Информатор

Глава 31

Зик Форман жил с матерью рядом с флоридским городком Милтон, недалеко от Пенсаколы. ФБР два дня наблюдало за домом, но так и не увидело ни его самого, ни его «ниссан» 1998 года. По словам ответственного за него сотрудника службы пробации, Зик послушно являлся на проверку раз в месяц; очередная встреча была намечена на 4 октября. Неявка грозила посадкой. Форман перебивался случайными заработками и последний год с небольшим обходился без нареканий.

4 октября он явился в кабинет надзорного куратора в центре Пенсаколы и на вопрос, где провел месяц, бойко отбарабанил заученную историю про то, как отгонял грузовичок другу в Майами. «Сиди смирно, — приказал ему куратор, — тут двое хотят с тобой поздороваться». И впустил в кабинет агентов Элли Пачеко и Дуга Хана. Те представились, хозяин кабинета ретировался.
— А в чем дело? — спросил Форман, не ждавший от внезапного появления фэбээровцев ничего хорошего.
Агенты остались стоять.

— В понедельник 22 августа, — начал Пачеко, — ближе к полуночи, ты приехал в резервацию индейцев таппаколов. Что ты там забыл?
Форман старательно изобразил удивление, но все равно вид у него был такой, будто он сейчас хлопнется в обморок. Он пожал плечами, изображая болвана, и промычал:
— Чего-то я не пойму, о чем вы…
— Ты все отлично понимаешь. Ты управлял угнанным пикапом. Произошла авария. Теперь вспомнил?
— Вы ошиблись, это не я.

— Это все, что ты можешь из себя выжать? — Пачеко кивнул Хану, тот достал наручники. — Ты арестован за тяжкое убийство.
— Вы что, шутите?
— Ага, решили пошутить, не обращай внимания. Просто встань, руки за спину.
Агенты надели на Зика наручники, обыскали, забрали сотовый телефон и вывели из здания через боковую дверь, чтобы доставить на заднем сиденье автомобиля в отделение ФБР, находившееся в четырех кварталах. В пути никто не проронил ни слова.

У себя они подняли Зика на лифте на шестой этаж. Там, миновав лабиринт коридоров, они вошли в маленькую комнату, где их ждала молодая женщина.
— Мистер Форман, — заговорила она, улыбаясь, — я — Ребекка Вэбб, помощник прокурора США. Пожалуйста, садитесь.
Агент Хан снял с Зика наручники и со словами «немного побудешь здесь» мягко усадил на стул. Все остальные тоже уселись.

— Что происходит-то? — спросил Форман. Несмотря на молодой возраст, он не походил на испуганного мальчишку. Он успел собраться с духом и обрести твердость. Длинноволосый тертый калач, он смотрел сурово, выставляя напоказ богатую коллекцию пошлых тюремных татуировок.
Пачеко зачитал ему права и сунул соответствующий бланк. Форман медленно прочел то, что только сейчас услышал, и расписался внизу, подтвердив, что все понял. Происходившее было ему не впервой.

— Тебе грозит обвинение в тяжком убийстве, смертный приговор и казнь — инъекция смертельного яда, — сообщил Пачеко.
— Кого я убил?

— Хьюго Хэтча, пассажира другой машины. Не будем об этом спорить. Мы знаем, что в ту ночь ты находился в резервации, управлял угнанной машиной — большим грузовым пикапом «додж-рам». Ты намеренно пересек разделительную линию на дороге и произвел столкновение с «тойотой приус». Вместе с водителем другого пикапа, на котором тебе полагалось скрыться, вы забрали из «приуса» два сотовых телефона и айпад. Все это — установленные факты, не подлежащие оспариванию.

Форман и не спорил, сохраняя самообладание.
— Через пятнадцать минут после бегства с места происшествия, — продолжил Пачеко, — вы с сообщником остановились у сельской лавки и купили лед, пиво и протирочный спирт. Припоминаешь?
— Нет.
— А как тебе вот это? — Пачеко достал из папки фотографию — кадр из видеозаписи Фрога — и пододвинул Форману. — Конечно, парень с разбитым носом — не ты.
Форман покосился на снимок и покачал головой:
— Похоже, мне нужден адвокат.

— Через минуту он у тебя будет. Но пока я хочу тебе объяснить, что это не совсем типичный допрос. Мы здесь не для того, чтобы выжать из тебя признание, поскольку и так знаем, что произошло. Если хочешь, можешь все отрицать — нам наплевать. У нас есть все улики, и мы с радостью встретимся с тобой в суде. Сейчас мисс Вэбб расскажет, зачем мы здесь собрались.
Форман не желал на нее смотреть.

— Мы предлагаем тебе сделку, Зик, — заговорила она. — Лакомая сделка, пальчики оближешь! Мы знаем, что угонщик — не ты. Зачем-то ты пригнал пикап в дальний угол резервации, устроил там аварию и сбежал, бросил человека умирать — не просто же для развлечения! Нет, мы знаем, что ты работал на каких-то людей, на серьезных, отпетых преступников. Наверное, они тебе щедро заплатили и велели на время скрыться. Возможно, ты выполнял для них и другую грязную работу. Сейчас это не важно. Нас заботит только убийство и люди, которые его спланировали. Мы охотимся за крупной рыбой, Зик, а ты — так, мелкая рыбешка. Да, ты совершил убийство, но для нас ты только подручный настоящих убийц.

— Что за сделка? — спросил Зик, соизволив наконец на нее посмотреть.

— Это сделка буквально ценой в жизнь. Своей откровенностью ты купишь себе освобождение. Ты рассказываешь нам все, что знаешь, называешь имена, телефоны, все-все — и мы снимаем обвинение. Ты попадешь под программу защиты свидетелей, получишь хорошее жилище где-нибудь подальше, скажем, в Калифорнии, новое имя, документы, работу — новую жизнь. Твое прошлое будет забыто, ты станешь свободным, как птица. В противном случае ты угодишь в камеру смертников и будешь там гнить лет десять-пятнадцать, пока все твои апелляции не будут отвергнуты. Результат один — игла.

Наконец-то Зик сгорбился и повесил голову.
— Сделка предлагается один-единственный раз — сейчас. Говоришь «нет» и выходишь отсюда — все, свободы тебе больше не видать.
— Думаю, мне нужен адвокат.
— Когда тебя судили в прошлый раз, твои интересы представлял назначенный судом защитник Паркер Логан. Помнишь такого?
— Типа того.
— Он ждет внизу. Хочешь с ним поговорить?
— Хочу.

Хан быстро привел Паркера Логана, ветерана, поднаторевшего в защите интересов неимущих Пенсаколы. Он представился присутствующим, они ему, затем пожал руку своему бывшему клиенту, сел с ним рядом и спросил:
— Что на этот раз?
Вэбб достала из папки бумаги.
— Магистрат назначил вас представителем мистера Формана. Вот документы, здесь же обвинительный акт.
Логан взял бумаги и приступил к чтению.
— Как я погляжу, — заметил он, переворачивая страницу, — вы здорово торопитесь.

— Скоро мы все объясним, — заверила его Вэбб.
Закончив чтение, Логан расписался и показал Форману, где поставить подпись.
Вэбб достала и вручила Логану новые бумаги.
— Это соглашение. По нему действие обвинительного акта будет приостановлено, пока мистер Форман не перестанет быть нужен обвинению.
— Защита свидетеля? — спросил Логан.
— Она самая. Начиная с сегодняшнего дня.
— Понятно. Мне надо побеседовать с клиентом.
Вэбб, Пачеко и Хан встали и направились к двери.

— Мне нужен ваш телефон, — сказал Пачеко, остановившись. — Никаких звонков!
Это Логану не понравилось, но, поколебавшись, он вынул телефон из кармана и отдал его агенту.
Спустя час Логан открыл дверь и объявил, что они с клиентом готовы. Вэбб, Пачеко и Хан вернулись на свои места. Логан, снявший пиджак и закатавший рукава рубашки, заговорил:
— Как защитник я обязан по меньшей мере узнать, какими доказательствами вины моего клиента располагает федеральное правительство.

— Не будем тратить время на спор об уликах, — предложил Пачеко. — Ограничимся тем, что в качестве доказательства мы располагаем результатом анализа ДНК образца крови, обнаруженного неподалеку от места происшествия. Ваш клиент там побывал.
Логан пожал плечами, как бы желая сказать: «Неплохо».
— Предположим, мой клиент согласится на сделку, — произнес он. — Что с ним произойдет, когда он покинет эту комнату?

— Как вам известно, — ответила Вэбб, — защитой свидетелей ведают федеральные маршалы. Они заберут его отсюда, вывезут из города и из Флориды и доставят в другое, далекое, хорошее место.
— Мой клиент беспокоится о матери и младшей сестре.
— У них будет возможность с ним воссоединиться. По программе защиты свидетелей часто перевозятся целые семьи.

— Добавлю к этому, — вмешался Пачеко, — что федеральные маршалы еще ни разу не теряли свидетелей. Через них прошло больше пяти тысяч человек. Они привыкли иметь дело с огромными, хорошо организованными преступными синдикатами общенационального масштаба. Местные ребята, за которыми мы сейчас охотимся, для них мелочь.
Логан покивал, немного поразмыслил и, глядя на клиента, сказал:
— Как ваш адвокат я рекомендую вам согласиться на эту сделку.
Форман вооружился ручкой.
— Тогда вперед!

Вэбб заняла место за маленькой видеокамерой на треноге и навела ее на Формана. Хан положил перед ним диктофон. Когда Форман и адвокат все подписали, Пачеко выложил на стол первую фотографию и, указав на водителя пикапа с поддельными номерами, спросил:
— Кто это?
— Клайд Уэстби.
— Хорошо. Теперь, Зик, расскажи нам все, что ты знаешь о Клайде Уэстби. Мы теперь по одну сторону, и мне нужно знать все. Все-все!
— Уэстби принадлежит пара отелей в Форт-Уолтон-Бич. Я…
— Как называются отели, Зик?

— «Блу Шато» и «Серфбрейкер». Я нанялся туда два года назад на неполный день: чистка бассейнов, стрижка кустов, всякое такое. Платили наличными, из рук в руки. Уэстби я видел редко, кто-то мне шепнул, что он владелец. Однажды он поймал меня на стоянке «Серфбрейкера» и спросил о моем криминальном прошлом. Мол, обычно они не берут на работу уголовников, так что я должен быть паинькой. Сначала он ко мне придирался, потом смягчился. Дразнил меня «арестантом», мне не нравилось, но я помалкивал. Он не из тех, кому можно огрызаться. У него хорошие отели, лучше многих других, народу полно. Мне нравилось, вокруг бассейнов толпа девчонок, красота!

— Мы здесь не для болтовни про девчонок, — напомнил Пачеко. — Кто еще работал в его отелях? Я не про мелкую сошку вроде тебя. Кто менеджер, заместитель менеджера, люди этого пошиба?

Форман почесал в затылке, назвал несколько имен, стал вспоминать другие. Хан барабанил по клавиатуре, два агента в отделении ФБР в Таллахасси, наблюдая за Форманом на мониторе, не отлипали от лэптопов. Они в считаные минуты выяснили, что «Блу Шато» и «Серфбрейкер» принадлежат компании «Старр С», зарегистрированной в Белизе. Ей же принадлежал торговый комплекс в округе Брансуик. В тумане, окутывавшем империю Дьюбоза, появился первый просвет.
— Что ты знаешь о самом Уэстби? — спросил Пачеко.

— Вообще-то немного. После пары месяцев работы до меня дошли слухи, что он связан с людьми, владеющими землями, полями для гольфа, барами и стриптиз-клубами, но все это рассказывалось под большим секретом. Только слухи, ничего конкретного. Хотя что с меня взять, с мелкой сошки, как вы сами говорите…
— Расскажи о понедельнике 22 августа.

— Днем раньше Уэстби отвел меня в сторонку и сказал, что у него есть для меня одна работенка, опасная и секретная, за пять тысяч наличными. Спросил, интересно ли мне это. А как же, говорю! Я не считал, что могу ему отказать. Хотелось быть у Уэстби на хорошем счету, и потом, с него сталось бы меня выгнать, если бы я его разозлил отказом. Пойди, найди потом работу с моими судимостями! Так что в понедельник днем я был как штык в «Блу Шато». Пришлось ждать дотемна, потом мы с ним сели в пикап и приехали сюда, в Пенсаколу. Остановились у бара на востоке города, он велел мне ждать в машине. Уэстби провел в баре полчаса, потом выходит и сует мне ключи от «додж-рама», тоже стоявшего перед баром. Я заметил алабамские знаки, но мне было невдомек, что пикап угнанный. Я сел за руль и поехал за ним. Мы припарковались за казино. Уэстби сел ко мне и объяснил план: оказалось, нам надо было устроить аварию. Мы попетляли по резервации, и он указал мне место, где все произойдет. Я должен был столкнуться с маленькой «тойотой» и вылезти, чтобы он меня увез. Честно говорю, мне захотелось удрать, но куда было податься? Мы вернулись к казино, он сел в свой пикап. Мы вернулись в резервацию, на ту дорогу, и долго ждали в лесу. Уэстби бродил вокруг моего пикапа, психовал, орал в телефон. Потом говорит: «Едем». Дал мне черный мотоциклетный шлем, толстые перчатки и наколенники, как у мотоциклистов, гоняющих по грязи. Видим — фары приближаются. Он говорит: «Это та машина». Разгонись, мол, на всю катушку и

— В пикапе нашли разбитую бутылку из-под виски, — сказал Пачеко. — Ты пил?
— Нет, ни капли! Бутылку точно подбросили.
— У Уэстби был фонарь?
— Только на лбу, как у шахтера. Он велел мне сесть в пикап, его пикап. Я, наверное, послушался. Он минуту-две копался в машине. Я был не в себе и, кажется, не все запомнил. Все происходило быстро, и я, если честно, сильно перепугался. Вам самому доводилось ходить после лобового столкновения?
— Не припомню такого. С чем Уэстби вернулся в пикап?
— Вы о чем?

— О двух сотовых и айпаде.
Форман покачал головой:
— Не помню… Он спешил. Посмотрел на меня и что-то сказал про кровь. У него в пикапе был рулон бумажных полотенец, он оторвал несколько кусков, чтобы я вытирал нос.
Пачеко со значением покосился на Логана и сообщил:
— У нас есть испачканный кровью кусок бумажного полотенца.
— Вы хотели, чтобы он говорил? — буркнул Логан. — Вот и слушайте.
— У тебя были другие травмы? — спросил Пачеко.
— Я ушиб колено, было очень больно. Это все.

— Значит, вы сели и уехали?

— Выходит, так. Уэстби свернул с дороги в поле и поехал напрямик — не знаю, как у него это получилось, с выключенными-то фарами… Я не знал, куда мы едем. Меня мутило, я все вспоминал окровавленного черного парня… Помню, подумал: за такое — всего каких-то пять тысяч?.. Потом мы выехали на гравийную дорогу, Уэстби включил фары. На асфальте он разогнался, и мы уехали из резервации. «Что это были за люди?» — спрашиваю. А он в ответ: «Какие люди?» Я и заткнулся. Уэстби сказал, что мне нужно приложить к носу лед, и купил его в открытой допоздна лавке. Наверное, эта фотография оттуда.

— Что было потом?
— Мы вернулись в Форт-Уолтон, в «Блу Шато». Он запер меня в номере, принес чистую футболку и велел прикладывать к лицу лед. Если кто спросит, отвечать, что подрался. Так я и матери сказал.
— Он тебе заплатил?

— Да, на следующий день. Дал деньги и приказал помалкивать. Припугнул, что если все раскроется, то меня обвинят в оставлении места происшествия, если не хуже. Признаюсь, я был так напуган, что молчал, как рыба. Боялся и копов, и самого Уэстби. Через несколько недель я решил, что опасность миновала. А тут Уэстби ловит меня в отеле и говорит: садись в машину и вон из Флориды! Сунул мне еще тысячу баксов и велел не высовываться, пока он не позвонит.
— Он звонил?

— Да, один раз, но я не ответил. Я вообще не хотел возвращаться, но беспокоился за мать и не хотел пропускать явку к куратору по условно-досрочному. Сегодня вернулся тайком в город, вечером думал навестить мать…

Выслушав все это, Пачеко вернулся к началу и потребовал новых подробностей. Он препарировал каждое мгновение и буквально вытрясал из рассказчика детали, заставлял его выуживать из памяти имена. По прошествии четырех часов Форман совершенно обессилел и помышлял об одном — поскорее исчезнуть из города. Наконец Пачеко втянул когти, и Зика Формана увели двое федеральных маршалов. Они отвезли его в Галфпорт, штат Миссисипи, где он провел в отеле первую ночь своей новой жизни.

Клайд Уэстби жил со второй женой в округе Брансуик, в красивом доме за воротами неподалеку от пляжа. Ему было 47 лет и ни одной судимости за плечами. Обладатель выданных во Флориде водительских прав и действующего паспорта США, он ни разу не регистрировался для участия в голосовании — по крайней мере, во Флориде. Согласно базе данных штата, он числился управляющим отеля «Серфбрейкер» в Форт-Уолтон-Бич. Он был владельцем двух сотовых и двух городских телефонов — на работе и дома. Через три часа после отъезда Зика Формана из Флориды агенты ФБР уже прослушивали все четыре.

Все материалы, размещенные в боте и канале, получены из открытых источников сети Интернет, либо присланы пользователями  бота. 
Все права на тексты книг принадлежат их авторам и владельцам. Тексты книг предоставлены исключительно для ознакомления. Администрация бота не несет ответственности за материалы, расположенные здесь