Интервью с Ильёй Устюжаниновым, членом жюри конкурса «Учитель Истории 2024»

Илья Дмитриевич Устюжанинов — учитель истории и обществознания в школе №625, член жюри регионального этапа Всероссийской олимпиады школьников по истории, ведущий эксперт проверки ЕГЭ по истории в Москве, член Румянцевского кружка.

Илья, здравствуйте. Что вы вообще думаете о конкурсе и о Фонде Румянцева, только честно?

Мне кажется, это очевидно. Учитывая весь мой опыт взаимодействия со всевозможными педагогическими конкурсами — их огромное количество — я впервые вижу именно общественную премию. Люди сами собрались, своими силами подняли такую животрепещущую тему, и у них, то есть у нас — чтобы не сглазить, скажу, что должно всё получиться. Это очень хорошая инициатива — говорю это абсолютно искренне и не наигранно: чтобы в образовании был такой конкурс — еще и с хорошим призовым фондом, да еще и с вменяемой системой отбора и без лишних выступлений перед публикой.

То, что мы организовали, можно сказать, впервые за современную российскую историю общественную премию для любого учителя истории, который стремится стать мастером своего дела — я считаю, это очень достойно.

Как проходила оценка эссе участников?

Проверка эссе — процесс не быстрый. Я на него в общей сложности потратил, недели полторы точно, если не две... Мы стоим здесь перед такой достаточно нетривиальной задачей — мы, учителя, привыкли читать сочинения и эссе наших подопечных, которые только учатся это делать, которые только-только постигают азы текстологии — того, как грамотно располагать информацию, как выстраивать эргономику текста и т. д.

Оценивать учителей мне на моей практике пришлось впервые. Честно говоря, это было очень увлекательно — посмотреть, как умеют коллеги выражать свои мысли, посмотреть на то как они показывают свой социокультурный опыт. Ведь мы собрали заявки со всей России — интересно узнать, чем живут другие учителя страны. Ведь через их слог, через их выбор темы мы понимаем, какова их мотивация участвовать, зачем и с чем они приедут в Москву в конце февраля.

Далеко не все работы были сильными — но на то это и конкурс. Суммарно мы получили и проверили больше 500 эссе, а всего заявок было около полутора тысяч — многих отсеял тест на знание истории.

На этом этапе мы оценивали участников по общему умению подавать материал, оценивали, можно сказать, их русский язык — то есть умение грамотно, красиво, лаконично писать. Было немало работ, которые нарушили критерий лаконичности — лично мне попалось 8-10 текстов, которые сильно вышли за допустимое количество символов.

Некоторые (хотя таких было мало) не поняли одну из тем — о произведении искусства, повлиявшем на российскую историю. Они почему-то решили, что речь должна идти сугубо о западноевропейском искусстве.

Лично мне интереснее всего было читать те эссе, где коллеги из разных регионов рассуждали о правителях России — их разнообразные измышления о том, какой путь нужен нашей стране. Отдельно стоит поблагодарить тех, кто решился всерьёз подступиться к истории искусств, отобрать качественную искусствоведческую историографию — меня впечатлило, какой высокий уровень показали некоторые работы на эту тему, как уверенно их авторы прошли в финал нашего конкурса.

Кто разрабатывал критерии для оценки и насколько сложно было с ними работать проверяющим?

Работала над критериями целая команда. Руководитель жюри Борис Гаврилин в этом участвовал, я тоже немного помог — некоторые темы для эссе, которые могли выбрать участники, предложил именно я. Тема с лучшими правителями, к примеру — это аналогия «Трёх добрых императоров» Римской империи, при которых она достигла пика своего величия во II-III веке нашей эры.

Научная часть сообщества тоже активно присоединилась — все критерии прошли через этот экспертный коллектив. У нас было по этому поводу несколько больших встреч за период с начала марта до открытия премии. Работа шла всю весну и часть лета — мы постарались, с одной стороны, сделать критерии не слишком сложными для проверяющих, с другой — полностью сохранить их объективность и взвешенность. Нам удалось прийти к общему знаменателю, но думаю, на следующий год у нас получится в чём-то их улучшить благодаря опыту первого конкурса — прописать больше подробностей, уточнить сетку шкалирования, заранее учесть некоторые нюансы.

Например, был такой критерий — «наличие сравнительного аппарата». Его сложно было применять к компоновке эссе, где говорится лишь про одно произведение искусства. Пришлось договориться о каком-то стандартном решении такой проблемы. Но в целом больших проблем в проверке не было — думаю, вся команда справилась с задачей добросовестно и объективно оценить тексты.

Повторюсь, это совершенно иной опыт — читать тексты своих коллег по профессии.

Что вам особенно понравилось в эссе, которые вы проверяли?

Надеюсь, уже можно об этом сейчас рассказывать (смеётся). Мне очень понравилось эссе про портрет Николая II, поверх которого после революции был сделан портрет Ленина, а позже восстановили оригинальную картину. Эта работа получила достаточно высокий балл и вызвала во мне большое уважение к автору — нетривиальный, сильный способ через то, как менялось, корректировалось одно произведение искусства, показать целую эпоху, весь ХХ век.

Было очень здорово читать работы, в которых предлагался какой-то нестандартный взгляд на вещи. Один из консультантов написал в эссе про правителей про Василия Шуйского... Вот мы, скажем, в 7-м классе изучили Смуту. Если она потом не стала объектом нашего научного интереса на истфаке, то мы о ней благополучно забываем, по большому счёту. А тут — такое любопытное напоминание. Он там же пишет о первых Романовых.

Интересней всего было наблюдать за ходом мысли. Через текст виден взгляд человека на мир — получается такое заочное знакомство с участниками.

С другой стороны, мы сталкивались с проблемами с русским языком — некоторым людям сложно даются сложноподчинённые предложения, согласование времён, согласование грамматики. Могу понять — с нашей нагрузкой легко упустить такие недочёты.

Бывали и фактические ошибки. Могу на будущее коллегам посоветовать — внимательно вычитывайте свою работу, давайте почитать кому-то, чтобы не было путаницы в датах, в терминологии. Каждая такая ошибка, конечно, приводила к снижению баллов — предполагается ведь, что мы даём достаточно времени на эссе, есть возможность и подготовить к нему материал, и перепроверить.

Будете ли вы участвовать в проверке следующего этапа?

Да-да, конечно, буду помогать.

Как вы считаете, в финале лучше всех себя покажут те, кто лучше всех написал эссе?

Сейчас мы проверяли и знания, и то, как человек умеет владеть пером. Это ведь ключевой навык — история, обществознание, социогуманитарные дисциплины учат в целом работать с текстами, уметь создавать текст. Местами даже полезнее, чем уроки русского языка. И устная речь, конечно, связана с письменной.

Мне кажется, от тех, кто написал самые необычные работы, стоит ожидать чего-то нетривиального и в представлении плана урока. Но я готов к тому, что и те, кто не слишком отличился на втором этапе, смогут нас удивить. Думаю, третий этап будет небезынтересным — узнаем во второй половине декабря!