Грозовой перевал

Глава 26

Середина лета уже миновала, когда Эдгар неохотно уступил просьбам своей дочери и племянника, и мы с Кэтрин отправились верхом на нашу первую прогулку, чтобы увидеться с Линтоном. День был душный и жаркий, но без солнца. Небо, хоть и плотно затянутое облаками, не предвещало дождя. Мы условились встретиться у межевого камня на перекрестке дорог, но, когда мы туда добрались, нас ждал только мальчонка-пастушок, присланный нам навстречу. В его пересказе вверенное ему сообщение звучало следующим образом: «Молодой мистер Хитклиф уже двинулся с Перевала и просит вас уважить его и проследовать ему навстречу – здесь недалече».

– Получается, что молодой мистер Хитклиф забыл первейшее условие уговора со своим дядей, – заметила я. – Мы с мисс Кэтрин не должны выезжать за границы земель, относящихся к усадьбе, а теперь получается, что мы вторгаемся во владения хозяина Грозового Перевала.
– Ничего страшного. Мы тут же повернем наших лошадей обратно, как только увидимся с Линтоном, – ответила моя спутница, – и медленно поедем в сторону дома.

Но когда мы встретились с юношей – а случилось это всего в четверти мили от его дома, – мы увидели, что Линтон пришел пешком, и были вынуждены спешиться и отпустить наших лошадей попастись. Он прилег прямо среди зарослей вереска, ожидая нашего приближения, и не вставал до тех пор, пока мы не подошли совсем близко. Он сделал в нашу сторону несколько таких нетвердых шагов, и лицо его было при этом таким бледным, что я невольно воскликнула:

– Куда же вы, молодой господин? Вы не в том состоянии, чтобы наслаждаться сегодня прогулками! Вы же совсем больной!
Кэтрин оглядела его с грустью и изумлением, а радостный возглас, уже готовый сорваться с ее губ, сменился испуганным восклицанием. Вместо взаимных приветствий и поздравлений по поводу долгожданной встречи Кэтрин подступила к своему кузену с тревожными расспросами: не чувствует ли он себя хуже обычного?

– Да нет же, мне лучше… лучше… – еле сумел вымолвить Линтон, дрожа и удерживая ее руку, как будто нуждался в опоре. При этом он робко заглядывал ей в глаза своими огромными голубыми глазами. Под этими глазами залегли такие глубокие тени, что теперь взгляд их не казался томным, а был полон болью и надрывом.
– Но тебе сейчас хуже, – настаивала его кузина, – чем когда мы виделись в последний раз. Ты похудел, осунулся и…

– Я устал, – торопливо перебил он. – Слишком жарко для прогулки. Давай лучше посидим и отдохнем. И по утрам мне часто нездоровится. Папа говорит, это от того, что я расту слишком быстро.
Не очень-то убежденная словами кузена, Кэти опустилась на землю, а он устроился подле нее.

– Очень похоже на твой рай, – сказала она, оглядываясь кругом и стараясь изо всех сил казаться веселой. – Помнишь, мы уговорились провести по дню в таком месте, которое каждый из нас считает самым приятным на свете? Сейчас мы почти что в твоем раю, только на небе облака, но они такие мягкие и легкие, что так даже лучше, чем при ярком солнце. На следующей неделе мы, если ты сможешь, поедем в парк при усадьбе и попробуем попасть в мой рай.

Казалось, Линтон не помнил, о чем они когда-то говорили, и не понял, что Кэтрин имела в виду. По всему было видно, что он с трудом поддерживает разговор. Его не занимал ни один предмет, которого она касалась, он не слушал, какие забавы и развлечения она ему предлагала, и потому на лице Кэтрин теперь явно читалось неудовольствие. Что-то изменилось и в его поведении, и в самом его существе. Если раньше он выказывал неудовольствие по малейшему поводу, но эту его раздражительность можно было перебороть лаской и нежностью, то теперь его охватила вялость и апатия. На смену своенравию избалованного ребенка, который нарочно вредничает и капризничает, чтобы с ним носились, пришли замкнутость и самоуглубленность тяжелобольного человека, отвергающего любое утешение и усматривающего в благодушии и веселости окружающих оскорбление для себя. Кэтрин – как и я – почувствовала, что наше общество не приносит ему удовольствия, а воспринимается скорее как наказание, и она не постеснялась прямо спросить его, не уйти ли нам прямо сейчас. Это предложение неожиданно вывело Линтона из летаргии и вызвало в нем какое-то странное оживление. Он опасливо посмотрел в сторону Грозового Перевала и стал просить, чтобы она посидела с ним еще хоть полчаса.

– Но я думаю, – сказала Кэти, – что тебе лучше сейчас находиться дома, чем сидеть здесь на открытом воздухе. Я вижу, что сегодня не в силах развлечь тебя ничем: ни рассказами, ни песнями, ни болтовней. За эти полгода ты стал мудрей меня, мои затеи тебя не вдохновляют. Поверь, если бы я смогла подбодрить тебя хоть немного, я бы с удовольствием с тобой посидела.
– Останься и отдохни сама, – ответил он. – И еще, Кэтрин, не думай и не говори никому, что я
очень

болен. Сегодня душно, и от этого мне тяжко. К тому же я гулял до вашего появления, а для меня это слишком. Скажи дяде, что я чувствую себя неплохо. Выполнишь мою просьбу?
– Я скажу ему, что ты сам так считаешь, Линтон. Я лично не возьмусь утверждать, что ты в добром здравии, – сказала моя молодая госпожа, немало удивленная тем, что он просит ее подтвердить явную ложь.

– И будь здесь в следующий четверг, – продолжал он, упорно избегая ее удивленного взгляда. – Также передай моему дяде благодарность от меня за то, что он позволил тебе встретиться со мною, – самую горячую благодарность, Кэтрин. И… если все-таки столкнешься с моим отцом и он начнет задавать тебе вопросы обо мне, не дай ему заподозрить, что я был совсем неразговорчив и глуп сегодня. И не будь такой грустной и подавленной – он будет сердиться.

– Мне все равно, пусть сердится, – отрезала Кэтрин, думая, что гнев Хитклифа падет на нее.
– Но мне не все равно, – пробормотал ее кузен, дрожа всем телом. – Не настраивай его против меня, Кэтрин, потому что ему чуждо милосердие.
– Он с вами суров? – спросила я. – Он отбросил свою снисходительность и теперь не стесняется ненавидеть вас в открытую?

Линтон посмотрел на меня, но не ответил. Прошло еще минут десять в полном молчании: за это время голова юноши упала на грудь и он как будто впал в забытье, время от времени постанывая от усталости или от боли. Кэтрин решила отвлечься и утешиться сбором черники. Она поделилась со мною собранными ею ягодами, но не предложила их Линтону, так как почувствовала, что любое внимание с ее стороны будет для него лишь источником раздражения.

– Как ты думаешь, Эллен, полчаса уже прошло? – прошептала она мне наконец в самое ухо. – Не могу понять, зачем нам оставаться. Линтон заснул, а папа ждет нас обратно.
– Знаете, мы не можем оставить его спящим, – ответила я. – Давайте подождем, когда он проснется, и наберемся терпения. Вы ведь так сильно стремились на свидание с вашим кузеном, а теперь желание увидеть беднягу испарилось?

– Дело в том, что он почему-то совсем не хочет меня видеть! – проговорила Кэтрин. – Раньше, даже когда он пребывал иногда в самом ужасном расположении духа, он мне нравился больше, чем в его сегодняшнем странном настроении. Он ведет себя так, будто бы наше свидание – это тяжелая обязанность, возложенная на него отцом, который будет ругать его, если что-то пойдет не так, как задумано. Но я не собираюсь видеться с Линтоном только для того, чтобы доставить удовольствие мистеру Хитклифу, каковы бы ни были причины, по которым он подверг Линтона такому наказанию. И хотя я рада, что моему кузену лучше, мне жаль, что у него еще больше испортился характер и он растратил всю привязанность ко мне.

– Так вы считаете, что ему лучше? – спросила я.
– Да, – ответила она, – потому что раньше, как ты помнишь, он всегда поднимал страшный шум по малейшему пустяку, если это касалось его здоровья. Не скажу, что он «чувствует себя неплохо», как он сам просил меня передать папе, но ему явно лучше.
– Тут я с вами категорически не соглашусь, мисс Кэти, – заметила я. – Я думаю, что ему гораздо хуже.
Тут Линтон внезапно в ужасе пробудился ото сна и принялся спрашивать, не звал ли его кто-нибудь по имени.

– Да нет же, – разуверила его Кэтрин, – разве только в твоем сне. Не могу представить себе, как ты умудрился заснуть на свежем воздухе, да еще утром…
– Мне послышалось, что отец меня зовет, – прошептал он, косясь на нависающий над нами горный склон. – Ты уверена, что больше здесь никого нет?

– Совершенно уверена, – ответила его кузина. – Только мы с Эллен обсуждали твое здоровье. Ты действительно окреп телом с той зимы, когда мы расстались? Но если и так, то твое расположение ко мне, напротив, ослабело, и я в этом уверена… Тебе и вправду лучше, Линтон?
Вместо ответа из глаз Линтона хлынули слезы, но потом он смог пробормотать: «Мне лучше, лучше!» Ему до сих пор как будто казалось, что кто-то находится рядом и зовет его, и он озирался по сторонам, словно искал говорившего.

Кэти встала. «На сегодня достаточно, – сказала она. – Теперь мы должны расстаться. И я не буду скрывать, что горько разочарована нашей встречей. Но никому, кроме тебя, я об этом говорить не собираюсь, и, заметь, отнюдь не из страха перед мистером Хитклифом».
– Молчи! – прошептал несчастный Линтон. – Ради Бога, молчи! Он идет!

Он схватил Кэтрин за руку, пытаясь задержать ее, но при этих его словах она торопливо высвободилась и свистом подозвала Минни, которая тут же подбежала к ней, ибо слушалась ее беспрекословно, как собака.
– Я буду здесь в следующий четверг! – прокричала она, взлетая в седло. – До свидания. Скорей, Эллен, поторопимся!
И с этим мы оставили Линтона, который едва обратил внимание на наш отъезд, настолько поглощен он был ожиданием появления своего отца.

Еще до того, как мы вернулись домой, недовольство Кэтрин смягчилось – теперь она чувствовала одновременно жалость и сожаление, усугубленные неясными и тревожными сомнениями относительно действительных обстоятельств жизни Линтона, его здоровья и отношений с отцом и домочадцами. Я полностью разделяла эти сомнения, однако посоветовала ей поменьше об этом говорить, так как вторая встреча должна была их либо развеять, либо укрепить. Мой хозяин потребовал от нас отчета о том, как все прошло. Мы передали ему благодарность его племянника согласно просьбе юноши, а остального мисс Кэти коснулась только вскользь. Я тоже как могла избегала подробных ответов на его расспросы, потому что плохо представляла, что лучше скрыть, а о чем следует поведать без утайки.

Все материалы, размещенные в боте и канале, получены из открытых источников сети Интернет, либо присланы пользователями  бота. 
Все права на тексты книг принадлежат их авторам и владельцам. Тексты книг предоставлены исключительно для ознакомления. Администрация бота не несет ответственности за материалы, расположенные здесь