Как я ездил в США. Часть вторая: National Press Club, NED и мой любимый NPR

National Press Club

Следующая остановка — Национальный пресс-клуб, расположенный недалеко от Белого дома. Вообще, я считаю пресс-клубы некоторым атавизмом — я почему-то сразу представляю одноименную телепередачу Киры Прошутинской с душными гостями типа Градского — особенно в эпоху, когда собрать журналистов и спикеров можно в зум-колле. Но в США, как мне показалось, очень любят встречи вживую, face-to-face.

Двухэтажный большой офис с коврами и кучей комнат, парой ресторанов, где сидят люди в костюмах, обедают и что-то деловито обсуждают. На стенах висят портреты именитых гостей с автографами: я узнал Илона Маска, Кондолизу Райс, Берни Сандерса, Нельсона Манделу, Далай-Ламу.

На входе в пресс-клуб горит баннер, напоминающий об уголовном деле Эвана Гершковича — журналисте The Wall Street Journal, сидящего сейчас в «Лефортово» по обвинению в шпионаже. Тема дела Гершковича периодически появлялась в разговорах во время поездки, но под разными формулировками: официальные лица в дипломатическом тоне говорили, что его «вина не доказана», а факт преследования «вызывает обеспокоенность», журналисты — что «Эван в заложниках».

Гершкович — не единственный журналист, освобождения которого требует пресс-клуб. Есть еще американец Остин Тайс, похищенный в Сирии в 2012 году (в офисе NPC есть счетчик времени); на своем сайте NPC регулярно выпускает заявления в поддержку задержанных или убитых журналистов по всему миру.

А еще у NPC есть свои награды для журналистов (одну такую получила Анна Политковская) и ютуб-канал с паблик-толками — на видео ниже бывшая журналистка «Новой» Лиза Кирпанова и журналистка русской службы Радио Свобода Анастасия Тищенко рассуждают о работе в военное время.

На встрече в NPC мы снова рассказывали о проблемах в своих странах. Джилл Клейн с интересом слушал про нарастающий интерес народов в этнических регионах Сибири и Дальнего Востока к независимости. Как мне показалось, идеи о суверенитете от республик в европейской части России вряд ли кого-то удивят на Западе (все-таки чеченские войны, Татарстан), а вот на востоке — это что-то новое.

P.S. Ланч в NPC подали прекрасный, особенно на фоне предыдущих чит-милов в виде снеков.

Получено визиток: 0

National Endowment for Democracy (NED)

В 2015 году NED стал первой в России «нежелательной» организацией. Это сейчас мы, скорее, не удивляемся такой оценке от Министерства юстиции, потому что почти все влиятельные расследовательские медиа получили такой статус за последние год-два: «Проект», «Важные истории», «Медуза», The Insider — список, видимо, будет расширяться.

C 2016 по 2020 годы NED выделил 485 грантов для российских проектов на общую сумму в $37,7 млн долларов. Из-за финансирования от NED «Проект», судя по всему, и получил «нежелательный» статус. Деньги организация получает по программе USAID через Госдепартамент США.

Каждый год организация разыгрывает годовые гранты в среднем размере $50 000 для проектов и организаций, преследующих цели укрепления демократии и демократических институтов. Подробнее о программе можно почитать тут.

На мой вопрос «Почему вас признали нежелательными еще в 2015 году?» — травоядные по нынешним меркам времена — мне ответили: «Видимо, мы эффективно работали».

Пророссийские ресурсы, когда пишут про NED, часто цитируют давние слова сооснователя Аллена Вайнштейна о том, что эндаумент связан с ЦРУ — например, на этом же настаивали китайские власти во время протестов в Гонконге в 2019 году и объявили против NED санкции. Не любят NED и в Иране. В общем, авторитарные режимы боятся эту организацию, как огня.

Еще разговаривал с сотрудницей, которая занимается программой по России, и был приятно удивлен, что она в курсе всех независимых российских медиа, которые появились после войны: «Гроза», «Кедр», грузинская редакция «Бумаги» и так далее.

Поэтому если вы думаете о запуске проекта или ищите финансирование под уже готовый, то можно обращаться к NED (могу подсказать полезные контакты) — разумеется, если вы не в России.

А еще у NED есть своя награда — Democracy Award. От России ее получала только политик Вера Кичанова в 2013 году — за продвижение демократических ценностей среди молодежи.

Получено визиток: 3

National Public Radio (NPR)

С NPR у меня своя история. Когда в 2019 году я начинал интересоваться подкастингом, я часто слушал подкаст Fresh Air — в нем журналистка Терри Гросс берет интервью у разных знаменитостей и просто интересных людей из мира культуры.

Меня зацепили в нем две вещи: дружелюбный настрой журналистки и хорошая подготовка к разговору — на выходе получалось что-то похожее на разговор двух давних знакомых. До сих пор помню первый прослушанный выпуск Fresh Air — Гросс пригласила фотожурналиста New York Times Тайлера Хикса, который получил Пулитцера за репортаж о теракте в Найроби (Кения).

Это был захватывающий разговор с человеком, которого когда-то похищали в Ливии, который в 2012 году незаконно попал в Сирию вместе с контрабандистами, а обратно тащил с собой тело погибшего коллеги, Энтони Шадида — все ради своей работы. Очень вдохновляющий выпуск — вот ссылка (а тут краткий пересказ).

Второй раз я приблизился к NPR, когда начал систематически следить за современной музыкой — так я вышел на ютуб-шоу Tiny Desk Concert.

Директор NPR Джон Лэнсинг во время нашей встречи сказал, что одна из целей Tiny Desk Concert — привлечение молодой аудитории к радио, которое традиционно предпочитают люди в возрасте.

Блин, и это работает. Мне на фиг не нужно само радио, как и, наверно, миллионам подписчикам Tiny Desk Concert, но бренд NPR у меня теперь ассоциируется с передачей, в которую приходили Mac Miller, Dua Lipa, Billie Eilish, Adele, *вставьте имя любого популярного в США артиста*. Билли Айлиш крутая, NPR — получается, тоже. Так это и работает.

Ладно, перейдем от личного к общему. Нам провели экскурсию по двухэтажному офису NPR, львиную долю которого занимает ньюсрум — радиостанция работает круглосуточно в три смены — и несколько студий, просторных и не очень, для записи эфиров.

Да, забыл сказать, что NPR — это общественное (некоммерческое) радиовещание. Самый известный пример в мире — британское BBC. NPR выступает своеобразным «зонтиком» для тысячи местных некоммерческих радиостанций (вот полный список).

По данным за 2017 год, еженедельная аудитория американского радио составляет около 30 млн слушателей. В большинстве своем, 87% — это сторонники Демократической партии (спасибо Трампу). Уровень доверия к NPR — 55%, что сравнимо с CNN, NBC и ABC. Короче — ребята реально влияют на людей.

Одно из главных радиошоу NPR — утренняя программа новостей (Morning Edition). Вот как выглядит формат передачи, которая идет почти 2,5 часа:

В начале каждого часа идет минутный billboard — превью новостей, о которых дальше будет рассказывать ведущий. Затем — пять минут новостей, которые сменяет полутораминутная вставка с музыкой.

Блок A идет 11:30 минут, в нем рассказывается о самых важных историях дня — их заранее, с полуночи до шести утра, собирает ночной дежурный новостей. Снова музыка, реклама Fresh Air.

Блок B (7 минут) — это место для комментариев экспертов или интервью. Затем идет реклама шоу All Things Considered, снова музыка, новости на 3 минуты и опять музыка — полчаса программы прошло.

Блок C (почти 8 минут) — новостные или культурные репортажи. Затем музыка, реклама шоу Here & Now и Return на 30 секунд — это пометка для местных радиостанций. Дело в том, что локальные станции в блоке C выдают репортажи со своих мест, поэтому return нужен для возврата к федеральному эфиру (играет джингл со словами: It's Morning Edition, from NPR News).

В блоке D (самый маленький, 4 минуты) рассказывают две-три истории из международной повестки новостей или добавляют обновления по местной. Снова музыка.

И вот финальный блок E (7:30 минут), он выстроен по-разному. В первом часу в нем рассказывают новости из мира бизнеса, во втором — новости культуры или какие-то воспоминания (еще могут быть некрологи).

Fun fact: в студийной рубке лежат CD-конверты с музыкой (привет, 2004 год) — для подстраховки, если цифровые системы зависнут.

Так как рассказ про NPR получился немного длинным, кратко перечислю несколько интересных фактов:

▪️ При найме на работу в NPR не смотрят на наличие высшего образования. Если есть пять лет релевантного опыта работы на радиостанции такого же типа — welcome on board. Но это все же редкость. В основном, у сотрудников есть образование выше школьного.

▪️ NPR в отличие от многих американских СМИ не закрыли свой корпункт в России после начала войны в Украине. В Москве остается журналист Чарльз Мэйнс. После дела Эвана Гершковича все, конечно же, встревожены вопросом безопасности.

▪️ Планерки в NPR длятся 30 минут. Часть сотрудников выходит на них удаленно. Мне понравилось, что руководящие редакторы почти ничего не говорят, а все время занимают журналисты и ребята, следящие за статистикой.

▪️ И факт, который обожаю лично я. В 2000 году шеф московского бюро Мишель Келемен была в Алтайском крае, а ее муж — на Телецком озере. В это время затонула подлодка «Курск». Никогда не знаешь, где услышишь слово Barnaul во время обычного смол-толка в Вашингтоне.

Как-то так.

В третьей, финальной части — я расскажу про Госдепартамент США (уф!), CSIS и CNN.