Интервью с пастором. Христианство, осознанность и экуменизм

Здравствуйте, Павел! Первый вопрос: вы служитель латвийской лютеранской церкви. Сегодня «лютеранскими» называют себя различные группы, от ультра-консервативных, вроде «Висконсин синод» до ультра-либеральных, вроде «Евангелическо-лютеранской церкви Америки». К какому направлению относите себя вы и почему в целом именно к лютеранству?

Латвийская ЕЛЦ является самой большой консервативной церковью Европы. Именно консервативной. 

Сегодня очень условно и шаблонно лютеранский мир можно поделить на так называемое «конфессиональное» движение (в основном американское, хотя общины, связанной с Висконсинским Синодом конфессиональной Евангелической Церкви Аугсбургского Исповедания есть и в Латвии, а также есть очень близкие к Миссури Синоду по взглядам пасторы внутри ЛЕЛЦ), условно либерально-прогрессивное (у нас к ним относятся приходы Латвийского пробства Латышской ЕЛЦ Заграницей), и консервативное (ЛЕЛЦ). Это очень большое упрощение, и в реальности существует множество церквей или движений и фракций внутри церквей с промежуточными взглядами. Ну например Северо-американская Лютеранская Церковь  (North American Lutheran Church) - консервативная: отвергает однополые браки, но при этом не придерживается фундаменталистской экзегезы в Библии, допускает женское пасторство. Даже в самой «либеральной» Шведской церкви есть приход св.Клары (и он не единственный) - консервативный и харизматический одновременно. 

Латвийская ЕЛЦ одновременно является членом ВЛФ, наблюдателем в соглашении Декларации Порвоо, имеет братские контакты с англиканским Солсберецком диоцезе (да-да, том самом, где знаменитые шпили), епископы которого долгое время участвовали в хиротониях епископов в Латвии, официальное общение кафедры и алтаря с Лютеранской Церковью - Синода Миссури, и партнерство с Международным Лютеранским Советом и Самостоятельной Евангелической-Лютеранской Церковью Германии (SELK,  старолютеранской). 

Позиционирование как people church, «народной церкви», дает возможность существования многоукладности церковной жизни в Латвии. У нас есть очень филокатолические пасторы, носящие сутаны, даже использующие в своей молитвенной жизни Бревиарий и католический Розарий. Есть очень интересный и хороший «филоправославный» батюшка, ходящий в православной рясе, в храме которого в Лиепае продаются свечи, иконы и православные молитвенники. Они же, вместе с матушкой, были основателями первого в Латвии женского лютеранского монастыря в Сиексате. Лютеранский монастырь восточного обряда, где служат Литургию Иоанна Златоуста! Он был официально утверждён на Синоде в 2016 году. 

Есть приходы харизматической направленности, где кроме классической литургии, проходят вечера поклонения, проводятся Альфа-курсы с «уик-эндом со Святым Духом», во время которого участники переживают излияние Святого Духа с проявлением иных языков. Есть прогрессивный приход церкви Лютера (самый большой приход в Латвии - более 5000 человек), где используется в душепопечении психотерапия, и проводятся вечера медитации. Архиепископ церкви лично проводит духовные упражнения Игнатия Лойолы для мирян и пасторов в лютеранском ретритном центре в Мазирбе на берегу Балтийского моря. Но основная масса пасторов и прихожан - консервативная, придерживающаяся либо немецкой, либо скандинавской традиции. Это такой мейнстрим.  У нас даже чинопоследований Литургии в служебнике два: один - классическая «прусская» лютеранская литургия (такая же как в ЕЛЦР или ЕЛЦИ), а вторая - перевод на латышский язык высокой шведской Мессы.

Наша община Богоявления умеренно консервативная. Мы высокоцерковны в области литургии, используем литургический сборник и песенник Церкви Ингрии. При этом мы открыты созерцательным практикам - проводим вечера Lectio Divina (созерцательного чтения и размышления над Священным Писанием), христианской медитации в традиции о.Джона Майна OSB, и центрирующей созерцательной молитвы о. Томаса Китинга OCSO. После Причастия, мы выставляем дары на некоторое время на алтаре и проводим 10 минут в адорации в тишине. 

Наверное наиболее характерной чертой моей личной духовности является участие в межрелигиозном диалоге. В этом тоже нет ничего удивительного. Я экуменист и считаю, что настоящий диалог ни в коем случае не должен проявляться в синкретизме, «нью-эйджевском» смешении - но в обмене дарами и духовным опытом, при сохранении своей идентичности. Согласен с о.Александром Менем, который считал нехристианские религии искренним и подлинным поиском Бога, и встречей с частичными проявлениями истины «через рассматривание творений» (включая исследование тела и ума - как части творения). Но только в христианстве я вижу полноту Откровения, или говоря более современным языком - наиболее полную, сложную и совершенную карту мира. Это касается и описания мистического опыта и духовных переживаний. 

Известный иезуит о.Роберт Кеннеди  SJ, который также признан в качестве дзен-мастера писал: «Обмен своим опытом с другими, согласно базовым правилам иезуитов, базируется на двух важных принципах. Во-первых, погружение в подлинный диалог с последователями других религий требует от нас углубления собственной христианской веры и участия в ней, так как истинный межрелигиозный диалог может иметь место только между людьми, укорененными в собственной идентичности и готовыми постоянно ее развивать...  Второй принцип вытекает из первого и повелевает нам делиться свои религиозным опытом с другим. Эти принципы сделал правомочными Второй Ватиканский Собор, который призывает всех католиков к диалогу с другими, чтобы мы "постигали, берегли и поддерживали моральные и духовные блага, открытые благодаря другим религиям, а также ценности их культуры и общества». Мне нравятся эти принципы.

Кристер Стендаль (1921-2008), Епископ Стокгольма (Церковь Швеции) теолог, почетный профессор школы богословия в Гарварде, в свое время сформулировал три правила для достижения религиозного взаимопонимания:

(1) Пытаясь прийти к пониманию другой религии, необходимо обращаться с вопросами к ее последователям, а не к ее врагам;

(2) Не следует сравнивать самое лучшее "у вас" с худшим "у них";

(3) необходимо оставить в своей душе место для «святой зависти» (способность находить в других религиозных традициях элементы, которыми вы восхищаетесь и желаете, чтобы они могли каким-то образом отразиться в вашей личном религиозном опыте, возможность находить в других традициях что-то достойное подражания).

Лютеранином я стал, потому что в католической церкви (где я был крещен) я не мог найти ответы на многие вопросы. И в лютеранском богословии, в том числе и современном, я нашел и продолжаю находить эти ответы. Это ответы о принятии нас Богом по благодати, через веру без дел закона - прежде всего. Хотя продолжаю уважать братьев-католиков, особенно нынешнего папу Франциска.

Как вы относитесь к тенденциям в современном христианстве, таким как венчание лгбт-пар, служение небинарных транс-персон, просящих называть себя «они», службам и молитвам, в которых к Богу обращаются «Она»? 

В ЛЕЛЦ всего вышеперечисленного нет. Более того, в 2016 году после бурных обсуждений и дискуссий, было принято решение, что пасторами и епископами могут быть только мужчины. Женщины участвуют в служении в качестве проповедниц-евангелисток, которые в ряде случаев могут раздавать причастие, освященное пастором-мужчиной. Это что-то похожее на служение литургических диаконисс. 

Но я понимаю, что в других церквях, в том числе и тех, с которым у ЛЕЛЦ есть евхаристическое или молитвенное общение, могут быть иные правила и представления. Они принимаются также соборно, и как я уважаю и строго следую соборным решениям своей церкви - я с точки зрения икономии признаю право других церквей иметь свои отдельные правила и установки. Например касающиеся гендерного равноправия в служении алтаря, особенностей библейской экзегезы или литургических обращений к Богу. 

Что касается брака, то здесь нужно различать светские законы, которые защищают права человека и регулируют имущественные и другие правовые отношения, и богословие, которое основано на христианской антропологии, и вытекающего из нее призвания человека. В нашей церкви брак возможен только между мужчиной и женщиной. Идеальный брак, который позволяет реализовать полноту призвания человека - союз мужчины и женщины. Насколько мне известно, альтернативные формы в ряде лютеранских и большинстве англиканских церквей не являются в этом смысле теологически равнозначными "должному" - церковному браку, но есть признание "сущего" - признанных государством форм партнерства. С другой стороны, префразируя слова папы Франциска, "если человек искренне ищет Бога, кто я такой, чтобы мешать ему в этом?"

Многие из перечисленных в вопросе тенденций являются проявлением так называемой "плюралистической стадии развития" системы ценностей и мышления, согласно большинству концепций вертикального развития человека. Об этом (в том числе и о негативных, болезненных проявлениях этой стадии развития) много пишет американский интегральный философ Кен Уилбер. Это отражено в концепции Спиральной динамики, активно используемой в коучинге. О ней пишет и доктор Джеймс Фаулер, создатель концепции "Стадий веры" https://teletype.in/@bralis_pavel/Bkv_HOGES

«Где-то между тридцатью пятью и сорока годами некоторые люди подходят к тому, что мы называем связывающей верой; это что-то вроде веры середины жизни. Там, где четвёртая стадия так старалась внести ясность и очевидность в смысле границ и идентичности, пятая стадия становится более открытой и пористой. Когда человек переходит на пятую стадию, он начинает понимать, что сознательное «я» - это ещё не всё «я». У меня есть подсознание. Многое в моём поведении и реакциях обусловлено теми измерениями моей личности, которые я не очень-то сознаю. Здесь возникает глубокая готовность к таким взаимоотношениям с Богом, которые включают Его таинственность, недоступность и странность, также как и Его близость и ясность.

На пятой стадии человек также готов вглядеться глубже в социальное бессознательное – все эти мифы, табу и стандарты, которые мы впитываем с молоком матери и которые самым непосредственным образом формируют наше поведение и реакции. Мы на самом деле исследуем их, что означает новый вид близости с людьми и группами, отличающимися от нас самих. Мы готовы к сотрудничеству за пределами наших племенных богов и племенных табу. На пятой стадии человек живо откликается на парадоксы. Он понимает, что у истины имеется множество измерений, которые сплетаются вместе в парадоксальном равновесии». (Джеймс Фаулер. Стадии веры)

Этот этап характеризуется интересом к многообразию  и равенству, но иногда может проявлять нездоровую склонность к навязыванию своей карты мира всем вокруг. По счастью, он не последний, и сегодня актуальнее говорить уже об интегральных стадиях мышления, которые позволяют видеть и воспринимать мир более многообразно. В этой новой карте мира есть место и христианским консерваторам, как важному и ценному элементу человеческого общества и развития.

Вы занимаетесь медитацией, обучаете людей осознанности и выступаете как коуч. В чём отличие этой работы от вашего служения в качестве священника и как вам удаётся это совмещать?

В церкви я служу. Ну в буквальном смысле - не получая зарплаты. Консистория выплачивает компенсацию моих транспортных расходов в размере нескольких десятков евро и это все. Все сборы прихода уходят на оргвопросы, такие как аренда храма, печать материалов, и так далее. У нас нет спонсоров, зарубежных партнеров, фондов и миссий. А значит на содержание семьи я должен зарабатывать светским образом. С 2004 года я издаю религиозный портал  http://Baznica.info (в августе мы рестартовали проект с обновленной концепцией), участвовую в качестве специалиста по межкультурным коммуникациям в организации международных христианских фестивалей, до сих пор занимаюсь русскоязычными проектами в Лютеранском Часе в Латвии. 

Сейчас во время пандемии я зарабатываю в основном как журналист (пишу статьи и работаю в качестве копирайтера), лайф-коуч и преподаватель практик осознанности (так обычно называют медитацию без религиозной составляющей, где используются методы управления вниманием, осознанностью, эмоциональным интеллектом). Отличие в том, что это светские форматы работы. У нас часто пасторы работают еще и на светской работе, особенно в небольших приходах.  Кто-то работает пожарным, кто-то преподает в школе или вузе, кто-то кладет асфальт, кто-то таксует по ночам. Я стараюсь быть экологичным и не путать работу и служение. Как священник я также провожу христианские созерцательные ретриты и школы, где преподаю уже христианские религиозные формы созерцания. 

Считается, что в Европе происходит снижение интереса к христианству. Церкви пустеют, молодёжь выбирает другие способы воскресного времяпрепровождения. Как вы думаете, с чем это связано и как относитесь? Замечаете ли вы это в своем приходе? Если да, то делаете ли что-то для изменения ситуации?

Больше всего на посещение церкви повлияла пандемия коронавируса. Мне кажется, что ее влияние куда больше всех процессов секуляризации. Вообще обмирщение западного общества несколько преувеличено. Их кризис для постсоветского пространства – недостижимая мечта. Там до сих пор процент христиан, сохраняющих деятельную связь с церковной общиной намного выше, чем в любой стране бывшего СССР. На западе рождаются новые формы духовности, которые только недавно стали проникать в наши страны. В целом там достаточно много христиан самых разных взглядов и степени консервативности-либеральности. Проходят конференции и молитвенные собрания в десятки тысяч человек. Огромный спрос на созерцательные семинары и ретриты, множество молодых людей изучает теологию. 

Возможно, некоторые формы религиозности ближе к «безрелигиозному христианству» описанному Дитрихом Бонхеффером. Но вся жизнь европейца проникнута христианскими ценностями больше, чем на постсоветском пространстве, где человек может ходить в церковь в воскресенье, а потом избивать и насиловать дочерей, брать взятки, отдавать приказы травить политических оппонентов боевыми ядами. 

А вот коронавирус сильно повлиял. В среднем везде посещаемость богослужений сократилась от трети до 70-80 процентов. У нас ходит примерно половина общины, еще часть  - смотрят по трансляции и я вижу их реакцию. Я знаю общины, которые сейчас на грани банкротства, так как расходы на содержание храмов, коммунальные платежи остались прежними, а посещаемость сократилась в разы. И вот это может повлиять на развитие церкви куда сильнее мнимой секуляризации. 

Можно с грустью констатировать, что одно из любимых занятий христиан это выяснение, кто из них христианином не является. Есть ли для вас какая-то черта, перейдя которую человек, по вашему, уже не может называть себя христианином?

Я для себя решил, что все, кто считает себя христианином для меня таковым и является. Разумеется на это повлияло и то, что я - редактор межконфессионального СМИ и должен сохранять определенную равноудаленность и объективность. Я могу соглашаться или не соглашаться с его взглядами по политическим вопросам, его богословскими представлениями или формами духовной практики. Но все равно, если человек говорит: я христианин и считаю себя учеником Иисуса Христа - он христианин. Даже если он очень неортодоксален. Взгляды меняются в течение жизни и мы не знаем куда человек вырулит через 5-10 лет. Я лет 10-15 назад придерживался весьма отличных от сегодняшних взглядов. И уверен, что другие люди также меняются в течение жизни - если они живые люди, конечно же. 

Традиционный вопрос верующим: бывают \ бывали ли у вас сомнения в том, во что вы верите? Если да, то как вы с ними справлялись?

Бывают и регулярно. Справляюсь углублением общения с Богом, более серьезным соблюдением дисциплины духовной жизни: чтение Библии, молитва псалмами,. созерцательная молитва, более сердечное проживание литургии и прежде всего Евхаристии. Литургия это сконцентрированная догматика в словах и действиях. Lex orandi, lex credendi. Но это мой личный путь - через практику. Она выстраивает картину мира, чистит ум от тараканов.