Гуманистическая ориентация в психотерапии: Карл Роджерс и клиент-центрированный подход - Психология реферат

Главная

Психология
Гуманистическая ориентация в психотерапии: Карл Роджерс и клиент-центрированный подход

Понятие понимающей психотерапии. Сущность психотерапии с точки зрения опыта и науки. Точка зрения Роджерса на природу человека, его феноменологическая позиция. Особенности клиенто-центрированного и недирективного подхода. Структура и динамика личности.


посмотреть текст работы


скачать работу можно здесь


полная информация о работе


весь список подобных работ


Нужна помощь с учёбой? Наши эксперты готовы помочь!
Нажимая на кнопку, вы соглашаетесь с
политикой обработки персональных данных

Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.

« Гуманистическая ориентация в психотерапии: Карл Роджерс и клиент -центрированный подход»
2. Сущность психотерапии с точки зрения опыта
3. Суть психотерапии с точки зрения науки
4. Точка зрения Роджерса на природу человека
5. Феноменологическая позиция Роджерса
6. Особенности клиенто-центрированного подхода
7. Особенности недирективного подхода
14. Руководящий мотив в жизни - тенденция актуализации
15. Полноценно функционирующий человек
18. Точка зрения Роджерса на научные исследования
Роджерс получил много наград за свой вклад в психологию и был активным членом многочисленных научных обществ. Его избирали президентом Американской психологической ассоциации в 1946 - 1947 годах, и в 1956 году он первым получил награду Американской психологической ассоциации за выдающийся вклад в науку. Он также получил награду Американской психологической ассоциации в 1972 году за выдающиеся профессиональные достижения. В обращении к съезду Американской психологической ассоциации в 1972 году он подытожил свой вклад в психологию, сказав: «Я выразил идею, для которой пришло время, как будто камень был брошен в воду и поднял рябь. Идея была в том, что индивид имеет широкие внутренние возможности для изменения своей жизни, и эти возможности можно мобилизовать при соответствующих условиях» Если о теории судить только по тому, как она повлияла на профессиональную психологию, то работу Карла Роджерса следует оценить очень высоко. Никто со времен Фрейда не имел большего влияния на практику консультирования и терапии, чем Роджерс (19).
Его подход, центрированный на личности, успешно применяется при консультировании и терапии в таких разных областях, как образование, расовые отношения, семейные отношения, политика и менеджмент. Утверждение целостности и уникальности человека, связанное с акцентом на важность Я-концепции, также имело громадное влияние на современную теорию и практику психологии (19).
Для клиента оптимальная терапия означает исследование удивительно странных, неведомых, опасных чувств в самом себе, исследование, возможное только благодаря тому, что он постепенно осознает, что его принимают безусловно. Он узнает об элементах своего опыта переживаний, которые в прошлом не допускались в сознание, в структуру Я, как несущие слишком большую угрозу, слишком травматические. Он обнаруживает, что переживает эти чувства полностью, в целом, в их связи, так что в определенный момент он и есть собственный страх, или голод, или нежность, или сила. И, проживая эти очень разнообразные чувства, все степени их интенсивности, он обнаруживает, что переживает себя, и что он и есть все эти чувства. Он обнаруживает, что соответственно новому переживанию Я, конструктивно меняется его поведение. Он приближается к пониманию того, что нет нужды бояться того, что может содержать опыт переживаний, но может свободно его приветствовать как часть своего меняющегося и развивающегося Я" (18). Для Карла Роджерса клиенто-центрированный и человеко-центрированный подходы выражают основной предмет всей его жизни как профессионала, который прояснялся по мере получения опыта взаимодействия с другими людьми и проведения исследований. Он проявил себя и доказал свою эффективность в различных областях еще до того, как название “человеко-центрированный подход” оказалось для него наиболее подходящим.
Центральная гипотеза этого подхода кратко может быть сформулирована так: человек в самом себе может найти огромные ресурсы для самопознания, изменения собственной Я-концепции, целенаправленного поведения, а доступ к этим ресурсам возможен лишь при соблюдении трех условий, которые способствуют созданию определенного фасилитирующего психологического климата. Неважно, идет ли речь об отношении между терапевтом и клиентом, родителем и ребенком, лидером и группой, учителем и учащимся, руководителем и подчиненным.
В этой работе будет приведена краткая характеристика человеко-центрированного подхода с точки зрения психотерапии, но следует иметь в виду, что это приложимо и ко всем другим видам отношений.
Первое условие такого подхода - это подлинность, искренность, или конгруэнтность. Чем в большей степени терапевт является самим собой в отношениях с клиентом, чем в меньшей степени он отгорожен от него своим профессиональным или личностным фасадом, тем более вероятно, что клиент изменится и конструктивно “продвинется”. Подлинность означает, что терапевт открыто проживает чувства и установки, которые имеют место в данный момент. Существует соответствие, или конгруэнтность, между тем, что испытывается на соматическом уровне, что представлено в сознании, и тем, что выражается клиенту.
Второе по важности условие - принятие, забота или признание - безусловное позитивное отношение. Когда терапевт ощущает позитивную, неосуждающую, принимающую установку по отношению к клиенту независимо от того, кем этот клиент является в данный момент, его изменение в результате процесса психотерапии более вероятно. Принятие терапевта предполагает, что клиенту позволено испытывать любое его непосредственное переживание - смущение, обиду, возмущение, страх, гнев, смелость, любовь или гордость. Это бескорыстная забота. Когда терапевт принимает клиента в целом, самого по себе, а не обусловлено какими-либо факторами, продвижение вперед более вероятно.
Третье фасилитирующее условие - наличие эмпатического понимания. Это означает, что терапевт точно воспринимает чувства, личностные смыслы, переживаемые клиентом, и передает это воспринятое понимание клиенту. В идеальном случае терапевт так глубоко проникает во внутренний мир другого, что может прояснить не только те смыслы, которые тот осознает, но даже те, что лежат чуть ниже уровня осознания. Эта особая, активная разновидность слушания - одна из самых мощных сил, обеспечивающих изменение.
Существует неуклонно увеличивающийся массив полученных в исследованиях доказательств того, что, в конечном итоге, при наличии этих трех фасилитирующих условий изменения в поведении и личности обязательно происходят. Эти исследования проводились в США и других странах. В них изучались изменения установок и поведения в результате оказания психотерапевтической и психологической помощи, а также в процессе школьного обучения. В целом они подтверждают гипотезу о влиянии фасилитирующих условий на поведение и личностные особенности человека (5).
Сам термин «понимание» существует в двух смыслах. В широком смысле психотерапевтическое понимание - это особая интенция, особая диалогическая установка, делающая понимание главной, самоценной и в известном отношении последней задачу терапевта. Воплощая эту установку, терапевт все делает для того, чтобы понять пациента и дать ему это понимание, а не старается понять для того, чтобы что-то сделать - повлиять, вылечить, исправить (3).
Такой принципиальный отказ терапевта от активизма, от идеологии воздействия, в сочетании с его полной обращенностью к пациенту, настроенностью на него, создает напряженное диалогическое поле, в котором постоянно удерживается нудящая, взывающая «пустота». В обыденном общении тут же заполняется советом, рекомендацией, предложением помощи. В понимающей терапии терапевт, напротив, тратит усилия, чтобы расчищать диалогическое пространство, создавая для пациента плодотворную возможность самому заполнить пустоту. По существу, заполнена она может быть только свободой пациента - свободой его слов, свободой переживаний, свободой самосознания, свободой воли. Понимание - это приглашение к свободе. А свобода - предельная цель психотерапии (3).
Понимающая психотерапевтическая установка реализуется с помощью разнообразных технических средств. Их можно сравнить с разнообразными призмами или - лучше - акустическими приборами, позволяющими слышать в каждом слове пациента широкий спектр смыслов и очень тонко, избирательно, «гомеопатически» реагировать на них. Понимание в узком смысле слова - это один из таких приборов (3).
В «классической» роджерианской эмпатии сознание терапевта почти полностью совмещается с позицией клиента в его жизненном мире. Такое понимание эмпатической позиции может быть проблематизировано с целью выявления его внутренней структуры и обнаружения других «неклассических» вариантов (2).
Клиент-ориентированные терапевты интересуется миром опыта клиента, доступным здесь и сейчас. Они используют эмпатию, чтобы отследить поток этого опыта в каждый данный момент. Они строят понятийные модели изменений в этом опыте, но главная их цель - не в обогащении общего самопонимания клиента, а скорее в моделировании процесса того, как войти в резонанс со своим здесь и теперь переживаемым опытом. Эмпатия, подобна лучу направленного опыта, должна помогать клиенту фокусировать свое внимание на этом постоянно изменяющемся, возникающем и раскрывающемся потоке. В силу сказанного терапевт строит серии изменяющихся от момента к моменту моделей (1).
Терапевт полагает, что клиент фокусируется лишь на некоторых аспектах в настоящий момент доступного им опыта (то, что гештальт-терапевты называют «фигурой») и часто символизируют только эти аспекты. Эмпатические реакции терапевта обращаются именно к «неприкрепленным» к фигуре и к не символизированным (но все равно доступным в данный момент) аспектам опыта. Поэтому клиент-ориентированная эмпатия фокусируется на эмпатическом понимании содержании опыта, доступного в данный момент без отсылки к более «глубоким» детерминантам. Здесь цель терапевта состоит в том, чтобы обучить клиента как путешествовать, как искать, как рисковать и встречаться лицом к лицу с неизвестным. В основе этого лежит убеждение в том, что «умение» , которое нужно приобрести клиенту, это научиться «плыть по меняющейся реке жизни», что означает научиться творчески приспосабливаться к каждому новому повороту этой реки. Это «умение» - способность быть постоянно «делающим мир» на активно творческой основе.
Эмпатия терапевта помогает личности двигаться вперед, имея под рукой специфическую жизненную цель, и, что более важно, помогает учиться использовать эмпатию к самому себе, чтобы самостоятельно продвигаться вперед в будущем. Личность способна на это независимо от особенностей своего прошлого опыта. Таков творческий, смотрящий вперед вид терапии. Роджерс и Сэнфорд говорят: «Указывая на возможные значения в потоке опыта клиента, вы поможете личности сфокусироваться на этом полезном типе отсылки, испытать значение более полно и продвинуться вперед в испытывании». Эмпатия служит для помощи клиенту в организации его собственного мира и подтверждении прав этого мира на существование. В конечном счете это результируется в стабильной продолжающейся структуризации этого субъективного мира (собственного себя), так что опыт самого себя становится более организованным и когерентным.
Сам я иду на риск, потому что когда отношения становятся более глубокими, возможна неудача, возвращение клиента в прежнее состояние, отказ от меня и от отношений со мной, - после этого я чувствую, что могу потерять себя или какую-то часть себя. Временами этот риск очень реален и остро переживается.
Я даю себе возможность вступать в непосредственные отношения, за которые отвечает не просто мое сознание, но весь мой организм, восприимчивый к этим отношениям. Когда ко мне обращаются, я откликаюсь, не спланировав и не проанализировав все сознательно, а просто, не раздумывая, реагирую на другого индивида, причем моя реакция основана на общей организмической чувствительности к этому человеку без участия сознания. Я существую в отношениях именно на этой основе ».
К. Роджерс чувствует, что сущность некоторых наиболее глубоких основ психотерапии заключается в полноте переживания. Клиент способен свободно переживать свое чувство во всей его силе и первозданности, без интеллектуального торможения и предосторожностей, не будучи связан знанием о противоречащих чувствах. Я также способен с равной свободой прочувствовать мое понимание этого чувства, без какой-либо осознанной мысли о нем, без какого-либо опасения или беспокойства по поводу того, куда это чувство приведет, без какого-либо диагностического или аналитического обдумывания, без каких-либо когнитивных или эмоциональных барьеров на пути полного допущения этого чувства в понимание. Когда имеет место эта целостность, искренность, полнота переживания в отношениях, оно приобретает "потустороннее" качество, о котором упоминали многие терапевты, - возникает как бы транс в отношениях, из которого оба выходят к концу психотерапии как из глубокого колодца или тоннеля. Во всех этих моментах наблюдается, говоря словами Бубера, "подлинное отношение Я-Ты", безграничное существование в опыте переживания, возникающего между клиентом и терапевтом. Этот опыт - полная противоположность восприятию клиента в качестве объекта наблюдения и изменения. Это - самый пик личной субъективности.
«Я часто думаю о том, что я не знаю, куда ведут эти непосредственные отношения. Будто мы оба - я и клиент - без страха разрешаем себе соскользнуть в поток становления, поток процесса, который несет нас вперед. Тот факт, что терапевт ранее разрешил себе плыть в этом потоке опыта жизни и нашел это стоящим, заставляет его каждый раз все более бесстрашно делать решительный шаг. Именно моя уверенность облегчает клиенту задачу вхождения в поток со своей стороны, хотя бы непродолжительного. Часто кажется, будто этот поток переживаний ведет к какой-то цели. Возможно, более правильным будет сказать, что вознаграждением есть сам процесс, и главное вознаграждение состоит в том, что он позже дает возможность и клиенту, и мне независимо друг от друга позволять себе входить в процесс становления».
Что значит становится "самим собою"? Это значит - испытывать меньше страха перед организмическими, нерефлексивными реакциями, которые имеются у человека; постепенный рост веры и даже привязанности к сложным, разнообразным и богатым чувствам и стремлениям, которые существуют в нем на органическом или организмическом уровне.
В этот процесс становления вовлечен глубокий опыт личного выбора. Человек понимает, что может или продолжать прятаться за фасадом, или рискнуть быть самим собой; что он свободный деятель, во власти которого как разрушить себя или другого, так и сделать себя и другого более сильным. Сталкиваясь с этой обнажившейся реальностью выбора, он выбирает движение, ведущее его к тому, чтобы стать самим собой.
Но бытие самим собой не решает проблем. Оно просто открывает новый путь существования, в котором больше глубины и силы переживаний чувств, больше широты и разнообразия. Человек чувствует себя более уникальным и отсюда - более одиноким, но гораздо более подлинным, так как его отношения с другими теряют свою искусственность, становятся более глубокими, удовлетворяющими его и выявляют сущность другого человека.
На эти отношения можно посмотреть, и по-другому - как на приобретение знаний клиентом. Но это довольно странное знание. Эти знания не отличаются сложностью, а самые глубокие из них почти невозможно выразить словами. Часто новое знание облечено в такую простую форму, как "Я отличаюсь от других", "В действительности я испытываю к нему (ней) ненависть", "Я боюсь чувствовать себя зависимым", "На самом деле я жалею себя", "Я эгоцентричен", "Во мне действительно есть чувства любви и нежности", "Я могу быть тем, кем хочу" и т.д. Но несмотря на кажущуюся простоту, эти знания крайне важны.. С одной стороны, это знания, которые становятся частью "меня" и основаны на переживаниях, а не символах. Эти знания аналогичны знаниям ребенка, который выучил, что дважды два - четыре, но однажды, играя с двумя парами предметов, вдруг сознает, обретая совершенно новое знание, что дважды два - на самом деле четыре.
Другое понимание этих знаний - это запоздалая попытка соотнести слова с их содержанием в области чувств, - процесс, который задолго до этого имел место в познании. В уме мы осторожно соотносим выбранное слово с содержанием, которое дает нам опыт. Но в области чувств мы никогда не учились соотносить слова с опытом, точно передавать его содержание. Происходит перебирание широкого диапазона чувств, пока одно из них не "подойдет", не "почувствуется верным", не покажется, что оно действительно отражает организмический опыт. В ходе этого клиент обнаруживает, что должен выучить язык чувств и эмоций, как ребенок, который учится говорить. Иногда он должен расстаться с неправильным выражением, прежде чем научится правильному.
Это тип знания, которому нельзя научить. Сущность его состоит в том, что это - одна из сторон открытия самого себя. Имея "знание" в том смысле, в каком мы его обычно представляем, один человек, при наличии соответствующей мотивации и способностей, может передать его другому. Но в значимом научении, которое имеет место в психотерапии, один человек не может обучить другого. Обучение разрушит научение. Это знание возникает лишь в опыте, имея значимость для клиента и составляя его "Я".
Кьеркегор рассматривает этот последний тип знания как истинно субъективный и объективно доказывает, что его, и даже о нем, невозможно сообщить другому человеку непосредственно. Самое большое, что может сделать один человек, чтобы содействовать появлению такого знания у другого, - это создать определенные условия, которые делают это знание возможным. Оно не может быть навязано.
Научное описание психотерапии и психотерапевтических отношений очень непохоже на то, как эти явления воспринимаются. Очевидно, что психотерапию измерить очень трудно, это очень сложное явление.
Так как в психотерапии, центрированной на клиенте, уже существует приблизительная теория мы имеем отправную точку для выбора гипотезы. Возьмем для рассмотрения три приблизительных гипотезы, которые выводятся из этой теории, и посмотрим, что может сделать с ними научный подход:
1. Принятие клиента терапевтом ведет к повышению принятия клиентом самого себя.
2. Чем более терапевт воспринимает клиента как человека, а не как предмет, тем скорее клиент начнет воспринимать самого себя не как предмет, а как человека.
3. В ходе психотерапии клиент эффективно изучает себя на основе обретаемого опыта.
В опросы ученого могут быть исчерпывающими данную проблему, его толкование далеко не устраивает терапевта, который живет опытом психотерапии. У такого человека имеется несколько вопросов к представителю научной точки зрения.
1. "Во-первых, - указывает представитель направления, основанного на опыте, - наука всегда имеет дело с чем-то, находящимся вне ее, с объектом. Различные ученые, которые занимаются логикой науки показывают, что основным в науке есть то, что она во всех случаях имеет дело с наблюдаемым внешним объектом. Это верно, даже если ученый экспериментирует на себе, так как до определенной степени он рассматривает себя как наблюдаемый, испытываемый объект. Он никогда не имеет дело с переживающим, испытывающим собой. Не означает ли это, что для нас всегда будет несущественен такой вид опыта, как психотерапия, который исключительно личен, очень субъективен и полностью зависим от отношений между двумя людьми, каждый из которых есть переживающее "Я"? Наука, конечно, может изучать происходящие события, но ее методы всегда безотносительны к тому, что происходит. Наука может проводить вскрытие мертвого тела - состоявшегося психотерапевтического события, - но по самой своей природе она никогда не сможет войти в ее живую плоть. Именно поэтому терапевты сознают, как правило интуитивно, что любое продвижение в психотерапии, любое новое знание в ее области, любая революционно новая гипотеза должны прийти из опыта терапевта и клиента и никогда не могут прийти из науки.
2. "Поскольку областью науки служит "другой" как "объект", это значит, что все, к чему она прикасается, превращается в объект. Это никогда не было проблемой в естественных науках. Но уже в медицине это создало проблемы. Многие медики беспокоятся о том, не приведет ли к неблагоприятным последствиям растущая тенденция рассматривать человеческий организм как объект. Они бы предпочли снова рассматривать его как человека. Однако именно в науках о человеке это становится подлинной проблемой. Это значит, что люди, которых изучают ученые в этой области знания, выступают для них лишь объектами. В психотерапии и клиент, и психотерапевт становятся объектами анализа, но не людьми, с которыми вступают в жизненные отношения. Если мы мысленно перенесемся в будущее, то мы обнаружим, что все более вынуждены обращаться с другими и даже с самими собой как с объектами. Таким образом, развитие науки в такой области, как психотерапия, или не имеет значения для ее практики, или может только затруднить проживание отношений как личного опыта индивида".
3. У того, кто кладет в основу опыт, есть еще одна причина для беспокойства. Наука в конечном счете ведет к манипуляции. Это менее существенно, например, в такой науке, как астрономия, но в науках, изучающих живые тело и общество, знание событий и их отношений ведет к управлению некоторыми из членов уравнения. Без сомнения, это верно для психологии и было бы верно для психотерапии. Если мы знаем все о том, как происходит научение, мы используем это знание, чтобы манипулировать людьми как объектами. Используя эти знания, мы даже можем манипулировать собой как объектом. А знание - сила. Рост знаний в науках о человеке заключает в себе мощную тенденцию социального контроля, контроля немногочисленной группы людей над всем обществом. Равная по силе тенденция - ослабление или разрушение человека, живущего настоящим. Когда все рассматриваются как объекты, ослабляется, обесценивается или разрушается субъективный индивид, внутреннее "Я", человек, пребывающий в процессе становления, неразмышляющее сознавание бытия, вся внутренняя сторона существующей жизни. Таким образом, можно прямо сказать, что развивающиеся науки о человеке ведут к социальному диктату и потере личности у индивида. Эту опасность видел Кьеркегор еще сто лет назад, а сейчас, в связи с ростом знаний, она кажется еще более реальной, чем тогда" (11).
Это указывает на то, что этика гораздо важнее, чем наука. Здесь не отрицается ценность науки как инструмента, она может быть очень важным и нужным инструментом. Но до тех пор, пока она служит инструментом не человеку высоких нравственных принципов, не может ли она стать кровавым танком для всего того, что подразумевается под словом "человек"? Мы очень долго не сознавали этой проблемы, так как естественным наукам потребовались века, чтобы этические вопросы стали для них решающими. В науках о человеке этические проблемы появляются быстрее, потому что они связаны с человеком. Но в психотерапии эта проблема возникает еще чаще и имеет более серьезное значение. В ней сконцентрировано все субъективное, внутреннее, личное. Здесь отношения проживаются, а не рассматриваются; и в результате возникает не объект, а человек, который чувствует, выбирает, верит, действует не как автомат, а как личность. Здесь проявляется самое главное в научном исследовании - объективное изучение наиболее субъективных аспектов жизни; сведение к гипотезам, к теориям всего того, что считается очень личным, полностью внутренним, совершенно индивидуальным миром. Таким образом предметом обсуждения служат эти две резко противостоящие позиции и поэтому нам приходится делать личный нравственный выбор своих ценностей (11).
Наука начинается в человеке, который преследует свои цели, интересы и намерения, имеющие для него личное, субъективное значение (чтобы "что-то обнаружить"). Это погружение полное и субъективное, оно подобно погружению терапевта в психотерапию. Он чувствует область, которой интересуется, он живет ею. Это больше, чем просто думать о ней, - он позволяет своему организму принять ответственность и реагировать и на осознаваемом, и на неосознаваемом уровне. Он начинает чувствовать эту область более, чем он мог бы, вероятно, выразить в словах. Он организмически реагирует на нее в форме отношений, отсутствующих в его сознании. Из этого полного субъективного погружения появляется творческая готовность, чувство направления, неясная формулировка отношений, до этого не осознанных. Затем от нее отсекается лишнее, она заостряется, более четко формулируется, и это творческое образование становится гипотезой - предположением, основанным на личной, субъективной вере. Ученый говорит, опираясь на весь известный и неизвестный ему опыт: "У меня есть предчувствие, что такие-то отношения существуют и их существование имеет отношение к моим личностным ценностям"(11).
4. Точка зрения Роджерса на природу человека
В результате своих клинических наблюдений Роджерс пришел к заключению, что самая сокровенная сущность природы человека ориентирована на движение вперед к определенным целям, конструктивна, реалистична и весьма заслуживает доверия. Он считал человека активным существом, ориентированным на отдаленные цели и способным вести себя к ним, а не созданием, раздираемым силами, находящимися вне его контроля. Такая точка зрения отчетливо соотносится с верой Руссо в доброту, свойственную природе человека, -- убежденностью в том, что человек, если дать ему возможность раскрыть врожденный потенциал, будет развиваться оптимально и эффективно. Роджерс допускал, что у людей иногда бывают злые и разрушительные чувства, аномальные импульсы и моменты, когда они ведут себя не в соответствии с их истинной внутренней природой. Когда же люди функционируют полностью, когда ничто не мешает им проявлять свою внутреннюю природу, они предстают как позитивные и разумные создания, которые искренне хотят жить в гармонии с собой и с другим. Сознавая, что такую точку зрения на природу человека можно посчитать не более чем наивным оптимизмом, Роджерс замечал, что его заключения основаны на почти 30-летнем опыте психотерапевта (19).
Резко расходясь с фрейдовской традицией Роджерс имел глубокое, почти религиозное чувство уважения к природе человека. Он утверждал, что все человечество обладает естественной тенденцией двигаться в направлении независимости, социальной ответственности, креативности и зрелости. Следует заметить, что подобный взгляд на природу человека является лейтмотивом всей теории Роджерса и точно отождествляется с гуманистическим направлением в персонологии. Роджерси Маслоу полагали, что люди в основном стремятся вперед и при подходящих условиях полностью реализуют свой врожденный потенциал, демонстрируя истинное психическое здоровье (19). Роджерс писал, что "... терапевт смог войти в личные и субъективные взаимоотношения с клиентом, относясь к нему не как ученый к объекту изучения, не как врач, от которого ждут диагноза и лечения, - но как человек к человеку. Это означает, что терапевт видит этого клиента человеком, обладающим безусловной самоценностью, вне зависимости от его состояния, поведения и чувств. Это означает, что терапевт искренен, не прячется за защитным фасадом, но встречает клиента теми чувствами, которые испытывает. Это означает, что терапевт может позволить себе искать понимания этого клиента; что никакие внутренние барьеры не удерживают его от того, чтобы почувствовать, что, вероятно, чувствует клиент в каждый момент взаимоотношений; и что он может передать что-то из своего эмпатического понимания клиенту. Это означает, что терапевт органично вошел в отношения с клиентом, без рационального знания о том, к чему это приведет, удовлетворившись созданием климата, в котором клиент получает максимальную свободу быть самим собой. Для клиента оптимальная терапия означает исследование удивительно странных, неведомых, опасных чувств в самом себе, исследование, возможное только благодаря тому, что он постепенно осознает, что его принимают безусловно. Таким образом, он узнает об элементах своего опыта переживаний, которые в прошлом не допускались в сознание, в структуру Я, как несущие слишком большую угрозу, слишком травматические. Он обнаруживает, что переживает эти чувства полностью, в целом, в их связи, так что в определенный момент он и есть собственный страх, или голод, или нежность, или сила. И, проживая эти очень разнообразные чувства, все степени их интенсивности, он обнаруживает, что переживает себя, и что он и есть все эти чувства. Он обнаруживает, что соответственно новому переживанию Я, конструктивно меняется его поведение. Он приближается к пониманию того, что нет нужды бояться того, что может содержать опыт переживаний, но может свободно его приветствовать как часть своего меняющегося и развивающегося Я" (18).
Свобода--детерминизм. Выбор, который делает человек, даже в большей степени, чем признает экзистенциальная философия, определяет, в каком направлении пойдет развитие его личности. Люди могут делать свободный выбор и играть активную роль в формировании своей жизни.
В теории Роджерса свобода рассматривается как составная часть тенденции актуализации. Для этой тенденции естествен уход от контроля внешних подкреплений к внутреннему контролю и автономному поведению. То есть чем активнее может действовать тенденция актуализации, тем у человека: выше вероятность преодоления «условий ценности», заложенных в ранние годы жизни; больше осознанности и открытости для внутренних и внешних переживаний; больше свободы в формировании себя и своей жизни. Тенденция актуализации максимально эффективна у «полноценно функционирующих людей», которых, как уже было сказано, можно описать в терминах эмпирической свободы, организмического доверия и экзистенциального образа жизни. Именно у них человеческая свобода достигает своего пика; эти люди знают, что они свободны, считают себя первоисточником этой свободы и действительно «живут» ею в каждый момент времени. Роджерс всецело привержен положению свободы на индивидуальном уровне. Он признавал за наукой право предполагать определенный детерминизм, но настаивал на том, что нельзя отрицать существование осознанного выбора.
Рациональность--иррациональность. Основной предпосылкой теории Роджерса является то, что человек рационален. Абсурдность многих его поступков, столь очевидная в повседневной жизни (например, убийства, изнасилования, жестокое обращение с детьми, войны), проистекает из-за того, что человечество пребывает «не в согласии» со сво
Гуманистическая ориентация в психотерапии: Карл Роджерс и клиент-центрированный подход реферат. Психология.
Курсовая работа: Экономическое обоснование проектных решений. Скачать бесплатно и без регистрации
Реферат: Общая совместная собственность. Скачать бесплатно и без регистрации
Дипломная работа по теме Пути снижения издержек производства и себестоимости продукции на примере 'ГУСП ГУИН МЮ РФ УЧРЕЖДЕНИЯ ЯО-100/7 УИН МЮ РФ' Смоленского района
Эссе Этика Научного Исследования
Реферат по теме Развитие общественной самодеятельности в Киевской и Московской Руси в IX-XV вв. Земские реформы в XV...
Реферат На Тему Флаг России
Реферат: Религия как форма мировоззрения
Поля Автореферата Диссертации
Глянец Это Хорошо Сочинение
Практическая Работа 3 Подгруппа Кислорода
Дипломная работа: Ассортимент и коммерческая ценность утюгов на примере ТЦ Центр-строй. Скачать бесплатно и без регистрации
Никимт Атомстрой Аттестационный Центр Время Работы
Курсовая работа по теме Расчет себестоимости производства чугуна на плановый период
Сочинение На Тему Моя Деятельность В Будущем
Реферат: Навчання з питань охорони праці
Контрольная работа: Основные массивы в статистике
Бизнес План Создание Новой Фирмы Курсовая Работа
Реферат по теме Лямблиоз у детей от домашних любимцев?
Реферат На Тему Спортивно–Оздоровительный Туризм
Реферат: Проблеми створення та функціонування СЕЗ та ТПР в Україні
Анализ языковой личности Н.А. Дуровой: лексико-семантический уровень - Иностранные языки и языкознание курсовая работа
Українська культура 1980–90-х років - Культура и искусство контрольная работа
Разработка системы диагностики и управления кризисами в организации (на материалах ОАО "ЛЗПМ") - Менеджмент и трудовые отношения дипломная работа