Глава 58,59,60
@knigitopConspiracyNet.com
Последние новости
КТО БЫ ТЫ НИ БЫЛ – ГОВОРИ ЕЩЕ!
Сегодня некто, скрывающийся под ником monte@iglesia.org, представил огромное количество инсайдерской информации сайту ConspiracyNet.
Спасибо!
Поскольку данные, которыми Монте до сих пор делился с нами, свидетельствуют о высокой степени его осведомленности и обладают большой вероятностью достоверности, мы обращаемся к нему с просьбой:
МОНТЕ, КЕМ БЫ ТЫ НИ БЫЛ, ЕСЛИ У ТЕБЯ ЕСТЬ ИНФОРМАЦИЯ О ПРЕРВАННОЙ ПРЕЗЕНТАЦИИ ЭДМОНДА КИРША, ПОЖАЛУЙСТА, ПОДЕЛИСЬ С НАМИ!!!
хэштеги:
#откудамы
#чтонасждет
Благодарим
от лица всех подписчиков ConspiracyNet
Глава 59
Роберт Лэнгдон изучал оставшиеся стеллажи библиотеки Кирша, и надежды его таяли. Сирены, приближаясь, выли на улице на два голоса, пока не замерли прямо перед Каса-Мила. В маленьких окошках холла апартаментов замелькали сине-красные отблески полицейских мигалок.
Мы в западне, подумал Лэнгдон. Надо срочно найти пароль из сорока семи букв. Иначе отсюда не выбраться.
Увы, ему до сих пор не попалось ни одной поэтической книжки.
Полки последней части библиотеки были глубже. Здесь Эдмонд хранил альбомы по искусству. Лэнгдон быстро шел вдоль стены, мельком читая названия на корешках. Эдмонд любил самое новое в современном искусстве.
Серра… Кунс… Херст… Бругера… Баския…Бэнкси… Абрамович…
Собрание альбомов внезапно сменил ряд небольших книжечек, и Лэнгдон с надеждой принялся искать поэтический томик.
Ничего.
Только исследования и критические работы по абстрактному искусству. Попадались и знакомые названия, в свое время Эдмонд посылал кое-какие книги Лэнгдону.
НА ЧТО МЫ СМОТРИМ?
ПОЧЕМУ ПЯТИЛЕТНИЙ РЕБЕНОК НЕ СМОГ БЫ
СОЗДАТЬ ЭТО
КАК УЖИТЬСЯ С СОВРЕМЕННЫМ ИСКУССТВОМ
Я до сих пор пытаюсь и не могу с ним ужиться, подумал Лэнгдон, спешно передвигаясь вдоль полок. За очередным ребром коридора начинался новый стеллаж.
Модернизм, подумал он. С первого взгляда было ясно, что этот раздел посвящен раннему периоду современного искусства. По крайней мере мы идем в прошлое… к тому искусству, что мне ближе.
Лэнгдон скользил взглядом по корешкам биографий и каталогов импрессионистов, кубистов, сюрреалистов, потрясавших мир своими работами с 1870 по 1960-е годы.
Ван Гог… Сёра… Пикассо… Мунк… Матисс… Магритт… Климт… Кандинский… Джонс… Хокни… Гоген… Дюшан… Дега… Шагал… Сезанн… Кассатт… Брак… Арп… Альберс…
Этот раздел библиотеки закончился последним сводом тоннеля. Далее следовал заключительный раздел библиотеки. Тут стояли альбомы тех художников, которых Эдмонд в разговорах с Лэнгдоном обычно называл «школа мертвых, занудных белых парней» – здесь было все, что предшествовало модернистскому повороту второй половины девятнадцатого столетия.
В отличие от Эдмонда Лэнгдон именно здесь чувствовал себя как дома. В окружении старых мастеров.
Вермеер… Веласкес… Тициан… Тинторетто… Рубенс… Рембрандт… Рафаэль… Пуссен… Микеланджело… Липпи… Гойя… Джотто… Гирландайо… Эль Греко… Дюрер… да Винчи… Коро… Караваджо… Боттичелли… Босх…
В конце стеллажа стояла стеклянная витрина с закрытыми дверцами. Заглянув через стекло, Лэнгдон увидел старинный обшитый кожей ларец, явно предназначенный для хранения какой-то ценной антикварной книги.
Надпись на ларце едва читалась, но все же Лэнгдон смог ее разобрать.
Господи, подумал он, догадавшись, почему именно эта книга хранится под стеклом. Это же целое состояние.
Лэнгдон знал, что существует лишь несколько бесценных экземпляров этой книги легендарного художника.
Ничего удивительного, что Эдмонд не пожалел на нее денег, подумал он, вспомнив, как друг говорил об этом английском художнике: «Единственный до эпохи модерна, у кого было хоть какое-то воображение». Лэнгдон не мог с этим полностью согласиться, но прекрасно понимал, чем художник так привлекает Эдмонда. Они были одной породы.
Лэнгдон наклонился и сквозь стекло прочел выгравированную на металлической табличке ларца надпись: Полное собрание работ Уильяма Блейка.
Уильям Блейк, подумал Лэнгдон. Эдмонд Кирш восемнадцатого столетия.
Блейк был ни на кого не похожим гением. Живописный стиль его намного опередил свое время. Многие считали, что он предвидел будущее. Блейк изображал ангелов, демонов, сатану, Бога, мифологических существ, библейских персонажей и целый пантеон божеств, которые являлись ему в видениях.
Блейк, как и Кирш, подумал Лэнгдон, постоянно бросал вызов христианству.
Эта мысль заставила профессора остановиться. У него внезапно перехватило дыхание.
Наткнувшись на Блейка среди альбомов других художников, Лэнгдон упустил из виду важнейший факт биографии гениального мистика.
Блейк не только художник…
Блейк еще и поэт-пророк.
Сердце Лэнгдона забилось быстрее.
Во многих стихах Блейка звучат революционные идеи в духе Эдмонда Кирша. Под многими крылатыми выражениями Блейка – особенно из его «сатанинской» книги «Бракосочетание Рая и Ада» – вполне мог бы подписаться и Эдмонд Кирш.
ВСЕ РЕЛИГИИ ОДИНАКОВЫ
ЕСТЕСТВЕННОЙ РЕЛИГИИ НЕ СУЩЕСТВУЕТ
Лэнгдон вспомнил, как Эдмонд описывал свою любимую стихотворную строку.
Он сказал Амбре, что это пророчество.
На свете нет другого поэта, который был бы в бо́льшей степени пророком, чем Уильям Блейк. В 1790-е годы он написал две поэмы «Америка: пророчество» и «Европа: пророчество». У Лэнгдона были обе – замечательные репринты рукописных текстов Блейка с его же иллюстрациями.
Лэнгдон с надеждой посмотрел на большой кожаный ларец за стеклом витрины.
Оригинальные издания «пророчеств» должны быть книгами большого формата.
Лэнгдон приник к стеклу: возможно, в этом кожаном ларце и находится то, что они с Амброй ищут, – стихотворение или поэма, в которой есть строка из сорока семи букв. Вопрос только в том, отметил ли Эдмонд любимую строку.
Лэнгдон дернул ручку дверцы.
Заперто.
Он посмотрел на ведущую наверх винтовую лестницу. Может, просто пойти на крышу к Амбре и попросить Уинстона быстро просмотреть все стихи Блейка? В этот момент он услышал приближающийся гул вертолета и голоса на лестничной площадке у дверей в лофт.
Они уже здесь.
Лэнгдон взглянул на витрину. Обычное с зеленоватым оттенком музейное стекло с защитой от ультрафиолета.
Он снял пиджак, прижал к стеклу, размахнулся и изо всех сил ударил локтем. С приглушенным звоном стеклянная дверца разлетелась вдребезги. Лэнгдон осторожно просунул руку в пробоину, отодвинул засов и распахнул дверцу. Затем бережно достал кожаный ларец.
Не успел он опустить ларец на пол, как почувствовал: что-то не то. Слишком он легкий. Полное собрание работ Блейка – и почти ничего не весит?
Лэнгдон поставил ларец на пол и открыл крышку.
Опасения подтвердились. Пусто.
Он тяжело вздохнул, глядя на дно пустого ларца. Но где же, черт возьми, книга?
Он хотел уже закрыть ларец, как вдруг заметил что-то, изнутри прикрепленное к крышке липкой лентой. Это была изящная карточка цвета слоновой кости с тиснением.
Лэнгдон прочел текст на карточке.
Не поверив своим глазам, перечитал еще раз.
Через мгновение он уже мчался по винтовой лестнице на крышу.
В это самое время Суреш Бхалла из центра электронной безопасности осторожно шел по личным апартаментам принца Хулиана на втором этаже Королевского дворца Мадрида. Отыскав встроенный в стену сейф с цифровым замком, он набрал код для экстренных случаев.
Дверца сейфа открылась.
Суреш увидел два телефона – защищенный смартфон, разработанный дворцовыми специалистами для принца Хулиана, и айфон, который, судя по всему, принадлежал епископу Вальдеспино.
Он взял айфон.
Неужели я действительно это делаю?
Он вспомнил письмо от monte@iglesia.org.
я взломал смс-переписку вальдеспино.
у него есть очень опасные секреты.
дворец должен проверить все смс епископа. срочно.
Интересно, какие же секреты в этой смс-переписке? И почему информатор решил сообщить об этом дворцу, а не прессе?
Может, он хочет предотвратить удар по дворцу с двух сторон?
Как бы то ни было, Суреш был уверен в одном: если есть информация, опасная для королевской семьи, его долг – получить к ней доступ.
Он, конечно, мог срочно запросить судебный ордер на взлом телефона, но риск утечки информации и потеря времени делали законный путь слишком опасным. К счастью, в распоряжении Суреша имелись другие проверенные средства.
Он нажал главную кнопку на смартфоне Вальдеспино, экран загорелся.
Телефон запаролен.
Нет проблем.
– О’кей, Сири, – сказал Суреш в телефон. – Который час?
Даже заблокированный телефон показал время. В этом же режиме Суреш отдал несколько простых команд: сменил часовой пояс, запросил подтверждение смены пояса через эсэмэс, добавил к сообщению фото, а потом вместо того, чтобы отправить эсэмэс, снова нажал главную кнопку.
Клик.
И телефон разблокировался.
Спасибо «Ютьюбу» за науку, подумал Суреш. Странно, но пользователи айфонов считают, что пароли на их гаджетах гарантируют им безопасность.
Получив полный доступ к телефону Вальдеспино, Суреш открыл приложение iMessage, абсолютно уверенный в том, что сможет прочесть все стертые сообщения, восстановив каталог резервных копий на iCloud.
Как и ожидалось, папка входящих на телефоне епископа была почти пуста.
За исключением одного эсэмэс. Суреш смотрел на сообщение, которое пришло пару часов назад с не определенного номера.
Открыв его, прочел три строчки текста и не поверил своим глазам.
Этого не может быть!
Суреш снова перечитал сообщение.
Текст неопровержимо свидетельствовал: Вальдеспино виновен. Он вероломный предатель.
Да еще и самонадеянный, подумал Суреш. Его поразило, насколько неуязвимым чувствовал себя старый прелат, если позволял себе обсуждать такие дела, отправляя обычные сообщения.
Если текст опубликовать…
От одной этой мысли Сурешу стало страшно. И он мгновенно бросился обратно в подвал – к Монике Мартин.
Глава 60
Вертолет «ЕС-145» летел над городом на небольшой высоте. Агент Диас видел внизу россыпь огней. Несмотря на поздний час, в окнах многих домов светились телеэкраны и мониторы, и город был словно подернут голубоватой дымкой.
Весь мир у экранов.
Диас нервничал. Сегодняшние события давно вышли из-под контроля, и он боялся, что раскручивающаяся спираль кризиса приведет к катастрофе.
Сидевший рядом агент Фонсека что-то прокричал и указал рукой прямо перед ними. Диас кивнул: они у цели.
Ее трудно пропустить.
Стадо пульсирующих полицейских мигалок видно издалека.
Господи, помоги.
Как и предполагал Диас, дом Мила окружали машины местной полиции. Власти Барселоны откликнулись на официальное заявление Моники Мартин.
Роберт Лэнгдон похитил будущую королеву Испании.
Дворец просит всех помочь выяснить местонахождение заложницы и похитителя.
Наглая ложь, думал Диас. Я своими глазами видел, как они вместе покидали музей.
С одной стороны, уловка Мартин оказалась вполне эффективной, но с другой – очень опасной. Шум вокруг этого дела и участие местной полиции угрожали не только Роберту Лэнгдону, но и будущей королеве Испании. Кто может поручиться, что не слишком сноровистые местные полицейские не подстрелят ее просто по недосмотру? Непохоже, что королевский дворец действительно заботится о безопасности Амбры. Безопасность так не обеспечивают.
Командор Гарза не допустил бы такого развития событий.
Но Гарза арестован. И это стало еще одной загадкой для Диаса. Он был уверен, что обвинения против Гарзы – такая же фальшивка, как и против Лэнгдона.
Как бы то ни было, Фонсека получил приказ по телефону.
Приказ от кого-то повыше Гарзы.
Вертолет подлетал к Каса-Мила. Агент Диас смотрел вниз и понимал, что места для посадки нет. Широкий бульвар перед домом и площадь на углу – все занято автобусами телевизионщиков, полицейскими машинами и толпами зевак.
Диас посмотрел на знаменитую крышу Каса-Мила: гигантская восьмерка с лестницами, переходами и смотровыми площадками, с которых открывается прекрасный вид на Барселону. И два внутренних двора-колодца.
Приземлиться негде.
Мало того что крыша неровная и «холмистая», она еще и утыкана печными трубами, которые Гауди сделал похожими на футуристические шахматные фигуры. Говорят, эти «стражники в шлемах» вдохновили режиссера Джорджа Лукаса и стали прообразом его грозного штурмового корпуса в «Звездных войнах».
В поисках места для посадки Диас начал было осматривать соседние здания и вдруг вспомнил: что-то на крыше Каса-Мила показалось ему странным.
Среди гигантских труб маячила маленькая фигурка.
Она виднелась на самом краю, у ограждения, вся в белом, ярко освещенная направленными вверх прожекторами телевизионщиков с площади на углу. Это напомнило Диасу папу римского на балконе перед толпой верующих на площади Святого Петра.
Но это был не папа римский.
Это была красивая женщина в белом платье.
Амбра Видаль ничего не видела, ослепленная светом прожекторов, но она хорошо слышала нараставший шум вертолета и прекрасно понимала, что у нее осталось всего несколько минут. В отчаянии она склонилась через ограждение, пытаясь докричаться до толпы журналистов внизу.
Ее слова тонули в грохоте винтов вертолета.
Уинстон предвидел, что, стоит Амбре появиться на крыше, как телевизионщики сразу направят на нее камеры. Так и произошло, но все-таки план Уинстона не сработал.
Они не слышат ни единого слова!
Крыша Каса-Мила оказалась на слишком большой высоте. Внизу чересчур шумно – людской гул и вой полицейских сирен. А теперь все перекрывал рев вертолета.
– Меня не похитили! – снова и снова кричала Амбра. – Заявления королевского дворца о Роберте Лэнгдоне – неправда. Я не заложница!
Вы – будущая королева Испании, говорил ей несколько минут назад Уинстон. Если вы опровергнете заявление о вашем похищении, местные власти остановят розыск. Ваше заявление посеет еще больший хаос. Станет непонятно, чьи приказы теперь исполнять.
Амбра понимала, что Уинстон прав, но ее слова тонули в реве вертолета, зависшего над шумной толпой.
Внезапно шум сделался нестерпимым. Амбра выпрямилась – прямо перед ней висела винтокрылая машина. Дверь вертолета открылась, и Амбра увидела знакомые лица агентов Фонсеки и Диаса.
К ее ужасу, в руке у Фонсеки был какой-то предмет, направленный прямо на нее. В голове пронеслись страшные мысли. Хулиан хочет убить меня. Я бесплодная женщина. Я не могу родить наследника. Он убьет меня и тем самым разорвет помолвку.
Амбра отступила от ограждения, пытаясь уклониться от направленного на нее прибора. В одной руке она держала смартфон Эдмонда, другой помогала себе сохранять равновесие. Она сделала было шаг назад, но нога не находила твердой опоры. Там, где по ощущениям Амбры должен был оказаться бетонный пол, зияла пустота. Она попыталась удержаться на ногах, но не смогла, и полетела вниз по ступенькам низенькой боковой лестницы. Сильно ударилась о бетон левым локтем, потом головой. Но боли не почувствовала. Все мысли были о том, что, падая, она выронила самую важную вещь – огромный бирюзовый смартфон Эдмонда.
О Господи, нет!
В панике она смотрела, как смартфон скользит по бетонному полу к пожарной лестнице, спускающейся с высоты девятого этажа во внутренний двор. Она попыталась его поймать, но он мгновенно исчез за ограждением и улетел в бездну.
Уинстон! Уинстон!
Амбра бросилась к ограждению, посмотрела вниз и увидела, как смартфон Эдмонда, кувыркаясь, летит, врезается в узорную каменную плитку внутреннего двора и с треском разлетается на мелкие осколки.
В одно мгновение Уинстона не стало.
Перепрыгивая через ступеньки, Лэнгдон наконец добрался до венчающей лестницу башенки и выскочил на крышу. И сразу почти оглох от страшного рева. Прямо перед ним висел вертолет, Амбры нигде не было видно.
Лэнгдон ошалело оглядывался по сторонам. Где она? Он и забыл, как причудлива здесь крыша – кривобокие парапеты… крутые лесенки…бетонные трубы-стражники… бездонные колодцы.
– Амбра!
И тут он заметил ее. Сердце сжалось от страха. Амбра Видаль, навалившись на бетонный парапет, висела над колодцем внутреннего двора.
Лэнгдон бросился к ней и тут же услышал, как над головой просвистела пуля и с визгом вонзилась в бетонный пол где-то позади.
Господи! Лэнгдон упал на четвереньки и пополз в сторону углубления на крыше. Еще две пули просвистели над ним. Вначале он подумал, что стреляют из вертолета, но, пробираясь к Амбре, заметил целую толпу полицейских: один за другим они выскакивали из башенки винтовой лестницы на противоположном краю крыши – с пистолетами и винтовками наперевес.
Они хотят убить меня, подумал Лэнгдон. Я же террорист, похитил будущую королеву. Судя по всему, план Уинстона не сработал, и Амбре не удалось докричаться до телевизионщиков.
Лэнгдон уже почти дополз до Амбры, он был всего в нескольких шагах и тут с ужасом заметил, что рука у нее в крови. Господи, они и в нее стреляют? Над головой просвистела еще одна пуля. Амбра начала потихоньку приподниматься над бетонным парапетом. Она явно пыталась выпрямиться.
– Не вставайте! – закричал Лэнгдон. Он быстро дополз до нее и, заслонив своим телом, огляделся. Бетонные фигуры бойцов в шлемах стояли по периметру крыши как безмолвные стражи.
Рев стал еще оглушительнее, потоки воздуха почти сдували их с крыши – вертолет опустился ниже и завис перед ними, закрыв от полицейских.
– ¡Dejen de disparar! – закричали в мегафон из вертолета. – ¡Enfunden las armas! – Прекратите огонь! Опустите оружие!
Прямо перед Лэнгдоном агент Диас, высунувшись из двери вертолета и стоя на подножке, тянул к ним руку:
– Сюда! Забирайтесь!
Лэнгдон почувствовал, как Амбра дернулась в испуге.
– Скорее! – кричал Диас.
Агент указывал на бетонный парапет ограждения колодца внутреннего двора, предлагая им взобраться на него, уцепиться за протянутую руку и перепрыгнуть в зависший вертолет.
Лэнгдон никак не мог решиться.
Диас взял мегафон у Фонсеки и, направив его прямо в лицо Лэнгдону, закричал:
– ПРОФЕССОР, НЕМЕДЛЕННО ПРЫГАЙТЕ В ВЕРТОЛЕТ! – Голос Диаса гремел как гром. – У МЕСТНОЙ ПОЛИЦИИ ПРИКАЗ УНИЧТОЖИТЬ ВАС! МЫ ЗНАЕМ, ЧТО ВЫ НЕ ПОХИТИТЕЛЬ! НЕМЕДЛЕННО ПОДНИМАЙТЕСЬ НА БОРТ! ВДВОЕМ! ПОКА ВАС НЕ ПРИСТРЕЛИЛИ!
------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------