Ограбление на €3 млрд в области контейнерных перевозок

Как компания P&R Containers перешла от перевозок к более прибыльному бизнесу — мошенничеству.

В мюнхенском пригороде Грюнвальд живут одни из самых богатых людей Германии, среди которых есть главы корпораций и звезды спорта. Это место источает респектабельность и благоразумие, а его жители ценят соседей, которые не задают лишних вопросов.

Это стало идеальным местом для компании P&R Containers. Компания, занимающаяся, по всей видимости, грузоперевозками, занимает низкое здание с огромными окнами на извилистой улице, где расположены офисы врачей, страховых агентов и брокеров по недвижимости. Это одно из самых маленьких зданий в районе, и за стеклянными дверями нет ничего вычурного, только простые комнаты с серыми коврами и белыми стенами.

Эта внешняя скромность и скрытность позволила P&R провернуть одну из самых крупных афер в Германии. Компания представлялась как брокер по продаже морских контейнеров - 20- и 40-футовых стальных ящиков, которые ставятся на корабли или пристегиваются к грузовикам и поездам и в которых перевозится все: от носков до диванов, от рамена до холодильников. Но с годами P&R постепенно перешла от контейнеров к более прибыльному бизнесу - мошенничеству.

На пике своего развития в 2018 году P&R утверждала, что контролирует 1,6 миллиона контейнеров, которые она продавала розничным клиентам, а затем от их имени сдавала в аренду транспортным компаниям. В действительности ей принадлежало лишь около 600 000 из них. Остальные были фикцией, что вскоре повергло в шок десятки тысяч инвесторов компании.

Жеманная скромность P&R привлекала людей, которым нравился ее неприметный профиль и которых больше заботили безопасность и регулярность доходов, чем высокая доходность. Ее инвесторы, как правило, пенсионеры, получающие финансовые консультации в основном у брокеров и консультантов из небольших городов, часто вкладывали в контейнеры значительную часть своих сбережений.

Временами бережливость P&R доходила до абсурда. Страховой брокер Манфред Рёлль вспоминает, что компания брала плату за такие товары, как фирменные блокноты и ручки, которые большинство из них раздавали бы клиентам бесплатно. Но Рёлль, который рекомендовал P&R своим клиентам и вложил в эту схему около 50 000 евро (56 000 долларов), воспринял эту причуду как признак бдительности руководства по отношению к деньгам инвесторов. «Я думал, что в конечном итоге все это пойдет на пользу клиентам и выплатам», - говорит он.

Доверие было настолько сильным, что мало у кого возникли подозрения, когда в начале 2017 года выплаты владельцам немного задержались, и они были лишь слегка озадачены, когда через несколько месяцев деньги перестали поступать. Но в марте 2018 года, будучи не в состоянии поддерживать схему Понци, в результате которой компания оказалась в яме более чем на 3 миллиарда евро, P&R подала заявление о банкротстве. «Не было ни шикарных спортивных автомобилей, ни яхт, ни частных самолетов, ни изысканных вечеринок, ни, насколько нам известно, наркотиков», - говорит Вольфганг Ширп, юрист из Мюнхена, работающий с сотнями людей, которые пытаются вернуть свои деньги. «Это способствовало тому, что у нас сложилось впечатление, будто мы имеем дело с надежными, степенными бизнесменами. Ничто не вызывало подозрений».

Шесть лет спустя мошенничество все еще полностью не раскрыто. Администратор по делам о несостоятельности следит за тем, что осталось от контейнерного парка, чтобы 54 000 кредиторов P&R вернули как можно больше. Разорившиеся вкладчики создали специальные группы в Facebook для общения и организации автомобильных поездок на пару встреч с администратором, которые состоялись в 2018 году в 15 500-местном Олимпийском зале в Мюнхене. Более 90 % жертв были немцами, большинство остальных - выходцами из Австрии и Швейцарии. Большинство из них инвестировали в P&R годами, а то и десятилетиями. Многие были пенсионерами: на момент подачи заявления о банкротстве более трети из них были старше 70 лет.

Компания P&R была основана в 1975 году предпринимателем Хайнцем Ротом, который осуществлял жесткий контроль. По данным прокуратуры Мюнхена, он ушел в отставку в 2007 году, но в 2016 году снова возглавил компанию. Рот держался в тени, и когда разразился скандал, мало кто в сплоченном мюнхенском финансовом сообществе слышал о нем. Ежедневная газета Süddeutsche Zeitung озаглавила статью о Роте «В поисках фантома».

P&R продавала инвесторам отдельные контейнеры - по 1 415 евро за штуку в 2017 году, согласно опубликованному в том же году проспекту эмиссии, - которые затем сдавала в аренду судоходным компаниям. Инвесторы получали арендные платежи (в 2017 году - 11 % от стоимости покупки в год); через пять лет P&R обещала выкупить контейнеры за 65 % от их первоначальной стоимости. За этот период инвестор мог рассчитывать на общую прибыль около 20 %.

По словам инвесторов, в течение многих лет платежи поступали вовремя, и P&R выполняла все остальные условия контрактов, что побуждало многих вкладывать в эту схему еще больше денег. Но примерно в 2007 году что-то в штаб-квартире изменилось. Счета, относящиеся к этому периоду, свидетельствуют о растущем разрыве между количеством контейнеров, которые P&R заявляла как владелец, и теми, что у нее действительно были на балансе.

По сути, компании не нужно было покупать новые контейнеры, чтобы поддерживать денежный поток: к 2010 году разрыв между количеством контейнеров, заявленным компанией, и фактическим количеством контейнеров достиг 600 000, а к моменту подачи заявления о банкротстве, по словам управляющего, вырос до 1 миллиона. Это означало, что P&R должна была выплачивать все большие суммы денег с каждого контейнера, который она контролировала. В классической схеме Понци все большая часть новых инвестиций сразу же направлялась обратно на выплаты существующим инвесторам.

Практически всем контейнерам присваивается серийный номер Бюро международных контейнеров, отраслевой группы, которая ведет глобальный реестр владельцев, что позволяет легко отслеживать их в режиме онлайн. Но хотя P&R предоставляла инвесторам серийные номера контейнеров, которыми они «владели», по запросу, более 90 % так и не удосужились запросить этот номер. Небольшое число инвесторов получало сертификат с номером одного из контейнеров P&R, хотя, по словам кредиторов, он никогда не соответствовал тому, который действительно принадлежал конкретному человеку.

Еще более запутанной ситуацию делает тот факт, что на балансе компании в Грюнвальде не было никаких контейнеров. Вместо этого, согласно отчетам администратора, ими управляла дочерняя компания в Швейцарии. В условиях, когда деньги перетекают из одной страны в другую, скрыть несоответствия было несложно. «Бизнес был, но весьма ограниченный», - говорит Петер Маттил, юрист из Мюнхена, который представляет интересы более 10 000 инвесторов P&R и входит в комитет, представляющий интересы кредиторов.

И администратор говорит, что надзор был незначительным: Аудиторские проверки немецких операций P&R проводились крошечной фирмой Werner Wagner-Gruber из Регенсбурга, города на Дунае, расположенного в 90 минутах езды на поезде к востоку от Мюнхена. Некоторые кредиторы подали в суд на аудитора и его страховщиков, хотя адвокаты, представляющие истцов, говорят, что им вряд ли удастся получить больше, чем малую толику того, что они потеряли. Адвокат Wagner-Gruber отказался от комментариев.

Некоторые инвесторы P&R обвиняют Федеральное управление финансового надзора Германии (известное как BaFin, по его названию на немецком языке) в недостаточном надзоре. Агентство одобрило проспект эмиссии P&R всего за несколько месяцев до того, как компания стала неплатежеспособной. Однако BaFin утверждает, что такое одобрение не связано с кредитоспособностью эмитента, и немецкие суды отклонили все попытки взыскать с агентства убытки.

Это различие возмущает инвестора P&R Мартина фон Херена, который понимает, что в обязанности BaFin не входит аудит финансовой отчетности, но ставит под сомнение логику мандата агентства. «Обычные инвесторы по-другому представляют себе, что значит, если финансовый продукт получает одобрение BaFin», - говорит фон Хёрен, у которого на момент краха P&R было заложено 200 000 евро.

После подачи заявления о банкротстве Рот сопротивлялся передаче контроля, особенно над операционным ядром компании, в Швейцарии. Но мюнхенские прокуроры в 2019 году предъявили ему обвинения по 414 пунктам в коммерческом мошенничестве и 12 пунктам в уклонении от уплаты налогов. Через несколько месяцев дело было прекращено, так как Рот заболел. Он умер в декабре того же года в возрасте 77 лет. Кредиторы добиваются получения активов из его имущества.

Майкл Джаффе, управляющий, распределил 544 миллиона евро среди кредиторов, что эквивалентно 17,5 центам на каждый причитающийся им евро. Большая часть имущества P&R была продана, но компания остается влиятельным игроком в бизнесе, имея почти 350 000 контейнеров по состоянию на сентябрь 2023 года. «Каждый сотый контейнер, путешествующий по миру, приносит доход кредиторам», - написал Джаффе в ноябрьском отчете. Некоторые разочарованные инвесторы просто сдались, продав свои требования к P&R фирмам, специализирующимся на проблемных долгах. Лондонская компания Fidera Ltd., которая пять лет назад начала предлагать 14 центов за евро, увеличила эту сумму до 25 центов. Сегодня она является крупнейшим кредитором, предъявляя требования на «сотни миллионов», по словам осведомленного в этом вопросе лица, отказавшегося называть свое имя в связи с конфиденциальностью информации.

В ноябре Джаффе заявил, что перераспределение четверти номинальной стоимости «вполне допустимо», но точную оценку трудно представить, поскольку любая оценка будет зависеть от волатильности фрахтовых ставок. Пандемия и события на Украине привели к росту стоимости перевозок, но в начале 2023 года цены снизились, поскольку экономический рост замедлился, а новые судоходные мощности были введены в эксплуатацию, а в этом году снова выросли из-за опасений более масштабного конфликта на Ближнем Востоке и нападений на суда в Красном море.

Теплым будним утром у офиса P&R в Грюнвальде припарковано с полдюжины машин: сотрудники, которые теперь фактически работают на администратора, следят за оставшимися контейнерами и отвечают на запросы кредиторов, занимаются обычными делами. Те, кто все еще работает в компании, говорят, что не знали о мошенничестве на самом верху, и администраторы с этим согласны. На самом деле многие из них сами были инвесторами P&R.

По словам Джаффе, процесс банкротства, скорее всего, продлится еще несколько лет. Однако существует естественный предел, поскольку нормальный срок службы контейнера составляет 12-15 лет, а P&R в 2017 году заявила, что средний возраст ее флота превышает восемь лет. Так что скоро все контейнеры P&R будут отправлены на пенсию, инвесторы получат окончательные выплаты, офис в Грюнвальде закроет свои двери, а город вернется к своей давней традиции держать свои секреты в тайне.