История НЭПа

Умеем ли мы делать экономическое чудо, не прибегая к сверхцентрализации, пользуясь рынком? Да, конечно! Ровно 100 лет назад, в 1920-х случилось чудо сверхбыстрого роста нашей экономики.

Начальная точка - февраль – март 1921 года. Новую власть вот- вот должны снести. Но почему? В гражданской – победа, старая элита забита, изгнана. Царствует военный коммунизм - прямое распределение людей и вещей сверху, по сметам и пунктам. Есть только одна партия, других центров власти – нет. 

И все-таки вас обязательно снесут. У вас голод, холод и разрушенная промышленность, карточки. Не труд, а трудовая повинность. Голодные волнения в Петрограде, мятеж в Кронштадте. Инфляция в сто тысяч процентов. 84% населения России в 1920 г. – в деревне, по всей стране тлеет «крестьянская война». Причина? Продразверстка! Производство чугуна в 1920 г. в 30 с лишним раз ниже, чем в 1912 г. «Пахотных орудий» - меньше в 24 раза. Муки – почти в 3 раза, тканей в 15 раз. Число предприятий и рабочих сократилось в 3 – 5 раз (ЦСУ). В 1920 г. промышленное производство – всего лишь 17% от уровня 1913 г.

Человек не может вынести страха и пайка как постоянного способа существования в голоде и холоде, жизни как продразверстки. Ему нужны воля, риски, собственность, обмен и свободное имущество, чтобы двигаться, конкурировать, жить.

Но у вас есть гигантское преимущество – Ленин. Человек безжалостный, трезвый, и еще – создающий идеи. Гениальные, изворотливые. Способный публично признать свои ошибки, перевернуться в позиции, добиться решения, гнуть свое до победы. «На экономическом фронте, с попыткой перехода к коммунизму, мы к весне 1921 г. потерпели поражение» (Ленин, 17.10.1921).

Итак, перевернуться! Гибкость ума и поведения поражает. Вместо унылого следования, год за годом, «коммунистическому производству и распределению», пока новую власть не снесут крестьяне – вместо этого налоги, торговля, коммерция, собственность! Возврат к рынку, частнику и –о, ужас! – эксплуатации наемного труда, концессиям! Снова пустить на порог «иностранных хищников». Но зато людей накормить, крестьян успокоить, выиграть время, накопить жирок. И это не страшно, если оставить государству «командные высоты» (костяк экономики).

Таким мастерским шахматным ходом нельзя не восхищаться, к чему бы он ни привел! А к чему? С точки зрения правоверного коммуниста – в адское пекло.

Куда ты завел нас?

Привет тебе, буржуазия! В 1926 / 27 гг. - 284 тыс. чел., из них средняя и крупная – 84 и 105 тыс., соответственно; 7 тыс. владельцев цензовых (крупнейших) промышленных предприятий. Кроме того, 376 тыс. мелких капиталистов, кустарей с наемным трудом. В деревнях 5,9 млн тех, кого потом назовут кулаками. Пока же они – «хозяева – предприниматели» (ЦСУ).

Все эти люди в 1930-х исчезнут.

Свобода делать. Свобода торговать, и даже денационализация. Всю мелочь вернули в частные руки, отдали в аренду, пусть восстанавливают. А государству оставили «командные высоты» - 4500 крупных предприятий, 80% промышленных рабочих. Тресты, синдикаты, коммерческий расчет, планы и вертикали, чтобы легче управлять.

Что еще? В 1917 – 18 гг. банки слили в один Народный банк, а потом совсем прикрыли. Но уже в 1926 г. сияют вывесками сотни банков и обществ взаимного кредита. В 1918 г. запретили ценные бумаги? Ну и что? В 1922 – 24 гг. созданы более 160 акционерных обществ с капиталами от 100 тыс. золотых руб. В 60% обществ акционеры – частники (ЦБР). Больше 2 десятков выпусков облигаций, кругом векселя, чтобы ускорить расчеты. Векселя и ссуды под них – больше 1/4 активов банков (БСЭ, 1926).

Биржи заколочены в 1917 г.? К осени 1926 г. в России уже 114 товарных бирж. Купи – продай все, что угодно. А при них 10 фондовых отделов. Чем торгуют? Валютой, ценными бумагами. Для души в ГУМе и на Ильинке в Москве «американки» - черные биржи, доллары с рук. 40% членов бирж –частники (БСЭ, 1927).

 на счастье – денежная реформа 1922 – 24 гг.! Деньги стали твердыми. Тут тебе и золотой рубль, и серебро, и конвертируемый червонец, и казначейские билеты. Мир снова обрел ценность, измерение. Цены - свободные, в госсекторе взяты под контроль. 

Тут же возникли десятки налогов. Промысловый, уравнительный, трудгужналог, с ресторанных счетов, налог на высокую зарплату и т.п. Куча акцизов. Винная монополия. А местные налоги! На лошадей, велосипеды, увеселения, дачи, трактиры, скот. Их слишком много - но зато нет продразверстки, прямого отъема.

Всё вместе это – сотворило чудо.

Чудеса НЭПа

Народ был накормлен уже в 1922 г. Деревенские бунты закончились. В 1926 – 1927 гг. в промышленности догнали 1913 г. Темпы роста – 30 – 40% в год. 

Еще в 1921 г. «на вокзале, как грязные собачонки, снуют голодные ребятишки: волна голода занесла их в сырой Петроград» (Е. Постникова, мемуары).

А через год, в 1922 г. Корней Чуковский пишет: «Пробегая по улице — к Филиппову за хлебом или в будочку за яблоками, я замечал одно у всех выражение — счастья. Мужчины счастливы, что на свете есть карты, бега, вина и женщины; женщины… прилипают к оконным стеклам на Кузнецком, где шелка и бриллианты… Любовь к вещам и удовольствиям страшная». 

Другая жизнь. Дело, конечно, не в танцах и не в шелках с брильянтами. Это – мелочи. А в том, что был задуман и совершен невероятный по удачливости переворот из грязи да в князи. Стоило только приоткрыть дверь свободе – иметь, решать, копить, и страна с еще живой деревней, с землей, взятой крестьянами в черном переделе, сразу выкарабкалась. А в ней – бэби-бум. Население страны в 1924 г. – 94,4 млн чел., в 1929 г. 105,7 млн (ЦСУ). В обреченной стране не рожают.

Все было подчинено простым вещам – накормить, одеть, встать на ноги. И да, конечно, удержать власть. «Советы без коммунистов!» – этот лозунг Кронштадтского мятежа марта 1921 г. исчез из массового сознания.

Темпы роста промышленности в 1922 – 1926 гг. были гораздо выше 1930-х. И падать стали в 1927 – 1928 гг. при сворачивании нэпа. Хотя, конечно, можно спорить до бесконечности – почему так (кризисы, естественное падение темпов, директивное вмешательство в механизмы рынков или просто бегство частника от государства).

Кому завидовать?

Как мало в 1000-летней истории России было идей, так скоро ведущих к всеобщему счастью. Накормить, одеть, обогреть, и все это в считанные годы. Сделать это не столько железной рукой, сколько «энергией масс». Сокольников, Юровский, Бухарин, Чаянов, Кондратьев. Зависть берет перед десятками профессоров, работавших в 1920-х, перед теми, кто делал это чудо. Жить, когда в стране – беспрецедентный рост. Рождать идеи. Заблуждаться. Громить друг друга. Их тексты и сегодня у нас на столах.

Большинство этих людей было убито в 1930-х. Им завидовать? 

Да, завидовать. Им было даровано чувство большой экономической удачи. С нами дело обстоит сложнее.

Конец нэпа

Он был закономерен. Такова сама суть большевизма: нэп – как мягкая перчатка на железной руке. В конце 1920-х банки стягиваются в Госбанк. Закрываются биржи. Нэпманов душат налогами. Ценные бумаги испаряются. Цены огосударствляются. Рынки всё тише. Торжественно приходит Его Величество прямое распределение продукции (лимиты, задания, план, контроль). Финансы сведены к госбюджету. Не люди – людские ресурсы, рынка труда нет. Безработных быть не может, биржи труда закрыты (1933). Да, еще банкротства, суды, уничтожение частника. 

Когда это случилось? Год известен – 1929. Вчера еще нэп, рынок, пусть половинный, а сегодня уже административная экономика! Щелчок – и двери закрываются!

Удельный вес «соцсектора» в продукции тяжелой промышленности в 1928 г. 79,5%, в 1933 г. 99,5%, в аграрной продукции 1,8% и 76,1%, в розничной торговле 75% и 100%, соответственно. В 1928 г. 1,1 млн безработных, в 1933 г. их больше нет. Где они – неизвестно. И нет больше «аграрного перенаселения» 1928 г. в 8,5 млн чел. Где эти люди – кто знает?

И нэпа тоже нет. Он больше не существует. Есть административная экономика. Есть величайшее напряжение сил нации еще на полвека, обернувшееся сумятицей 1990-х. 

Под рукой лежит книга 1931 г., тиражом 100 тыс. Темный переплет. И в ней сказано: «Против нас обостренное наступление ведут наши враги» (обвинитель Крыленко). И дальше – приговоры 14 руководителям из экономических ведомств за «подрыв государственной промышленности, транспорта, торговли, денежного обращения и кредитной системы». Одним из многих.

Это и был конец нэпа. 

И российская история пошла на новый круг. Вопросы все те же – мера свободы, мера принуждения, темпы роста, модернизация и, самое главное, семьи, дети, состоятельность, продолжительность жизни. Наше новое экономическое чудо – через 100 лет. Когда?