КНИГА VI
СЛОВО
Молитва. Способна ли молитва изменить жизнь?
Филипп Янси
...⇓...
Глава 17. Безответная молитва: Жизнь с тайной
Бог действует через людей
Отвечая на наши молитвы, Бог обычно действует через людей. Во время визита в Голландию я слышал рассказы о тамошних фермерах — убежденных кальвинистах. Во время катастрофических наводнений середины прошлого века они поднимались на крыши своих амбаров, но отказывались пересесть в лодки спасателей, говоря: «Да исполнится воля Божья».
Об одном из таких фермеров придумали анекдот. Вот он сидит на крыше, вокруг бурлит вода. Проплывавший мимо на лодке сосед предложил ему помощь. Он отказался: «Бог защитит меня». Через некоторое время послышался шум вертолета. Спасатели бросили ему веревку и скомандовали через мегафон: «Хватай веревку — мы тебя вытащим!» Фермер упрямо качал головой.
Вскоре вода поднялась, поглотила амбар и унесла фермера. Фермер утонул и попал на небеса и тут же потребовал от Бога объяснений: «Я верил, что Ты защитишь меня! Почему Ты не ответил на мои молитвы?» Бог сказал: «Я послал за тобой сначала лодку, а потом вертолет. Тебе этого мало?»
Те, кто удивляется, почему Господь не отвечает на молитвы, не должны забывать важную богословскую истину о том, каким образом Он действует в наши дни. Церковь — это тело Христово, и делание Божье осуществляется через нее. Вот что говорит об этом католический священник, писатель и проповедник Роналд Ролхайзер: «Теист верит в Бога небесного. Христианин верит в Бога небесного, Который также физически присутствует на земле — в Своем народе… Божье присутствие сегодня столь же реально, сколь реален был исторический Иисус. У Бога по-прежнему есть человеческая кожа, и Он ходит по земле, как ходил Христос во дни Своей земной жизни».
Если мы молимся «Господи, помоги, пожалуйста, моей соседке справиться с денежными затруднениями» или «Боже, сделай что-нибудь для бездомных нашего города» — это молитва теиста, а не христианина. Бог желает проявлять Свою любовь и милость через нас, члены Тела Христова.
Профессия журналиста дает мне прекрасную возможность видеть описанный выше принцип в действии. Во время работы над этой книгой я побывал в нескольких странах. В Южной Африке я посетил церковь, которая насчитывает тридцать пять тысяч членов и поддерживает ряд социальных программ, в том числе тюремное служение, больницу и ферму, где наркоманы проходят курс реабилитации. Там же я познакомился с женщиной, которая набирает добровольцев для патронатного воспитания детей, зараженных вирусом иммунодефицита человека. Через два месяца в Непале я встретился с медиками из пятнадцати стран, которые трудятся в этой стране в составе миссии, помогающей прокаженным. Известно, что самые крупные успехи в лечении проказы были достигнуты христианскими миссионерами — прежде всего потому, что другие не хотели иметь дела с этой ужасной болезнью.
Еще через несколько месяцев в Висконсине я участвовал в конференции, посвященной служению женщинам, втянутым в проституцию. Представители тридцати разных стран собрались вместе, чтобы противостоять нелегальному перемещению людей через границы для сексуальной эксплуатации и освободить женщин от пут проституции, которая в бедных странах стала современной формой рабства. Оттуда я отправился на конференцию Армии Спасения. Эта «армия», третья по численности в мире, мобилизует своих воинов для помощи бедным и угнетенным. Потом я отправился в Вирджинию, в город Роанок, где посетил развивающийся христианский комплекс. Изначально он представлял собой центр миссии социальной помощи, а потом при поддержке шести церквей вокруг центра выросли приют, несколько образовательных учреждений и клиника.
Из интервью с лидерами международных служений я узнал, что многие из них прошли через кризис веры и кризис молитвы. «Господи, почему Ты ничего не делаешь для бездомных семей в Роаноке? Или для сирот в Йоханнесбурге, чьи родители умерли от СПИДа? Неужели Твое сердце не болит за них?» Но из этих молитв неизменно рождались другие, которые вторили молитве доктора Боба Пирса, основателя международной благотворительной миссии «Всемирное видение»: «Господи, пусть мое сердце болит от того же, от чего болит Твое». Те, кто отвечал на Божий призыв, сами превращались в ответ на собственную молитву.
Дети смотрят на Бога как небесную версию Санта-Клауса. Они представляют себе, как Он, сидя на облаке, собирает просьбы и распределяет ответы, словно раскладывает подарки по чулкам. Более «взрослая» модель — Бог, подобно президенту крупной корпорации, предпочитает делегировать полномочия доверенным сотрудникам, но готов лично вмешаться, чтобы справиться с существенным кризисом. Однако подлинную модель действия Бога мы находим в Новом Завете: человеческое тело, все части которого составляют единое целое и работают сообща для того, чтобы исполнить волю головы — то есть Главы.
Молитвы во время войны
Джон
Во время гражданской войны 1980 года моя семья жила в столице Ливана — Бейруте. За время войны погибли сто пятьдесят тысяч человек. В таких условиях начинаешь молиться по-другому. Я вел библейские занятия в разных частях города. Каждый вечер мы пытались по траекториям пуль проследить, куда целятся снайперы, и в зависимости от этого выбирали место встречи.
Сам я ливанец, а моя жена — американка. Ее семья и все наши американские друзья умоляли нас уехать из Ливана и переждать войну. Однако мы оба чувствовали, что Бог призывает нас остаться, что мы нужны Ему здесь. Я чувствовал, что Он ведет нас к чему-то новому, а не просто уводит от чего-то старого. Что будет, если христиане, как только грянет беда, станут собирать вещи и уезжать?
Во время войны молитвы становятся очень конкретными и прагматичными. Господи, сохрани моих детей. Пришли к нам миротворцев. Пожалуйста, пусть прекратятся бомбежки. Пусть эта ненависть не перейдет к следующим поколениям. Господи, не дай, чтобы мои дети однажды нашли мое мертвое тело. Много раз жена, перед тем как лечь спать, произносила в молитве начало Девяностого псалма. Дети, с которыми я работал, видели то, чего никто не должен видеть: тела людей, которых привязали к заднему бамперу автомобиля и волокли по булыжной мостовой, отрубленные головы, прикрепленные в качестве украшения к «мерседесам»… Я молился о том, чтобы эти картины не преследовали детей всю оставшуюся жизнь.
Да, молился — и об этом, и о многом другом, но порой казалось, будто от молитвы ничего не зависит и война продолжается сама по себе, невзирая ни на какие мольбы и ни на какие усилия миротворцев. Ты живешь с постоянно натянутыми нервами и вскакиваешь каждый раз, когда хлопает дверь.
Я могу рассказать множество случаев, когда Бог защищал нас, — например, когда на нашей улице установили ракетную батарею и открыли стрельбу, что, конечно, вызвало ответный огонь. В тот раз все снаряды попали в насыпь, никому не причинив вреда. Но сколько же моих друзей за войну потеряли близких! Наш глухой сосед не услышал команду «Стоять!», и его застрелили. Его семья осталась без отца. Миссионер из Южной Африки был застрелен в упор. Новообращенный из мусульманской семьи погиб от бомбы, предназначавшейся голландским миссионерам, — она взорвалась у него в руках. Все эти люди тоже молились о Божьей защите.
Слава Богу, сейчас в Ливане мир. Но, оглядываясь назад я иногда вспоминаю войну как время особой близости с Господом. Обстоятельства каждый день толкали нас к Нему. Я учился каждый день жить по вере, независимо от чувств и от того, понимаю ли я, что происходит вокруг.