Интервью с Михаилом Яриным

Interview with Mikhail Yarin

Сегодня у нас в гостях специалист по безопасности человека в природной среде Михаил Ярин. Мы записали небольшое интервью в рамках рубрики #Открытый_микрофон. Далее MA – редактор канала Mountain Accidents, МЯ – Михаил Ярин.

MA: Здравствуйте, Михаил! Благодарю, что нашли время и согласились ответить на наши вопросы. Расскажите немного о себе – чем вы сейчас занимаетесь?

МЯ: В данный, конкретный момент, я, в ранге Главного конструктора, занимаюсь носимыми аварийными запасами для Военно-Воздушных Сил. А в общем плане - специалист по безопасности человека в природной среде. Если говорить маркетинговый терминами, то я инструктор по выживанию.

MA: Куда нужно пойти учиться, чтобы стать инструктором по выживанию?

МЯ: Конкретно - никуда. Нет у нас системы подготовки инструкторов по выживанию. Если кто-то когда-то где-то получил подобную запись в дипломе о том, что он инструктор по выживанию, это ни о чем не говорит.

У меня это самообразование, само специализация на базе собственного походно-экспедиционного опыта. Инструктор отличается от опытного человека тем, что опытный человек знает и умеет, а инструктор знает, умеет и может донести информацию до других. Это самое основное. 

Если ты из своих знаний и умений в состоянии составить простые понятные алгоритмы, которые можно тиражировать, значит ты инструктор. Каждый раз ты говоришь одно и то же разным людям и, если они тебя понимают и следуют твоим рекомендациям, значит ты владеешь правильной методикой. Я всегда, при написании инструкций убираю эмоциональные составляющие - это когда говорят: «Я так делаю, мой дед так делал, мой кто-то там так делал». В системе обучения выживанию, то есть преподавании знаний и развитии навыков человека, позволяющих ему выйти из чрезвычайной ситуации в природной среде, этого быть не должно. Там, должно быть: «Делаешь вот так, делаешь вот так и делаешь вот так». И за это «вот так» ты отвечаешь персонально.

Будем считать, что это моя постоянная работа, практически всё время идут какие-то курсы и для обычных людей, и для необычных. Например, я автор и инструктор единственного в России Курса выживания для пилотов авиации общего назначения. Он предназначен для частных пилотов и владельцев воздушных судов.

MA: Этот курс является обязательным для пилотов или проходится по желанию? Существуют ли подобные курсы, например, для пилотов пассажирских самолётов или моряков? Есть ли между ними что-то общее?

МЯ: Нет, не обязательно, это как бы дополнительное образование, которым люди занимаются за собственные деньги. Авиация общего назначения — это путешествующая авиация, то есть люди летают между городами, летают через всю страну. У меня много друзей, которые летали из Москвы в Магадан, например, на маленьких самолётиках или ещё куда-то далеко летали.

Для пилотов пассажирских самолётов таких курсов, по-моему, нет. Есть так называемая АСП: Аварийно-Спасательная Подготовка, она подразумевает несколько иные действия.

С моряками вообще всё хорошо, у них есть международная конвенция SOLAS (International Convention for the Safety of Life at Sea – MA). Так получилось, что все аварийно-спасательные средства и средства обнаружения, все маяки - все заточены под моряков. А на суше – крутись сам, как хочешь.

Я, в своё время, сформулировал универсальный алгоритм - «Будь спокоен, дай сигнал, жди помощь» и считаю, что он работает для всего за исключением зоны боевых действий. Там другие алгоритмы.

MA: Мы в большей степени пишем про происшествиях в горах – какая существует специфика выживания в горной местности?

МЯ: Первое: горах всегда дефицит всего - дефицит ресурсов, дефицит времени, дефицит кислорода, места. Второе - очень резкие колебания температур. Если, например, человек в природной среде, предположим, в лесу, может найти себе укрытие какое-то, костёрчик сделать погреться, под ёлку залезть, то в горах это очень сложно сделать. Потому что там ёлок нет и костёрчик ты не разведёшь. В горах главное уйти от ветра и каким-то образом пересидеть ночь, чтобы потом, собрав все силы, спуститься вниз. В горах, основное — это спуститься. Там очень жёсткие, я бы сказал, что самые жёсткие условия, если мы не берём военную составляющую.

Вам нужно что-то в качестве необходимого минимума, то, что позволит вам поддерживать теплопродукцию на минимальном уровне и обеспечивать теплоизоляцию. Потому что, если не произошло никаких механических повреждений организма в результате падения срыва, то самая основная проблема — это гипотермия. Чаще всего место, где вы находитесь, маленькое: полочка какая-то, гребешочек или ещё что-то и вы не в состоянии делать активные физические движения. В лесу, например, я замёрз, пошёл, вокруг ёлки побегал, а где я в кулуаре побегаю? То есть нужно то, что будет поддерживать процесс производства теплопродукции. Это еда и горячее питьё. Горячее питье — это термос с чаем, который вы заранее приготовили, например. Если у вас есть горелка, то вам тогда становится проще. Вы можете эту горелку достать и достать там чашку, кастрюльку какую-то, набить снегом, сделать себе горячее питье и сахар нужен, как минимум, «Сникерс», лучше два. И пару одеял аварийных. Это известные всем серебрянки шуршащие. Это даст возможность вам ночь пересидеть, а дальше вы спускаетесь, используя то снаряжение, которое у вас есть.

Брать с собой какой-то Носимый Аварийный Запас, как это делают лётчики, смысла не вижу.  Лишний вес. Вы с собой тащите железо, палатку, спальник. Это всё в рюкзаке, а рюкзак может быть утрачен, значит, этот носимый аварийный запас должен находиться у вас в карманах. Вот пусть у вас в карманах находится, как минимум два «Сникерса» и пара аварийных одеял.

MA: Спасибо за ответ! Давайте немного отойдём от тематики гор и поговорим про выживание в дикой природе в целом. Иногда приходят сообщения о выживании в дикой местности обычных людей - можно ли выжить в диких условиях, не имея специальных наборов по выживанию? Как вы оцениваете данные наборы?

МЯ: Да, можно. Снаряжение, экипировка — это последний фактор из пяти. Первый — это мотивация. Мотивация и желание выжить.  Второй — психическое состояние. Третий — физическое состояние. Четвёртый — знания и навыки. И только пятый — экипировка и снаряжение. Если вы не хотите умирать, если вы не имеете физических повреждений: переломов, ушибов каких-то, которые затрудняют перемещение, если у вас есть какие-то знания и навыки, то вы выживите даже без этих супер-наборов и всего прочего. Я очень скептически оцениваю все эти коммерческие вещи.

Каждый элемент Носимого Аварийного Запаса должен быть:

А. Многократно проверен в различных ситуациях.

Б. Должен быть многофункционален. То есть на один элемент должно приходиться много способов его использования.

В. Должен быть единственным. Как, в своё время, говорили - «Берите не то, что нужно, берите то, что необходимо».

Мы сейчас предельно серьёзно к этому вопросу подходим, потому что зажаты очень конкретными, жёсткими рамками веса и в этих рамках должны каким-то образом маневрировать, дав лётчику то необходимое, что позволит ему продержаться, выжить и выйти к своим. Нельзя просто так собрать человеку чемодан ништяков и посадить его в летательный аппарат.

MA: Как вы относитесь к специалистам по выживанию вроде Беара Гриллза/Bear Grylls? Насколько их методы применимы к обычным людям?

МЯ: Я уважаю этого человека, вернее, уважал до недавнего времени, сейчас он скатился в чистый маркетинг. Я читал его биографию, она мне нравится. То, как его показывают в телевизоре — это маркетинг, шоу. Он знает, умеет и может это делать, но это шоу, это неприменимо к обычным людям. Ещё раз возвращаясь к началу: обычным людям нужны простые, понятные алгоритмы действий. Они не могут прыгать с обрыва, они не могут плыть против течения, они ничего не могут. Они страдают от одиночества, они испытывают чувство голода, чувство потерянности, они чувствуют близкое дыхание смерти, у них очень большие проблемы с психикой. Все эти кульбиты -они к выживанию не имеют никакого отношения.

MA: Давайте немного поговорим о медицине: что, на ваш взгляд, из современных средств и препаратов необходимо иметь в личной аптечке, что переоценено или лишнее?

МЯ: Я не доктор, мне сложно говорить, что переоценено, что лишнее. Моё личное мнение такое: не надо брать с собой килограммы таблеток, если не спасла одна таблетка, не спасёт и десять. Если вы в природной среде будете неделю, то две пачки антибиотиков не нужны, потому что антибиотик пьётся минимум пять дней. Получается, из семи дней вы будете пять дней пить антибиотик. Тогда лучше сойти сразу с маршрута. И основное – вы должны понимать, что лежит у вас в аптечке. Я делал так: выписывал слева травмы и проблемы, которые у меня могут быть, а справа – то, чем я это буду лечить. На выходе получил аптечку, которая мне подходит, понятна и практична.

MA: А что насчёт связи: какие средства связи имеет смысл брать с собой, какие нет? Как обстоят дела со спутниковой связью в современных условиях в России?

МЯ: На сегодняшний день у нас имеется только спутниковая связь Iridium, всё остальное у нас не работает или работает нестабильно. Где-то на Кольском в Куэльпорре ребята пытаются развить коротковолновую связь, но это надо связываться с ними, узнавать. На данный конкретный момент систем подачи аварийного сигнала у нас нет. КОСПАС – SARSAT, все эти радиобуи работают только в море. У нас существует законодательная проблема в части систем подачи сигналов бедствия. Получив сигнал с радиомаяка, МЧС по закону не может спасать никого, нигде, кроме как на воде. Хотите дать сигнал на суше – звоните по телефону…

Спутниковая связь сейчас стоит очень дорого. По-моему, 160 000 рублей стоит сам аппарат и минимум 25 000 рублей стоит тарифный план на месяц. Саму сим-карту достать практически невозможно. Есть маяки спутниковые, но всё упирается в закон, всё упирается в документы и пока задача не решена. Боятся ложных срабатываний, боятся подрывать силы и средства, потому что кто-то где-то нажал не ту кнопочку. Никто не смотрит в ширь, никто не предлагает алгоритмов, хотя решение лежит просто на полу, надо поднять его, использовать. Я, с недавних пор, вхожу в рабочую группу по этим вопросам, в Роскосмосе. Будем решать задачу.

А пока, вы не поверите, пока только мобильный телефон. Если ваш мобильный телефон работает, вы соответственно, отзванивайтесь. Сейчас у нас сотовая связь практически везде есть. Обязательно вставайте на учёт в МЧС это не привяжет вас за ногу к батарее, это сузит район поиска и сократит его время. Не думайте, что вас кто-то будет ограничивать. Если вы встали на учёт в МЧС и с вами что-то произошло вы прикрыты с точки зрения закона. Поэтому лучше это делать и выдерживать контрольные сроки, думать, предполагать, задавать временные лаги. Например, не вышел на связь 12-го -  с этого момента начинается стадия неопределённости. Не вышел на связь 14-го -  начинается стадия тревоги. Не вышел на связь 16-го - начинается стадия бедствия. Значит, с вами что-то случилось. У вас есть минимум четыре дня для того, чтобы решить вопрос связи. Ничего, побегаете для того, чтобы дать сигнал, послать телеграмму либо стрельнуть у кого-то телефон позвонить. Побегаете, иначе будут бегать другие ребята, и они вам спасибо за это не скажут.

MA: Как можно записаться на ваши курсы, чему там можно научиться? Для кого они подойдут?

МЯ: У меня есть два Telegram-канала: первый называется «Рюкзак, шмурдяк и карабин (с)», он посвящён вообще вопросам безопасности человека в природной среде и в основном рассчитан на обычных людей. Второй канал называется «ВЫНУЖДЕННАЯ ПОСАДКА», он сделан только для пилотов, и там освещаются вопросы исключительно касающийся действий после вынужденной посадки, после аварийной ситуации. Там публикуются все анонсы курсов.

Чему можно научиться? Вы знаете, на самом деле я даю базовый алгоритм, объясняю людям, что и как они должны делать, рассказываю, как работает их физиология, что получается с психикой, привожу примеры из собственной практики, из практики своих курсантов, из того, что я узнаю и анализирую. Показываю на пальцах, на месте. Курсы разные по времени, можно за день пройти без всякого фанатизма, можно пройти с ночёвкой. Самый серьёзный курс — это курс для пилотов, он идёт трое суток, две аварийные ночёвки и вертолётная эвакуация, весь спектр сигналов, которые нужно подавать. Там люди чувствуют реально, как уходят силы, там все понимают, что такое борьба за жизнь.  У меня два курса идут без снега и два курса со снегом.

MA: Расскажите о каком-либо инциденте, который случился в вашей практике.

МЯ: Был инцидент, мы попали в аварию. Лодка затонула, потеряли связь, оружие. Вот там пришлось, так сказать, побороться за жизнь. Получилось. Видите, раз уж я даю интервью, значит, вышел живым и здоровым.

MA: Спасибо за ответы. Давайте перейдём ко второй части: блиц в формате «вопрос – ответ». Ваша любимая гора?

МЯ: Нет у меня особенно любимой горы. Все они хорошие и красивые.

MA: Самый сложный маршрут в вашей практике?

МЯ: Северная стена Эйгера, классический маршрут. Я второй русский, который ходил этот маршрут. Второй, потому что первый – Валера Бабанов. Он первым лез, а я его страховал.

MA: Кем вы хотели стать в детстве?

МЯ: Самолеты любил. И походы (*смеётся*)

MA: Есть ли человек, который является для вас идеалом в профессиональном плане?

МЯ: Нет у меня идеала. Есть те, кого я уважаю в профессиональном плане. Например, у меня есть товарищ, инструктор спец центра ВКС. Он обучает военных лётчиков, вот я его очень уважаю, за то, что он такой же фанат этого дела, как и я.

MA: Что самое главное вы вынесли из своего опыта?

МЯ: Не торопиться, быть внимательным, аккуратным и последовательным. Я превращаю любое действие в кейс, понимаете, любое. Вот если мне становится плохо, я говорю сам себе: «Представим, что это такая чрезвычайная ситуация и ты из неё должен выйти». И смотрю, как я на это дело реагирую, действия свои анализирую.

MA: Что вы пожелаете нашим подписчикам?

МЯ: Я желаю всем быть внимательными, аккуратными, желаю всем быть живыми и здоровыми. Это самое главное. То, что мы делаем в горах это наша любовь, понимаете, это движение души. И оно должно быть позитивным, оно не должно заканчиваться смертью.

MA: Спасибо!

Перепечатка без согласия администрации канала запрещена

TG: @Mountain_Accidents