Как высшее образование перестало быть бесплатным и стало плохим

Бесплатное высшее образование было гордостью Советского Союза. Но попасть в вуз мог не каждый: так, в 1980 году в вузы поступили 613 тыс. человек — каждый четвертый из числа 18-летних граждан. Как только в России 90-х стали появляться частные вузы, а также контрактные места в госвузах, этой возможностью стали пользоваться все желающие. Уже в нулевые число студентов-платников сравнялось с бюджетниками, а к началу 2010-х — превзошло. В 2012 году 65% первокурсников (если учитывать частные и государственные вузы), платили за себя сами. Даже в госвузах платников было 60%.

После 2012-го, когда Минобрнауки начало кампанию по закрытию «неэффективных» частных вузов, соотношение стало немного выравниваться. К тому же численность выпускников школ продолжала сокращаться. В середине 2000-х в вуз поступали дети, родившиеся в середине 80-х — это был советский пик рождаемости, после которого она резко пошла вниз и за следующие десять лет упала в два раза. Выпускники могли легко поступить и на бюджетные места, число которых почти не сократилось.

Какие вузы живут хорошо

Всем своим вузам государство финансирует бюджетные места (субсидия на госзадание), но этих денег хватает только на зарплаты педагогов и базовое содержание зданий. Дополнительное финансирование — целевые субсидии на ремонт, строительство, покупку оборудования — достается не всем. У 40% вузов они в 2017 году были меньше 10 млн руб. или вовсе отсутствовали. Но некоторым вузам достаются очень крупные субсидии и инвестиции — иногда больше 1 млрд руб. в год.

Кто входит в группу «привилегированных»? Это, во-первых, 21 участник программы 5–100 — эти вузы должны попасть в мировые рейтинги. Среди них, например, Санкт-Петербургский и Томский политехнические университеты, РУДН, Высшая школа экономики, МИФИ, Первый медицинский им. Сеченова, Дальневосточный федеральный университет. Им досталось 40% из 44 млрд руб. целевых субсидий и бюджетных инвестиций (без учета стипендий), полученных всеми госвузами.

Пятая часть госвузов России — 100 крупнейших по доходу университетов — забирает почти половину всех студентов, 62% дохода и три четверти целевых субсидий.

Существует глубокая пропасть по достатку между подавляющей массой российского высшего гособразования и группой «привилегированных» институтов и университетов.

Парадоксально, но «самыми платными» вузами России оказались две кузницы кадров для государства: РАНХиГС и МГИМО.

В крупнейшем вузе России РАНХиГС 83% студентов из 93 тыс. — платники, вуз в 2017 году получил из внебюджетных источников 60% своего дохода в 20 млрд руб. Образование недешевое: до 320 тыс. руб. в год.

МГИМО в 2017 году получил из внебюджетных источников 78% своего дохода в 4,2 млрд руб. Здесь 63% из 9 тыс. студентов — внебюджетники и самое дорогое образование среди государственных вузов: очный бакалавриат стоит в среднем более 500 тыс. руб. в год. Несмотря на высокий вступительный балл, который, казалось бы, должен гарантировать интеллектуальный уровень поступивших, выпускники и студенты МГИМО часто оказываются в центре скандалов. При этом в вузах за деньги учат тому, чему не учит бесплатно. На 86 платных мест на «госуправлении» приходится только 10 бюджетных. Более чем в 40 региональных филиалах госвузов вообще нет бюджетных мест: это филиалы РАНХиГС (всего у вуза их 38, без бюджетных мест — 9), РЭА им. Плеханова, Кубанского госуниверситета, Российского государственного социального университета.

В РЭА им. Плеханова с доходом 7,6 млрд руб. в 2017 году внебюджетников — 77% из 44 тыс. студентов. В РУДН внебюджетный доход в 2017 году — 72% из 9,1 млрд руб. общего дохода, внебюджетников здесь 71% из 25 тыс. студентов (25% студентов там — иностранцы).

Это безусловно сказывается и на зарплатах ректоров. Больше коммерции выше зарплата, а значит стимулирует руководство вузов расширять прием студентов готовых заплатить.

Как бедные вузы становятся еще беднее.

Если крупные госвузы со звучными именами научились зарабатывать на платниках (пусть и обучая их не всегда тому, что соответствует их профилю), то некоторым институтам и университетам зарабатывать просто не на чем.

Например, половина вузов Минкультуры (всего их 45) получает меньше 20% дохода за счет внебюджетной сферы. В Орловском институте культуры, например, только 5% студентов учатся платно. Средняя зарплата педагога — 24 тыс. рублей при средней по региону 26 тыс. руб.

В этой «серой зоне» вузов царят «экономика», «управление качеством», «психология», «госуправление», «менеджмент» — специальности, в изобилии появившиеся в российском высшем образовании еще в 90-х, и ставшие символом его некачественности. Именно с помощью этих специальностей пытаются выжить малые вузы.

В 2017 на группы специальностей экономика, юриспруденция, менеджмент, госуправление поступили 25% первокурсников. А из числа внебюджетников — 40%.

Как Россия стала страной троечников

Желание хоть как-то заработать привело к существенному ухудшению качества приема в вузы: и на платные, и на бюджетные отделения.

Каждый год ВШЭ публикует данные о качестве приема (среднем балле ЕГЭ) на очные отделения госвузов. По этим данным, в 2012 году, когда началась кампания Минобрнауки по борьбе за качество приема, средний балл всех очников-бюджетников составлял 63,5 баллов, внебюджетников — 56,6.

Например на бюджет в педагогических специальностях средний балл почти везде больше 60. А на внебюджете с будущими педагогами все хуже: в четверти вузов, куда в 2018 году поступали педагоги-платники, средний балл не превысил 56. Но поступить на бюджет можно было даже со средним баллом 30. Например, на «машиностроение» в Брянском техническом университете — со средним баллом 32, на энергетика в Астраханском техническом университете и на специалиста по эксплуатации авиационных систем в Волжской академии водного транспорта — 36 баллов.

В последующие годы «троечников» становилось меньше, правда, росли и средние по России баллы ЕГЭ: русский язык, например, с 57 баллов в 2009 году до 71 в 2018 году (природа роста, впрочем, никак не объяснена).

В 2018 году крупнейшие по численности студентов вузы России принимали очников со средним баллом выше 60. Лидеры по качеству бюджетного приема — МФТИ, МГИМО, СПбГУ, НИУ ВШЭ в Москве и Санкт-Петербурге — занимают первые пять мест также и по качеству внебюджетного приема.

Опять двойка

Баллы ЕГЭ

Условная «тройка» — до 56 баллов

Условная четверка — от 56 до 70 баллов

«Отличники» — выше 70 баллов

Минимальные баллы для поступления:

Математика — 27

Русский язык — 36

Обществознание — 42

Физика — 36

Английский язык — 22

Информатика — 40

Но обычным провинциальным институтам приходится иметь дело с куда более грубой реальностью. В Бурятском госуниверситете в 2018 году средний балл на бюджетные места по специальности «физика» — 51. На внебюджетных местах по специальности «управление качеством» в Саратовском аграрном университете — 37 баллов, бюджетных — 53 балла.

Большинство университетов в 2018 году набрали экономистов-внебюджетников со средним баллом ниже 60, четверть — ниже 56. В Уральском университете путей сообщения, например, в 2018 году бюджетных мест по экономике не было, только 330 внебюджетных, средний балл поступивших составил 56. В Северо-Осетинском университете нет бюджетных мест по специальности «востоковедение и африканистика», зато вуз набрал на нее 8 очников-внебюджетников со средним баллом 52. В Оренбургском мединституте очники-внебюджетники едва преодолели порог «тройки» со средним баллом 57,6, а их в вузе больше половины.

Что ждет государственное высшее образование

Для того чтобы повысить качество приема, чиновникам очевидно придется сокращать количество бюджетных мест. А можно просто ничего не делать, ожидая нового демографического пика.

Чтобы повысить интерес молодежи к так называемому «реальному сектору экономики», Минобрнауки начал сокращение бюджетных места на социально-экономических направлениях и увеличивал их, например, на информатике, а в некоторые годы и на технических специальностях. В результате возник опасный перекос, сделавший сложные специальности доступными для троечников.

Например, в 2018 году на бюджет на специальность «авиационная и ракетно-космическая техника» в Ульяновском техническом университете поступили абитуриенты со средним баллом ЕГЭ 52. На «авиационные системы» в Мурманском университете — 55. На «автоматику и управление» в Северо-Кавказском горно-металлургическом институте — со средним баллом 47.

Еще больше их на внебюджетных местах: по специальностям «автоматика и управление», «энергетика» и «информатика» больше половины вузов набрали очников-внебюджетников со средним баллом меньше 56, по «геодезии и землеустройству» и «строительству» почти все вузы довольствовались студентами с такими баллами.

Зато журналисты и лингвисты на внебюджетные места чаще всего поступают со средним баллом больше 65. Даже в Санкт-Петербургском университете аэрокосмического приборостроения средний балл лингвистов-внебюджетников — 76, ну, а в ведущих классических университетах баллы еще выше.

Наверное, улучшить качество приема по важным для экономики профилям можно было бы, сократив количество мест в вузах, как бюджетных, так и внебюджетных. Пока Миннауки решилось сделать это для магистратуры: в 2019 году прием на бюджетные места в ней будет уменьшен на 37%, с 205 тыс. до 129 тыс. человек. Но сокращать бюджетные места для бакалавров рискованно, а внебюджетные — очень невыгодно, это сейчас единственный источник выживания для большинства вузов.