией славилась карфагенская армия, именно она и была главной ударной силой пунийцев, залогом победы на полях сражений. В ее состав входили представители различных народов, имевших как тяжелое, так и легкое вооружение.
Наибольший контингент в армии составляла нумидийская кавалерия. Ближайшие соседи Карфагена, они были связны с пунийцами старинными и тесными узами. Колоритное описание воинов этого народа оставил Страбон (Strabo. XVI.I.43) «Всадники у них сражаются большей частью вооруженные дротиками, на лошадях, взнузданных веревочной уздой и без седел, впрочем, у них есть и кривые мечи. Лошади у них маленькие, но быстрые и настолько послушные, что ими можно править прутиком. На лошадей одевают хлопчатобумажные или волосяные ошейники, на которые прикрепляют поводья. Некоторые лошади следуют за хозяином, даже если их не тянут за поводья, как собаки…». (Пер. Г.А. Стратановского).
Нумидяне, подобно казакам более поздних времен, были превосходными наездниками, виртуозно владевшими этим искусством. Чаще всего они имели не одну, а несколько лошадей и это позволяло им во время преследования противника пересаживаться с одного животного на другого, экономя необходимое на отдых время. Свидетельство об этом мы находим у Ливия (Liv. XXIII.29.5.): «Но не все нумидийцы были помещены на правом фланге, а только те, которые, вроде опытных наездников, имели по две лошади и, по обычаю, часто в пылу сражения в полном вооружении перепрыгивали с утомленной лошади на свежую: так ловки были эти наездники и так приручены были их кони» (Пер. М.Е. Сергеенко).
Восстановить паноплию нумидийских кавалеристов можно, например, по знаменитой колонне Траяна. Там мы видим людей, вооруженных дротиками и одетых в короткие туники. Кроме того, на вооружении нумидян имелись длинные кинжалы и щиты круглой формы. Панцири носили, по-видимому, лишь самые богатые воины, число которых было невелико. «…около пятисот нумидийцев в своем обычном воинском снаряжении, но еще и с мечами, спрятанными под панцирем, прискакали как перебежчики со щитами за спиной к римлянам.» (Liv. XXII. 48. 2) (Пер. М.Е. Сергеенко). Отличительной особенностью нумидян было то, что они не использовали никакой сбруи, управляя своими конями только движением ног, голосом, а иногда прутиком.
Являясь легкой конницей, нумидийцы проигрывали в линейном сражении тяжеловооруженным всадникам римлян, зато не имели себе равных в «малой» войне, являясь «глазами и ушами» карфагенской армии, добывали фураж, опустошали земли жителей Италии, наводя на них панику. Они неутомимо преследовали разбитого врага, заманивали противника в ловушки, занимали стратегически выгодные позиции на поле боя (Liv. XXV.40.6). Они постоянно использовали различные нестандартные тактические приемы и военные хитрости. Говорит об этом Фронтин (Front. V.16.): «нумидийцы, нарочно, чтобы вызвать презрение к себе, стали падать с коней и представлять смешное зрелище. Варвары, для которых это было внове, расстроив ряды, все больше увлекались зрелищем. Когда нумидийцы это заметили, они понемногу подъехали ближе и, дав шпоры, прорвались через расступившиеся заставы неприятеля» (Пер. А. Рановича). Что примечательно, именно нумидийцы в карфагенской армии чаще других национальных контингентов имели командиров из своего народа, например, Массиниса, Нарава, Муттина.
Разумеется, что одними легковооруженными всадниками битву выиграть невозможно, поскольку для победы необходимо слаженное взаимодействие легковооруженных с тяжеловооруженными. Роль тяжелой, а точнее средней кавалерии, поскольку лошади этих всадников не были покрыты доспехами-бардами, выполняли иберийцы и в более позднее время кельты.
Испанская конница набиралась из различных племен, населявших Пиренеи, поэтому вооружение ее могло различаться. В паноплию входили копья различных разновидностей: гасум, биден, трагула. Самые разнообразные щиты, из которых наиболее популярными были маленькие круглые цетры и большие, почти в человеческий рост, овальной формы. Самым распространенным видом рубящего оружия были фалькаты - изящно изготовленные сабли, которые носились на поясе с левой стороны. Они были знаменитым иберийским оружием античности, которые по свидетельству Ливия (Liv. XV.18.3) «отрубали руки у самого плеча, одним ударом рассекали голову, вспарывали живот и наносили ужасные раны» (Пер.Ф.Ф. Зелинского). По мнению А. Аррибаса, ее происхождение нужно искать среди греческих аналогов, а прежде всего махайры, попавших на Пиренейский полуостров через Этрурию. Фальката использовалась для нанесения ударов и, что примечательно, для бросков. Это оружие изготовлялось из одного куска железа. У рукояти лезвие расширялось, формируя опору для руки воина, и загибалось для ее защиты. Cперва эфес был открытым, а в более поздних и совершенных моделях, он прикрыт изогнутой пластиной, либо небольшой цепочкой. Рукоять фалькаты обычно украшалась стилизованной головой лошади или птицы, чаще всего лебедя. Кроме того, неотъемлемыми атрибутами экипировки были панцири самого разного вида: линотораксы, нагрудные пластины (как только на груди, так и парные, защищавшие и спину), кольчуги кельтского и римского типов. Из шлемов наиболее популярны были своеобразные «чепцы» из жил, использовавшиеся менее состоятельными воинами, и металлические шишаки с тремя гребнями из конского волоса.
Помимо средней кавалерии, испанцы традиционно выставляли и некоторое количество гиппоаконтистов - легковооруженных метателей дротиков, одетых в туники с темно-малиновой каймой на подоле. Они использовали маленькие круглые шиты - цетры, копья с длинными наконечниками, фалькаты или короткие испанские мечи. Защитного вооружения они почти не имели, за исключением того, использовали легкие кожаные или матерчатые шлемы. Возможно, испанская легкая кавалерия выполняла роль ездящей пехоты (ее аналог в более позднее время - драгуны XVII-XIX веков). Известно, что иберийские конники неплохо сражались и в пешем строю, а их натренированные лошади никогда не уходили с того места, где их оставили. Испанская лошадь очень походила на африканскую манерой скачки: обе они при беге вытягивали шею. Наездники скакали без седел и пользовались лишь накидкой из кожи, шерсти, либо тканого растительного материала, которой покрывали спину, а иногда и шею лошади, предохраняя ее от потертостей сбруей и поводом. Стремян не использовали, зато хорошо знали о шпорах, что подтверждают как рисунки, так и находки остатков шпор.
Иберы не скупились на украшение своих лошадей, украшали детали сбруи орнаментом, клыками и другими изображениями, вышитыми, либо нарисованными на материале. Широко применялась чеканка и гравировка. На макушке лошади помещали парасоль, небольшой зонтик, украшенный кистями или перьями.
Кельтских всадников в армии Карфагена было меньше, лишь во времена Ганнибала они станут составлять значительный процент кавалерии. Кельты имели более развитую металлургию, чем иберы, поэтому качество их вооружения было выше. Длинные мечи, особенно удобные для рубки, прямоугольные и круглые щиты, копья и дротики - мандарисы ? типичное вооружение всадников галльских племен. Почти все они имели кольчуги с характерной деталью - своеобразной пелеринкой, закрывавшей плечи воина. Кельты применяли удобные, но скромные уздечки, оригинальные седла.
О собственно африканской кавалерии из карфагенских граждан известно мало. Около полутысячи тяжеловооруженных всадников входило в состав «Священного отряда», но о том, принимал ли он участие в походах, либо нет, мы не знаем. Еще около полутысячи всадников выставляли подвластные ливиофиникийские города, такие как Гиппон, Гадрумет, Лептис, Фапс. Эта кавалерия имела вооружение и тактику идентичную греческой, то есть была средневооруженной кавалерией. Для лошадей использовались конские доспехи, которые могли состоять из льняного нагрудника, обшитого металлическими пластинками и налобника, украшенного перьями. Одним из зафиксированных случаев участия конницы граждан в войне было подавление восстания наемников Мато и Спендия, вспыхнувшего после Первой Пунической войны (Polyb. I.80.6-7).
Именно кавалерия была той силой, благодаря которой карфагеняне одерживали свои блестящие победы как в Первой, так и во Второй Пунических войнах. Как только римлянам удалось за счет предательства Массинисы ликвидировать отставание в этом роде войск, так окончательный разгром Карфагена стал делом только времени.
Согласно меткому выражению С. Ланселя, для полководцев из карфагенского клана Баркидов боевые слоны были чем-то сродни «тотемных животных». Действительно, Гамилькар Барка и его наследники активно использовали этот род войск в битвах, чеканили монеты с изображением таких животных. Карфаген не имел налаженных контактов с Индией, поэтому был вынужден обходиться собственными ресурсами. Относительно того, что это были за слоны, в XIX-XX вв. велись ожесточенные споры. Поводом к ним послужил знаменитый пассаж из Полибия (Polyb. V.84.5): «Птолемеевы слоны…. не выносят запаха и рева индийских слонов, пугаются… роста их и силы и убегают тотчас еще издалека» (Пер. Ф.Г. Мищенко). Возникает парадокс, поскольку известный нам африканский саванновый слон (Loxodonta Africana) куда массивнее и сильнее индийского (Elephas maximus). Слова Полибия были подвергнуты сомнению, а Тарн считал, что его рассказ - неудачный пересказ ошибочной ремарки Ктесия. Ряд современных ученых, вслед за В. Гоуэрсом, считает, что в античное время на территории Северной Африки водился более мелкий лесной слон (Loxodonta cyclotis), именно он и приручался для военных целей. Но у версии об использовании саваннового слона тоже сохранились свои сторонники. Например, натуралист Р. Суккумар считает, что это могли быть молодые животные, либо представители какой-то более мелкой местной разновидности саваннового слона, весьма варьирующегося по размерам. Однако это никак не объясняет того факта, что саванновые слоны практически не поддаются дрессировке.
Пунические полководцы, в том числе Баркиды, формировали и пополняли свой слоновый корпус именно африканскими животными. Изображения на монетах, где четко видны признаки вида: крупные уши с закругленной мочкой, высокая постановка головы, кольчатый хобот, более длинные клыки - не оставляют в этом сомнений. Хотя, что примечательно, единственная известная нам кличка карфагенского слона - Сур, что означает «сириец». Исходя из этого, можно сделать предположение о том, что часть животных, возможно, самые опытные, использовавшиеся в качестве помощников при доместикации собственно африканских животных, были из Азии. Экспедиции с целью охоты на этих зверей отправлялись вглубь владений Карфагена - на территорию современных Нигера и Мали. Важность отлова слонов подтверждает тот факт, что подобные походы возглавляли видные военачальники, например, Гасдрубал, сын Гискона, в 204 г. до н.э. командовавший обороной Карфагена.
О том, как происходила поимка слонов, есть упоминание у Страбона (Strabo. XV.I.43), который в свою очередь ссылается на селевкидского посла при дворе Чандрагупты, Мегасфена. Скорее всего, у карфагенян этот процесс не сильно отличался от того, что практиковали индийцы: «…место, лишенное растительности, приблизительно 4 или 5 стадий в окружности обводят глубоким рвом, а вход соединяют весьма узким мостом. Затем в загон впускают трех или четырех самых смирных самок, а сами охотники поджидают, лежа в засаде, в укрытых хижинах… Когда слоны вошли в загон, охотники незаметно запирают выход, затем впускают туда самых сильных прирученных слонов - бойцов и заставляют их биться с дикими и вместе с тем изнуряют голодом» (Пер. Г.А. Стратановского). Плиний (Plin. Nat. Hist.VII.8) же утверждал, что «в Африке слона заманивают в ямы» (Пер. В. Севергина). Однако, как считает Д. Кистлер, рытье ям для ловли слонов не годилось, поскольку весьма велика вероятность искалечить ценное животное.
Небольшой рост используемых карфагенянами слонов определил их вооружение. Если на крупного индийского слона было возможно установить башню, которую занимали до пяти человек экипажа, то на невысокого африканского такую башню прикрепить не представлялось возможным. На слона садился только погонщик - карнак. Голова и туловище животных покрывались металлическими пластинами, защищавшими от метательных снарядов, на шеи вешались колокольчики, своим звоном приводившие зверей в возбуждение. Карфагеняне широко использовали острые металлические наконечники, крепившиеся к бивням и хоботу животных.
Традиционно считается, что пунийцы познакомились с боевыми слонами во время походов Пирра (278-276 гг. до н.э.). Но, согласно описаниям Полибия и Фронтина (Polyb. I.33; Front. V.2) по-настоящему эффективную схему боевого использования слонов карфагенянам продемонстрировал Ксантипп Лакедемонянин, который с их помощью наголову разбил римского консула Регула у Баграды (255 г. до н.э.). Целых два года после этого сражения римляне избегали встречаться с карфагенской армией в открытом поле. В дальнейшем Баркиды прибегали к опыту этого сражения, значительно его усовершенствовав. Гасдрубалу Барке принадлежит оригинальное изобретение: он снабдил погонщиков долотами, которые следовало вбивать в шеи зверей, если те впадут в бешенство, что и было сделано в битве при Метавре (Liv. XXVII.49.1-2).
Всего в Карфагене находились стойла для трехсот слонов и запасы пищи для них (App. Lyb.XIV.95), но никогда такое число животных не появлялось на поле боя. Так, например, перед второй Пунической войной у карфагенян было всего около шестидесяти особей.
Полибий (Pol.I.34.2) называет карфагенских погонщиков индийцами, но скорее всего, как предположил Гоуэрс, слово «индиец» стало в античное время общеупотребительным термином для погонщика - карнака вне зависимости от того, к какой он принадлежал расе. Это подтверждает и изображение погонщика на карфагенской монете, где нет ни малейшего намека на индийский облик, национальную одежду карнака. Кроме того, очевидно, что карфагеняне вряд ли могли бы пополнять свой контингент индийцами в условиях таких тяжелых войн, как Пунические.
Тактические схемы применения боевых слонов Баркидами имели ряд отличий от эллинистических. Традиционное для эллинистических государств размещение слонов на флангах и применение их против кавалерии Баркидам не удалось удачно использовать. В битве при Требии (218 г. до н.э.), слоны сместились с флангов в центр и атаковали пехоту противника, причем весьма неудачно (Polyb. III.74.8), что могло привести и к поражению карфагенян, а в других сражениях вовсе не смогли вступить в бой. Обычно слонов помещали по всей протяжённости собственного строя и направляли против рядов вражеской пехоты. Эта тактика позволила Гамилькару Барке одержать победу над вдвое превосходившим его по численности войском восставших наемников, а его сыновьям неоднократно разбивать армии иберийских племен. Однако в битве при Заме (202 г. до н.э.) такой способ применения слонов оказался неэффективным, вероятно, из-за плохой выучки зверей и освоении римлянами способов борьбы со слонами. Новаторским было использование Ганнибалом Баркой слонов для штурма вражеских укрепленных лагерей.
Таким образом, можно констатировать, что боевые слоны африканской породы были органичной частью армий Баркидов, применяемой, как правило, против вражеской пехоты. Нужно отметить, что если противостоящий слонам враг был хорошо организован и обладал крепким боевым духом, то ему по обыкновению удавалось одержать над животными верх (Liv. XXI.55.11), использование элефантерии против варварских народов оканчивалось неизменным успехом.
Как бы ни была сильна кавалерия, основная тяжесть боя ложится на плечи пехоты, которая и являлась основой пунического войска. Как и ко нница, пехота формировалась из представителей самых разных племен и народов: мы видим и кельтов, и иберов, и греков, но помимо этих наемников в состав армии входили и представители ливийского этноса. Еще в Первую пуническую войну они, сражаясь под руководством Гамилькара Барки, доказали свои высокие боевые качества, прекрасно зарекомендовав себя на полях сражений (Polyb. I.67.7-8; III. 54.4).
Представление об экипировке ливийского воина мы можем получить на основании археологических находок в Тунисе и Хемту, где были раскопаны фризы с изображением щитов и панцирей. Этот памятник был поставлен как трофей в честь победы римлян над карфагенянами и изображал доспехи побежденных.
Первоначально ливийско-финикийская пехота была вооружена по эллинистическому образцу. Воины сражались, имея большие круглые греческие щиты, которые на длинных ремнях подвешивались через шею, чтобы удобнее было держать двумя руками большое длинное копье. При походе на этом же ремне щит носили за спиной. Использовались льняные кирасы и другие разновидности эллинистических доспехов. Однако к моменту битвы при Заме карфагенские наемники имели в большом количестве захваченные у римлян трофейные кольчуги (Polyb. III. 87. 3-4; XV.14.6). Ноги пехотинцев прикрывали бронзовые поножи. Шлемы в пехоте использовались греческого эллинистического типа, часто с гребнем без конских волос или же трофейные римские шлемы «монтефортино» с плюмажем из конских волос. Ливофиникийцы использовали длинные копья - сариссы, длиной до 5 м. Версию о том, что ливиофиникийская пехота формировала
Карфагенская армия Баркидов курсовая работа. История и исторические личности.
Реферат по теме Хирургия (Частные вопросы хирургической тактики при кровотечениях)
Реферат по теме Роль эмоций в жизни человека
Реферат На Тему Способы Передачи Чужой Речи
Дипломная работа: Учет и аудит расчетов с поставщиками и подрядчиками на примере ОАО "ВЭЛТ-Кинескоп"
Год Культуры Реферат
Курсовая Работа На Тему Возникновение Государства У Восточных Славян
Реферат по теме Променеві ознаки захворювань печінки та жовчного міхура
Сочинение Сила Характера По Тексту
Щедрин Собрание Сочинений
За Какой Профессией Будущее Эссе
Реферат: Источники загрязнения окружающей среды и способы очистки
Сочинение На Тему Нет Плохого В Профессии
Доклад по теме Прогнозы в сфере социологии преступности
Курсовая работа по теме Социально-экономические процессы и их влияние на воспроизводство населения
Сочинение Маленький Образ В Рассказе Станционный Смотритель
Контрольная работа по теме Основы проектирования и эксплуатации технологического оборудования транспортных предприятий
Курсовая работа по теме Особенности проявления закономерностей внимания у детей дошкольного возраста
Реферат: Редактирование текстов по видам изданий (газетно-журнальные, информационные, рекламные)
Курсовая работа: Допинг в спорте. Скачать бесплатно и без регистрации
Реферат по теме Болезни половых органов птиц
Загальнотеоретичні погляди Станіслава Севериновича Дністрянського - Государство и право курсовая работа
Особенности гражданско-правовой ответственности за нарушение договорных обязательств - Государство и право дипломная работа
Международные стандарты финансовой отчетности - Бухгалтерский учет и аудит контрольная работа