Камбоджийские антидепрессанты. Часть 2

Итак, про коров.

На этом моменте я подумала, что это просто нереальный уровень поддержки для западного общества. Это пример той самой маленькой группы, в которой человек пребывает постоянно и в которой все участники находятся в значимых отношениях, о которой я писала, когда перечисляла условия, для которых создан наш мозг. 

Мозг эволюционирует очень медленно, а общественный уклад - всё быстрее и быстрее. Сейчас рассказы о таких маленьких группах, в которых каждый участник важен, встретишь разве что в историях об африканских, австралийских племенах и других небольших общинах, ведущий традиционный образ жизни. И это одна из причин, почему количество депрессий постоянно растёт, хотя, казалось бы, наши условия жизни гораздо лучше, чем у первобытных племён. В чем же дело?

Мы - самое одинокое общество за всю историю человечества. Например, в Америке 39% людей ответили в исследовании, что у них ни с кем нет близких эмоциональных связей. Мы первые люди, которые живут без своего племени и чувствуют себя от этого ужасно. Может быть, поэтому расставания с романтическими партнерами настолько болезненны? Ведь больше никого близкого нет. Это ужасно терять единственную значимую эмоциональную связь… 

Ещё один доктор, с которым встречался Йохан, работал в бедном районе Лондона. Люди приходили к нему в тяжелейших депрессивных состояниях. И он выписывал им лекарства, но понимал, что многие из них страдают от депрессии по очевидным причинам, например, из-за одиночества, и лекарства здесь ничего не решают. Тогда он придумал вот что. 

Помимо лекарств он выписал им приходить два раза в неделю в его врачебный офис и встречаться с группой других людей, которые страдают от депрессии или тревоги. Но не для того чтобы говорить о том, как они несчастны, а придумать, что они могут сделать вместе. 

На первой встрече они пытались придумать, чем бы заняться все вместе, как прописано доктором. Кто-то предложил разбить сад - за офисом был небольшой участок земли. 

Обычные городские жители, они ничего не знали про растения и землю. Они стали искать в библиотеке книги для садовников, смотреть на ютубе ролики, как вырастить то или это. А ещё они стали заботиться друг о друге. Если кто-то пропускал встречу, все беспокоились и хотели знать, что случилось, как он себя чувствует, как можно его поддержать. И когда зацвел их сад (который получился очень красивым)… им стало уже гораздо лучше.

Этот подход называется social prescription. Не знаю, как это лучше перевести на русский без потери смысла - “социальное лечение”? И social prescription распространяется в Европе и набирает все больше свидетельств эффективности при лечении тревоги и депрессии. 

Может быть, вместо того, чтобы говорить “Просто будь собой, самим собой”, нам надо говорить: “Будь с нами, будь частью группы”? Полагаться только на свои ресурсы как отдельного индивида - это то, что завело нас в этот кризис. Кризис постоянно растущего числа депрессий. Возможно, выход находится с другой стороны - стать частью чего-то большего, чем ты сам. 

Идея Йохана: “Вредная еда приводит к заболеваниям тела. Вредные ценности приводят к ментальным заболеваниям”. И подтверждает свои слова исследованием, в котором выяснилось, что чем больше человек уверен, что он может “купить счастье”, “оплатить свой выход из грусти в счастливую жизнь”, тем с большей вероятностью он окажется в депрессии или тревоге. И вся западная культура с её рекламой, инстаграмом и Голливудом кормит нас “фастфудом для души” - ценностями, которые не насыщают наши базовые психологические потребности. 

Всё это кажется очевидным? Да, на каком-то уровне мы все знаем это. Но в западной культуре мы не живём в соответствии с этим. Йохан предлагает пересмотреть, как мы трактуем депрессию и тревожность. Депрессия - это не сбой в функционировании мозга. Это сигнал. Она хочет сказать вам что-то. Какие-то ваши важные психологические потребности не удовлетворены…. 

Мы должны слушать эти сигналы. 

Здесь я не могу не привести пример группы другого типа. Например, в Китае не распространён диагноз депрессия, ставят его редко и неохотно. Потому что долгое время эти симптомы считались вариантом нормы, просто особенностью характера. Это другой пример “принадлежности к чему-то большему”. Ты в депрессии? Какая разница, главное, делай, что тебе говорят. 

Принадлежать к группе недостаточно. Дело именно в особом типе группы. Она небольшая и неравнодушная. Каждый участник важен, ценен, может давать и получать поддержку. 

Откуда брать такие группы в современном мире? Можно присоединяться к ним или можно создавать их, опираясь на два основных критерия:

1) совместная деятельность. Вы не просто встречаетесь за кофе, обсудить, у кого какие проблемы на работе. Вы вовлечены в общие задачи.

2) поддержка ваших ценностей. Ваши ценности должны в этой группе подкрепляться, получать поддержку. 

Примерами таких групп могут быть волонтерские организации, группы для совместных тренировок (не по модели фитнес-зала “хочу пришел, хочу нет”, а “мы команда, и мы тренируемся вместе как команда”).  

Ссылка на выступление, которое я комментировала: https://bit.ly/2XMqESI

Обсудить можно в чате в телеграм: http://t.me/psyhologia_chat