Из писем Густава Малера

«Я назвал первую часть «Тризна»... в ней я хороню героя моей ре-мажорной симфонии... В то же время эта часть великий вопрос: почему ты жил? Почему страдал? Неужели все это — только огромная страшная шутка?.. В чьей жизни хоть однажды раздал­ся этот призыв, — тот должен дать какой-нибудь ответ; и этот ответ я даю в последней части... Вторая часть — воспоминание! Солнечный луч, чистый и безмятежный, из жизни моего героя.

С Вами это, наверное, случалось: Вы похоронили дорогого Вам чело­века, а потом, может быть, на обратном пути, возникает внезапно карти­на давно прошедшей минуты счастья; ничем не омраченное воспомина­ние проникает Вам в душу как солнечный луч, — и Вы почти забываете, что произошло недавно. Это 2-я часть. Если Вы потом пробуждаетесь от этого грустного сна и должны вернуться в суматоху жизни, то с Вами легко может случиться, что эта вечно подвижная, всегда беспокойная, всегда непонятная суета станет страшна для Вас, словно кружение фи­гур в ярко освещенном бальном зале, куда Вы заглядываете из ночной тьмы с такого расстояния, что музыка больше не слышна. Тогда жизнь становится для Вас бессмыслицей, страшным сном, от которого Вы, может быть, внезапно проснетесь с криком отвращения. Это — третья часть! Что следует затем, — Вам ясно!

Из писем Густава Мелера

Последние слова, видимо, обращены к конкретному адресату, потому что по сей день никому толком не ясно, что же на самом деле «следует затем». – Прим. ред.