Как убить Дракона и сохранить демократию. Разбор тезисов Ходорковского и новые идеи о строительстве постпутинской России

Хотелось бы, чтобы книга М.Б. Ходорковского «Как убить дракона? Пособие для начинающих революционеров», стала предметом самого широкого внимания и активного обсуждения. Уже «Гардарика» (2019 год) была тем текстом, который всем, кто печется о судьбах родины, необходимо вдумчиво прочесть. Новая книга – самое на сегодня панорамное и глубокое исследование прошлого и настоящего России, а также видение ее обозримого будущего. К тому же, в ней весьма подробно говорится о способах и методах освобождения от постылой и крайне опасной диктатуры.

 М.Б. Ходорковский предстает перед нами философом, историком, экономистом, правоведом, политологом, футурологом. Ему доступны все эти подходы. Применяя их, он называет цель, к которой должно стремиться. Это – парламентская, федеративная республика, правовое, социальное государство. Думаю, это – убедительные ориентиры. Другое дело, как их достичь? – Но у Ходорковского есть план, который, как мне кажется, вызовет острую дискуссию. 

Предваряя этот разговор, подчеркну: чтобы принять этот план, необходимо обладать немалым мужеством. И сам М.Б. Ходорковский видит трудности в его осуществлении. Причем они имеют и историческую природу, и экзистенциальную (личностно-бытийственную). 

***

Будучи реалистом в политике, М.Б. Ходорковский утверждает: диктатура так глубоко проникла во все поры общества, что одной терапии (реформы) уже не хватит. Пора вызывать на помощь хирургию (революцию). – «Россия зашла в исторический тупик настолько глубоко, что выбраться из него можно только через революцию». Причем революция должна быть «масштабной» – перестроить буквально все, «снизу доверху».

Эта «перестройка» возможна только на либеральных началах. И здесь М.Б. Ходорковский, по существу, формулирует основы нового русского либерализма. Освобождает его от робости, «постепенства», безответственности, прекраснодушия. Под пером М.Б. Ходорковского либерализм из отвлеченно-догматического превращается в действенно-практический и учитывающий традиции политической культуры России. Для знающих историю отечественного либерализма ясно: тем самым продолжается линия Бориса Николаевича Чичерина, выдающегося государствоведа, правоведа, философа, историка (и проч., проч., проч.) конца XIX – начала XX века. Исходя, разумеется, из нового опыта, новой ситуации.

Реально действующие, эффективные парламентаризм и федерализм являются лекарством против сверхцентрализованного самодержавия (сегодня в форме почти тотальной диктатуры – притом «почти» имеет тенденцию к исчезновению), характерного для России уже пять столетий и многократно умноженного большевиками. Путинский режим активно «совершенствует» «самодержавное» наследие. – М.Б. Ходорковский выносит этой диктатуре справедливый приговор: «Режим … за считанные годы сначала совершил переход из стыдливо авторитарного в откровенно фашистский формат, а затем, затормозив на этом полустанке, провалился в откровенный нацизм». Сурово, но точно, по заслугам.

По мнению М.Б. Ходорковского, «альтернативой самодержавной статичной цивилизации может быть федеративно-парламентская (динамичная) стабилизация». Технология предлагаемой перемены — в создании динамического политического равновесия (баланса) между ограниченным числом (до двадцати) субъектов новой федерации, при которой центральная власть играет (станет играть) роль арбитра и дирижёра.  

М.Б. Ходорковский также предупреждает: «Русская самодержавная система в любой среднесрочной перспективе имеет ярко выраженный милитаристский профиль. Это практически не зависит от формата начальной идеологии и личности национального лидера. На этапе зрелости идеология преобразуется в радикально-националистическую, а лидер становится военным вождем». – Действительно, русская власть во всех ее исторических проявлениях имела милитаристский характер. «Националистическое» же – это то новое, что появляется в современной (путинской) диктатуре. Ведь даже сталинский национал-социализм прикрывался интернационалистской риторикой.

Повторим: без революции М.Б. Ходорковский не видит возможности отринуть, преодолеть путинизм. Но для этого революция должна быть «удачной» – Что значит удачная революция? Это такая революция, «результатом которой является захват власти, или та, которая открывает возможности для более совершенного и справедливого общества. Без завоевания власти второе невозможно. Но если все ограничится завоеванием власти, в чем исторический успех?».   

Вообще, говорит М.Б. Ходорковский, «хотелось бы, чтобы результатом революции стала не революционная разруха, а послереволюционное демократическое и правовое государство». При этом он отчетливо видит опасности революционного периода – «Смута и безначалие могут обернуться для России еще худшим режимом, чем путинский».

К этой теме (революционной и постреволюционной эпох) мы еще вернемся, а сейчас – о связи парламентаризма и федерализма. По словам М.Б. Ходорковского, «в случае России парламентская республика и федерализм неотделимы друг от друга». Но для осуществления парламентаризма нет реальных партий. «Только региональные элиты с их местными интересами, с их местным самосознанием, с их … локальными связями являются в современной России потенциальными субъектами … политики».  

И далее: «Демократия в России – это многоукладность, а политическим форматом многоукладности может быть в современных условиях только федерализм».  

Но и федерализм на практике бывает опасным. Сложно избежать конкуренции центра и регионов. «Слабый царь – сильные царьки, сильный царь – слабые царьки. Как разомкнуть этот замкнутый круг?»

У М.Б. Ходорковского есть ответ: «Нужно ввести третий элемент – это местное самоуправление. Губернатора, прибирающего к рукам власть, пока центр отвернулся, может остановить самостоятельный и самодостаточный мэр как глава администрации. Если царька ограничить местным самоуправлением, он будет вынужден превратиться в регионального конституционного монарха. А местное самоуправление будет инстинктивно искать поддержку в Москве, укрепляя тем самым центральную власть. Это поможет сбалансировать систему власти, внести в нее те элементы сдержек и противовесов, без которых невозможно представить себе настоящую демократию».

В этой ситуации есть шанс, что заработает право (прежде всего, судебная система) – как основной регулятор социальных отношений. «Место для независимого правосудия возникнет только тогда, когда складывается этот треугольник». – «Нет и не может быть независимой судебной системы, если потребность в ней не возникает у сильных. Кроме объединенных местных элит, сильных в современной России не осталось: все выжжено. Центру, регионам и местному самоуправлению нужны будут правила и арбитр, способный следить за их соблюдением. Может быть, в такой ситуации идея по-настоящему независимого правосудия и укоренится впервые в России».

Вернемся к теме революционного и постреволюционного периодов. Ясно: сразу страна не будет готова к Учредительному собранию (а его необходимость – бесспорна). В первое время власть должна находиться в руках переходного (временного) правительства. Оно может существовать не более двух лет. Затем кредит доверия закончится.

Но переходное правительство нельзя оставлять единственным властителем в России. Сосредоточить все функции управления в одних руках – крайне опасно. Это – «искушение диктатурой».

Поэтому рядом с правительством необходим какой-то институт, ограничивающий его потенциальное всевластие. М.Б. Ходорковский предлагает Госсовет. Он «будет формироваться из числа региональных уполномоченных …, избираемых или назначаемых местными законодательными собраниями». (Правда, в другом месте М.Б. Ходорковский утверждает: Госсовет будет формироваться по смешанному регионально-партийному принципу.) В переходный период Госсовет явится квазизаконодательным учреждением. «В такой конфигурации «временное правительство – Госсовет» система власти должна проработать в течение срока, необходимого для того, чтобы созвать Учредительное собрание …, принять новую Конституцию и провести свободные выборы».  

Финансовым источником обеспечения новой власти станет природная рента, которая более не будет присваиваться мафиозно-олигархическим режимом.

«Угроза распада России – главное последствие путинской войны». Спасительная сила, согласно М.Б. Ходорковскому, – федерация. При этом «… без военного поражения путинского режима его смена в обозримой перспективе не произойдет». – Следует сказать: совершенно трезвый вывод. Из этого и следует исходить при формулировании перспектив перемен – все иные сценарии нерелевантны. Да, но что конкретно можно будет признать военным (точнее, военно-политическим) поражением?   

***

Еще раз подчеркнем: перед нами наиболее убедительный на сегодня анализ прошлого и настоящего России, а также смелый и «равновесный» проект ее будущего. Именно поэтому – для лучшего нашего понимания – хотелось бы поставить несколько вопросов.

1. М.Б. Ходорковский справедливо отмечает, что выборы в Учредительное собрание не резонно проводить сразу же после падения этого режима. Требуется время на подготовку. (Как и особо затягивать нельзя; в науке и публицистике имеется мнение, согласно которому Временное правительство в 1917 году опоздало с открытием Учредительного собрания и тем самым дало возможность окрепнуть большевизму, смертельному врагу всякой демократии.) Вместе с тем очень быстро должен быть сформирован Госсовет. Его членами станут уполномоченные, назначаемые и избираемые местными законодательными собраниями.  

Но ведь эти собрания «путинизированы» не меньше, чем федеральное. И, скорее всего, такого же рода людей они отправят в Госсовет. Кроме того, в момент слома режима могут рухнуть и местные представительные органы власти. Что тогда?

2. Кто сформирует переходное правительство, кто обеспечит его легитимность в случае каких-то проблем с Госсоветом? И, наверное, не стоит называть его «временным» – аллюзии на 1917 год еще работают. (Более того, в 2017-м – в год столетия революции – путинская пропаганда сделала немало, чтобы изобразить Временное правительство в карикатурном виде; «временность» была представлена как синоним слабости и обреченности.)  

3. В рамках федерализации страны предполагается укрупнение субъектов (до двадцати максимум – по числу городов-«миллионников»). Но ведь перекройка давно сложившегося, привычного административного деления страны (берет начало в губернской реформе Екатерины II, 1785 год, – плюс советские поправки) – само по себе революция. И она наложится на революцию антипутинскую. Вместе две эти революции ввергнут страну в пучину новых потрясений и испытаний. Не исключено (даже вероятно) возникновение межрегиональных конфликтов, которые в совокупности составят новую гражданскую войну. 

При этом коренная реформа российского федерализма необходима. К тому же у плана М.Б. Ходорковского имеются авторитетные предшественники: боярский проект времен царя Федора Алексеевича (1676 – 1682), разделение страны на восемь губерний Петром I, федералистские проекты декабриста Н. Муравьева и Н. Новосильцева – вельможи, близкого Александру I, проект административно-региональных реформ П. Столыпина, планы некоторых представителей левых партий времен Гражданской войны (кстати, один из них – Б. Ельцин; такое историческое совпадение), эксперименты Н. Хрущева с введением совнархозов. И даже отчасти федеральные округа Путина. – Все эти предложения предполагали укрупнение субъектов федерации и минимизацию их числа.

Так как же быть – как разрешить эту дилемму: между необходимостью реформы федерализма и опасностью возникновения новых конфликтов и хаоса?

4. О соотношении переходного правительства и Госсовета. Из текста М.Б. Ходорковского следует, что полномочия двух этих институций будут юридически определяться Госсоветом. Здесь неизбежно начнется «перетягивание каната», и, вполне возможно, возродится ситуация двоевластия (как это уже было в 1917 и 1993 годах). Тем более, что все правовое регулирование до принятия новой конституции будет временным. То есть ограниченным по своей силе (обязательности).  

5. На каком основании так высоко оценивается роль региональных элит в грядущих переменах? Почему именно они квалифицируются как единственные потенциальные субъекты политики? – За небольшим исключением в последние годы региональные элиты не показали своей позиции. И даже если у них имеется тщательно скрываемое недовольство федеральным центром, что именно позволяет нам утверждать: это настроение носит потенциально демократический характер, а не есть проявление «областнического» эгоизма?

Возможны и другие вопросы. Тем более, что в этой моей «рецензии» не затронуты важные для М.Б. Ходорковского (и всех нас) темы социальной политики и «революционных технологий» (включая люстрацию). 

В свое время мною была защищена кандидатская диссертация по социальной политике ФРГ в первое послевоенное тридцатилетие. Могу заверить: без мудрой социальной политики было бы невозможно возрождение Германии (тогда только западной) и ее очевидные экономические и политические достижения. – Но пусть выскажутся специалисты по российской социальной политике.

Что касается «революционных технологий», то мое мнение было бы легковесным, малозначимым. Выскажусь лишь о роли насилия в предполагаемых революционных событиях. С присущим ему мужеством М.Б. Ходорковский ставит этот вопрос прямо. При этом понимает всю деликатность этой темы, ее (болезненную) чувствительность для русского либерализма. В общем и целом я солидаризируюсь с позицией М.Б. Ходорковского. Здесь только важно помнить, что насилие может носить лишь инструментальный характер и ни в коем случае – субстанциальный. Проще говоря, признавая насилие неизбежным элементом всяких кардинальных преобразований, мы должны осознавать опасность его применения. При решении этого вопроса необходимы осторожность, гибкость и понимание допустимых масштабов. 

***

В заключение позволю себе два предложения.

Обращение к М.Б. Ходорковскому и читателям его книги.

Предлагаю назвать будущее российское государство «Российская Демократическая Федеративная Республика» (РДФР). Подчеркну: это не моя выдумка. Такое название российское государство получило решением Учредительного собрания 5 января 1918 года (успели до разгона). Принятием этого наименования мы заявляем о преемственности сегодняшней (пока еще желаемой, будущей) демократической России по отношению к демократической традиции 1917 года. В том числе и правопреемства. Тем самым происходит отказ от правопреемства с СССР. Коммунистический период (а вместе с ним – эпоха путинского неототалитаризма) закрывается. Разумеется, все это необходимо закрепить соответствующим законодательным актом, принятым Учредительным собранием наравне с Конституцией; тогда этот акт будет иметь основополагающую юридическую силу.

Мы учреждаем новое государство не в абстрактно-воздушном пространстве, а в продолжении великих российских демократических традиций. При этом – в преемстве с исторической Россией. Мы – не самозванцы, а потомки и наследники российской государственности (мы – а не они, путинисты, пытающиеся присвоить себе это наследие) и просвещенного отечественного реформаторства. Мы – не посткоммунистическая Азиопа, а европейская держава.

Именно с этих позиций я предлагаю строить новую Россию.

О партийном строительстве. 

Предлагаю начать строить «революционную коалицию» (выражение М.Б. Ходорковского) сегодня, не ожидая «часа X». Эта коалиция станет решающей силой в ходе парламентских выборов и в работе парламента. Название (тоже с оглядкой на историческую традицию): Российский Демократический Союз (РДС). Предполагается, что его двери будут широко открыты для сторонников демократической России. Невзирая на идеологические разногласия и особенности.  

Это – единая организованная сила, авангард демократии. Разнообразие ее политико-идеологических компонентов соответствует разнообразию нашей страны. В РДС найдётся место всякому приверженцу открытого демократического общества. Либеральная демократия, социальная демократия, христианская (в том числе и всякая религиозная) демократия, экологические движения, движения в защиту климата и т.д. соберутся под крышей Российской Демократии.

Таким образом, РДС станет субсидиарной силой для всех видов демократии России. 

***

Эти мои предложения лишь подчеркивают важность новой книги М.Б. Ходорковского для демократического движения России. Надеюсь, что она станет основой программы по преобразованию Отечества. 

А М.Б. Ходорковский в очередной раз подтвердил не только свою роль лидера демократической России, но и ее теоретика.    

*Подробнее об авторе рецензии читайте здесь