Голем войны
Новое обострение между Израилем и сектором Газа носит сугубо объективный характер, который обусловлен тупиком, в котором находится и сектор, и соседствующие с ним территории.
Бизнес ХАМАС — это война с Израилем. Топливо для этой войны — демографический фактор сектора. Как в свое время сказал Ясир Арафат, «главное оружие Палестины — матка палестинской женщины». Сектор Газа застрял на переходе между первым и вторым типом воспроизводства населения. Существующий уровень медицины способствует большему выживанию детей, при этом рождаемость остается на уровне, характерном для традиционного общества — то есть, высокой. Соответственно, крайне высокий процент молодого населения, у которого просто нет никакой работы и перспектив. ХАМАС предоставляет им работу и перспективу — быстро и ярко умереть. В чистом виде та самая цивилизация смерти, как ее предлагает создать в России Дугин.
Теоретически проблема сектора решается через его принудительную урбанизацию и переход на новый уровень развития. Городское население уже во втором-третьем поколении переходит окончательно на второй тип воспроизводства, который характеризуется низкой рождаемостью и низкой детской смертностью, еще через одно-два поколения возникает новая точка баланса, и население уменьшается до размеров, которые способны сосуществовать с новой городской средой относительно бесконфликтно. Там, правда, возникают новые противоречия внутреннего характера, но в целом территория становится существенно более безопасной.
Однако для такого перехода требуется проект развития с соответствующим ему ресурсом. У Израиля его нет. Международному сообществу не до того. Арабские страны не готовы оказать помощь палестинцам, их вполне устраивает текущее состояние, позволяющее держать ситуацию на относительно приемлемом уровне, подбрасывая туда некоторую помощь, которая и является оплатой ХАМАС за поддержание обстановки в ее циклически кризисном состоянии.
Израиль, кстати, тоже в определенном смысле заинтересован в продлении текущей ситуации, так как она привычна. Под нее заточена политическая и военная структура Израиля, и если вдруг пропадет угроза, то не у дел окажется достаточно большой слой политического класса, для которого противостояние с арабским миром — это их хлеб, бизнес и политическая субъектность. Другой фланг израильского политического пространства — леваки и либералы, тоже мало чем способствует выходу из этого тупика, так как фактически предлагают капитуляцию, которая прикрыта разными красивыми словами. Капитуляция в данном контексте — это тоже не решение проблемы, так как вообще никак не затрагивает базовое противоречие существующего конфликта.
Парадокс ситуации в том, что она стала привычной для всех сторон конфликта и для окружающего его пространства. Возникла система с четкими признаками гомеостаза, который чрезвычайно тяжело разрушить. По сути, израильско-палестинский конфликт можно представить в виде специфического и своеобразного Голема, обладающего двумя ключевыми признаками квази-жизни: он борется за свое выживание и сопротивляется любым попыткам его системного урегулирования через создание новой системы отношений, направленной на мирное строительство в Газе. Второй признак — он постоянно требует «питания», которое обеспечивается периодическими военными обострениями. Боевые действия ожесточают обе стороны, делая процесс урегулирования и саму постановку вопроса о смене парадигмы бесконечного противостояния нереалистичной.
Подобные Големы практически неубиваемы. В старые добрые негуманные времена решение такого рода проблем достигалось геноцидом. И Ближний Восток буквально пестрит историями о массовом истреблении одной из сторон того или иного конфликта. Естественно, в версии победителей, так как у побежденных фактически не остается возможности изложить свою версию. Сейчас времена другие, а потому прежние способы не работают. А новых пока нет. И даже непонятно, появятся ли они в обозримом будущем. Хотя, будем откровенны, решение продемонстрировано в Косово, откуда удалено практически всё сербское население. А теперь и в Карабахе, который полностью очищен от армян. Вроде не геноцид, но результат тот же.
Поэтому Голем жив, пышет здоровьем и прекрасно себя чувствует. Обе стороны конфликта с удовольствием его подкармливают и обеспечивают его жизнеспособность. Победа в этой войне не нужна никому, так как никто не представляет себе будущее после этой победы. Образа будущего нет, его заменяет бесконечное настоящее. Поэтому просто некуда стремиться, а главное - зачем?
