Глубоководное явление

https://mrakopedia.net/wiki/Глубоководное_явление

Работал я как то волонтером в одном доме престарелых в типичной Российской глубинке. Опыт у меня уже был, поэтому направили меня в отделение, где находились ну совсем уж невменяемые старики, в основном не осознававшие кто они, как ходить в туалет, как держать ложку и т. д. Некоторые и говорить то уже не могли, а другие несли какой-то совершенно несвязный бред. Но был среди них один старик, очень выделяющийся среди всех остальных. Он выглядел совершенно здоровым и вменяемым. Взгляд у него, правда, был всегда потерянным, как-будто застывшим, а все лицо выражало как будто бы легкий ужас и грусть. Была только одна странность — лунатизм: один раз в ночную смену я видел как он долго и совершенно неподвижно сидит на своей кушетке с широко открытыми глазами и смотрит куда-то одну точку. Говорил он очень мало, да и практически не с кем ему было здесь поговорить. Ну мне и стало интересно, что же с ним не так. Я стал с ним здороваться, предлагать помощь, приносить вкусностей всяких. В общем, старался привлечь его внимание и заговорить. И спустя некоторое время мне все-таки удалось с ним поговорить о книгах, которые он читал. Удивительно, но говорил он вполне связно, никаких странностей я совершенно не видел, поэтому все большей загадкой становилось его нахождение именно в этом месте. Так, с каждым днём мы все больше разговаривали, но на вопросы о нем, о том как он попал сюда, старик отмахивался и ничего не отвечал. Но вот в один из последних дней, перед тем как мне нужно было заканчивать своё волонтёрство и возвращаться к учебе, он сам подошёл ко мне и сказал, что хочет рассказать историю, о которой я и собирался поведать.Итак. Зовут его Олег Владимирович, родился незадолго до Великой Отечественной войны далеко в Сибири. И война, конечно же, затронула его семью: отец погиб на фронте, мать целыми днями работала, получила на производстве тяжелую травму. Они постоянно голодали, потом мать умерла и он попал в детский дом. Когда Олегу исполнилось 18, ему ничего не оставалось, кроме как пойти служить. Но он даже хотел этого — был патриотом, хотел защищать страну от любых угроз, чтобы больше такого ужаса, как заставшая его семью война, не повторилось. Попал он в морские войска, стал подводником, т. д. имел опыт работы на подводных лодках, был психологически и физически готов провести под водой в замкнутом тесном пространстве долгое время. Имел хорошую репутацию, секретность(служил на атомной подводной лодке). И вот в середине 60х его внезапно перенаправили в Иркутск и повысили секретность. Тут у любого возникнет вопрос: зачем морскому военному ехать вглубь страны, где нет никаких выходов в моря? Вот и Олег удивился, но пояснять ему, конечно, никто ничего не стал, мол, на месте узнаешь. Единственной догадкой было испытание новых подводных лодок в Байкале, но и это было бы очень странно. Как оказалось, предположения были не так уж далеки от истины. В Иркутске ему сообщили, что проводится военное испытание на Байкале, и отправили в одну деревушку на берегу, откуда на простой рыбацкой лодке доставили ночью на крупное судно, на вид исследовательское. В какой точке Байкала оно было расположено, он сказать не мог: его посадили в трюм, а все прожекторы на лодке отключили; плыли при этом долго, больше 4 часов с остановками, тихим ходом(тут у меня возник вопрос, а как же это судно охранялось от посторонних глаз? Но я не стал перебивать старика. Впрочем, не так уж это и трудно, наверное, тогда было). На месте Олегу мало что объяснили. Сказали только, что на дне обнаружили некоторую "аномалию", и нужно спустится туда на батисфере и сообщить об увиденном, а так же изучить окрестности точки спуска на наличие аномальных полостей. В команде с ним будет ещё один человек — физик Александр, он проведёт несколько измерений, соберёт образцы грунта со дна. Но зачем для исследования "аномалии" нужен военный? Зачем такая секретность? Почему нужно обязательно спускать батисферу с людьми, а не сделать сначала фотографии дна и замеры с помощью спускаемых приборов? Вопросов было много, но Олега это не сильно волновало — приказ есть приказ. В конце концов уж физик то точно должен знать больше об этих исследованиях. С этими мыслями Олег отправился спать. Утром он должен был познакомиться с Александром и пройти в течение дня подготовку к спуску. А через день должен был состояться сам спуск.

В этот момент я сообразил, что сейчас будет самое интересное, а запомнить все в деталях я сам не смогу. Поэтому я незаметно достал телефон и включил диктофон. Дальше привожу транскрипт этой записи:

"Ну утром мы встретились с этим физиком. С виду очень молодой, будто только выпустился. Однако не могли ж они зеленого студентишку отправить на такой задание серьезное. Я ещё подумал: на кой черт мне он нужен? Я бы и сам мог все сделать, мне только объясни, что делать — я ж не дурак, на приборы посмотреть смогу и записать все что нужно. Ладно, думаю, приказ — есть приказ, раз решили нас вдвоём спускать — то нечего и жаловаться. Так вот, сначала нам показали батисферу для погружения. Это просто жестяная банка на тросах с баллонами кислорода, приборами и телефоном для связи с поверхностью. Я то с такими знаком, даже подготовку проходил специальную — в Советском Союзе и на глубоководные погружения были планы. А вот товарищ мой впервые такое видел. Но нам кратко и по делу провели инструктаж, затем пробное погружение. Я тогда уж заметил, что Саня немного нервничает в тесной батисфере. Опять подумал — ну нахрена он такой? Начнёт паниковать — придётся за ним следить. А может для этого я тут и нужен? Ладно, так дело подошло к вечеру, а нам объявили, что спуск будет не утром, а ночью и на сон времени осталось не много, поэтому нас отправили на ужин, а затем спать. За ужином то у меня и получилось немного поговорить с Саней свободно. Вот тут выяснилось очень странное обстоятельство: он и сам понятия не имел, что же мы там должны исследовать. Ему просто сказали, какие замеры произвести, а зачем — неизвестно. Я его допрашивать не стал, может ему и говорить об этом нельзя, а мне — знать не положено. Но сомнения то у меня возникли — плохая черта для солдата. Поспать мне тогда особо не удалось, все мучились мысли. Слишком странно все это ... Необычно... А зачем спускаться ночью?... Чего здесь такого может быть полезного и интересного?... Зачем вообще военные и секретность? Единственное, что я мог себе тогда ответить — это: есть приказ, ты его выполняешь, и в конце концов все что тебе нужно знать, ты узнаешь уже там."

Здесь Олег тяжело вздохнул, попросил принести воды. Видно было, что ему становится тяжело рассказывать. Но он продолжил:

"И вот мы сидим с Саньком в тесной батисфере, нам сообщают, что мы готовы к спуску. В иллюминаторах ничего нет — свет мощных фонарей рассеивается где то в темноте и только приборы и периодические сообщения по телефону свидетельствуют о движении. Я слежу за погружением — все в порядке. Только вот напарник мой сидит, качается из стороны в сторону от волнения. Так проходит много времени... Все начинается на глубине в 900 метров. Саня резко перестаёт крутиться. Вижу — вцепился в сиденье. Смотрит на меня и тихо спрашивает: ты это слышал? А я ничего не слышал — в телефоне тихо, мы окружены тоннами воды, здесь просто не откуда звуку взяться. Я говорю: нет, что ты услышал? Он напряжённо ответил: ничего, забудь. Едем дальше, я замечаю, что он периодически дергает головой, прислушивается. Спустя некоторое время говорит: что то с телефоном, слышишь этот глухой голос? Кажется они забыли его выключить. А я хоть убей нихрена не слышу. Прислонился ухом к динамику — ничего. Думаю — мужик переволновался — надо бы успокоить. И тут сообщение по телефону — до дна около 50 метров, далее управление полностью на вас, сообщите, когда что нибудь увидете. Я отвечаю — вас понял. Говорю Сане — пора работать, смотри в иллюминатор — нужно понять, когда окажемся рядом с дном. Медленно спускаемся дальше. И вот оно — видно как свет от прожектора попадает на неровную поверхность. Продолжаем движение... Тут мой напарник говорит очень сдавленно: смотри... Я поворачиваюсь к его иллюминатору и вижу — метрах в 20 пещера с идеально круглым входом, а что ещё более странно — из неё идёт легкое такое переливающееся красное свечение. Выглядит жутко. Я сам ощущаю какую то неприятную тревогу. И в следующий момент она усиливается в десятки раз. Неподалёку от пещеры лежит тело... Человеческое тело... Я поясню — Байкал озеро необычное: во-первых в нем водятся такие мелкие рачки, которые питаются всякой падалью, они способны за пару дней обглодать тело человека полностью. Во вторых вода здесь практически не содержит примесей, поэтому кости способны раствориться за одну две недели. Поэтому труп утонувшего здесь человека через некоторое время не то что не опознаешь, не найдёшь! А здесь вот он, лежит себе спокойно. Я когда это увидел, застыл на время, а напарник мой с каменным лицом смотрел на него. Опомнившись я начал докладывать, что увидел. Но не успел. Саня резко выкрикнул: БЛЯТЬ! НЕТ! Я повернулся"

Олег остановился, дрожащей рукой поднял стакан и сделал глоток.

"Этот мертвец, он шёл на нас! Буквально шёл! Медленно, очень неестественно, переступал с ноги на ногу. Его лицо... Глаз там не было, но была перекошенная странная улыбка. Этот ужас... Я просто не знал что делать, голова будто бы готова была взорваться — я не мог соображать. Саша стал тихо и быстро повторять: поднимаемся, поднимаемся, поднимаемся... Я дернулся к телефону, выкрикнул: чрезвычайная ситуация! Начинаю подъем! Дернул за кран сброса балласта, повернулся и... И не знаю как это описать... Такого страха и ужаса я не испытывал никогда в жизни, хотя прошёл через многое... Саня... Его лицо прямо пред моим, он смотрит в упор абсолютно неподвижно и улыбка... У него на лице эта перекошенная странная улыбка! В ушах ужасный звон вперемешку с какими то криками. Я отключился. Затем очнулся — сначала услышал сильные помехи из динамика, и чей то шёпот сквозь эти помехи. Открыл глаза и увидел Санька, упершегося в стенку, с открытыми пустыми глазами и застывшей улыбкой. Начал вспоминать, что произошло. С этого момента я не двигался, замер в одном положении, пока мы не поднялись на поверхность и нас не начали вытаскивать из батисферы. Саша был мертв, у него сломана шея. Меня ни о чем не спрашивая, подхватили под руки и отвели в каюту, где и заперли. После этого было несколько допросов... Мой рассказ им был не по душе и в конце концов меня обвинили в убийстве и признали невменяемым, отправили в психбольницу, где я провёл много времени Там давали столько лекарств, что я уже ничего не понимал, был как овощ, а воспоминания о том спуске постоянно крутились в моей голове в хаотичном порядке, как будто я попал в один большой кошмар. После того, как Советский Союз распался, больница в которой я находился закрылась, а меня перевели сюда"

Я не знал, что сказать, просто поблагодарил его за рассказ, принёс воды и попрощался. Уже когда я уходил, ужас постепенно захватил меня. Я вспомнил, что было странно в его лунатизме — лицо, на нем была неестественная кривая улыбка и стеклянный застывший взгляд...

Больше я в это место не приходил и никогда Олега не видел