Гость

— Ты сволочь! — Тут же вырвалось у меня из груди. — Подонок! — И уже собралась соскочить с его колен, но Юрка это ожидал и схватив за плечи потянул на себя, теряя равновесие я повалилась на него, шлепнулась грудью, а попка непроизвольно задралась вверх. — Ты сволочь! — Опять сказала я и стала опускать попку, но его руки тут же легли на нее и с силос сжали, я дернулась, зубами вцепилась ему в ухо, а у самой в груди все сжалось, такого со мной еще никогда не было, гул удара сердца буквально разрывал меня на части. — Прекрати, прошу тебя, — чуть не скуля сказала я, но в место этого он наоборот развел в стороны мои ягодицы, стало стыдно нет не за себя, а за него.

Есть моменты, когда ты хочешь уйти, но с таким нетерпением ждешь повода остаться, в тебе все начинает противоречить и, да и нет, и злость, и нежность, ты покрываешься мурашками как от жуткого холода и в то же время покрываешься капельками пота. Юрка демонстративно развел мои ягодицы в стороны показывая, что он может делать со своей женой, лепить из нее как из пластилина, все, что ему вздумается. Но он ошибся, я не стала сопротивляться и визжать, не стала играть под него, не дергаться, а наоборот, я была согласно на все, поскольку возникло огромное желание именно в этом, в конечном счете, я Ирка.

Повернула голову назад. Славка смотрел на Юркины руки, то как он свободно играл моей попкой, то сжимая, то разводя ее в стороны, я положила голову на плече мужу, не забывая тем самым посматривать на зад.

— Ну че стоишь? — спросил он у Славки.

— А че? — «идиотский ответ дебила», подумала я.

— Че, че, снимай трусы, — почти в приказном порядке сказал Юрка.

— Ты, что? — вдруг возмутилась я.

— Ты разве против? — удивленно спросил он.

— А ты меня спросил?!

— Хочешь, ведь хочешь!

— Сутенёр, — прошептала ему на ухо и чуть прикусила его, — сперва делаешь, а потом спрашиваешь.

Ответа не последовала, его палец нащупал току ануса и надавил, я уже не боялась, что меня кто-то посторонний услышит и поэтому просто вскрикнула.

— Аааа... Прекрати! — Краем глаза я заметила, как за спину подошел Славка. — Постой! — Чуть ли не взмолилась я, стало жутко противно, что мой муж действительно готов отдать меня как рабыню этому малокососу. — Ты сволочь! — Выругалась я, но Юрка даже не думал вступать со мной в словесные тяжбы, он быстро сжал ягодицы, схватил за бедра и как куклу взял и развернул меня лицом к Славке, вот теперь действительно стало противно, не только смотреть на него и думать, а даже дышать с ним одним воздухом.

Юрка не остановился, он был сильным, я лежала спиной у него на животе, подтянув колени почти к груди, а Славка стоял у ног и смотрел как мелькаем там в низу мои сжатые зубки. Юрка вцепился в колени и дернул в стороны, я не смогла сдержаться и выругалась.

— Ты подонок!

Мои слова ни на кого не подействовали. Колени разошли в стороны и губки просто были вынуждены раскрыться, открывая широкую алую щель с еще пока закрытой пещерой. Славка, дебил, смотрел на все это как на какое-то представление, как будто это все для него, как подарок, «бери играйся, что стоишь и пускаешь свои липкие слюни». Вы тянула шею и посмотрела на свой лобок. Он подошёл в плотную, на нем уже давно не было трусов, почему в деревне все по жизни носят эти трусу из которых все торчит. Юрка еще шире развел колени в стороны, пещера раскрылась и дала течь.

— Ты сволочь!

Кому я это только говорила, не знаю, но злоба была такой, что я просто рухнула Юрке на грудь и позволила Славке спокойно войти в меня. Его маленький тоненький член, просто упал в меня, он дернулся и тут я ощутила, что его член стал надуваться как шарик все больше и больше, Славка дернулся, я не стала сдерживать себя.

— Ненавижу тебя!

Эти слова были адресованы мужу, или то, что от него осталось, но вместе со словами я чувствовала, как что-то длинное раздвигая стенки пещеры вошло так глубоко, что я на мгновение перестала дышать, я даже поняла, что удивлена этому, и что пытаюсь как-то понять, что это. Мысли отвлеклись от гнева и переключились на то, что творилось у меня между ног. Славка прижался, он вошел полностью.

— Отпусти меня, не убегу, — попросила Юрку, он так и сделал, опустил ноги, они нехотя, ели, если сжимались, болели растянутые сухожилия.

Выпрямилась, упираясь рукой в Юркину грудь, а потом схватила Славку за шею и прижавшись к нему повалила на пол. Моя грудь подпрыгивала. С детства, как только я стала взрослеть, первым появились выпирающие соски, я стеснялась носить майки, груди еще не было, даже намека, но соски уже торчали как будто приклеила к телу большие, коричневые бусинки, так они и остались, толстыми, жесткими, только еще увеличились в размере и почернели. Говорят, это от страсти.

Я села на Славку, его член выпал, тут же судорожно схватила его и ткнув головкой в пещеру, опустила с верху тело. Затаила дыхание, Славка зашевелился.

— Не дергайся! — Приказала ему, и он затих.

Теперь уже не важно, все не важно, лишь бы все быстрей кончилось. На душе было отвратительно, мерзко, я на время превратилась в какую-то шлюшку которую ...

можно вот так унизить, трахнуть на свою потеху и бросить в постель, а если буду скулить, то дать мороженку.

Его член уже не был той тонкой колбаской, как пару дней назад, он был жесткий, удивительно толстый и длинный, не поверила, когда села на него. Ощущение было, что я сажусь пыточный кол, который пронизывает мое тело, сжала губы, что бы закричать от отчаяния, но я промолчала и даже заулыбалась этому юному самцу, я выше всего этого и если так, то пусть будет так. И после этого я сама приподняла попку, член чуть выскользнул, в паху заурчало, заныло, я как кошка мурлыкнула, сжала пальцы запустив в его тело коготки и опустилась на него.

Медленно, не спеша я набирала темп, не давала ему пошевелится, если он начинал подомной шевелиться, я сжимала когти, и он замирал, боясь худшего, а я продолжала свой медленный танец самки, танец жрицы любви, танец в котором я могла делать все, что сейчас хотела, а я хотела многого.

Наверное, так и происходят одурманенные оргии, когда голова кружится, тело покрывается потом, волосы липнут ко лбу, а твое тело уже ничему не подчиняется лишь какой-то барабанный тем, звучит в нутри и вырывается наружу в виде стона, мычания и крика. Грудь подпрыгивала, но я не давала ее коснутся, я чувствовала свободу, безграничную свободу во всем, казалось, что еще немного и взлечу. Подпрыгнула, встала на коленки, он выпал, что-то текло между ног, но я была еще не готова, немного отдышалась, схватила кол и опять рухнула на него. Он пронзил, вскрикнула, на мгновение вернулась реальность, но тут же провалилась в какой-то голубой туман из которого невозможно найти выход, который тянул тебя на дно, сковывал тело, прилипал ко мне и топил в вонючей жиже. Все плыло, трансформировалось, менялось на ходу. Мое тело выворачивало на изнанку, стало тошнить, но это оказалось еще только началом.

Как и когда это закончилось не знаю, ничего не помню, я была в не времени, ни здесь и не сейчас. Холодный пол. «Как долго я лежу?» Что за глупая мысль проклюнулась где-то в нутри меня. Открыла глаза. Мое тело было похоже на медузу, что беспомощно лежит на песке, дышала спокойно, только сердце еще колотилось и между ног все ныло, как будто меня разорвали по полам. Прислушалась. Тишина. Приподняла голову и со страхом огляделась. Никого. В комнате я была одна, да зачем я сейчас кому-то нужна, я тряпка, ничтожество, об меня можно вытереть ноги и бросить.

— Будь проклят! — кому-то прошипела я и опять положила голову на пол.

Очнулась, вернее сказать уже проснулась, когда стало светать, услышала пение птиц, лежала в той же позе, что и раньше, все затекло, ныли руки, плечи, голова трещала, а пальцы чуть дрожали. Осторожно, стараясь не сломать тело, встала, подошла к зеркалу, думала увидеть кикимору, но нет, в нем отобразилась я, красивая, симпатичная девушка и глаза, да меня удивили глаза, думала они будут злыми или в крайние случаи уставшими, но на меня смотрел веселый, светлый взгляд. «Неужели это я?» Подумала и провела рукой перед зеркалом, как бы пытаясь убедиться не почудилось ли, в зеркале отразилась моя рука. «Ну надо же!» Повернулась боком, плоский, втянутый животик, пришлось после родов изрядно попотеть, что бы вернутся в прежнюю форму, но за-то красиво, а еще грудь, носик и щечки, «да и вообще я красавица», на этих словах я хихикнула и ушла в ванную.