Ирина селя на велосипед без трусиков

🛑 👉🏻👉🏻👉🏻 ИНФОРМАЦИЯ ДОСТУПНА ЗДЕСЬ ЖМИТЕ 👈🏻👈🏻👈🏻

Ирина селя на велосипед без трусиков
Эта страница может содержать материалы для людей старше 18 лет. Чтобы продолжить, подтвердите, что вам уже исполнилось 18 лет! В противном случае закройте эту страницу!

Цвет фона
черный
светло-черный
бежевый
бежевый 2
персиковый
зеленый
серо-зеленый
желтый
синий
серый
красный
белый


Цвет шрифта
белый
зеленый
желтый
синий
темно-синий
серый
светло-серый
тёмно-серый
красный


Размер шрифта
14px
16px
18px
20px
22px
24px


Шрифт
Arial, Helvetica, sans-serif
"Arial Black", Gadget, sans-serif
"Bookman Old Style", serif
"Comic Sans MS", cursive
Courier, monospace
"Courier New", Courier, monospace
Garamond, serif
Georgia, serif
Impact, Charcoal, sans-serif
"Lucida Console", Monaco, monospace
"Lucida Sans Unicode", "Lucida Grande", sans-serif
"MS Sans Serif", Geneva, sans-serif
"MS Serif", "New York", sans-serif
"Palatino Linotype", "Book Antiqua", Palatino, serif
Symbol, sans-serif
Tahoma, Geneva, sans-serif
"Times New Roman", Times, serif
"Trebuchet MS", Helvetica, sans-serif
Verdana, Geneva, sans-serif
Webdings, sans-serif
Wingdings, "Zapf Dingbats", sans-serif


Насыщенность шрифта
жирный


Обычный стиль
курсив


Ширина текста
400px
500px
600px
700px
800px
900px
1000px
1100px
1200px


Показывать меню
Убрать меню


Абзац
0px
4px
12px
16px
20px
24px
28px
32px
36px
40px


Межстрочный интервал
18px
20px
22px
24px
26px
28px
30px
32px


Я смотрю только хорошие фильмы. Пишу только то слово, в которое сама верю. Улыбаюсь только добрым людям. Красивым в своей доброте, и счастлива быть с ними рядом. Наслаждаюсь красным вином, утренним кофе и вечерней оперой. Признаю свои слабости, пусть даже парой это физически больно. И считаю, что в конце концов, когда-то в нашем мире не останется ничего, кроме - любви, времени и музыки. 

Донна Картер и Адам Майколсон - успешные независимые люди. Только вот получили эту независимость в разном возрасте и разным причинам. Донне не нужен мужчина, так как для её одиночества есть причина. Адаму же нужна одна единственная женщина, которой он откроет свое сердце и душу, настоящего себя... того кого скрывает за высокомерием перед женщинами и сарказмом. На что готов пойти Адам ради женщины, которая покорила и украла его сердце? И насколько долго Донна сможет ограждать себя от мужчины, с которым обречена быть вместе?
— Эмили, черт возьми, — вошла я в номер. — У тебя девичник, а ты оставила нас.
— Милая, — улыбнулась подруга. — Мне нужно доделать возможно последний договор в жизни, и я приду. Если что-то случится, зовите полицейского. Если он начнет раздеваться, значит, он не настоящий.
— Все, — забрала бумаги Эбби. — Я забираю это. Хочешь забрать — догони.
— Эмили, иди уже за ней, — смеялись все.
— Куда? — хохотала невеста. — В шкаф?
Из нас шестерых нет никого, кто бы смотрел, что делает другая. Но мы всегда присматриваем друг за другом. Мы есть друг у друга, и эту дружбу нужно оберегать. Благодаря красоте и характеру всегда есть страх потерять семью. Этим пользуются, и понимание, что все эти девушки — моя слабость, может однажды погубить жизнь.
— Эмили, — сняла с себя платье Стейси. — Там обалденный стриптиз, и тебе нужно это увидеть перед тем, как выйти замуж.
— Вообще-то я замужем, дорогая, — все еще смеялась подруга. — И у тебя как бы есть парень.
— Нет, — отмахнулась та. — Я сейчас как в юности.
— Спишь со всеми подряд? — спросила Долорес.
— Доступной, — ответила Эбби, снова появившись на горизонте.
— Похотливой, — добавила я, наливая шампанское.
— Грустной, — улыбнулась Эмили. — Ну да, и слегка шлюховатой.
— Вообще-то правильно — желанной, — включила музыку Стейси. — Потрясающе красивой, веселой и сексуальной.
Жизнь мчит птицей, и этой ночью я размыла границы. Мы пили коктейли, танцевали, смеялись и проигрывали деньги на ставках в казино. В этом дне была написана еще одна часть истории. «История» — интересное слово. Когда я умру, хочу, чтобы именно его высекли на моем надгробии. В этом месте меня больше не будет, и оно также сохранит свою историю. Каждый день, каждая улыбка и сердце хранит свою другую жизнь. Даже цепляясь за пустоту, мы и в ней оставляем свой след.
Я до сих пор не могла поверить, что Эмили выходит замуж. Это сейчас по-настоящему. Она всегда была со мной, а с появлением Брайана мне пришлось делиться. Пусть звучит глупо, но по большому счету, у меня больше никого нет. Я смотрела на бассейн во дворе нашего номера и слушала музыку в наушниках, сидя на шезлонге уже под утро. Я люблю черный цвет. Книги. Кофе. Путешествия и семью. Я люблю все то, что живет в моем сердце, и то, что является частью меня. И больше всего я люблю Эмили, и только сейчас я осознала в полной мере то, что она больше не «моя». Я увидела тень рядом, и, когда повернула голову, улыбнулась Стейси.
— Почему не спишь? — сняла я наушники.
— Кажется, что теперь все изменится.
— Так и будет, Ди, — закрыла она глаза, откинувшись на спинку шезлонга. — Хоть я давно перестала делить пару Прайсонов на Эмили и Брайана, это чувство, что внутри — странно. Но Эмили светится, и я рада, что она счастлива.
— Я видела твои глаза сегодня, Эс, — посмотрела я на нее. — Ты любишь его?
— А мне жаль, что у меня не было видеокамеры.
Стейси засмеялась, и я взяла ее за руку, сжимая. Она не совсем обычная девушка. Она никогда не говорит, что любит, но, когда берет твою ладонь, такое чувство, что над тобой появляется купол, и ты становишься защищеннее и счастливее.
— Ты храбрая, Эс, — не сводила я с нее глаз. — Ты очень храбрая, особенно если дело касается любви.
— Я боюсь, — прошептала она. — В какое-то время страх парализовал меня.
— Да, но ты все равно храбрая. Больше всего на свете ты боишься впустить кого-то еще в свою жизнь, но сделала это.
— Я не хотела. Просто так вышло само собой. Но как насчет тебя, Донна?
— А я умерла очень быстро. В один момент я улыбалась, а в следующий больше не смогла этого делать.
— Боже, мне страшно, — прошептала Эмили.
— Ты потрясающе выглядишь, — сказала Ева.
— Ты такая красивая, очень красивая, — обняла я подругу. — Он обалдеет, когда увидит тебя.
— Тебе нужно выпить, — открыла бутылку шампанского Стейси. — Нам всем нужно выпить.
— Не переживайте. Все под контролем, — вошла в комнату Эбби, читая что-то в своем блокноте.
— Кто бы сомневался, — усмехнулась я.
— Не умничай. Десять минут до начала церемонии.
Мы остановились в отеле Sirenis Punta Cana Resort Casino&Aquagames. Это шикарнейший отель в зоне Уверо Альто. Свадьбу готовили три месяца, так как Брайан подключил все связи, и все пытались облегчить Эмили жизнь в это время. Эбби была главной. Она сурова, строга и любительница контроля, но это также делает её уникальной и незаменимой. Эмили не хотела свадьбу в Нью-Йорке и выбрала Доминикану, райский остров Саона, который омывается Карибским морем. Здесь было чудесно. Песчаный пляж, красочная природа, много разной тропической флоры и любви. Да, тут было на удивление много любви.
С тех пор, как мы приземлились на самолете Адама, вся наша семья отдыхала и проводила время с удовольствием. Мы словно жили тут всю жизнь. Все забыли о работе и отдались ощущениям и счастью. Я наблюдала за проявлением чувств Стейси к Майклу, любви Брайана и Эмили и весельем подруг. Я тоже улыбалась, но что-то было не так. И у этого «что-то» было имя.
— Раз и навсегда, Эм, — улыбалась я. — Я желаю тебе счастья. Ты как принцесса из волшебной сказки. Ты потрясающая, и фата тебе к лицу.
Роберт повел её к алтарю, и я вытерла слезу со щеки. Выглядела Эмили изумительно. Платье было аристократичным и сексуальным в то же время. Шифоновое белое, которое покрывало тоненькое кружево со шлейфом. Бретельки средней толщины, с открытой спиной до поясницы, и цепочки из белого золота свисали на обнаженной спине. Эмили брала в плен всех, кто ее встречал. После всего пережитого она изменилась, и доброта была ей к лицу. Она расцветала цветами, и каждый, кто смотрел, ловил ее смех. Нежные слова и потрясающая улыбка, которая всегда затрагивала глаза. Невеста предпочла в украшения жемчуг. Также из жемчуга были сделаны босые сандалии, которые держали её ножку и соединялись на указательном пальце. Макияж был легким, идеально подходящим. Букет складывался из лиловых орхидей, нежно-розовых пион и красных калл. Она светилась, и не только благодаря освещению.
— Итак, — начал священник. — Сегодня важный день для всех вас. С любовью очень трудно, но без нее невозможно. Ваша жизнь — череда компромиссов, ссор, но в то же время любви, радости и счастья. Пока мы не испытаем потери, никогда не поймем, насколько нужно ценить то, что имеем.
Брайан смотрел на нее с вожделением, и Эмили отвечала ему тем же. Они многое пережили, но Эмили сказала мне однажды: «Он научил меня любить, и за это я перед ним в долгу на всю жизнь».
— Вы будете произносить свои клятвы? — спросил священник.
Все засмеялись. Это было красиво и даже чуть-чуть волшебно. Я совсем не сентиментальна, но все, что я видела сейчас, заставляло сжаться мое сердце. Взглянув на маму Эмили, я взяла её за руку. Она улыбалась сквозь слезы. Слезы счастья.
— Эмили. Любовь моя. Я полюбил тебе с того дня, когда впервые увидел. Я никогда не рассказывал тебе, где мы встретились. Но я понял, что хочу жениться на тебе, после вечера, когда сел на мотоцикл после длительного застоя. Был ужасный ливень, и когда я остановился на выезде из города, увидел тебя. Ты вышла из своего мустанга и подняла голову к небу. Дождь стекал по твоему лицу, и ты определенно была чем-то расстроена, а я смотрел на тебя, не имея возможности отвести взгляд. Уже тогда ты покорила меня. Ты была властная, строгая и даже немного агрессивная, но в то же время податливая, нежная и добрая. День изо дня ты заставляешь меня меняться и менять все стереотипы. Ты не знаешь, как много для меня значит каждый проблеск твоей улыбки. Я сделаю все ради тебя. Я хочу прожить с тобой каждую секунду, неважно, в ссоре или согласии, но всегда в любви. Я обещаю, что буду ставить твои желания и интересы всегда на первое место, и что бы не случилось, буду рядом. Ты единственная, с кем я вижу свое будущее. С кем я вижу свою жизнь.
Он любил её, и день изо дня доказывал это. Брайан притянул к себе Эмили за талию и воткнулся носом в ее шею. Она засмеялась, и он сказал, что не хочет даже шевелиться. У меня всегда складывалось такое впечатление, что им нужно было друг к другу хоть как-то прикасаться. Их лица светились счастьем, и они всегда были рады видеть друг друга. У Брайана чаще всего исключительно легкомысленный вид, в отличии от Эмили, но теперь даже я поняла, что эти люди созданы друг для друга.
— Брайан. Ты также изменил меня. Ты научил меня любить, и за это я всегда буду у тебя в долгу. Каждую минуту нашей жизни ты бросаешь мне вызов, но в то же время подхватываешь, когда думаешь, что я не выдержу. Хоть ты и знаешь, что выдержу, ты не оставляешь меня одну. И я обещаю, что не оставлю тебя. Я буду рядом, каким бы несносным ты не был, как бы сильно не опекал, я буду заботиться о тебе. Если бы мне пришлось измерять нашу любовь, это было бы невозможно. Вечности не хватит, чтобы сделать это.
— Если кто-то против этого брака, пусть скажет сейчас или замолчит навеки, — никто не сказал ни слова, и священник продолжил: — Скрепите ваш союз обручальными кольцами.
Когда они делали это снова, я невольно взглянула на Адама. Он наблюдал за нашими друзьями и улыбался. Со временем во мне просто умер человек, но спустя все эти события, которые произошли, я и дальше очаровательно вру, что меня совершенно не привлекает этот мужчина.
— А теперь можете поцеловать невесту.
Руки Брайана сжали талию Эмили, и он притянул ее для поцелуя. После был фуршет, танцы, музыканты, песни и много веселья. Мне захотелось пройтись. Я смотрела на море, слушая смех и крики моих близких, и искренне радовалась. Я устала все время быть чудовищем. Быть той, кто ничего не чувствует, отталкивая от себя всех, кому я могу стать небезразличной.
— Милая, ты ошиблась местом. Конкурс «Мисс Вселенная» уже был, — сказал мужской голос позади меня.
Я знала, чей он. Этот голос я узнаю из миллиона других, даже будучи глухой.
— Правда в том, что ты думаешь, что все женщины ведутся на твои дешевые фразы и дорогой костюм, — ответила я, не поворачиваясь. — Но я не одна из твоих воздыхательниц. Пончики, которыми я завтракаю, стоят дороже.
— Почему ты ушла? — спросил Адам, игнорируя мое хамство.
— Захотелось побыть одной. И это значит без тебя.
— А с кем ты хочешь быть? Что этому человеку должно быть присуще, чего нет у меня?
— Ум, например. Слушай, у меня есть все, что мне нужно для счастья: моя семья, шикарная квартира, любимая работа и машина.
— Что нет? — спросила я в замешательстве.
— У тебя нет человека, от которого у тебя дрожали бы коленки, чаще билось сердце, и к которому ты хотела бы прикасаться, а значит, ты несчастна.
— Так что же ты прохода не даешь этой несчастной?
— Какого черта ты ненавидишь меня? Мы еще даже не трахались, а я тебе уже противен. Ты меня не хочешь и не пытаешься привлечь моё внимание, понял, — качнул головой Адам. — Но что я сделал не так, что ты бесишься от одного моего присутствия?
— Просто ты не единственный мужик на этой планете. И если бывает любовь с первого взгляда, то почему не может быть неприязни?
— Ты сводишь меня с ума, — видела я раздражение в его глазах. — Можно, я просто пройдусь с тобой? В тишине?
Он взял меня за руку и повел по пляжу. Мне были приятны его прикосновение. Адам был бабником, какого в мире больше не существовало, и я просто оберегала свое сердце, не впуская никого. Мужчина привел меня на мост, который был также украшен, и единственные звуки — наше дыхание и шум моря. Все в этом дне было волшебно и легко. Все время тут я была счастлива.
Адам стал позади и положил руки мне на талию.
— Убери руки, — попыталась я вырваться, хоть сделать это с его хваткой на бедрах было нелегко.
— Просто помолчи десять минут, а потом иди. Что ты чувствуешь?
— Свободу, — прошептала я, закрывая глаза. — Я чувствую свободу.
— Нет, что ты чувствуешь стоя тут, без друзей? Представь, что меня нет, и ты слышишь только звуки моря.
Ага, представь тут, когда он стоит позади, прижимаясь всем телом, и его потрясающий аромат витает будто повсюду.
— Что ты чувствуешь, Донна? — снова спросил Адам.
— Ты способна любить, просто не хочешь.
Меня как током ударило. Я не могла терпеть вранье и фальшь мужчины. Я не нужна была Адаму. Он просто на какое-то время хотел того, кто бы слушал его и любил со всеми недостатками. А после своих последних отношений в моих глазах ни один мужчина не стоит того, чтобы я мучилась обувая туфли.
— Знаешь, порой тебе нужно просто заткнуться, — вырвалась я, отходя от него. — Не прикасайся ко мне. Не ходи за мной, не заигрывай и не говори комплименты. Я не хочу иметь с тобой ничего общего, кроме друзей.
Я подобрала подол своего красного платья и направилась в номер. Мое сердце стучало как сумасшедшее, почти выскакивая из груди. Адам не пошел за мной, судя по всему, понимая хоть что-то. Войдя в номер, я почти разорвала на себе платье, вцепившись в подоконник. Я смотрела через окно, видя, как Брайан обнимал Эмили, кружась с ней в танце, и они над чем-то смеялись. Я понимала, почему Эмили так быстро сдалась ему. Эмили Харисон любила объятья. Она получала сумасшедшую энергетику, обнимая тех, кто ей был дорог, в отличии от меня. Я же делала это, чувствуя практически физическую боль. Но я никогда не смогу рассказать об этом ни одному мужчине. Никто не узнает, что произошло и что я скрываю.
Я расстегнула бюстгальтер и сняла бикини, собираясь в душ, когда дверь распахнулась, и я смотрела, как взгляд Адама остановился на моей груди.
— И родила королева вскоре дочку. И была она бела, как снег, как кровь румяна, и такая черноволосая, как черное дерево, и прозвали ее поэтому Белоснежкой.
— Ты что тут делаешь? — вскрикнула я, беря первую попавшую футболку из кровати, прикрываясь. — И зачем ты цитируешь мне Белоснежку? Или это последняя книга, которую ты прочел?
— У меня есть к тебе предложение, — сказал Адам, не сводя с меня глаз.
— Сразу нет, — ответила я со злостью. — Вали от сюда.
— Никто не узнает, что мы скроем, — направился он ко мне, выхватив футболку. — Никогда. Я не хочу иметь единственную возможность оказаться между твоих бедер — подстроить трагедию, посадить к себе на мотоцикл и ехать, не останавливаясь.
Он схватил мою ногу, закидывая себе на бедро, и когда я пошатнулась, Адам другой прижал к себе за талию. Его горячие ладони прожигали мое тело, и я молчала, не говоря ни слова.
— Ты говорила, что я туп и бабник, но я хочу тебя. Я хочу тебя самым примитивным способом. Я знаю, что, если ты будешь выбирать между любым мужчиной и возможностью заработать, ты всегда выберешь второе. Но, Донна, мне нужна одна ночь, и я уйду из твоей жизни.
— Какова твоя философия? — прошептала я, держась за его бицепсы.
— Главное — не волноваться. Ведь волнение только добавляет боли, убирая иллюзию, которая осталась от беззаботности.
У меня пересохло во рту, и я с трудом сглотнула. Его слова сопровождались таким желанием и страстью в глазах. Каждая женщина ценит что-то определенное в мужчине, и для меня это был смех, глаза и страсть. Слово «желание» было слишком просто для химии между нами. Реакция моего тела на его слова была поразительной, но теперь по-другому на Адама Майколсона я и не реагировала. В этот момент я поняла, что он мне нравится, но я не признаюсь, даже если мне будут угрожать.
— Хорошо, — потянула я его за волосы. — Одна ночь, и мы больше никогда не останемся наедине.
Я закрыла глаза и положила ладони на его грудь. Адам обхватил руками мое лицо и прикоснулся к моим губам. Он смотрел на меня со страстью и тоской в глазах, словно я уйду, и он почувствует что-либо, кроме удивления.
— Поцелуй меня, — прошептала я. — Сейчас.
Теперь я заметила страх. Я не хотела видеть это в глазах Адама и двинулась вперед, коснувшись его губ. Адам на секунду замер, но вскоре ответил с таким рвением.
— Ты был прав, — сказала я, снимая его рубашку. — Ты слишком хорош.
Он выгнул бровь, и уголки его губ дернулись вверх.
— И что я должен сделать, чтобы ты не смотрела на меня так?
— Подушкой Адам, — улыбнулась я. — Молоток возьми.
— Ты улыбаешься, — не отводил он взгляд. — Я смог рассмешить тебя.
Наши глаза встретились. Они умели бить и ласкать в одно и то же время. В этот момент они казались почти черными. Я вздрогнула, задаваясь вопросом, не совершаю ли ошибку? Но отогнала эту мысль спустя секунду, напоминая, что это всего одна ночь. Я потянула руки к его молнии на брюках, и Адам схватил меня за запястье.
— Это мое условие, — сказала я.— Рискни, Адам Майколсон. Пусти в себя кого-то другого, кроме своего эго.
Он забрал руку, и я стянула с него брюки, доставая горячий член. Проведя ладонью по всей длине, немного сжала, облизывая губы в предвкушении.
— Черт бы тебя побрал, Донна. Я умом тронусь.
— Я на это и рассчитываю, — усмехнулась я, опускаясь на колени.
Адам втянул воздух, когда я облизала головку члена, проталкивая его глубже с каждым движением бедер мужчины. Пальцы Адама скользнули к моим волосам, мягко их сжимая.
— Ты дурно на меня влияешь, — прорычал он.
Я ощущала власть, которую имела над его телом. И каждый раз поднимая глаза, сильнее возбуждалась от его реакции. Его глаза говорили гораздо ярче, и я с ума сходила от осознания власти. Адам резко поднял меня на руки, впиваясь поцелуем в мои губы. Он сжимал мою попку, а я вцепилась ногтями в его руки.
Я спала с мужчинами, но большинство из них не могли сделать и половины при помощи языка и пальцев, в отличии от Адама, который мастерски владел и тем и другим. Адам опустил мои ноги, и я широко распахнула глаза, когда он достал презерватив из лежащих на полу брюк и разорвал зубами обертку. Я тяжело дышала, и его мужской аромат был таким сильным.
— Я
Альма получила сперму после хорошего минета | порно и секс фото с молоденькими
Мужик натягивает брюнетку на свой здоровенный штырь | порно и секс фото с большими членами
Немолодые женщины оголяют прелести в чужой стране | порно и секс фото с мамашами и мамочками