«Никита Юрьевич, это цена Вашей подписи. Я вернусь, когда Вас там не будет» – Михаил Копотев об уходе из Вышки и о будущем университета

Мы много рассказывали о политических увольнениях в Вышке, когда университет избавлялся от неугодных преподавателей. Но во времена, когда ВШЭ отходит от собственных принципов и становится "университетом в политике" некоторые сотрудники не считают нужным ждать, пока их уволят: они сами больше не могут оставаться в такой среде. Михаил Копотев – бывший профессор кампуса Вышки в Санкт-Петербурге, создавший и возглавлявший магистерскую программу "Языковые технологии в бизнесе и образовании" – один из таких сотрудников. Он покинул Вышку после того, как Никита Анисимов подписал обращение российских ректоров в поддержку действий Президента на Украине, и сейчас работает в Стокгольмском и Хельcинкском университетах. Мы публикуем интервью с Михаилом Копотевым, где он рассказывает о том, что произошло с университетом и созданной им прогаммой, а также делится мыслями о будущем.

Вы застали приход в Вышку нового ректора и назначение нового директора питерского кампуса. Как эти назначения повлияли на работу в университете?

Я пришел в Вышку относительно недавно, поэтому у меня не было особого персонального отношения к ректору Я. Кузьминову и первому директору кампуса С. Кадочникову. Смену руководства я воспринимал как естественный процесс, полезный для любого университета. Тем более, оба написали очень личные и внятные письма, в которых изложили необходимость этой смены.

Однако на место людей, заинтересованных в развитии Вышки, пришла команда технократов, которые умеют администрировать процессы, но не поддерживать уникальный профиль университета. В Вышку пришли не ученые, а особый класс менеджеров с учеными степенями, которые не имеют никакого отношения к науке и понимают управление университетом примерно как управление большой компанией.

Это, по-моему, большая ошибка: для бизнеса важна прибыль и KPI, но перед образованием стоят другие задачи; в науке риски всегда выше, а прибыльность не измеряется только прямым доходом.

Я хорошо помню первую встречу назначенной руководительницей питерского кампуса Анны Тышецкой с Гуманитарным факультетом. Анна Юрьевна, видимо, не понимала, что диплом кандидата наук и научная карьера не одно и то же: она завершила научную карьеру там, где присутствовавшие в зале профессора начинали. Поэтому ей было трудно понять ученых, которые работают на раскопе или в архиве, или оценить учебную программу, качество которой определяется в терминах социального капитала.

Почему Вы приняли решение уйти из Вышки?

Это очень просто. Ректор Анисимов не снял свою подпись под письмом в поддержку агрессии против Украины, на следующий день я решил уйти. В фейсбуке я написал «Никита Юрьевич, это цена Вашей подписи. Я вернусь, когда Вас там не будет». Я думаю, ректор Анисимов знает, сколько ученых потеряла Вышка после этого письма, но в его системе координат этот счет оплачивает не он.

Как отреагировали Ваши коллеги на события 2022 года? Многие ли из них покинули университет после 24 февраля?

На моей программе (до марта 2022 года М. Копотев возглавлял магистерскую программу «Языковые технологии в бизнесе и образовании» — прим. inside hse) несколько преподавателей уехали сразу. Сейчас «моих» преподавателей осталось трое из пятнадцати. Я ни в коем случае не хочу критиковать тех, кто продолжает работать, — я благодарен им за то, что программа не закрылась. Но развитие языковых технологий и Digital Humanities в петербургском кампусе можно похоронить, потому что нет критической массы профессионалов, нет экспертной среды — как нет ее и в Перми.

Я гуманитарий, работающий с большими данными. Это дает мне оптику, чтобы и видеть индивидуальные кейсы, и делать обобщения. Остаться или уехать, замолчать или «выйти на площадь», — выбор каждого индивидуален, однако общая закономерность ясна: война* привела к сокращению числа сильных ученых — и в Вышке, и в России в целом. Это особенно ударило по молодым ученым на уровне аспирантов и постдоков. Россия в очередной раз потеряла целое поколение, которое будет ориентироваться на другие страны и/или другие виды деятельности.

Как Вы видите будущее Вышки?

Следующие сценарии, по-моему, очевидны. Во-первых, уйдут многие из тех, кто еще не ушел — это еще больше снизит качество преподавания и исследований. Во-вторых, те, кто остался, вынужденно примут новые правила игры. Будет ли это ситуация позднего застоя, когда на кухне (в Телеграме) можно, а в аудитории нельзя — я не знаю, но внутренняя цензура неизбежна. В-третьих, придут те, кто делает карьеру не за счет академических достижений. Мне трудно представить ситуацию, при которой ректор Анисимов или руководители кампусов не примут на работу участника боевых действий, защитившего диссертацию. Для Вышки, да и всего высшего образования в России, это станет проблемой потому, что возникнут внешние, неакадемические критерии оценки. Впрочем, зная технократический подход нынешнего руководства, я думаю, эту проблему они заметят только тогда, когда появится статистика публикаций, отклоненных в настоящих научных журналах, или когда замена академической свободы властными отношениями приведет к оттоку студентов.

Что Вы можете посоветовать начинающим учёным в современной России?

Трудно советовать что-то в ситуации, когда мы вынуждены выбирать между плохим и очень плохим сценарием… Принимайте решения, берите ответственность на себя: какими бы тяжелыми они ни оказались, это будет ваш выбор. Умение принимать решения — признак свободной личности. Заниматься наукой, читать, думать можно даже в темные времена. Интеллектуальные усилия приносят удовольствие сами по себе. Не отказывайте себе в этом! И самое важное: поддерживайте и развивайте связи — они нужны сейчас и понадобятся в будущем.

*Роскомнадзор настаивает, что специальная операция России в Украине не является «нападением, вторжением либо объявлением войны».