Как отразится уход всяких IBM-ов на простых людях
Иван БевучПрофессор Борис Николаевич Соснин объясняет доступным языком нашему специальному корреспонденту Ивану Бевучу.
С конца февраля 2022 многие зарубежные компании объявляли о своем уходе с российского рынка или о частичной заморозке деятельности. Основная часть заявлений пришлась на март, но в июне мы наблюдаем за "второй волной". О том, как отразится на простых людях исчезновение ИТ-гигантов, мы поговорили с профессором истории ИТ Борисом Николаевичем Сосниным.
— Борис Николаевич, добрый день. Сегодня компания IBM объявила о прекращении работы на территории РФ. Вы как профессор истории ИТ, наверное, можете много рассказать нашим читателя про историю IBM в России. Я слышал, что компания сотрудничала даже с СССР, это так?
— Да, Иван. Не просто сотрудничала, а почти двадцать лет вела деятельность. Как это ни прискорбно, но Советский Союз уже в начале семидесятых понял, что проиграл гонку ЭВМ "проклятому Западу". И IBM были одним из главных двигателей этой гонки уже тогда. Отечественные продукты серии "ЕС ЭВМ" производились c начала 70-х годов и были аналогами мейнфреймов IBM System/360. Тут возьмем целиком, тут немного допилим, тут что-то допишем от себя. Благо лицензионные и патентные мировые политики тогда это позволяли. Но сам факт такого производства уже в те годы означал отказ от советских архитектурных наработок и попытку уже не перегнать, а хотя бы не очень сильно отстать. Параллельно с этим в начале семидесятых IBM открыла офис в Москве и начала поставлять свое оборудование советским предприятиям.
— Даже так. Интересно. И какие были успехи?
— Успешные были успехи. До года 1979 и войны в Афганистане. Хотя даже в период войны и активного американского эмбарго представительство существовало и вело деятельность. Пусть и ограниченную, но все-таки деятельность. И, конечно, очень грустно, что они уходят теперь.
— Борис Николаевич, вам как историку информационных технологий, конечно, грустно. Но должно ли быть грустно нашим читателям? Например, персональные компьютеры и ноутбуки компания IBM более не производит. Весь этот бизнес продан компании Lenovo еще много лет назад.
— А всем должно быть грустно. Это так или иначе затронет всех. Персональные компьютеры придумали и начали производить как раз в IBM сорок лет назад. И то, что они как законодатели мод избавились от этого производства, лишь говорит, что они занялись более крутыми и классными вещами.
— Например?
— Суперкомпьютеры, квантовые компьютеры, компьютеры размером один на один миллиметр...
— Так, так. Вот это все ваше "супер-" и "квантовое" — это, конечно, здорово. Но я все-таки спрашивал про влияние на жизнь обычных людей. Вряд ли "простой рабочий Иван город Тверь" заметит исчезновение суперкомпьютеров. Тем более, если они миллиметрового размера.
— Да-да, извините, понесло. Вы меня одергивайте, если я лезу в дебри. Так вот. Нужно понимать, что рынок России для IBM — ну вообще не приоритетный. У них за 2021 год в России выручка 300 миллионов. Долларов, конечно. А всего по миру — 57 миллиардов за тот же год. Ну то есть понимаете, да? Половина процента выручки. То есть для них вопрос был не в доходах, а в наличии бренда на рынке. И сейчас этого бренда не стало. Видимо, на годы вперед.
— Борис Николаевич, но все же: вот они что-то продавали на 300 миллионов долларов в год. Сейчас не будут. Как это повлияет? Что это было?
— Инфраструктурные всякие штуки были. Серверы. Или "сервера", как правильно? Вы же у нас писатель, Иван.
— Сам не знаю.
— Ну ладно. Серверы и сервера. На самом деле это у них это называется "мейнфреймы", но если простым языком — те же самые серверы. И сервера. Самое страшное сейчас именно это. Без программного обеспечения IBM проживем. А вот без железа будет тяжелее. Но есть один нюанс.
— Продолжайте, пожалуйста.
— IBM, знаете ли, очень известный бренд, поэтому почему-то все прицепились именно к нему. Но вот он, тот самый нюанс.
— Я максимально заинтригован.
— Отечественные серверные мощности без проблем бы пережили уход IBM. Ну то есть им, конечно, было бы грустно, но они бы пережили. Как я уже говорил, IBM — это бренд, который на слуху. А вот бренды HPE (Hewlett Packard Enterprise) и Dell EMC обычному человеку ничего не говорят. HP сразу ассоциируются с принтерами, но HP никуда пока не уходит, а вот HPE уходит. И вместе с IBM эта тройка произвела... Ну, я не могу сказать точно, как-то не получилось быстро нагуглить какие уж там доли у кого. Но процентов 50 серверного оборудования, которое расположено в России, думаю, было произведено на их фабриках.
— Вот как. А какие альтернативы?
— В топ-5 еще, по моим данным, есть китайские Lenovo и Huawei. Lenovo, это кстати, компания, которая была выделена из IBM много лет назад.
— Ну то есть прорвемся?
— Тут врывается еще проблема. С одной стороны, китайцам вроде как по барабану мнение и санкционная политика США. С другой — процессоры там все равно почти везде Intel, и еще много комплектующих, производство которых принадлежит этим, как их там, нерукопожатным странам.
— "Недружественным".
— Точно. И условный Huawei мог бы сказать, мол опа, рынок России опустел, сейчас мы его себе к рукам приберем. Но условный Intel на это вряд ли закроет глаза, и может угрожать проблемами. Вполне даже не условными.
— Даже так?
— Нужно понимать, что ситуация меняется невероятно быстро, поступает много слухов и информации из разных источников. Поэтому все, что я говорю — лишь мое мнение. Какую-то точную истинную правду, что и как происходит сейчас, можно будет сказать через несколько лет. Но вы же сейчас спрашиваете.
— Через несколько лет тоже спросим. Что же будет через несколько лет?
— Ситуация в любом случае беспрецедентная. Несколько лет в начале восьмидесятых, когда США объявил эмбарго, отсутствие ЭВМ точно было даже не в топ-20 проблем СССР. Сейчас же совершенно другое время.
— Так и зачем нужны эти ЭВМ? Apple на месте, Samsung на месте. Телефоны и ноутбуки никуда не исчезают.
— Я обладаю, наверное, десятком способов объяснения далеким от ИТ людям, зачем нужно серверное оборудование.
— Да, я помню. Минимум парочку из них я описал в вашей биографии, Борис Николаевич.
— Книга "Пузыри", к сожалению, бестселлером не стала. Ну да ладно. Давайте придумаем одиннадцатый способ. Упрощенный до безумия. Смотрите: вот в каждой квартире есть унитаз и раковина, подключенные к единой системе водоснабжения. Можно рассматривать их как телефоны с ноутбуками. По целям использования они не сильно отличаются иногда. С помощью труб они подключены к той самой системе водоснабжения. Входящий поток с чистой водой, исходящий с грязной. Эти трубы как интернетовые провода и вайфаи.
— Так. А сервера?
— "Серверы", наверное, правильнее. Серверы — это очистные сооружения. Есть разные модули и компоненты: фильтры очистки от говна и палок. Кстати, я могу говорить слово "говно"?
— Да. Мы потом вырежем.
Но Иван солгал. Говно осталось.
— Фильтры очистки от говна и палок. Фильтры очистки от всяких солей и ионов. Фильтры для защиты от сибирской язвы и ковида. Отстойники всякие с резервуарами. Вот это все — условные сервера в нашем примере.
— "Серверы" же.
— Вот говно... И вот, например, новое оборудование раньше закупалось в нужном объеме, а сейчас будет закупаться в пять раз меньше. С момента появления ограничений пользователи не заметят разницы и подвоха. Но чем больше времени пройдет, тем сильнее водопроводная вода будет по вкусу напоминать хлорированную мочу с сибирской язвой. Ну и по цвету тоже будет приближаться. Потому что тут фильтров не хватит, там что-то сломалось и не заменить.
— Ну это же все равно процесс небыстрый. Не так уж часто такое оборудование выходит из строя.
— Во-первых, я не знаток в области водоочистных фильтров. Во-вторых, серверы из строя выходят не так уж и редко. В-третьих, сейчас в России, условно, в два раза больше очистного оборудования чем двадцать, допустим, лет назад. А серверов в два раза больше, чем было три, ну или пять, лет назад. И если бы ничего не случилось, то было бы нормально ожидать двукратный рост еще через три или пять лет.
— То есть, потребности растут регулярно?
— О, да. И, наверное, главный парадокс. Чем меньше город, тем сложнее новое оборудование будет добыть. Все будет уходить в сторону Москвы, Питера, других миллионников. А жители небольших населенных пунктов перебьются, вероятно. Зато точно могут сказать, кто виноват в том, что их вода по вкусу и цвету, ну вы помните.
— Кто? Байден?
— Именно он, больше некому. И да, проблемы затронут не только очистные сооружения. Но и трубы, по которым эта самая вода течет. Motorola пока не определились, а Sony Ericsson уже объявили о приостановке. Возможно, тоже уйдут с рынка совсем.
— Телефоны-раскладушки сейчас вряд ли нужны.
— Да, но вот телекоммуникационное оборудование от этих производителей, используется на многих вышках сотовой связи. И люди, привыкшие к 4G, в скором времени могут вернуться на 3G. Еще весной органы власти отменили требование (или рекомендацию, не помню) к операторам связи по покрытию сетями 4G малых населенных пунктов. Соответственно, тут будет та же ситуация. Чем больше город, тем дольше операторы продержатся на уже имеющемся оборудовании. А вот из небольших городов и сел вышки будут постепенно пропадать, переезжая в те самые крупные города.
— Понятненько... А какие вообще перспективы?
— Как и везде сейчас — туманные. Одно ясно точно — те, кто объявил о полном уходе, вряд ли вернутся в ближайшие годы.
— Хорошо, что их оборудование все-таки качественное и прослужит долго.
— И это тоже вопрос достаточно спорный. Вот, допустим, ЦОД (центр обработки данных) на сотню серверов. Официально закупленных через официальных продавцов у официального производителя. За это к ним прилагается гарантийная поддержка, обычно на несколько лет. Гарантия на пылесос или телефон — это несколько иное. Если у вас что-то сломалось, вам нужно куда-то идти, писать бумажки, проводить экспертизу, собирать доказательства, что случай действительно гарантийный. В случае с ЦОДом на сто серверов, если один из них выходит из строя, то сервисный инженер сам оперативно приезжает на площадку, проводит осмотр, и если сервер все еще опечатан, то просто делает замену. Это может быть замена процессора или диска, а может быть замена коробки целиком. Вот такой вот уровень сервиса. Был.
— Как удобно.
— Да. В стоимость поставки, соответственно, заложена стоимость гарантийной замены какой-то доли железок. А теперь гарантийной поддержки уже нет. И владельцам ЦОДа самим придется воскрешать ломающиеся серверы.
— Это вроде бы не должно быть проблемой?
— Иван, вы вроде бы умный человек. Но какой-то слишком оптимистичный. Современный сервер, это, конечно, не картридж от принтера. Но менять их приходится все равно достаточно часто. А еще современный сервер сильно отличается от современного компьютера. Вот в конце нулевых мы спокойно могли запускать какую-нибудь систему, с которой работали десятки пользователей, но серверная часть которой располагалась на парочке обычных мощных ПК. А сейчас... Сейчас сложнее. Мобильное приложение крупного банка за месяц могут посетить десятки миллионов уникальных пользователей. Поэтому у серверов на счету каждый байт и каждая миллисекунда. Соответственно, процессоры, материнские платы, память, да даже радиаторы и кулеры под эти железки в свободном доступе отсутствуют. И задача сервисных инженеров ближайшего будущего — собирать из пяти нерабочих серверов два-три рабочих. С учетом высокой стоимости и недоступности комплектующих — это крайне непростая задача.
— А что насчет того самого "параллельного импорта"?
— Как бы помягче... У этого популярного термина новояза есть устоявшийся синоним. На "контр-" начинается, на "-нда" заканчивается. Понимаете, вы можете купить сто килограммов носков известного бренда, и спокойно ввезти их в страну. С серверами так не получится. Мало того, что сто килограммов серверов весят в несколько раз больше ста килограммов носков.
— Я прослезился.
— Да. Там совершенно другие условия транспортировки необходимы. Но и это еще не все. Производители и дистрибьютеры имеют право (и иногда этим правом пользуются) проверять факт наличия коробки с определенным серийным номером в ЦОДе по указанному адресу. То есть если сервер купила компания Золотая Роса, обязующаяся использовать его по адресу Малая Скотопрогонная улица, дом один, то сервер должен стоять именно там. В помещении также должны соблюдаться требования к влажности, температуре, электроснабжению и так далее. А иначе гарантийной поддержки не будет, а может быть, будут и определенные претензии.
— Ну если серверы будут лежать в сыром подвале, то вероятность поломки сильно выше.
— Именно так. Поэтому, когда в условной стране бывшего советского пространства в 2021 году было куплено 50 серверов, в первом квартале 2022 куплено 15, а в апреле 2022 приходит несколько запросов в сумме на три сотни волшебных коробок — это дает производителю очень серьезный повод задуматься, а также забраковать все эти сделки, да еще и поугрожать запрашивающим компаниям прекращением поставок. Поэтому, конечно, никаких особых надежд на вот этот вот параллельный, я бы не стал возлагать. Какую-то долю общегосударственной потребности так можно будет закрыть. Какую-то долю закроет полукустарный ремонт. Но потребности все равно будут сильно больше.
— А когда это может закончиться? Когда ситуация может начать выправляться?
— К сожалению, пока мы еще не достигли дна, чтобы можно было от него отталкиваться.
— Что вы имеете в виду?
— Иван, вы же не хотите, чтобы я тут наговорил на новую или старую статью УК РФ?
— Не хочу, конечно.
— А ведь я — всего лишь вымышленный вами профессор. Так что сидеть все равно вам.
— Да, хорошо, давайте прекратим. Но может быть как-то уклончиво?
— Новая экономика и постиндустриальное общество. Мир сейчас иной. Чем был тридцать лет назад. Чем был сто лет назад. Понимаете, Иван, IBM еще пятьдесят лет назад перечеркнул почти всю советскую программу разработки ЭВМ. Частная компания с загнивающего Запада показала, что ее уже устаревшие машины лучше, чем все, что изобрели в советских НИИ. Повторюсь, архитектуру System/360, которую IBM использовал с 1964 года, начали воспроизводить с 1971. ЕС ЭВМ стали одними из самых распространенных ЭВМ того времени. А еще были СМ ЭВМ, разработка которых была связаны с американскими продуктами HP, Intel, DEC. В итоге продукты американцев за эти пятьдесят лет прошли долгий путь, и мы ежедневно пользуемся ими сейчас. А разработки советских ученых ушли в тупиковую ветвь.
— А как же современные импортозамещенные ноутбуки, телефоны, серверы?
— Ну... Можно я пока не буду это комментировать? Если действительно появится что-то, что можно будет массово выпускать, что будет отставать от американских аналогов меньше чем на пять лет, и что не будет при этом состоять из китайских запчастей, к которым приклеены правильные логотипы — это будет замечательно. Лично у меня сейчас нет никакой уверенности, что это реально в ближайшие пару лет. Буду рад ошибиться.
— А при чем здесь ваше постироничное общество?
— Постиндустриальное. Хотя и ваш термин подходит. Индустриальное общество было построено на угле, нефти, промышленности и так далее. Оно давало людям какой-то комфорт и радость, конечно, поболее нежели доиндустриальное. Но это было все равно не то. Наши деды жили в совершенно другом мире. Мы же, пережившие начало двадцатых годов люди, хотим несколько иного. Мы хотим удобства, мы хотим комфорта, мы хотим общаться с людьми из других городов, мы хотим мгновенно получать информацию или развлекательный контент. И проклятые капиталисты нас приучили к этому. Даже люди с небольшими доходами имеют возможность прочитать всю википедию, или просмотреть весь ютуб. В то время как у дедов была возможность слушать радио с двумя частотами, да и то не всегда.
— И к чему это все?
— Вот есть Сбербанк, хранящий деньги десятков миллионов россиян. Есть Газпром, который кормит газом и нефтью десятки миллионов россиян и европейцев. И еще азиатов. Банки и добыча ископаемых — классические представители индустриальной эпохи. Капитализация каждой из этих огромных корпораций в конце прошлого года была чуть выше 8 триллионов рублей. Если закрыть глаза на обвал акций в этом году, и взять курс доллара сегодняшний, который ниже, чем в конце того года, то можно сказать, что капитализация каждой из этих огромных корпораций около 140 миллиардов долларов. Внушительно же, да?
— Еще бы.
— А вот есть корпорация Alphabet. Это Google со всеми их сервисами, включая ютубы, андроиды и так далее. Их капитализация прямо сейчас примерно 1,7 триллиона долларов. То есть гугл с ютубом по мировым оценкам стоят где-то в шесть раз больше, чем Сбербанк и Газпром вместе взятые. Потому что сервисами Google пользуются не десятки миллионов, а миллиарды человек. А ведь есть еще экстремистская Meta, Apple, Microsoft и многие другие. Вот это постиндустриальные корпорации. В 2006 году Google покупает сервис Youtube за 1,65 миллиарда долларов. В 2011 Microsoft покупает Skype за 8,5 миллиардов долларов. Это были какие-то запредельные деньги для тех времен. К тому же они тратились на условного кота в мешке для людей того времени. Что такое Youtube или Skype? Миллионы строк программного кода, несколько дата-центров, пара сотен прилагающихся к этому разработчиков и инженеров. Skype возможно не многократно окупился, но вот Yotube сейчас стоит в сотни раз больше. А все потому, что у них миллиард пользователей. Все эти цифровые сервисы делают нашу жизнь лучше. Помогают нам закрывать более высокие уровни потребностей.
— Соглашусь.
— Советский Союз развалился по многим причинам. Одна из них — джинсы и кока-кола. "Мягкая сила" того самого загнивающего Запада тех времен. Сейчас же "мягкая сила" — это социальные сети, мессенджеры, сериалы, да и вообще интернет в целом. Интернет, который создали американцы, который развивали американцы, который контролируют американцы. Вот российские толковые ребята создали мессенджер Telegram, там сотни миллионов пользователей. Является ли мессенджер российской "мягкой силой"? Нет, потому что Павлу Дурову создали "особые условия". Поэтому Telegram сейчас вообще мало соотносится с Россией, с российскими технологиями. В индустриальном обществе у кого больше ресурсов и средств производства, тот и сильней. В постиндустриальном — ресурсы и производство важны, но не являются самым главным. Рабочий человек после смены на заводе проводит свое время с интернетом. И даже телевизор сейчас целиком зависим от информационных технологий. Даже доставка фруктов и пива в магазин у дома сейчас зависит от информационных технологий. Поверьте, вы бы не хотели оказаться в мире без современных технологий.
— Я-то верю. Наши читатели, думаю, тоже. Но мы все-таки не пришли к ответу на вопрос: что же нас ждет?
— Не знаю. Может быть кто-то подумал, что я в восторге от США или от капитализма. Это не совсем так. Я просто считаю, что современное общество, современный мир, может развиваться только при условии сотрудничества разных государств. И мне грустно. Я не против традиций и традиционалистов, но сейчас они все выступают в интернете, и рассказывают, как хорошо нам будет без влияния Запада. Эти люди сами не понимают, что несут. Без влияния Запада они вернутся к радио с тремя частотами.
— А у дедов было две.
— Вот он — тот самый прогресс. Знаете, эти рассказы про то, что в изоляции нам будет только лучше — лично мне это напоминает рассуждения кота, который обиделся на "злую руку" хозяина, которая только что пыталась схватить за пузико. И кот искренне считает, что мерзкий двуногий должен тотчас же исчезнуть из его, кошачьей, жилплощади и из его жизни. О последствиях, достаточно краткосрочных, вроде отсутствия еды в миске через пару часов — кот не думает. Вот и здесь примерно то же самое. Прошло меньше четырех месяцев. Через год ситуация будет другая. И нет никаких предпосылок к тому, что она станет лучше.
— Ох, тоска.
— Да. И ведь мы сейчас говорим только про ИТ. Проблемы же есть и с авиацией, и с автомобилями, с любым производством, с сельским хозяйством. Со всем. Везде использовались станки, детали, расходники от производителей из недружественных стран. А в нынешней ситуации, если брать те иностранные компании, которые к санкциям не присоединились, они все равно вынуждены сворачивать бизнес в России. Требования по продаже валютной выручки, растущий курс рубля, нарушение логистических цепочек. Курс вроде бы растет именно поэтому, потому что экспорт ресурсов продолжается, а импорт сильно сократился. Но тут я не силен.
— А что же с айтишниками, которые массово уехали? А потом вроде как не менее массово вернулись. Есть кому сейчас отрасль развивать в России?
— Есть, конечно. Айтишники, опять же разные бывают, ну мы с вами это уже многократно обсуждали. Уехали старые, появятся новые. Вопрос в потребности у корпораций по созданию новых продуктов, новых систем, новых сервисов. И к развитию старых. Бюджеты на ИТ, конечно же, режутся чуть ли не в первую очередь многими компаниями. Происходит передел айтишного рынка. Многие уехали, многие уволились, многих уволили. Много проектов заморозили, но при этом и много появилось новых. Это на самом деле тема для отдельного большого интервью.
— Которое мы, конечно, проводить не будем.
— Да, я тоже желанием не горю. Скажу так: работа будет, но не для всех и не всегда. Я недавно смотрел на отчет одного из главных сервисов поиска работы в РФ. В середине февраля айтишных резюме было на 10% больше, чем на первое января. А вакансий айтишных было на 20% больше, чем на первое января. То есть и спрос, и предложение росли. В мае же вакансий было на 20% меньше, чем на первое января. А резюме на 20% больше. То есть соискателей стало на 10% больше, чем в феврале, а вот вакансий стало меньше в полтора раза, чем в феврале. Поэтому несмотря на популистские крики про то, что специалисты уезжают, пока не очень понятно, чем им заниматься в РФ. Работы, действительно становится меньше, что видно по снижению количества вакансий. Основные задачи будут связаны с замещением того, что нужно замещать. Поэтому даже здесь будем отставать постепенно. Ведь несмотря на то, что железо и полупроводники мы делать так и не научились, несмотря на это светлых мозгов всегда хватало. Разработчики, дизайнеры, тестировщики, аналитики и так далее в России были и будут сильными. Какое-то время точно.
— Давайте как-нибудь заканчивать. Резюмируете сказанное выше?
— Сейчас все не очень хорошо. Дальше будет хуже. Иностранные сервисы, к которым мы привыкли, отваливаются. Отечественные сервисы, к которым мы привыкли, будут постепенно становиться хуже. Серверные мощности, которых всегда нужно больше, будут сокращаться. Это заметят все: интернет будет становиться медленнее, банковские приложения будут сильнее "тормозить", ну и тому подобное. И это мы еще не затрагиваем тему хакерских атак, которыми долбят все крупные российские системы несколько месяцев. И продолжат. Это приводит к сбоям, простоям и сливу персональных данных. Это продолжится.
— А что-нибудь обнадеживающее?
— Синоптики обещают теплое лето.
— Спасибо, обнадежили.
— Такой еще абстрактный и субъективный прогноз: потребности в низкоуровневой разработке будут выше, чем в высокоуровневой.
— Напомните, что это?
— Чем язык программирования ближе к двоичному коду, тем меньше софт на нем жрет вычислительных мощностей. При прямых руках. Чем язык проще, тем больше туда присовокуплено лишнего и неиспользуемого. Современные вычислительные мощности позволяли не заморачиваться особо объемами используемой оперативной памяти или количеством передаваемых данных. В будущем нужно будет перестраиваться на более сложные, но менее ресурсоемкие рельсы.
— Ничего не понятно, но очень интересно.
— Иван, ну прочитайте уже книгу "Пузыри". Там про все это написано человеческим языком. Высокоуровневым.
— Знаете, Борис Николаевич, я ее прочитал где-то 17 раз, пока писал и пока готовил к печати. Я лучше как-нибудь проживу без этих знаний. А вот тем, кто дочитал до сюда, конечно же, буду рекомендовать.
— Спасибо. И до скорых встреч. Пойду поливать огурцы.
— Хорошего урожая, Борис Николаевич.
— И вам, Иван, и вам.
Так получилось, что полтора года назад, Иван с Борисом Николаевичем издали книгу "Пузыри". Про историю ИТ и про то, как технологии влияют на нашу жизнь. Если до сюда кто-то дочитал, кто не читал книгу до этого, то самое время потратить от 111 до 1000 рублей на сие произведение. А наш спин-офф заканчивается.
Иван Бевуч. Книга «Пузыри».
1. Информация о книге. Для кого, о чем, почему. Не хотите читать — откройте хотя бы ради залипательной анимации, которую я рисовал неделю по ночам.
2. Жизненный цикл книги. Девять этапов с момента появления идеи до сегодняшнего дня. Максимально полно изложено с фотографиями и раскрытием пары секретов. Там же — сводная таблица с по покупками по месяцам и магазинам.
3. Отзывы о книге. Это было непросто, но теперь на странице 86 отзывов от читателей. Классифицированы и сгруппированы. Из них 30+ содержат фотографии. И каждому читателю (-1) автор нарисовал портрет заботливой рукой.
4. Купить книгу. 10 способов. Бумажная и электронная (от 111 рублей, доступна покупка не из РФ). 8 разных магазинов: Ridero, Литрес (+партнеры), Amazon, Bookmate, GooglePlay; Ozon, AliExpress, Wildberries. В магазине Ridero книга вообще в этом месяце считается бестселлером.
Ну и да, мои канальчики в тележеньке:
- t.me/ddsbvch — Основной
- t.me/most_na — Бесконечная лента мемов