Город счастья.

День Летягина не задался с самого утра. Вернее с самой ночи, когда он получил свой очередной приказ. Он задумчиво сидел на кухне в ожидании завтрака, у плиты хлопотала его жена, работал телевизор и как раз в новостях объявляли нынешних счастливчиков.

— Неходячему товарищу вчера был выдан ангельский приказ подтянуться пятнадцать раз! — жизнерадостно вещала диктор с залитой яркой весенним солнцем улицы: — Он сумел с честью выполнить задание и снова может ходить! Сегодня он сам пришел к нам в студию! Поздоровайтесь...

— Видишь!? — громыхая сковородкой на плите язвительно сказала Летягину жена: — А ты горазд только водку в кустах находить!

— Ну а что я? — начал он оправдываться: — Сама знаешь, я приказы исправно исполняю, просто не повезло мне с ангелом.

— Молчи уж, неудачник, — Попрекнула его жена и тут же продолжила доверительно: — А соседи вчера, слышь, нашли по сто рублей каждый! И он и она, в один день! А сын у них красиво рисовать научился на той неделе. Теперь художником хочет стать. Талааант!

Она поставила на стол тарелку с яичницей. Щедро сыпнула поверх ранним зелёным луком.

— Сегодня-то что делать будешь? — продолжила она и захохотала: — Опять камешки в милиционеров кидать?

— Тьфу на тебя, — озлобился Летягин: — Вот теперь точно не скажу!

А дело так и обстояло. Летягину действительно с завидной постоянностью доставались очень простые приказы, вроде помыть лицо только холодной водой или не есть хлеба за обедом. Но и получал он за них слабую награду, как та пресловутая бутылка паленой водки, найденная им в кусте шиповника. Или моток прочной веревки, впоследствии пристроенный им под сушку белья. Или же вовсе: заряженный одним патроном настоящий пистолет, который Летягин, впрочем, тут же сдал властям.

Он позавтракал и пошел на работу пешком, день обещал быть замечательным. Как обычно на улице тут и там стояли зеваки, со смехом и обсуждениями наблюдающие за чужими ангельскими приказами. Один гражданин стоял на скамейке в ботинках и пел петухом, в руках его была тряпица, видимо для протирки скамейки после исполнения приказа. Вокруг него стояло несколько детей заливисто хохотавших при каждой попытке смущенного гражданина закукарекать. Обдумывая свое сегодняшнее ангельское задание Летягин незаметно дошел до завода, прошел через проходную, сунулся было в цех, но там, понятно, люди только и обсуждали друг-дружье счастье, кому какое выпало. И он, задумчивый, пошел в свою слесарную каморку. «Черт-те что!» — думал он, ремонтируя принесенную из цеха дрель: — «То пусто, то густо! Это что же за награда будет мне теперь за такой приказ? Эхх.. Может на телевиденье пригласят!». Летягин начал мечтать, как о нем начнут с уважением говорить соседи и ребята в цеху, а жена перестанет попрекать пресловутой водкой и рассерженными милиционерами. Главное, решил он, никому не рассказывать о приказе, чтоб не сглазить. Несколько раз в течении дня к нему в каморку заглядывали сослуживцы, но, примечая его задумчивость, не смели его тревожить. Может ему молчать приказано, кто этих ангелов разберет?!

За мечтами прошел день. На улице все еще светило солнце. Толпы народа, наплевав на общественный транспорт, медленно расходился по домам пешком впитывая весеннее тепло. Отправился и Летягин. Неспешно он дошел до своего подъезда, поднялся на свой этаж, молча постоял и пошел выше по лестнице, пока наконец не оказался на крыше. 

— Товарищ! Что вы там делаете? — кричал в мегафон милиционер, стоящий посреди двора: — Слезайте немедленно! Вы можете  упасть и разбиться!

Ветер трепал волосы Летягина, неприятно щекотал шею порывами заворачивая воротник куртки.

— Завтра все обзавидуетесь, — прошептал он и прыгнул вниз. Вниз — навстречу своему невероятному счастью.