Голод Фильм Про Похудение
Голод Фильм Про Похудение
«A compelling and unforgettable portrayal of life within the maze prison at the time of 1981 IRA hunger strike»
Золотая камера (награда за режиссерский дебют)
Фильм рассказывает о борьбе заключённых из Ирландской республиканской армии за признание за собой статуса политических. Сначала они пытаются добиться этого, отказываясь мыться, носить тюремную одежду и всячески разводя грязь в своих камерах. Однако эта тактика не принесла плодов: узников насильно стригли и мыли, избивая при этом до полусмерти. Наконец, один из них — Бобби Сэндс — решает начать смертельную голодовку…
Товарищи, вот скажите мне, что, по вашему мнению, представляет собой современное авторское кино и современная драма?
У меня складывается такое впечатление, что это те жанры, где каждый режиссер стремится перещеголять другого в извращенности выразительных средств, завернув всё в обертку высокопарного смысла, до которого еще «не каждый дорос».
Начала я тут смотреть фильм «Голод», режиссера Стива МакКуина, купившись на букет наград, лестные отзывы маститых критиков, пометки «Основано на реальных событиях» и Фассбендера, разумеется.
Краткое содержание гласит, что это история борьбы за права заключенных в ирландских тюрьмах. Возвышенная тема, правда? Ожидаешь красивых диалогов, красивых монологов, внятных и толковых объяснений… при этом первую половину фильма мы едва ли слышим четкое объяснение происходящему. По секрету скажу, что и дальше никто зрителей просветить не удосужится.
Раз уж нельзя понять из разговоров, то можно, наверняка извлечь смысл из увиденного. А что же мы видим? Орду грязных, полуголых – а то и вовсе голых - бородатых, исступленно орущих мужиков, которая требует чего-то от чистой, безбородой, бессмысленно-жестокой орды их тюремщиков. А тюремщики их бьют, сволочи этакие, и искусственная кровь исправно льется изо всех порезов, царапин и разбитых носов, учиненных суровыми полицейскими руками. Нам преподносят всю самую грязную часть тюремной жизни, которую режиссер только смог откопать. Медосмотры, во всех их тошнотворных подробностях, насильное бритье и мытье. И на протяжении всего фильма нас преследуют нудно растянутые бытовые сцены, вроде тюремного уборщика, вытирающего с пола мочу – очень насыщенно смыслом, правда?
Кстати, не надо забывать о том, что иногда режиссер спохватывается, что забыл об обратной стороне злого характера полицейских, и очевидно пытается доказать, что и они тоже люди. Хорошие, оказывается. Страдающие, оказывается.
Что же до красоты духовной, силы воли и величия человеческой души – этого тут и подавно не видать. Разве что с микроскопом, да и то если предварительно смыть эту массу дерьма, буквально и фигурально всюду наваленную.
Сидит в этой Ирландской тюрьме парень по имени Бобби Сэндс. Сидит за дело – играл в политику и, в частности, в политический терроризм. Вот сидит он там, потихоньку устраивает костерки в своей камере из выдранных из библии листов и копит недовольство режимом. А, спасибо тюремщикам, ему есть на что жаловаться. И тогда Бобби объявляет голодовку. Уловить все хитросплетения его мысли мне помешало отсутствие субтитров и отвратительный одноголосый дубляж, который я в итоге выключила к чертям и вслушивалась в звучную ирландскую речь. Но явно это было как раз что-то возвышенное и великодушное – куча заключенных откажутся есть и начнут мереть как мухи.
А затем режиссер с удовольствием, смакуя каждую секунду, показывает нам разложение живого трупа политзаключенного, перечисляя закадровым голосом все болячки и особо крупным планом показывая самые нелицеприятные.
Нет, жизнь представляет собой далеко не сахар, но вываливать на зрителя воз и маленькую тележку дерьма, под грифом «Основано на реальных событиях», тем самым убеждая, что – как ни крути, сделать ничего нельзя. Скрипи, дружок, но терпи, такая уж наша земная доля. Всюду грязь и ужас, от которого никуда не деться. Остается заморить себя голодом, превратиться в скелет, обтянутый костями – и, может быть, в этом случае, что-то и изменится. Знаете, вытворять всё это со зрителем, который не только ничего режиссеру не сделал, но и вообще не при делах… одобрить не могу. А если мы, последовав призыву МакКуина, смиримся с отвратительной природой нашего существования, то что же будет?.. будет еще хуже, чем он это нам представляет.
И в заключение: каким бы высокопарным ни был смысл такого кино – увы и ах, я куда охотней признаю, что до такого я не доросла. И дорасти не хочу.
5 октября 2009 в 12:37
прямая ссылка
Возможно, этот фильм может шокировать западного зрителя, но не думаю, что он будет особенно интересен российскому. Могу сказать, что в наших тюрьмах отношения администрации с заключёнными, в случае неповиновения, на порядок хуже. Тут в ход идут не только дубинки (хотя и дубинки тоже, но только не по спине, а по почкам, когда стоишь у стены с широко расставленными руками и ногами), но и газ, овчарки, электрошок.
На объявленную в фильме голодовку без ухмылки смотреть нельзя. У нас такие проблемы решаются просто - заключённому выбивают передние зубы, привязывают к кровати и вливают пищу через зонд. Поэтому в наших тюрьмах к голодовкам практически не прибегают. Обычно народ просто массово начинает вскрывать себе вены. Иногда это действует. Но лишь иногда...
Фильм, на мой взгляд, очень затянут. Смотреть скучно. Диалоги бесконечно длинны. Цель голодовки заключённых понял только после прочтения описания к фильму, но не из фильма. Поэтому всего лишь
5 из 10
12 февраля 2009 в 08:20
прямая ссылка
Hunger (Golden Camera, приз Канн), как уверяли топы критиков и журнал Кайе, правда совершенно ошеломительный – про то, как узники-республиканцы, боевики ИРА, в каком-то году объявили голодовку. Неимоверно жизненная история, основанная на реальном случае из жизни, пропущена через модное нынче реалити-кино, при этом предельно жестко снята с поразительными бескомпромиссными provocateur-эпизодами из жизни тюремщиков и заключенных. Зэки - сплошь волосатые исхудавшие типы с язвами и синяками – отказываются носить номерные робы, мыться, ходят обнаженными, в каких-то драных одеяльцах, требуя политического статуса. В качестве протеста они размалевывают стены камер собственным дерьмом или аккуратно мочатся под дверь, чтоб в коридоре скапливалась неприятная жижа. Смрад кругом дикий. Смесь мочи, говна, гари и тухлятины. Люди в униформах на каждое действие отвечают противодействием: агрессивно купают заключенных в ваннах, избивая их там до полусмерти, пихают им щёткой в лицо, стригут волосы канцелярскими ножницами, предварительно пригвоздив кровоточащей щекой очередного несчастного к кафельной плитке.
Режиссура за всем этим проглядывается, право же, грандиозная. Несмотря на ряд очень жёстких сцен, «Голодд» - удивительно красивая зафиксированная в невероятно интимных ракурсах вещь, эстетская до безумия. Дебютант Стив Маккуин для почти всегда бессмысленных историй про бессмысленную жестокость выбрал исключительно верный тон: это хлебные крошки, рассыпанные во время завтрака; это луч света, прорывающийся сквозь прорванную сетку тюремного окна; это случайная снежинка, упавшая на самый край разбитых в кровь костяшек пальцев охранника. Есть, конечно, здесь и человеческие метаморфозы, и актерский подвиг на грани (Майкл Фассбендер похудел на 12 кг), и мощный диалог со священником, снятый на одном плане и наполненный фантастическим количеством реплик, – но первое время этим фильмом хочется просто-напросто любоваться. Отдельными мазками, кадрами, нюансами. Приближаться, отдаляться, менять ракурс.
Маленькая изящная звездочка кружится, балуется с ветром, перешептывается с сестрами, танцует. Замерзшая капелька воды, чудо природы, нежная, белая. Падает на теплую кожу. Тает. На разбитых в кровь костяшках. Дым наполняет легкие, голова кружится от свежего воздуха, а мысли все еще там, в смрадном аду, который некоторые по недомыслию называют тюрьмой. Зарисовка, кадр.
Из таких зарисовок и кадров складывается фильм МакКуина «Голод». Статичная камера, минимум музыки и диалогов, максимум жестокости, насилия и реализма. Без пафоса, рвущих сердце речей и лозунгов, беспристрастно, ставя перед фактами, но не давая оценки, аполитично. Возможно, это единственно верный способ рассказать о событиях семидесятых-восьмидесятых годов в Северной Ирландии, о «грязных» и «одеяльных» протестах и голодовках до смерти. Суровое изложение истории без давления на зрителя, точное и резкое, как удар полицейской дубинкой.
«Голод» МакКуина это возможность увидеть другую Ирландию. Не родину Кухулина и лепреконов, а страну, где политических преступников приравнивали к уголовникам, добивались от них подчинения с помощью кулаков, избивали до кровавых соплей, но не могли стереть с разбитых губ улыбку триумфа.
Практически все действие ленты замыкается в стенах пенитенциарного учреждения. Сцены, где показан внешний мир, сведены к минимуму. Завтрак, тюремный двор, убийство, лес. Ничего лишнего, никого лишнего. Пара зеков, охранник и главный герой. Остальные - массовка, почти такое же бессловесное стадо, как заключенные Мэйзкой тюрьмы.
В этом фильме полно грязи и в прямом и в переносном смысле. Тюрьма, как выгребная яма: стены в дерьме, на полу отбросы, а заключенные ходят в тряпье и лохматые, как йети. Охранники - «волки, которые шерстью обросли внутри», не отказывают себе в удовольствии прогнать зеков «сквозь строй», хорошенько обработав их дубинками, а после подвергнуть унизительному осмотру. Но все это лишь предыстория, подготовка к акции протеста Бобби Сэндса, объявившего, что он будет голодать до смерти, а следом за ним еще несколько заключенных. И так, пока не выполнят их требования.
В одном из интервью Майкл Фассбендер сказал, что сыграть смерть натурально можно только играя засыпание, а не умирание. Насколько это верно, можно судить по его работе в ленте МакКуина. Смерть от голода достаточно медленная, чтобы успеть прочувствовать все муки от постепенного увядания организма, но слишком быстрая, если цель не самоубийство, а попытка сломать систему. И снова режиссер точен до жестокости. Холодный свет в тюремном лазарете не оставляет возможности что-то спрятать, утаить, подретушировать. Язвы, кровь, обтянутый кожей скелет, бледные сухие губы, тяжелое дыхание. Даже запах лекарств и чистых казенных простыней, возникающий, как фантом, из ничего. Все достоверно, все правдиво. Никакой жалости ни к себе, ни к зрителю. Безупречное слияние режиссуры и актерской игры.
Свет в конце тоннеля. Рай. Ад. Что там за «жизнью после жизни»? Вечные муки, вечный покой или абсолютная, бесконечная, как вселенная, пустота? Кто знает. «Смерть есть смерть». И, возможно, вариант Сэндса, смерть за идею, не самый худший. Особенно, если гибель была не напрасной. Можно, конечно, скептично улыбнуться, припомнив знаменитое: «Я объявляю голодовку» «Кавказской пленницы», или подивиться западному гуманизму, где смертная казнь моветон, а вот, если сам себя моришь голодом, это ради Бога, у них, ведь демократия, которая скорее дерьмократия, учитывая события, о которых рассказывает «Голод». Так или иначе, фильм МакКуина - это только холодное изложение фактов, которые, как известно, самая упрямая в мире вещь, а выводы полностью на совести зрителя.
11 февраля 2009 в 02:54
прямая ссылка
Молодой британский кинематографист Стив МакКуин представил на суд публике свой режиссерский и сценарный дебют под названием «Голод».
Фильм основан на событиях, имевших место в 1981 году, в застенках белфастской тюрьмы «Мэйз». Британское правительство не признавало политический статус заключенных – участников боевых группировок. В начале заключенные устраивали «одеяльные» и «немытые» акции протеста (соответственно отказывались носить тюремную одежу и мыться). В последующем активист-заключенный, Бобби Сэндс, возглавил голодовку. Сэндс скончался после 66 дней голода. К тому времени он был избран в Британский парламент. 7 месяцев спустя голодовка была прекращена. Умерли еще 9 человек. В последующие дни почти все требования заключенных были удовлетворены, но без формального признания политического статуса.
Фильм не строится лишь на событиях связанных с Бобби Сэндсом, на нем внимание концентрируется лишь во второй половине фильма. Первая половина вводит зрителя в курс жизни в тюрьме.
«Голод» - фильм с минимумом диалогом и основной упор делается на визуальную сторону. МакКуин отличный визионер, картинка в фильме просто великолепна. При этом драматизм как раз передается визуально, а не с помощью диалогов.
Если кто смотрел «Машиниста» с Кристианом Бейлом, оценят игру Майкла Фассбендера, который превосходно сыграл Сэндса, в его последние дни. Смотреть на это очень тяжело. Да и сам фильм очень «тяжел» для восприятия с эмоционально.
Что самое главное МакКуин не становится ни на чью сторону, он лишь просто предлагает нам понаблюдать. А зритель уже сам решит, на чьей он стороне.
Несомненно «Голод» один из лучших британских фильмов года.
9 из 10
Я сильно поменял свое отношения к фильму к концу фильма. Очень сильно. Поэтому все-таки ставлю высокую оценку, конечно же. Фильм очень специфический. И не потому что прям ух какой классный, а из-за того что очень драматический. Он заслуживает такую высокую оценку. Нельзя сказать что он увлекателен и завлекателен. Нет, он совсем другой. Там вообще очень мало диалогов и сам фильм как бы даже разбит на несколько частей. И даже первые 50 минут вообще нужно просто перетерпеть так как не очень понятно что происходит. Мало того что непонятно что еще и то что происходит вызывает не самые приятные ощущения. Сцены как бы так помягче сказать - отвратительные. Это если мягко. Остальное можно додумать. Любителям пожевать попкорн вообще не рекомендую даже садиться за просмотр. А дальше начинается вот то самое, что меняет отношение к фильму. Это уже для самых выдержанных. И начинается с диалога со священником. Шикарным диалогом! Потом финал. Ну и заключительная часть: небольшой рассказ о том что это были за события и к чем они привели. А сам фильм - это борьба человека ценой своей жизни за права на свободу. И не только свободу свою, а и целых поколений после.
P.S. Сцена от которой мурашки шли по коже - это финал фильма, когда под долгие звуки шаркающей швабры, которой смывают нечистоты заключенных в камерах, идет монолог Маргарет Тэтчер и ее точка зрения на все эти события. Более яркого образа для все этих событий даже придумать сложно.
8 из 10
25 ноября 2015 в 21:36
прямая ссылка
Пока тюремный надзиратель в очередной раз медленно погружает руки в холодную воду в надежде облегчить боль в костяшках пальцев, разбитых до крови о слишком твёрдый череп очередного упёртого заключённого, категорически отказывающегося стричься и мыться, остальные заключённые, с упорством, достойным лучшего применения, размазывают собственное дерьмо по стенам крошечной камеры и курят самокрутки из Библии. Ведь это война, на которой хороши все средства. Так что пусть тюремщик устроит себе короткий перекур и, стоя у ярко-белой стены, словно перед расстрелом, будет рассеянно смотреть сквозь завесу серебристых снежинок, отделяющую его спокойное и почти безмятежное сиюминутное настоящее от скорого непреодолимого будущего, в котором место только вони тёмно-коричневой мочи, морем разливающейся по коридору, хрусту ломающихся костей и глухим ударам резиновой дубинки о хрупкие тела. Битва ещё не закончилась, и пусть зарастание грязью и делёжка койки с опарышами не дали своих результатов, у борцов за… свободу, кажется? остался ещё один беспроигрышный аргумент. Смерть за идею, что может быть желаннее для революционера. Тем более, смерть мученическая, когда бренное вместилище души тает с каждым днём, покрывается язвами, пока однажды не остановится взгляд, и не прокатится из глаза последняя слеза в память о той жизни, которую несчастному так и не суждено прожить.
Стив Маккуин в детстве был так впечатлён историей о голодной забастовке заключённых из Ирландской республиканской армии, что решил посвятить свой первый полнометражный фильм именно этой теме. Однако, несмотря на сосредоточенность режиссёра на источнике своего вдохновения, в самой ленте о сути конфликта не будет сказано практически ничего. Фоновый монолог, начитанный женским голосом, который по умолчанию принадлежит Маргарет Тэтчер, предоставит факт непримиримого противостояния ирландцев и британского правительства. Длинная проникновенная тирада главного героя, лидера голодовки Бобби Сэндса прольёт свет на желание отдельно взятого заключённого обрести вожделенную свободу. Но сам фильм, начавшись и оборвавшись буквально на полуслове, представляет собой скорее почти документальную хронику нелёгкого противостояния тюремщиков и заключённых, чем авторское высказывание о конкретном политическом событии. Поначалу ещё пытаясь вести диалог со зрителем, ближе к середине ленты Маккуин будто обрывает сам себя и прекращает использование ставших потом любимыми приёмов, концентрируясь исключительно на воинствующе эстетской форме повествования, считая его содержание, возможно, слишком личным, чтобы транслировать широкой общественности. В результате возникшее было после первой пары десятков минут хронометража ощущение собственной извращённости и явной склонности к вуайеризму с каждой минутой только крепнет, пока камера лениво скользит по измазанным стенам и мутным потокам, изредко останавливаясь на особенностях передачи запрещённой аппаратуры из вагины в ширинку и смакуя подробности обыскивания заключённых с заглядыванием в рот и в анус. Да, не стоит заглядывать в чужой дневник и пытаться понять смысл сокращений, пометок и аббревиатур, автор вряд ли будет этому рад.
Ассоциации с дневником укрепляет и режиссёрское акцентирование внимания на большом количестве вроде бы малозначимых деталей, отчаянно не желающих складываться в общую законченную картину. Прошлое Маккуина как художника слишком даёт о себе знать, и здесь он больше похож не на режиссёра, но на фотографа, отчего-то возжелавшего снабдить некоторые удачные кадры видеопояснением. До чётко выверенной структуры «Стыда» оставалось ещё три года, а в «Голоде» просто много хороших, действительно красивых эпизодов, моментов, сцен, от которых режиссёр, питая явную любовь к своему детищу, просто не смог отказаться. Поэтому зритель не раз почувствует себя откровенным тупицей, который без многократных нудных повторений просто не в силах осмыслить увиденное, пока будет наблюдать эти окровавленные костяшки пальцев крупным планом в разных ракурсах снова, снова, и снова, и ещё раз, до тех пор, пока вода в раковине не окрасится в нужный цвет, приятный глазу режиссёра. Красиво? Безусловно. Так ли необходимо? Спорный вопрос. Слишком спорный. И появление на экране Бобби Сэндса где-то во второй половине фильма вряд ли сможет дать ответ на всё возникающие вопросы. Маккуин уверен в лживости изречённой мысли, дав высказаться своему герою лишь единожды, а потом обрекая его на молчание, не заботясь даже о том, чтобы лишний раз посмотреть тому в глаза. Страдальца видно за версту, поэтому кровоточащих ран, кровавой рвоты и трещинок – на потолке и на губах – вполне достаточно для постижения всей глубины концептуальности режиссёрской мысли.
Слишком личный для автора, слишком нарциссичный по форме, слишком агрессивно натуралистичный, «Голод» был просто обречён на успех. Ведь это ли не режиссёрская удача, когда цвет глаз главного героя идеально сочетается с цветом больничных стен, кровавая струйка изо рта расположена на лице так точно, что одновременно напоминает и ироническую усмешку, и гримасу боли, ассоциируясь с трагикомической театральной маской, а камера ловко ловит блик на хрустально чистой слезе, выкатившейся из уголка глаза. И неважно, что пустота в этих глазах удачно монтируется с холодностью и бесполезностью рисуемого полотна. Ведь красота спасёт мир. Всегда спасала. И правильного применения этого знания иногда вполне достаточно, чтобы снимать кино.
После невероятно посредственных, много о чем говорящих о режиссере, но таких обласканных «12 лет рабства» не думала, что еще когда-либо обращусь к творчеству Стива МакКуина. Но польстилась на Фассбендера и посмотрела «Голод».
Что тут скажешь… Фассбендер хорош. В принципе, можно было бы этим и закончить, но, полагаю, для рецензии этого маловато, поэтому скажу пару слов.
В первую очередь, я не считаю, что при просмотре художественных фильмов, зритель должен быть подкован в основной коллизии. Я имею весьма смутные представления об ИРА и уточнять их не собираюсь. Режиссер же, желая представить фильм как можно более широкой аудитории (или у МакКуина не было такой цели? Тогда вопросов нет), должен был хотя бы немного рассказать нам о том, что именно такое невероятно серьезное, важное, судьбоносное заставляет полуобнаженных, длинноволосых, грязных, загнанных, истощенных мужчин жить, намазывая свои фекалии на стены. Напрягшись и по ходу фильма лазая в «Википедию», зритель, наконец, понимает, в чем дело и уже более сосредоточенно смотрит в экран. А что если «Вики» недоступна? Тогда мы видим, что некие заключенные, которым дали за неназванные проступки сроки, всеми силами выводят из себя охранников, которые страдая от болячек, полученных об лица этих же заключенных, вынуждены нюхать смрад испражнений, насильно мыть и стричь брыкающихся и орущих проклятия узников и т.д. и т.п.
Скованное тишиной повествование представлено нам статическим, с длинными планами, что, в принципе, неплохо и отдает документалистикой. Только вот в чем проблемка… Любые планы, будь они длинными или короткими, должны быть осмысленными, о чем-то говорящими, заставляющими, так сказать, проникнуться атмосферой. К сожалению, в исполнении МакКуина все это выглядит чрезвычайно по-дилетантски. Видимо, он хотел нам показать нечто, но это нечто не получилось. Так, более 5 минут, от начала в конец коридора несчастный охранник гонит шваброй мочу заключенных. Когда он ее, наконец, пригнал и оказалось, что ничего не оказалось, я хотела выключить все к чертовой матери.
К середине фильма появляется «виновник торжества», долгожданный Майкл Фассбендер, исполняющий роль реального персонажа — борца за независимость Ирландии и прав политических заключенных Бобби Сэндс. Не знаю, каким был Сэндс на самом деле. Если таким, как его представил Майкл, то это, видимо, был тонкочувствующий, глубоко фанатичный человек. После того, как жизнь в грязи и дерьме оказалась малоэффективной, Сэндс решился на отчаянный шаг — голодовку, которая должна была окончиться его кончиной. МакКуин избавил нас от этого процесса самобичевания Бобби, и показал последнего уже на финальной стадии истощения. Не желая спойлерить, скажу лишь, что протекала голодовка весьма любопытно, что вызвало немалое удивление. Скрашенное убедительной игрой Фассбендера удивление компенсировалось порадовавшим отсутствием болтовни: режиссер дал возможность полностью погрузиться в происходящее, продумать и додумать его, не отвлекаясь на посторонние шумы.
Чем кончился фильм не трудно предложить. Все увиденное подвело меня к одному единственному вопросу: «Был ли смысл во всем произошедшем, стоило оно того результата, к которому в конце концов пришли подвижники?»
Ответ на этот вопрос зависит от много: нравственных качеств, политических взглядов, жизненного опыта, наличия детей. Для меня ответ однозначный — не стоило. Почему-то показалось, что и МакКуин того же мнения.
Из плюсов картины отмечу сцену с плачущим спецназовцем да диалог Бобби со священником. С последним я, кстати, полностью согласна: за свое решение Сэндс будет наказан Богом за глупость.
Они худы до изнеможения, упрямы до скрежета в зубах, грязны как поросята, эти длинноволосые Иисусы, с замусоленными простынями, обматывающими их талии вместо одежды, с торчащими ребрами и острыми ключицами. Они курят пустые цигарки, вырванные из ветхого завета, вдыхая плачевные песни народа Израильского, и вынашивают идею, в которой для них - жизнь, а жизнь для них в свободе. Быть может, они сами виноваты в своих бедах, в неискоренимой глупости прочно засевшей в их истощенных головах. Или виноваты в напрасных надеждах на снисходительность британского правительства. Или еще в чем, за что теперь приходится страдать.
В последней картине МакКуина ('12 лет рабства'), один чернокожий парень сказал 'Лучше умереть в борьбе, чем жить рабами'. И тем не менее главный герой на протяжении всего фильма старался именно выжить, призрачно надеясь на чудесное освобождение. И в этом плане первая картина режиссера возмещает то, чего так не хватало последней. В 'Голоде' самоощущение человека добровольно пошедшего на восстание и одержимого высокой идеей, доведено до предела и это не может не будоражить. А если кроме всего этого вам хоть немного симпатичен любимчик МакКуина, без которого пока не обошелся ни один его фильм, Майкл Фассбендер, то смотреть будет вдвойне невыносимо. Но не смотря на жестокость и грязь - в картине присутствует прекрасное - непоколебимость идеалов, которые хоть и спорны, но для героя священны, и наверняка он сам, выкуривая плачь Иеремии, проводил насмешливую параллель между собой и Христом, размышляя о победе, которая станет достижима через смерть, через тело, которое умрет от истощения, оставив после себя одержавший победу дух. Прекрасное - это и художественная поэтизированная документалистика, и то, во что фильм трансформируется во второй своей части (после разговора со священником).
Является ли подвигом рассказанная история - решать зрителю, более того, после просмотра сложно сказать на чьей стороне были сами создатели. Стив МакКуин не стал углубляться в политику (где каждый всегда сможет найти своих правых и неправых), а показал частную историю борьбы за идею на примере одной личности, своеобразно приоткрыв при этом тему 'левой щеки'. В одной книге, написанной совсем на другую тему, было сказано: 'Если тебя вдруг ударят по правой щеке, ты, еще не успев ничего осознать, немедленно бьешь противника. Если тому не повезет, можешь его и изуродовать. Но если еще до этого успеешь получить и по левой щеке, у тебя будет время осознать свою злобу и ты сможешь отнестись к своему телу как к чужому, с холодной головой. Потому-то и говорится: подставь левую щеку'.
Дебютный фильм «Голод» Стива МакКуина получился, на мой взгляд, весьма неоднозначным. История о борьбе за идею, о вере в правое дело сильна априори и при умелой подаче способна завладеть вниманием зрителей с первых же минут, но в данном случае преподнесена она так, что смотрится вязко, тяжело, а местами тошнотворно. Поэтому стоит сразу оговориться, что особам впечатлительным и чувствительным этот фильм лучше обходить стороной.
Неторопливое, почти молчаливое повествование с детальными прорисовками неуютного пребывания политических заключенных в одной из ирландских тюрем едва ли не с первых минут дает понять, что ничего радостного нас не ожидает. Крупные планы нечистот, исхудалых грязных тел, кадры, выхватывающие, казалось бы, незначительные моменты (муха в окне, уборщик, смывающий мочу в коридоре), - все это ожидает зрителя в избытке. Режиссер, подолгу задерживая на этом внимание, будто хочет с головой окунуть нас, неискушенных и наивных, в серую, промозглую и давящую реальность людей, замкнутых в пространстве несправедливости, но все еще отчаянно борющихся за свою идею. Но при этом нет никакого диалога со зрителем, сам режиссер, вымеряя лишь «красоту» кадра, остается нейтральным к происходящему. Так, несмотря на кажущуюся художественную мощность фильма, мне не хватило смысловой наполненности, некой идейной единицы, которая бы скрепляла все эти красивые зарисовки воедино. Именно зарисовки, потому как порежь их на условные части и склей в абсолютно другом порядке – ничего не изменится. В то же время они, эти зарисовки, черт возьми, коварны: растянутые во времени настолько, насколько это возможно для того, чтобы зритель, успев насладиться эстетически выверенной картинкой, невольно стал самостоятельно наполнять их смыслом, эмоцией, и, попав в эту ловушку, даже вообразить идею в стенах, измазанных экскрементами, в таящей снежинке на разбитой руке, в сигаретном дыме…
Для меня эти кадры так и остались лишь кадрами из серых, диких будней заключенных. Не прониклась я сопереживанием, сочувствием. Люди, способные жить в камерах, измазанных фекалиями, среди отходов еды и расползающихся личинок, люди, с таким упорством загоняющие себя в нечеловеческие условия ради эфемерной идеи, на этот раз ничего кроме отвращения не вызывали. Что странно, честно признаться. Рука режиссера, перегнувшего палку?..
Так и остался для меня загадкой главный герой Бобби Сэндс. Каковы его мотивы, что двигало им так отчаянно? Давно заготовленный сценарий, где он главный герой-мученик, идущий до конца непременно через смерть, или же действительно некие высокие материи? Поэтому так важен был диалог со священником, который длится не меньше двадцати минут, такой напряженный и захватывающий. Но и он не дал мне ответа. Не хватило четко обозначенной альтернативы позиции Сэндса, не хватило заключительной фразы самого священника. Не хватило, потому как во взгляде или тишине мне нечего было прочесть.
Вторая половина фильма, где во всех красках голод съедал день за днем Бобби Сэндса, стала больше походить на четкое и отстраненное документирование всех стадий истощения. И, право, если бы за кадром вместо гробовой тишины, приятный женский голос комментировал, что происходит с телом в данную минуту или день, то на глазах остатки художественности переплавились в документальное кино.
Единственным жирным плюсом для меня оказался актер Майкл Фассбендер. Он замечательный. Жаль только, что на фоне такого странного кино он немного теряется.
Фильм «Голод» не впечатлил. Допускаю, что оценить его по достоинству сможет лишь узкий круг кинолюбителей-эстетов. Натурам же неискушенным, особо впечатлительным лучше пройти мимо.
6 из 10
Голод – КиноПоиск | О фильме
Голод (2001) | Фильмы онлайн
5 ФИЛЬМОВ МОТИВИРУЮЩИХ НА ПОХУДЕНИЕ. - YouTube
Фильмы про Анорексию и Рпп | Анорексичка | Дневники [АД]
Фильм Голод (2001) (Hunger (2001)): фото, видео... - Вокруг ТВ.
Смешные Картинки Про Похудение С Надписями
Диета На Красной Рыбе
Диета При Кормлении Новорожденного
Похудеть Народные Диеты
Бесплатно Настрои Сытина Похудение