Is journalism official?
НеореакцияВозможно, читатели заметили, что то, что большинство авторов с взглядами, близкими к моим, назвали бы «мейнстримными медиа», я предпочитаю называть «официальной прессой».
Объяснить вторую часть этой причуды несложно. Когда мне было двенадцать, я вернулся в Америку из странных чужих краёв и незамедлительно попал в нечто, что якобы было одной из лучших государственных средних школ в Мэриленде. Если это было на самом деле так (и у меня нет причин сомневаться в этом) — Боже, спаси Мэриленд. Эта школа была построена в 1971-м году в разгар модной тогда идеи об открытом дизайне школ, и площадки, на которых проводилось обучение — хотя в них и были выстроены какие-то примитивные, разваливающиеся перегородки, назвать отделённые ими друг от друга пространства «комнатами» всё ещё было бы преувеличением — были расположены в форме большого полукольца вокруг центра этого здания, большой библиотеки без стен (потому что барьеров к образованию не должно существовать).
Только её не называли библиотекой. Её называли медиа-центром, и на протяжении первых месяца-двух моего странного и дезориентирующего существования в этом ужасном загоне для обезьян я пытался выяснить, где находится медиа-центр, что он из себя представляет, и почему всем казалось, что это настолько смешные вопросы.
С тех пор у меня развилась серьёзнейшая аллергия на м-слово. Более того, на мой взгляд, творчество Маклюэна нелепо, поверхностно и незрело. Более того, если учесть, насколько уважаемы институты, о которых идёт речь, и насколько комично звучит фраза в духе «свобода медиа», я предпочитаю старый термин. Да, для текстов New York Times больше не используют печатных станков, и тексты CNN вообще не печатаются. «Кабельный модем» тоже не занимается ни модуляцией, ни демодуляцией [1]. И ничего, как-то мы с этим справляемся.
У нас осталась другая часть этого слова: «официальный». Официальна ли журналистика?
Потому что если журналистика официальна, то всем прекрасно понятно, что она из себя представляет. «Журналист» — это официальный писатель. Член союза писателей. Если он пишет в Times, его даже можно назвать членом центрального комитета союза писателей. В нашем демократическом обществе на официальной прессе лежит ответственность за наиважнейшую задачу информирования публики. Таким образом, рассказывать нам о том, что сказал сегодня Джордж Буш, какому-нибудь случайному лоху нельзя. О нет: этим должен заниматься «журналист».
Разумеется, это всё сочетается с гипотезой о Многоугольнике, которая утверждает, что власть в современных демократиях принадлежит тем, кто управляет общественным мнением. На самом деле эта гипотеза не моя: я уверен, что первым её высказал Уолтер Липпман в одноимённой книге. И Липпман сам приложил весьма немало усилий к тому, чтобы эта система воплотилась в реальности. Многоугольник не настолько примитивен, чтобы у него были название или почтовый адрес: это движение, а не заговор. Однако если бы у него были название и адрес, он бы назывался Inquiry, и его адресом было бы «на углу 68-й улицы и Парк-авеню»
Основная идея гипотезы о Многоугольнике заключается в том, что слова ответственность, влияние и власть синонимичны. New York Times, например, — ответственная газета, потому что если она делает что-то неправильное, она вызывает довольно немало страданий [2]. Это газета влиятельная, потому что её действия влияют на жизни многих людей. И у неё есть власть, потому что у слова «власть» в принципе не может существовать какого-либо смысла, не синонимичного с «ответственность» и «влияние». Влияние — способность что-то изменить, сделать мир лучше. Ну-ка, напомните мне: что люди пишут на своих заявлениях в школы журналистов?
Например, кто самый могущественный человек в Соединённых Штатах Америки? Мне на этот вопрос ответить легко: я могу спросить себя: если бы у меня была возможность некоторым волшебным образом превратить ровно одного американца в фанатичного и абсолютно лояльного последователя UR, кого бы я выбрал? Разумеется, мои планы по устройству новой, улучшенной Америки включают в себя такие уровни «социальных изменений», что даже у первокурсника Йеля с полностью затуманенными идеями о разнообразии головой дух бы захватило. Кто бы лучше всего подошёл на роль исполнителя программы? Обратите внимание: этот вопрос не очень влияет на то, о какой именно экстремистской идеологии идёт речь: неокамерализм (https://t.me/nrx_rus/1032 https://t.me/nrx_rus/1097 https://t.me/nrx_rus/1114 https://t.me/nrx_rus/1130), коммунизм, нацизм, неважно.
Предположим, что я мог бы выбрать между Джорджем Бушем, Уорреном Баффетом, Рупертом Мёрдоком и Артуром Оксом Сульцбергером-младшим. Кто из этих четырёх людей более способен на «осуществление преобразований»?
Например, если мы приравниваем власть к влиянию и ответственности, мы легко можем заметить, что Джордж Буш почти бессилен. Нашему «распорядителю» обычно представляют набор решений, тщательно сформулированных таким образом, чтобы он выбрал нужное из них. Он воспринимается окружающими как этакий шар с предсказаниями с обезьяньими ушами. Он даже не пишет свои же речи. Если бы ему пришла бы в голову какая-нибудь своя собственная идея по управлению страной, и он бы обратился с ней к своим сотрудникам, они бы, наверное, в первую очередь подумали о том, чтобы отправить его на МРТ.
Карлейль (https://vk.com/wall-115581070_161 https://vk.com/wall-115581070_207 https://vk.com/wall-115581070_318 https://vk.com/wall-115581070_405 https://vk.com/wall-115581070_525 https://vk.com/wall-115581070_694 https://vk.com/wall-115581070_803 https://vk.com/wall-115581070_902 https://vk.com/wall-115581070_1015 https://vk.com/wall-115581070_1112) однажды сравнил лидера демократической страны со всадником на обезумевшем жеребце, убежавшем в лес: его основная забота — не добиться какой-то конкретной цели, а просто удержаться на лошади. Если его аналогия была точна для людей типа Палмерстона, то как же точна она для Джорджа Буша! Конечно, американских президентов нельзя сместить с должности по вотуму недоверия или досрочными выборами.
У Белого Дома — то есть, у той фракции, которая получает свои позиции вместе с президентом — есть какая-то власть. По крайней мере, у него была власть в 2003-м году; по крайней мере, у него была какая-то власть над армией. И из-за старинной институциональной привычки она постоянно старается идентифицировать все свои действия с личностью Джорджа Буша. Никто в Вашингтоне в это не верит, но никто активно этому и не противоречит. Ещё один из обычаев живущих внутри Белтвея.
Ладно. Я отвлекаюсь. Вернёмся к Times.
[1] Как Молдбаг подмечает в "Comments on ‘Is journalism official?'" (https://www.unqualified-reservations.org/2007/09/comments-on-is-journalism-official/), на самом деле кабельный модем вполне моделирует и демоделирует; впрочем, суть остаётся: его бы, скорее всего, называли модемом, даже если бы он этого не делал.
[2] Хотя обычно термин «ответственная журналистика» и описывает этический принцип (https://www.spj.org/ethicscode.asp), согласно которому журналисты должны действовать ответственно, он важен в основном из-за того, что у безответственной журналистики есть возможность нанести вред.