Как из вторстекла сделать вторсырье
@TrashEconomyСтекло — 100% перерабатываемый материал, и каждая бутылка, банка или их осколки могут быть использованы для производства новых стеклянных изделий. Но в России доля переработки пока невелика. В чем причина такого отставания от развитых стран и что сделать, чтобы изменить ситуацию, автор телеграм-канала Trash Economy и журналист Екатерина Мереминская поговорили с переработчиками и производителями стекла, стеклотары и товаров в стеклянной упаковке.
Наши спикеры:
Елена Емельянова – исполнительный директор Ассоциации производителей стеклянной тары, член рабочей группы правительства по расширенной ответственности производителя (РОП)
Юлия Борисенко – начальник отдела по управлению водочными брендами кампании «Алкогольная Сибирская Группа» (производители водки «Пять Озер», «Хаски», «Белая Березка» и др.)
Максим Кравцов – директор по развитию компании KNAUF Insulation, производящей теплоизоляционные и звукоизоляционные материалы из вторсырья
Александр Самохин – управляющий партнер стеклоперерабатывающей компании «Элемент Ресайклинг»
Сергей Секин – исполнительный директор Союза стекольных предприятий, занимающихся производством и промышленной переработкой листового стекла, член рабочей группы правительства по РОП
Содержание:
Необоротная и уникальная упаковка
Стеклотара и стекло в России
— Первый вопрос более общий — про рынок стеклотары. Давайте сначала разберемся, откуда берется то, что потом нужно утилизировать, переработать и вовлечь во вторичный оборот. Сколько предприятий в России производят стеклотару? Сколько ее получается? Есть ли у них специализация (по цвету, по форме, по рынкам сбыта) или все могут производить и бутылки для вина, и банки для пищевых продуктов? И кто основной потребитель стеклотары?
Елена Емельянова, исполнительный директор Ассоциации производителей стеклянной тары:
Сейчас в России 46 стекольных заводов. Общий объем производства стеклотары составляет порядка 4 млн т в год.
Как таковой прямой специализации нет, все зависит от количества печей на заводе. Если печь одна, то завод делает только бесцветное стекло или только цветное, поскольку в одной печи разная цветность быть не может. Соответственно, чем больше у завода печей, тем больше номенклатура произведенной стеклотары. По форме специализации тоже нет, это зависит от наличия формокомплекта на заводе или у заказчика (они могут предоставлять его в аренду для отлива партии нужной им стеклотары).
Основные потребители:
● на первом месте — производители пива и слабоалкогольной продукции;
● на втором — производители крепкого алкоголя;
● на третьем — вино, как тихое, так и игристое;
● и на последнем — производители безалкогольной продукции.
— Вы даже не перечислили косметическую продукцию в стеклотаре, видимо это минимальные объемы? Но сейчас некоторые производители в поисках альтернативы пластику используют стекло. Вы видите рост?
ЕЕ: Это очень маленький сегмент для российской стекольной отрасли. Он даже меньше объема фармацевтической отрасли (на которую уходит не более 10% от общего производства).
— Наши производители покрывают полностью потребности внутреннего рынка или приходится импортировать стеклотару?
ЕЕ: Можно сказать, что полностью покрывают потребности. На сегодняшний день импортируется в Россию не более 1% стеклотары. При этом экспорт в 2019 году составил порядка 18%. В 2020 году — 10% (2020 год для оценки брать не совсем корректно, ведь из-за пандемии спрос снизился).
— А вообще за последние 10 лет динамика у отрасли какая? Растущая или нет?
ЕЕ: До 2018 года стеклотарная отрасль находилась в глубоком кризисе перепроизводства. У нас закрывались заводы. В 2018 году отрасль вышла в ноль, в 2019 году был рост рентабельности, но 2020 год вернул все на свои места и опять наблюдалось перепроизводство на фоне снижения спроса на нашу продукцию.
Источник: Ассоциация производителей стеклотары
— Что происходит в сегменте листового стекла? Растут ли здесь объемы производства?
Сергей Секин, исполнительный директор Союза стекольных предприятий, занимающихся производством и промышленной переработкой листового стекла:
Листовое стекло производится в России на 12 заводах. Примерно 70% идет на строительство (оконное остекление жилых домов, фасадное остекление бизнес-центров и торговых центров), оставшаяся часть идет на автомобилестроение и немного на мебель.
После реконструкции или демонтажа зданий образуется стеклобой, который чаще всего вместе с другими строительными отходами идет на захоронение. В производстве он используется в небольших количествах.
Необоротная и уникальная упаковка
— Говоря о вторичном использовании стекла чаще всего (и слушатели, и коллеги-журналисты) спрашивают, почему у нас нет системы повторного использования стеклотары, как это было в СССР и делается до сих пор в разных развитых странах, включая США и Европу? Можно ли эту практику возродить, имеет ли это экологический и экономический смысл?
ЕЕ: Отказ от системы повторного использования объясняется техническим прогрессом, огромными российскими расстояниями, большим количеством эксклюзивных бутылок (готовы ли производители напитков и другой продукции переходить на стандартизированную бутылку или банку?), нормами гигиены при мытье (тут вопрос из экологии перетекает в здравоохранение — ранее бутылки обрабатывались щелочным раствором).
Сегодня самый экологичный вариант — стеклянную тару перерабатывать для повторного производства новой упаковки. Поскольку необоротную тару произвести легче. Ее вес ниже, чем вес стандартной многооборотной тары, то есть это уменьшение материалоемкости упаковки. Использование стеклобоя позволяет сокращать потребление природных ресурсов — песка, соды, полевого шпата. Кроме того, оно снижает выбросы СО2 в атмосферу.
— Давайте спросим об этом представителя производителя крепких напитков. Можно ли, в теории, использовать оборотную тару для вашей продукции?
Юлия Борисенко, начальник отдела по управлению водочными брендами компании «Алкогольная Сибирская Группа»:
В силу специфики отрасли, ограниченной в рекламных возможностях, упаковка продукта для нас — основная коммуникация с потребителем. Для того чтобы идентифицировать себя на полке для нас очень важно иметь уникальность упаковки. Если бы поставщики стеклотары могли бы нам поставлять нашу эксклюзивную фирменную бутылку в качестве оборотной, то мы с удовольствием ее использовали бы, потому что мы за то, чтобы заботиться об экологии.
Если говорить об унифицированной бутылке, то скорее нет, потому что это большие риски с точки зрения коммерции.
— То есть, если бы вернулась полулитровая бутылка как в Советском союзе, то между производителями усилилась бы конкуренция?
ЮБ: Надо напомнить, что в СССР была монополия на производство водки, других вариантов не было, было 3-5 наименований. Сейчас около 50 производителей крепкого алкоголя. И это уже большой бизнес. Вряд ли производители смогут добровольно между собой договориться о том, что все переходят на стандартизированную бутылку.
ЕЕ: Юлия сказала, что стекольные заводы должны поставлять оборотную фирменную бутылку, но дело в том, что стекольные заводы не собирают тару. Поэтому мы точно ее поставлять не будем. Собирать, видимо, должны будут регоператоры. Но тут нужен быть строгий учет — неконтролируемый сбор оборотной тары вызовет рост контрафактного алкоголя. Сейчас у Ассоциации производителей стеклянной тары с Союзом производителей алкогольной продукции (СПАП) заключено соглашение о борьбе с контрафактной алкогольной продукции. То есть мы отслеживаем и гарантируем друг другу, что производители не выпускают и не поставляют бутылки нелегальным производителям алкоголя. После этого соглашения количество контрафакта на полках уменьшилось на 20%, по оценкам СПАП.
Первичное или вторичное сырье
— Что дешевле для производителей стеклотары — использовать первичное сырье или вторичное?
ЕЕ: Очень интересный вопрос, на который нет однозначного ответа. Стеклобой будет выгоднее использовать, если он будет дешевле первичного сырья на 10%. Но с марта 2020 года мы наблюдаем резкий рост стоимости стеклобоя. Это даже сложно назвать вторсырьем — у нас на рынке качественное вторичное сырье отсутствует. Мы получаем загрязненный стеклобой, который крайне сложно использовать (дает критичные виды брака и повышает изнашиваемость оборудования).
Александр Самохин, управляющий партнер стеклоперерабатывающей компании «Элемент Ресайклинг»:
Даже при равной стоимости первичного сырья и стеклобоя, экономия все же есть, это статистика переработчиков стекла не только в России, но и ближнего зарубежья, и Европы, ассоциации, в которую мы входим. Потому что либо увеличивается скорость производства, либо снижается потребность в энергоресурсах.
А что касается качества стеклобоя, действительно сейчас мощностей по переработке, которые выдают вторсырье нужного качества, очень мало. Мы запустились и только сейчас выходим на производство ГОСТовского качества. Мы используем автоматизированную линию, которая перерабатывает 10-20 т стеклобоя в час. Стеклобой нам привозят с раздельного сбора, сортировочных площадок и полигонов. Стеклобой загрязнен процентов на 15, потому что вынуть его из ТКО (твердых коммунальных отходов — прим. Trash Economy) сложно, мешают включения, этикетка, сопутствующий мусор, с сортировки приезжает стеклокерамическая посуда, которую путают со стеклом и которая дает основной брак. То, что в простонародье называют стеклянной посудой. Все это автоматически очищается.
— Есть ли инфраструктура для сбора более чистого стекла? Например, я собираюсь опустошить бутылку вина, что мне с ней сделать и куда отнести, чтобы она с большей вероятностью была переработана?
АС: Ну, очищать от этикеток и металлических колечек вам точно не нужно. Есть специализированная линия, которая это все убирает. Ну а сдавать наиболее целесообразно в раздельный сбор. Так увеличивается коэффициент собираемости стеклобоя (сейчас он сильно хромает).
— Стеклобой от листового стекла может пойти на переработку вместе со стеклотарой? Или их надо разделять?
АС: Индустриальный стеклобой, о котором говорил Сергей Секин, появляется во время производства стеклопакетов. Компании продают его или производителям стеклотары, или посредникам, которые сначала аккумулируют большие объемы и потом тоже поставляют на предприятия. Промышленные отходы от производства стеклопакетов составляют примерно 3% в рынке стеклобоя.
Битые окна практически никуда не попадают. Потому что их мало и сбор их не организован.
— Александр, вы подготавливаете стеклобой. То есть просто так взять полигонную бутылку и отправить производителю нельзя. И как раз вы очищаете, сортируете, может быть, по цвету, и продаете производителям.
АС: Сейчас завод, производящий стеклотару, может (и они это делают) к себе в печь отправить стеклобой с полигонов. Это плохо, потому что заводы превращаются в мусоросжигательные — стекло содержит примеси. Но это не нарушение закона. Но качественного стеклобоя (без примеси керамики, алюминия и пр.) они могут использовать до 90% в принципе, например, бутылки. И у них не будет брака. Чем менее качественный стеклобой, тем меньше его могут использовать в производстве. Швеция, например, из 100% произведенной стеклотары 96% перерабатывают в новую продукцию. К этим показателям надо стремиться.
Стеклобоя не хватает
— Максим, вы занимаетесь переработкой уже другого уровня, производите теплоизоляционные материалы. Скажите, есть ли данные, сколько вторсырья вовлекается в производство стройматериалов?
Максим Кравцов, директор по развитию компании KNAUF Insulation:
В процессе производства теплоизоляции и стекловолокна мы используем стеклобой. Выгодно ли это — зависит от стоимости. Цены прыгают. Когда мы открывали завод в Ступино, стеклобой возили из Финляндии. Сейчас он становится более доступен. Но мы используем стеклобоя не столько, сколько могли бы, а сколько мы можем купить по адекватной цене. Мы могли бы до 80-85% использовать стеклобоя — это сокращает производственный цикл и снижает энергозатраты.
Сейчас для нас это проблема. Мы рассматривали разные варианты решения, например, в Ступино и Тюмени поставили контейнеры. Вот вы спрашивали, куда деть бутылку. У нас в Ступино можно отнести в специальный емкость. Но это больше пиар, чтобы привлечь внимание общественности к этому вопросу. За счет них мы собираем мизерную часть. Нам стеклобоя категорически не хватает.
— Откуда же вы его берете?
МК: Покупаем у компаний, которые, как компания Александра Самохина, очищает стеклобой. Мы собирались возить его из Китая. Но тут вопрос цены. Все, что мы готовы купить по устраивающей нас цене, мы покупаем и нам не хватает.
— Кто виноват в том, что стеклобой или дорогой, или некачественный? Это плохо налаженная сортировка или люди выбрасывают не туда? Как это все улучшить?
МК: Говорить, что люди виноваты, нельзя. Так система устроена. Понятно, что в Норвегии люди всю упаковку прежде чем выбросить, моют, но мы не скоро к этому придем. В целом не хватает мощностей по очистке. Отрасль еще недостаточно развита, но она развивается. Думаю, эта проблема будет решена в ближайшем будущем.
— Сколько вторсырья используется при производстве стеклотары и листового стекла?
ЕЕ: Александр Самохин сказал, что мы можем использовать до 90% стеклобоя — достаточно спорный момент. Один из наших стекольных заводов проводил эксперимент, и когда долю стеклобоя довели до 50%, стекло просто не встало в форму. После того как эксперимент по увеличению доли стеклобоя не удался, члены ассоциации съездили на завод в Европу и выяснилось, что там поменяли формулу и используют дополнительный ингредиент, который является коммерческой тайной. То есть это вопрос технологии. К сожалению, в России не такой быстрый технологический прогресс как в Европе.
Плюс, качественного стеклобоя на рынке нет. Сейчас используют 15-20% стеклобоя в составе шихты (так называют любую смесь, которую загружают в печь — прим. Trash Economy). Но все зависит от цвета. В бесцветном стекле — 15% это очень хороший показатель (бесцветного стеклобоя практически нет). В цветном доходит до 20%.
— Откуда производители стеклотары берут сырье? У компаний, подобных компании Александра Самохина? Или есть самостоятельные программы по сбору вторсырья?
ЕЕ: Программ нет. Стекольные заводы — не утилизаторы и не переработчики стекольных отходов. Сейчас в законодательстве понятие утилизации очень расплывчато. Но в проекте поправок, подготовленных Минприроды, есть и отход, вторичный материальный ресурс, и вторичное материальное сырье (такой же готовый продукт как и первичное). Стекольные заводы — это потребители вторичного материального сырья. Мощностей по переработке ресурсов в сырье, как уже говорили, не хватает. И заводы вынуждены покупать ресурс и своими силами доводить его до состояния сырья.
1. Переработка сырья, 2. Стекольный завод, 3. Завод по производству напитков, 4. Торговая точка, 5. Дом, 6. Контейнер для отходов стекла, 7. Транспортировка, 8. Завод по переработке
СС: При производстве листового стекла предъявляются очень жесткие требования к стеклобою. Вплоть до определенного химического состава. Так как конечный продукт должен быть очень качественным, без вкраплений, с определенными оптическими свойствами. Поэтому при производстве применяется только бой листового стекла — отходы производства. Это небольшой процент всего стеклобоя. Но для стекла, которое уходит на остекление, у нас нет системы возврата. В шихте стеклобоя тоже 15-20%.
— Что-то можно сделать, чтобы все стекло доехало до переработки? Например, если я меняю окна и заказываю вывоз старых, оно куда поедет, на переработку или на полигон?
СС: Есть компании, производящие стеклопакеты, которые используют повторно стеклобой от старых окон, но это мизерный процент.
АС: Проблема в том, что не весь мусор сортируется. Полигоны пытаются сортировать, но не всегда у них есть на это мощности, часто линии для сортировки слабые. Сортировать стекло в России вообще начали не так давно. До этого на сортировочных комплексах отсутствовали элементы по выбору стекла из потока мусора. Потому что стеклобой не покупали. Но вот его начали покупать, тогда уже и сортировать начали. Новые линии уже предусматривают посты, чтобы извлекать стеклобой, и есть новые игроки, которые занялись извлечением стеклобоя.
То стекло, что попадает в бак для смешанных отходов, не факт, что будет отсортировано и доедет до нас. Стеклобой дешевле пластика и алюминия, поэтому ему уделяется меньше внимания. Но все сырье (99%), которое попадает в бак для раздельного мусора, попадает к таким компаниям как мы и дальше во вторичное производство стекла.
— Вы сказали, что таких компаний как вы немного. А есть ли примерная оценка, каковы мощности всех компаний, которые подготавливают качественный стеклобой?
АС: Есть заводы, которые поставили себе такие линии. Есть коллеги, которые только очищают стеклобой. Но так, чтобы выдать стеклобой нужного качества, я таких пока не знаю. Игроков полного цикла, который сделали мы, я больше не знаю.
— Вопрос к Юлии Борисенко. Ваша компания давно уделяет внимание именно проблеме отходов и возможностям сократить их количество от вашей продукции. У вас есть программы по участию компании в сборе, помощи переработчикам или чем-то еще? Рано или поздно мы придем к новой расширенной ответственности производителя. Какие у вас есть решения?
ЮБ: Да, мы такие возможности постоянно ищем. Ежегодно проходят стратегические сессии, когда мы в горизонте трех лет смотрим на рынок, прогнозируем наше развитие и в том числе задаем вопросы, как нам быть более экологичными. Пока мы идем по пути минимизации пластика в производстве, работаем над тем, чтобы перейти на вторично перерабатываемую этикетку (без добавления ламинации). Но в части стекла никаких очевидных решений, которые были бы реализуемыми, мы не нашли. Может быть они появятся.
Мы выбрали не уплату экосбора, а переработку — нашли партнера, который занимается сбором и вторичной переработкой стекла. Он ежемесячно нам предоставляет акты, которые мы выборочно проверяем.
Но единой позиции в отрасли пока нет.
Что мешает переработке
— Очевидно, вам придется платить экосбор и не думать о том, что будет с вашим стеклом. Но что желание есть — это само по себе хорошо.
Вопрос ко всем, несмотря на то, что Елена Емельянова и Сергей Секин — это производство, Александр Самохин и Максим Кравцов — переработка, Юлия Борисенко — производитель продукта в стеклянной упаковке. Изначально наш вопрос был в том, как сделать, чтобы все, что производилось из стекла, перерабатывалось на 100%? Скажите, какие основные проблемы вы видите, которые не дают увеличить эту долю? И что по-вашему было бы здорово сделать, чтобы ситуация сдвинулась с мертвой точки?
ЕЕ: Стекло — это единственный материал, который перерабатывается полностью бесконечное количество раз без потерь потребительских свойств. Не хватает раздельного сбора отходов. Когда он будет повсеместно введен, это позволит увеличить собираемость стекла, загрузить существующие мощности по переработке и утилизации, обеспечить нам, производителям готовой упаковки, стабильный поток качественного вторичного сырья.
Мощности по переработке обязательно появятся, когда потенциальные инвесторы увидят гарантированный поток стекольных отходов для переработки. Открывать мощности, не понимая, смогут они их загрузить или нет, достаточно рискованно для любого инвестора.
СС: Полностью поддерживаю.
МК: Стеклобой — это не такой уж маржинальный товар. Он тяжелый, его порой приходится далеко везти от места сбора до переработки. Создание мощностей по заготовке и переработке — достаточно серьезная инвестиция. Сколько нужно вложить и когда эти инвестиции отобьются — вопрос очень интересный. У многих коллег есть мнение, что без государственной поддержки не обойтись. Нужны вливания, чтобы запустить механизм — создать мощности, которые заработают.
ЮБ: Поддержу предыдущих спикеров. Есть инфраструктурные проблемы, которые требуют решения. Но есть важный блок — культура, которая должна быть у населения. Чтобы люди понимали, что раздельный сбор — это польза для окружающей среды, для качественной жизни их, их детей и будущих поколений. И эта культура должна прививаться под эгидой государства. Я уверена, что многие производители поддержат, в том числе и финансово, эти начинания.
АС: Стекло — это хорошо, это лучший материал для упаковки. Пластик — плохо. Весь мир и экопрограммы направлены на увеличение доли упаковки из стекла, потому что она хорошо перерабатывается. Важный момент — переработка стекла хороша еще и тем, что из 1000 т стеклобоя производится 1000 т продукции. Даже первичного материала необходимо больше — чтобы произвести 1000 т стекла надо использовать 1200 т первичного материала и 20% уходит в виде СО2 в трубу. Это плохо. Поэтому, сейчас все борются с этим, поэтому стеклобой надо использовать больше. Согласен с Юлией Борисенко, что это надо объяснять людям, детям в школах — что мусор надо сортировать, выбрасывать раздельно. В Европе очень долго уже учат детей сортировать мусор, было много программ. Мы на верном пути, мы уже начали уделять внимание сортировке мусора и, я рассчитываю, что мы придем к хорошим результатам. И, надеюсь, будет поддержка государства.
— Вопрос к Александру и Максиму, как людям, работающим непосредственно со вторсырьем. Скажите, бутылка или банка, отсортированная по цвету, улучшила бы качество отходов?
АС: Важно, чтобы раздельно собирали стекло. Мыть его или что-то с ним делать специально — не надо. Хотя бы раздельно собирать. Это будет уже большая победа. Сортировать по цветам смысла нет. Во всем мире есть мощности для такой сортировки. У нас уже разделяются бесцветное стекло, зеленое и коричневое. Битое стекло или целое в баке для раздельного сбора — это абсолютно не важно. Технологии, которые все это чистят, есть, технологии работают. Главное — создать инфраструктуру по раздельному сбору. Люди сознательные есть, а вот инфраструктуры не хватает.
МК: Уверен, что раздельный сбор заработает, как только появится. Сознательные люди есть и скоро все это войдет в привычку.
Вопросы слушателей
— На этой оптимистичной ноте мы переходим к вопросам слушателей. Первый вопрос от нашей постоянной слушательницы Оксаны Шишкиной. Из всех вопросов, которые она прислала, я выберу тот, который продолжает оптимистичную тему о том, что нужно только наладить раздельный сбор и повысить сознательность. Как вам кажется, можно и нужно ли привлекать к этому крупный ритейл?
ЮБ: Можно и нужно привлекать ритейл, поскольку он тоже зарабатывает на этой стеклянной бутылке. Потому что маржа у ритейла одна из самых высоких — мы как производитель кладем себе в карман гораздо меньше денег, чем ритейл. Нужно привлекать всю цепочку, начиная от производителей стекла, заканчивая конечным продавцом, чтобы все ответственно относились к нашей планете и нашему будущему.
ЕЕ: Полностью поддержу Юлию Борисенко. Привлекать ритейл надо, поскольку он взаимодействует с конечным потребителем и людям это будет удобно. Этот вопрос прорабатывался где-то полтора года назад. Но есть определенные затыки в законодательстве, которые не позволяют, например, ритейлу собирать отход — надо организовать специальное место, площадку, что затруднительно сделать на торговой площади, даже опять-таки в силу законодательства. Надо скорректировать законодательство.
— Вопрос задает Павел: уважаемые переработчики, сейчас в Москве, Московской области и других регионах упор сделан на двухконтейнерную систему сбора отходов. В то же время есть старые контейнеры, например, Хартии, где есть отдельные баки для стекла. Насколько принципиальна разница между тем, куда выбрасывать для последующей разборки и переработки?
АС: Стекло, которое собирается в отдельный контейнер — это инициатива частных компаний, они его обслуживают и привозят, в Санкт-Петербурге, например, к нам. Если же это двухконтейнерная система, то мусоровоз едет на сортировочную площадку, там стекло отделяют от других отходов и только затем везут нам. Потери стекла при двухконтейнерной системе, конечно, присутствуют. То есть отдельно собирать стекло лучше.
Насколько сильно выше эффективность зависит от того, с чем сравнивать. Есть сортировочные площадки, как уже говорилось, которые стекло не отбирают в принципе, и оно потом поедет на полигон. Есть сортировочные площадки, где стоит много постов, которые отбирают много стекла, там эффективность выше, но 100% не будет.
— Вопрос задает Вячеслав из Москвы: я работаю в проекте Собиратор. Мы продвигаем раздельный сбор. Скажите, перерабатываются ли стеклянные флаконы из-под духов? Это стекло или керамика?
И про ритейл хотелось бы уточнить, ведь они спокойно собирают другие фракции — картон и пленку и передают на переработку, почему тогда не могут стекло?
Ну и очень много вопросов ставится о маржинальности, но хотелось бы сделать такой посыл производителям и переработчикам — первичные ресурсы конечны, нашим потомкам их может не остаться, поэтому вектор нужно разворачивать в сторону вторичного сырья, где-то вкладываться, может быть, в минус, но понимать, что это игра в долгую и минусы обернутся большим плюсом.
АС: Можно сдавать парфюмерные флаконы, это такое же стекло, как тарное.
— Есть ли какое-то стекло, которое лучше не кидать в синий контейнер? Чем оно должно быть загрязнено, чтобы стало неперерабатываемым?
АС: Это только стеклокерамика, о которой мы уже говорили, термостойкое стекло. Она может выглядеть как стекло, отличить его можно только по этикетке — внимательно читайте ее.
Любое тарное стекло, что бы ни было внутри, перерабатывается.
— Реплика слушателя Оксаны Шишкиной: я хотела бы отметить, что молодой человек из Собиратора немного путает понятия. Ритейл собирает и сдает свою упаковку — то, что образуется в их производстве (картон, пленка, запчасти и пр.) — все, что можно продать. Но стекла как собственной упаковки у них нет, поэтому, чтобы собирать, нужны фандоматы на арендных условиях, или лицензия на сбор.
Конец.
***
Наши предыдущие дискуссии:
«Экологичный ритейл: кто и когда станет первым «зеленым» торговцем в России?» (слушать, читать).
«Правильная упаковка: как привлечь покупателей, не навредив природе?» (слушать, читать).