Глубина глотки заставит любого потерять рассудок
Глубина глотки заставит любого потерять рассудок
Глубина глотки заставит любого потерять рассудок Компьютерное 'железо' (аппаратное обеспечение), цифровая обработка сигналов Искусствоведение Фантастика Детективы и Триллеры Любовные романы Приключения Проза Детское Наука, Образование Справочная литература Документальная литература Религия и духовность Поэзия Драматургия Юмор Домоводство Компьютеры и Интернет Деловая литература Старинное Фольклор Техника Прочее Авторы О проекте Обратная связь Топ-100 Сейчас читают Мне повезет! Главная Любовные романы Современные любовные романы « Огни большого города » Рецензий к этой книге пока нет, будьте первым! Популярные жанры Фантастика Детективы и Триллеры Любовные романы Приключения Детское Деловая литература Меню Авторы О проекте Топ-100 Сейчас читают Мне повезет! Информационная продукция сайта запрещена для детей (18+). © 2010 - 2022 « Читалка.Ру - читать книги онлайн » Роман «Огни большого города» написан для тех, кто скучает по романтике и чувственности. Героиня – застенчивая бывшая школьница с добрым сердцем и твердым характером – проходит сквозь все искушения большого города, где водятся и гламурные стилисты, и завистливые пижоны, и хорошие парни. Но главное – там живет и управляет огромной финансовой империей Он. Удастся ли Китти-Кэт принять свои тайные желания и разгадать секрет мужчины своей мечты? Спасибо за вашу веру, любовь и понимание. Спасибо за то, что ты всегда был и остаешься моим другом. Я очень ценю твое мнение и отношение ко мне. Спасибо за твою поддержку всегда и во всем. За твое бесконечное терпение и за то, что ты есть у меня. Ты мой герой, и я люблю тебя всем сердцем. © Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2015 © Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес (), 2014 – И я уверена, большой город пойдет тебе на пользу, – в тысячный раз повторяет мама, выдергивая меня из беспокойного сна. Мы в самолете, и если верить моим пластмассовым часам, купленным пару лет назад в канцелярском магазине в Нашвилле, то с момента взлета прошло всего двадцать минут. Двадцать минут, а я уже мечтаю поскорей приземлиться. Во-первых, я панически боюсь летать, а во-вторых, когда моя мать встретится, наконец, со своей сестрой, ее интерес ко мне значительно снизится. – Я взяла тебе яблочный, – говорит она, протянув мне маленький пластиковый стаканчик. Со вздохом поворачиваю голову и ловлю на себе ее удивленный взгляд: очевидно, что все время, пока я дремала, мама наивно полагала, что у ее болтовни есть слушатель. Едва не закатив глаза, говорю: «Спасибо» и делаю несколько коротких глотков. По горлу разливается приятная прохлада с привкусом сидра, решаю допить до конца. – Надо было книгу захватить. – Журнал благополучно возвращается в карман спинки кресла, и мама вновь заостряет внимание на мне. У нас разные характеры, но похожая внешность: у меня такие же зеленые глаза и непослушные каштановые волосы, как у нее, и мы обе очень худые. А вот курносый нос и тонкие губы – заслуга с другой стороны. Ставлю пустой стакан в выемку на откидном столике и вновь отворачиваюсь к окну, притворяясь сонной. Бескрайнее голубое небо слепит глаза, я часто моргаю, но шторку не задвигаю. Не проходит и минуты, как мама продолжает свои рассуждения о пользе большого города, уговаривая и подбадривая меня, будто я в этом нуждаюсь. Вникать в эту чушь я перестала со вчерашнего вечера, когда ее тщательно подобранный монолог начал повторяться. Люди всегда стремятся ко всему большому, словно их счастье напрямую зависит от величины домов, улиц или машин. Я никогда не мечтала оказаться в Нью-Йорке. Меня вполне устраивал Мемфис, штат Теннесси, где я родилась и выросла, но в связи с последними событиями мать настояла на нашем отъезде. Вернее, на моем. Предполагалось, что я еду погостить у тетушки Риз и ее супруга Стюарта – по слухам, самой крепкой и успешной пары в нашем роду. Мама и тетя всегда были очень близки и, несмотря на отсутствие кровного родства, поддерживали теплые отношения с самого детства. Я плохо разбираюсь в ветвях нашего семейного дерева, но когда моей маме было пять лет, ее мать умерла, а спустя какое-то время ее отец женился на женщине с ребенком. Так образовалась новая семья и появились две сестры. Забавно, как чье-то горе может обратиться в чье-то счастье. Внезапно мне становится не по себе от мрачных мыслей, и я возвращаюсь к Эддингтонам. Насколько мне известно, они неприлично богаты, чего нельзя сказать о нас. Я не жалуюсь, отец достойно обеспечивал нашу семью, но достаток был средний. А с недавних пор наш бюджет заметно сократился и разделился на пару лишних частей… Ах, да. В связи с чем меня своевременно депортируют в Нью-Йорк… После двадцати лет, как всем казалось, счастливого брака мой отец свернул не на ту дорожку, и теперь у него новая семья: молодая жена и восьмилетняя приемная дочь. Такие истории случаются сплошь и рядом, но все-таки хорошо, когда они случаются не с тобой. Простить ему предательства я так и не смогла. Пока не смогла. И не уверена, что смогу. Наши отношения резко ухудшились, все изменилось, хотя он говорит, что ко мне это не имеет никакого отношения. Они все так говорят, когда решают развестись. Не бред ли? Весь мой идеально выстроенный мир начал рушиться по кирпичику каждый день, вплоть до того, что свой восемнадцатый день рождения я справила в «Макдональдсе» в компании чизбургера и выдохшейся колы, а мои родители тем временем разводились на соседней улице. Близких друзей у меня не было класса с пятого. Я одиночка по жизни, не желающая разбрасываться своим доверием, хотя однажды меня все-таки угораздило связаться с местным придурком Кевином Хардином – хилым смазливым подростком из параллельного класса. После трех месяцев непонятных отношений он бросил меня на перемене, перед уроком биологии. Я никому не рассказала, и без того драмы хватает. Шла последняя неделя марта. После школы мама спросила, не хочу ли я полететь в Нью-Йорк. А хотела ли я в Нью-Йорк? Нет. Но она была убедительна. И я понимала, что мой отъезд нам обеим необходим. До выпускного оставалось целых два месяца и несколько экзаменов. Я сдала все досрочно, получила аттестат и даже не пожалела, что пропущу торжественную часть. К чему веселье, когда ты стоишь отдельно от толпы? Так что сегодня, первого мая, я без сожалений покинула Мемфис. Предположительно до июля. В Международном аэропорту Джона Кеннеди кипит жизнь. От огромного скопления людей рябит в глазах. Одни суетятся вокруг, словно муравьи, разделенные на стайки, другие уныло дожидаются своих рейсов, уткнувшись в навороченные чудеса техники. К счастью, нам не приходится возиться с багажом, мы ничего не сдавали. Моя одежда уместилась в небольшой чемодан, а мама прихватила маленькую сумку. Растерянно пробираюсь к выходу и уже чувствую себя здесь чужой. Трусиха внутри меня впадает в панику и заранее жалеет, что ввязалась во все это, но как сообщить об этом довольной и положительно настроенной матери? Безуспешно пытаюсь расшевелиться, но меня то и дело толкают, наступают на ноги и даже не извиняются. Если в Мемфисе я мешала только своим родным, то в Нью-Йорке, похоже, всем. – Риз, дорогая! – Отрезвляющий полувизг, и я фокусирую зрение на возникшей из ниоткуда тете и счастливой, как никогда, маме. Они крепко обнимаются. Я все еще в ступоре от небольшой суматохи, голова даже разболелась. – Я приехала на двадцать минут раньше, мало ли что! – А наш рейс, как назло, задержали! – Ерунда, Шэрил, – весело отмахивается тетя, улыбка не сходит с ее лица. Настала моя очередь здороваться. Как некстати. – Кэти, ты помнишь Риз? Вы не виделись… сколько? – Маме требуется подсказка из зала. – Пять лет, не меньше, – помогает ей тетя и тянет ко мне свои изящные руки. Неуклюже обнимаю ее в ответ. – Спасибо, – смущаюсь, но на душе неожиданно теплеет. Риз одна из немногих, от кого веет естественным обаянием. «А еще дорогим парфюмом», – думаю я. – Давайте поскорей уйдем отсюда. – Тетя делает кому-то жест, и вот уже мой чемодан лежит на тележке и какой-то плотный высокий тип в темном костюме везет ее впереди себя. Мы втроем, плюс носильщик/охранник/водитель (понятия не имею, кто это), идем по широкой парковке. Я отстаю от всех на несколько шагов и невольно задерживаю взгляд на Риз. Она очень элегантна: белая юбка-футляр чуть ниже колен и приталенный пиджак в тон выигрышно подчеркивают ее узкую талию, на ногах бежевые туфли с красной подошвой. Хм, никогда таких не видела. Темно-русые волосы до плеч заплетены в толстую косу, а в ушах сверкают маленькие серьги-гвоздики, наверняка с бриллиантами. Стюарта я тоже давно не видела. В последний раз Эддингтоны приезжали к нам на сорокалетие отца. Наша семья устроила грандиозный прием по такому случаю. Кажется, даже один из их сыновей присутствовал, но не уверена. – Кэти, солнце, садись. – Риз мягко подталкивает меня к ярко-бордовому автомобилю с впечатляющей эмблемой «Мерседес». Сажусь на заднее сиденье вместе с мамой, а тетя устраивается рядом с водителем/охранником/носильщиком (думаю, он многофункционален). – Стюарт наверняка уже дома, дожидается нас. – Как его спина? Вы обратились к мануальщику? Начинается! Стариковские разговоры о больных костях и прочих приятностях. – Нет, ты же знаешь, какой он мнительный! Ему прописали таблетки, и он их пьет. Молча. – Хитрец. – Обе смеются. – Как ваши мальчики? – Не спрашивай. Оказывается, с возрастом они становятся только хуже. Да, ей полезно узнать, что не только в нашей семье выросло дьявольское отродье. – Пусть теперь другие женщины о них заботятся, Ризи. – Они уж позаботятся! Майку придется составить график, кто и по каким дням окружит его лаской. – Что ты! Это набирает обороты! – Даже мои губы растягиваются в улыбке. Риз тяжело вздыхает. В долю секунды весь ее задор и непринужденность испаряются. – Вечно занят. У него своя жизнь, мы не вмешиваемся. Но он внимателен. Звонит каждый день, приезжает… – Да. – Риз на минуту умолкает, после чего обращается к водителю: – Фил, притормози здесь, – она оборачивается к нам, – я быстро забегу, возьму кое-что к десерту… Мы одновременно киваем, а тетя изящно выбирается из машины. Устало запрокидываю голову на подголовник, чувствуя, как мама нежно проводит рукой по моим волосам. – Все в порядке, – ворчливо проговариваю я, раздражаясь от ее навязчивой заботы. Я ведь не ребенок. Оказавшись в роскошных апартаментах в верхнем Ист-Сайде, я остолбенела. Вся наша квартира могла уместиться у них в фойе! Это учитывая, что в Мемфисе мы жили далеко не в хибаре, но с этими хоромами, конечно, не сравнить. Из окон открывается прекрасный вид на Центральный парк, а интерьер обставлен в классическом, сдержанном стиле. И столько света! Голоса отдаются чуть слышным эхом, и мне по-детски хочется закричать и проверить, насколько гулким оно может быть. Плохая идея, согласна. Все так красиво и в то же время не вычурно. Чувствуется стиль. Не зря дядя родом из Англии. Стюарт принял нас радужно и гостеприимно. С нашей последней встречи он немного постарел, и все же в свои пятьдесят шесть выглядит лишь на сорок восемь. За полтора часа, проведенных у Эддингтонов, я узнала кучу ненужной информации: насколько больная у Стюарта спина, какой наркоз использовался, когда дедушке оперировали левый глаз, о минусах жизни на Манхэттене (они, оказывается, есть), куда запропастилась кузина Линда и почему стены выкрашены в бежевый цвет, а не в бледно-голубой. Все по очереди предлагали мне попить и поесть. Ужасно не люблю столько внимания! Я то и дело хватала мини-кексы с серебряного подноса и интенсивно работала челюстями, ведь стоило мне отвлечься, как на меня сию секунду накидывались и предлагали что-нибудь еще. От нескончаемого потока информации мозг трещал по швам, а из носа и ушей вот-вот мог повалить пар. Спустя еще полчаса, когда меня уже перекашивало от перенасыщения, нам объявили, что ужин подан и пора перемещаться в столовую. Перспектива лопнуть за идеально накрытым столом в дорогущем районе Нью-Йорка казалась мне как минимум неприличной. – Я тогда училась в колледже… ох, как же я ненавидела философию! – разоткровенничалась тетя, углубившись в воспоминания столетней давности. Мы только дошли до второго блюда, а мне уже все наскучило, и даже аппетитная баранина, политая сладким соусом, не вызывает энтузиазма. Когда все начинают смеяться, я автоматически подключаюсь к ним, понятия не имея, над чем они хохочут. От глубоких мыслей и методичного расчленения несчастного куска мяса меня отвлекает заявившийся гость. – Прошу прощения за опоздание! – В комнату широкими шагами входит темноволосый молодой человек в несуразном синем комбинезоне, белой футболке и светлых массивных кроссовках. Его стиль совсем не вписывается в обстановку этого дома, поэтому я просто роняю челюсть, так и застыв с вилкой в руке. – Сынок, мы думали, ты не придешь, – приподнимается тетя, но парень ласково накрывает ее плечи и сам наклоняется за поцелуем. – Добрый вечер! – приветствует он всех. – Ох, как повзрослел! – восхищается мама. – Да, очень рад встрече, – улыбается Майк. Сжимаюсь от стеснения. Терпеть не могу, когда мое и без того не грандиозное имя сокращают до щенячьей клички! Майкл переводит на меня взгляд и… подмигивает. Растерянно улыбаюсь в ответ, опустив, наконец, свою вилку. Экономка суетливо ставит на стол дополнительные приборы, а парень садится напротив меня. – Как с тем вопросом? Ты разобрался, Майк? – спрашивает его Стюарт со своим неповторимым британским акцентом. Судя по всему, здесь только он так разговаривает, остальные воспитаны на американский манер. – Да, все в порядке, – тихо отвечает парень, исследуя предложенные на выбор блюда. Не успеваю отвести любопытного взгляда, он ловит меня на месте и усмехается. Зачем-то беру стакан и пью большими глотками, не сразу сообразив, что вода ледяная. Глаза на лоб лезут от боли в деснах! Мамочка! Майкл смеется в кулак. Ах ты паразит… – Сынок, видел сегодня брата? – вкрадчиво интересуется Риз. – Да, – весело отвечает «сынок», – он весь в новой сделке. Боюсь мимо проходить – сожрет. Дядя улыбается, а тетя осуждающе качает головой: мол, как грубо. – Роберт очень занят, я тебе говорила, – гордо заявляет Риз уже своей сестре, – у него крупная компания, правда, Стю? – Как интересно, – поддакивает мама, будто она в этом разбирается. Меня так и тянет закатить глаза, но в стенах этого дома я боюсь даже локти на стол поставить, не то что кривляться. – Он уже столького достиг, и это в таком-то возрасте, – хвастливо добавляет тетя. Исподтишка поглядываю на Майкла – тот безучастно намазывает масло на разрезанную пополам булочку. Услышав свое имя, я вздрагиваю и вытягиваюсь в один сплошной знак вопроса. Что? Кто? Куда? – Так ведь, Майк? – через весь стол допытывается Риз. – А? – Младший явно не в курсе. – Прости, я не расслышал. – Кэти останется в Нью-Йорке на какое-то время. Я подумала, Роберт мог бы взять ее к себе. На небольшую должность. А меня, разумеется, никто не спросил. Боже, как неловко! – Э-э… наверно. – Ну вот, он тоже в замешательстве. Наши глаза встречаются. – Замечательно! Поговори с ним завтра. – Риз Эддингтон ни перед чем не остановится. О’кей, позже поругаюсь с мамой! – Обязательно, – скорее мне, чем матери, обещает парень. У него такие же голубые глаза, как у тети. Не успеваю подумать о чем-то еще, например, о странном наличии манго в греческом салате, как нам подают новое блюдо. В желудке едва ли найдется место для оливки, но раз уж предстоит долгое заседание, а я даже голову не могу поднять, чтобы этот комбинезон не пялился, придется есть. Комната для гостей выглядит не хуже, чем гостиная: огромная, уютная и абсолютно безупречная. Нам с мамой постелили вместе, однако, чтобы докричаться от одной кровати до другой, мне может потребоваться мегафон. Запах постельного белья сводит с ума! Это не просто стиральный порошок и кондиционер. Оно благоухает так, словно его хранили в ящике с живыми цветами. Невероятно! Опускаю свинцовую голову на подушку, мечтая забыться в глубоком сне, но тут появляется мама. – Хорошо. Я боялась разбудить. Все нормально? – Ну знаешь… новый дом, новые люди… – мямлю я, – но они хорошие, вежливые… – Риз просто чудо! Не представляешь, как я скучаю по нашему детству, – с трепетом произносит мама. – Счастливое было время… Она снимает свой любимый синий жакет, подходит к моей кровати и садится на самый краешек. Решаю уточнить кое-что, пока не забыла: – Что еще за история с моей работой? – Ах, да! Майкл поговорит с братом, уверена, он не откажет. – Не напрашивайся. И вообще – я здесь всего на пару месяцев. – Мы и не напрашиваемся. Риз сама предложила. А она знает своих детей лучше, чем кто-либо. Если бы ее сына это могло рассердить или поставить в неловкое положение, она бы и не заикнулась. – Это не повод соглашаться, – возражаю я, посовещавшись со своей гордостью. – Ты же не хочешь все время торчать дома? Займешься чем-нибудь, познакомишься с новыми людьми… Раздраженно фыркаю. «С новыми людьми»! Люди то и дело предают меня, родной отец не исключение. – Кэти, не волнуйся, – успокаивает меня мама. Не родительница, а ходячий антидепрессант! – Я не волнуюсь. Я просто не представляю себе… вообще ничего, – жалобно скулю я, опустив ресницы. Утыкаюсь носом в подушку и бурчу: «Посмотрим». Ее не переспорить. – Спи. Уже поздно. – Мама встает и отдаляется в сторону ванной, а я расправляю одеяло, с наслаждением вдыхая аромат, которым пропитан мягкий хлопок, и медленно проваливаюсь в сон. В Нью-Йорке время летит быстрее, чем в Мемфисе. Наверно, так и должно быть. Толпы людей, машин, все куда-то спешат, опаздывают. Не скучно. Здесь, среди грозно возвышающихся небоскребов, чувствуешь себя маленьким потерявшимся человечком. Такие вершины нужно покорять, а справишься ты или нет, зависит лишь от твоего потенциала. Этот город бросает тебе вызов, и ты обязан его принять. «Бетонные джунгли, где сбываются мечты»[1]. Но если Джей-Зи и Алишию[2] подобные выводы вдохновляют, то меня они возвращают в суровую реальность, где я попусту никто. Серость со скудной биографией и сумбуром в голове. Разве мне здесь место? Меня высадили где-то на 42-й улице, расписав, куда я должна войти, к кому подойти, ничего не бояться и никого не стесняться. Последнее шепнула мама, она знает, как мне хреново. Но я обещала тете, что пойду, и не могу сбежать, даже не попробовав. Это невежливо. К тому же из-за непрекращающихся диалогов со своим альтер эго я опаздываю. Итак, внушив себе, что в худшем случае я просто опозорюсь, собираю волю в кулак, вхожу в высокое, задевающее небо здание и… замираю, словно оказалась не в том месте, не в то время. Одно сплошное «вау». По блестящему, идеально отполированному светлому полу один за другим ступаю Стриптиз от страстной неповторимой крошки Брюнетки не стесняются ходить по дому без трусиков Мужик фотает свою фигуристую бабу в коммуналке
Listening on…
Switch Spotify device
Open in Spotify Web Player
Change playback source
Open on YouTube website
Change playback source
Previous
Play
Next
Skip to YouTube video
Toggle navigation Upgrade to Pro Live Music Charts Events Features
Проверка на лесбиянку
Голые девушки стоящие раком фото
Голые гимнастки на брусьях фото