История про два мегаполиса

На Ближнем Востоке строятся два необычных города.

В Египте первые жители начали переезжать в новую административную столицу, строительство которой ведется уже почти десять лет. Пока еще безымянный город может похвастаться монументальными зданиями, включая самую большую в регионе коптскую церковь, самую большую мечеть в стране и гигантские министерства, вдохновленные доисламской архитектурой Египта.

Саудовская Аравия, между тем, сделала ставку на гораздо менее традиционный город. Пока неясно, будет ли футуристическая мегаструктура в пустыне под названием "Линия", когда-нибудь построена, но она уже заняла прочное место в воображении жителей этой планеты. Для некторых это - попытка реализации поистине грандиозных амбиций по переделке нации; для других - мегаломания, направленная на то, чтобы отвлечься от реальности жестокой саудовской автократии.

Но наряду со всем этим, два города показывают совершенно разные стратегии того, как автократии пытаются укрепить свою легитимность в XXI веке.

Президент Египта Абдель Фаттах ас-Сиси, деспот-технократ старого образца. Он обещает модернизацию, как это делали многие бюрократические авторитарные режимы в XX веке.

Напротив, наследный принц Саудовской Аравии Мухаммед бин Салман не только пропагандирует своего рода фантастику, но и ловко апеллирует к космополитическим и даже контркультурным чувствам, поскольку он стремится осуществить ребрендинг своего режима в стране и за рубежом.

Правительство Сиси в Египте оказалось гораздо более репрессивным, чем даже предшествовавший ему режим Мубарака. Сиси пришел ему на смену после перерыва, вызванного "арабской весной". Помимо "порядка", его претензии на легитимность подпитываются идеями модернизация и материальными благами. Он строит целый ряд новых городов, таких как Новый Эль-Аламейн на средиземноморском побережье, в явной попытке привлечь богатых туристов.

Официальное обоснование для строительства все еще безымянной новой столицы, которая обойдется стране в 59 миллиардов долларов - стране, у которой и без того опасный уровень государственного долга, - разгрузить Каир, один из самых загрязненных и перегруженных городов мира.

Но похоже, этот проект преследует и политические цели: как и Найпидо, столица созданная военными в Мьянме, новый город расположена вдали от непокорных городских масс.

Новый город, построенный в 30 милях к востоку от Каира, раскинулся в пустыне, привлекая внимание своими небоскребами, торговыми центрами, и огромными так называемыми "комплексами" - по сути, закрытыми поселениями. Да, в сущности, это и есть закрытые поселения - все они разделены большими пространствами. (Несмотря на отсутствие зелени и трудности с доступом к воде, многие из этих сообществ носят такие названия, как "Пальмовые холмы" и "Ботаника".)

В городе также есть центральный деловой район, построенный китайскими инженерами. Египет предпринял несколько робких попыток подражать Дубаю, построив то, что на бумаге можно назвать сверхвысокими сооружениями, включая самый высокий в мире флагшток, который может привлечь, а может и не привлечь внимание иностранцев.

Подход Сиси - это хрестоматийная технократия, осуществляемая военными, стремящимися захватить все большую долю экономики. Бюджет армии окутан тайной; ее предприятия, от цемента до продуктов питания, по мнению сторонних наблюдателей, остаются никому не подконтрольными и не облагаются налогами. Призывники могут обеспечить дешевую рабочую силу, а присутствие армейских офицеров в самых разных сферах экономической жизни означает, что государство может обнаружить недовольство на ранней стадии [и подавить его]. Вся эта модель, которую следует назвать армией с прикрепленным к ней государством, была бы легко узнаваема для наблюдателей во второй половине XX века.

Но хотя бюрократический авторитаризм не умер, его вряд ли можно назвать основной тенденцией. Мир уходит от откровенно репрессивных режимов, таких, как режим Сиси, которые не стесняются нарушать прав человека - мир постепенно уходит от того, что социологи называют "диктатурами страха".

На их месте мы видим все больше "диктатур обмана" - автократий, которые умело манипулируют общественным мнением внутри страны и за рубежом, чтобы казаться открытыми и современными. Тем не менее, социологи эмпирически доказали, что современные авторитаристы в целом используют меньше насилия; это переход от

от террора к связям с общественностью.

Мохаммед бин Салман, главный пропагандист "Линии", похоже, знает, что что ему отчаянно нужен хороший пиар. На международном уровне его имя по-прежнему ассоциируется с именем Джамаля Хашогги, журналиста и диссидента, который был убит и расчленен в консульстве Саудовской Аравии в Стамбуле в 2018. Чтобы изменить имидж Саудовской Аравии, Мухаммед бин Салман (МБС) пошел дальше обычных обещаний и не ограничивается планами модернизации сверху вниз. Его план экономических реформ "Видение 2030" включает в себя различные проекты от элитного туризма до инвестиций в зеленую энергетику и спорт.

Такие изменения потребую от саудовцев приобрести новые навыки - одна из причин, по которой МБС импортирует западную рабочую силу для создания киноиндустрии или для привлечения большего числа молодых людей к работе. Суть заключается не только в ребрендинге страны, но и в ее строительстве, причем мегапроекты должны вызывать чувство гордости у местного населения.

Самый удивительный из этих проектов - The Line, линейный город протяженностью 106 миль, с параллельными небоскребами высотой 1640 футов и 656 футов в поперечнике. Он является частью плана стоимостью 500 миллиардов долларов по развитию "Неома", нового региона на северо-западе страны.

В отличие от обычных, разрастающихся городов, "Линия" рекламируется как экологически чистая: ее длинный коридор, зеркала которого обращены в пустыню, якобы окажет минимальное воздействие на окружающую среду; здесь не будет автомобилей - и вообще не будет выбросов углекислого газа, но вместо этого под землей будет курсировать высокоскоростной поезд.

Согласно плану, представленному на саудовской выставке в венецианском аббатстве Сан-Грегорио в 2023 году "Линия" станет "вездесущим общественным пространством" - частью того, что Мохаммед бин Салман называет "улучшенной и более удобной для жизни людей" средой. На высокотехнологичном шоу под названием "Zero Gravity

Урбанизм", были представлены предложения известных архитекторов для этой мегаструктуры - от Дэвида Аджайе до Купа Химмельб(л)ау, австрийской фирмы, спроектировавшей здание Европейского центрального банка во Франкфурте.

Идея линейного города не нова. Испанский инженер-строитель автомобильных дорог Артуро Сориа-и-Мата стал пионером этой концепции в 1880-х годах. Он представлял себе город, построенный вдоль трамвайных путей, что сможет сократит время поездок на работу и улучшить благосостояние граждан. В начале XX в, дальновидный американский градостроитель Эдгар Чемблесс предложил

линейный дизайн, который должен был охватить все Соединенные Штаты; предложения по созданию линейных городов были также заметны в Советском Союзе, а в середине 1960-х гг, ведущие американские архитекторы Питер Айзенман и Майкл Грейвс разработали проект линейного города, который соединил бы Бостон и Вашингтон.

Ни один из этих проектов не воплотился в жизнь. Конечно, их

обещания были привлекательными: эффективное транспортное сообщение и возможность легко расширить город без его незапланированного разрастания. Но именно для того, чтобы предотвратить разрастание, линейные города были основаны на исключительном уровне контроля - люди, которые хотят в них жить, должны должны встать в очередь и оставаться в ней.

The Line не просто обещает реализовать, наконец, проект линейного города. Сторонники этой модели также подхватывают идеи, разработанные экспериментальными

архитектурными группами Archigram и Superstudio в 1960-х годах. Обе группы известны своими авангардными проектами, такими как "Шагающий город Город", сооружение на гигантских металлических ногах, которое могло бы свободно перемещаться по Земле, и "Непрерывный монумент", линейная структура в пустыне.

Однако Archigram и Superstudio рисовали чертежи не для того, чтобы их взяли на вооружение инвесторы или автократы, заинтересованные в том, что теоретик урбанистики Майк Дэвис однажды назвал, применительно к Дубаю, "воображаемым урбанизмом". Их намерения явно были подрывными. Эти коллективы критически относились к потребительскому капитализму. "Непрерывный монумент",

например, ставил под сомнение тотальную урбанизацию земного шара, указывая на то, что она приведет к

уничтожение природы. "Если дизайн - это просто побуждение к потреблению, то мы должны отказаться от дизайна; если архитектура - это всего лишь кодификация буржуазных моделей собственности и общества, то мы должны отвергнуть

архитектуру", - сказал Адольфо Наталини, соучредитель Superstudio, в 1971. Группа Superstudio позиционировала себя в качестве сторонников антидизайна и антиархитектуры во имя антиконсюмеризма и антикапитализма.

Несмотря на это, между контркультурными движениями 1960-х годов и "Линией" есть связь. Один из архитекторов, участвующих в проекте Neom - Питер Кук, британский основатель Archigram. Роскошно изданные книги о "Линии", представленные на выставке в Венеции утверждали, что вдохновителем города был не кто иной, как панк - через агрессивные "анти-устаревшие" звуки и жесты панк

означал максимальное разрушение музыки; создатели The Line, избавившись от такой фундаментальной вещи, как улица, считают, что они полностью разрушают традиционное понимание города.

В книгах указывалось, что жителями The Line станут, глоавным образом творческие творческие личности из-за рубежа. В одной из книг утверждалось, что "Линия" стремится привлечь "свободных мыслителей" в свое "беззаботное открытое городское пространство".

Неясно, однако, сколько работы и какой было проделано над проектом "Линия", не говоря уже о том, будет ли проект реализован, как планировалось, или останется тем, что журналист Грэм Вуд назвал "урбанистическим карго-культом".

Подобно венчурному капиталисту, Мохаммед бин Салман, похоже, делает ставку на на различные эффектные творения; некоторые из них могут оказаться удачными, некоторые - нет. В апреле появились сообщения о том, что мегаструктура может оказаться не такой уж и "мега"

или, по крайней мере, не в ближайшее время. Вместо того чтобы стремиться к 1,5 миллионов жителей к 2030 году, теперь цель - 300 000 человек, а длина "Линии

сократилась всего до полутора миль.

И остаются серьезные вопросы о его осуществимости. На данный момент не существует ни одного поезда, который мог бы ездить так быстро, как это предполагается в PR-материалах о The Line. Неясно, как городские архитекторы обеспечат пожарную безопасность и как скорая помощь будет передвигаться без улиц. Кроме того, исследования

показывают, что круговой город будет лучше для окружающей среды.

Похоже, мало кто думал о птицах, которые могут врезаться в гигантские зеркальные стены, о диких животных, которые больше не смогут пересекать пустыню, или о людях, которые уже живут там - до 20 000 из нынешних жителей района, членов племени хувайтат, могут быть перемещены.

Правозащитные группы утверждают, что режим жестоко прессует критиков проекта, а один активист из племени хувайат уже был застрелен.

Тем не менее, режим, управляемый фундаменталистской королевской семьей, присваивает авангардные идеи, чтобы сделать себе ребрендинг, с тем, чтобы предстать перед миром не только как "современный", но и как "модный" и свободный. В этом смысле его можно сравнить с

художественными экспериментами раннего Советского Союза, до того как Иосиф Сталин выбрал традиционный подход к искусству и архитектуре.

Конечно, у художественной и музыкальной индустрии никогда не было проблем с присвоения культурных продуктов, якобы призванных их ниспровергнуть. Но так же, как капитализм не идет на уступки, когда речь идет о прибыли, так и автократы не идут ни на какие уступки, когда речь заходит о контроле и власти.

В настольных книгах были представлены не только хипстеры, но и сотрудники в униформе, чьи наряды выглядели так, словно их вдохновляли представители Империи в кинофильме "Звездные войны".

Как недавно выразился архитектурный критик Кристофер Хоторн, "утопическая архитектура, в отличие от других разновидностей архитектуры, возникает дважды: первый раз как критика, второй - как контроль".

The Line, в конце концов, будет "управляться искусственным интеллектом" как первый в мире "когнитивный город". Никто не объяснил, что это значит, хотя полномасштабное наблюдение кажется неизбежным.

Было бы ошибкой отвергать все, что происходит в Саудовской Аравии, как пиар или считать, что все, что является пиаром, обязательно эффективно; даже статьи, в которых Мохаммед бин Салман ассоциируется с "киберпанком" или "крутой Аравией", содержат имя Хашогги.

Настоящий урок заключается в том, что автократии нового типа нуждаются в нарративах и обманках. Чем фантастичнее проект, тем больше потенциал для заманчивых истории.