Глава 486 — Собрание Великих

От лица Артура Лейвина.

У входа в замок клана Индрат нас встретил лорд Экклея, а не Кэзесс. Хотя я и не был удивлён, увидев его, но меня всё равно поразило, что я вообще оказался здесь, независимо от того, кто из лордов асур сейчас передо мной. Я ожидал, что Кэзесс немедленно отвергнет идею Веруна о том, что я должен быть признан новой ветвью расы асур. Вместо этого он согласился выслушать других великих лордов, после чего они с Майр ушли.

Теперь, всего через день после того, как он угрожал убить меня, он будет председательствовать на собрании, где его коллеги обсудят возможность того, что я стану одним из них…

«Лорд Артур, леди Сильви, я так рад снова видеть вас обоих», — сказал Верун, улыбаясь так, словно это было правдой, и взволнованно помахал нам рукой, отчего вокруг его молочно-белых глаз появились морщинки.

Я вглядывался в эти глаза, гадая, какие же козни скрываются за мутной плёнкой.

«Эй, я тоже здесь», — сказал Реджис. Мой спутник был в форме большого теневого волка, его спина доставала мне до бедра. Фиолетовые языки пламени мерцали вокруг его шеи и вдоль хвоста, а его яркие глаза перебегали с лица на лицо, отмечая каждого стражника и самого Веруна, бдительного, несмотря на его легкомыслие.

«Ну конечно, ты здесь. Вы трое — особая троица, не так ли?»

Старый левиафан вздохнул, его мысли, казалось, витали где-то далеко. После долгой паузы он жестом пригласил нас следовать за ним, повернулся на каблуках и быстро зашагал по вестибюлю.

У меня было мало времени, чтобы осмотреться и понять, где я нахожусь. Мои мысли были заняты множеством возможных причин, по которым эта встреча могла пойти наперекосяк. Поскольку эффекты Королевского Гамбита, даже если они были задействованы лишь частично, позволили мне следить за несколькими из этих тем одновременно, это также повысило мою способность вникать в скрытые причины беспокойства.

Верун поприветствовал нескольких драконов, мимо которых мы проходили, и повёл нас вглубь замка. Хотя они относились к нему с уважением, большинство глаз задерживались на Сильви. Слуги и стражники низко поклонились, а несколько асур, которые, возможно, были Индратами или придворными из других кланов, казалось, едва сдерживались, чтобы не броситься ей навстречу.

‘Иногда я забываю, что ты такая чужая для своего народа’, — подумал я, когда асура с сияющими светлыми волосами и сиреневыми глазами споткнулся о собственные ноги, пытаясь поклониться, но забыл перед этим остановиться.

Сильви одарила юношу сочувственной улыбкой, когда мы проходили мимо. ‘Я не могу не задаться вопросом, не является ли это отчуждение преднамеренным. Мой дед не знает настоящую меня и чью сторону я займу. Держа меня на расстоянии — как диковинку, а не как члена семьи, — он создал своеобразный барьер, чтобы я не оказывала негативного влияния на клан Индрат или Эфеот’.

Тихо ступая рядом со мной, Реджис посмотрел на Сильви. ‘Этот парень боится того, что ты собой представляешь. Перемены, альтернативный путь, существование за пределами его маленького пузыря’. Его язык вывалился из уголка рта, когда он ухмыльнулся. ‘И он прав. Блудная принцесса вернулась’. Реджис фыркнул. ‘На самом деле, две принцессы’.

Пока Верун вёл нас, он поддерживал непрерывный поток светской беседы, рассказывая факты о других обитателях замка, портретах, мимо которых мы проходили, и истории клана Индрат и самого Кэзесса. Я слушал, но мои мысли были заняты подготовкой к следующей встрече.

‘Знаешь, Реджис, ты тоже мог бы стать принцессой, если бы захотел’, — мысленно обратилась Сильви к нашему спутнику. ‘Если Артур станет лордом Лейвином, то поскольку ты родился непосредственно от него, то станешь принцессой’.

‘Извините меня, но я — великолепное оружие невыразимого разрушения!’ Фыркнув, Реджис прошёл вперёд, направляясь к Веруну.

‘Это не будет причиной, по которой ты не сможешь носить тиару’. Она взглянула на меня. ‘Особенно если выберешь такую же, как у Артура’.

Я поймал взгляд Сильвии, и мы оба улыбнулись. Напряжение немного спало.

Верун вывел нас на балкон, с которого открывался вид на скалу. Хотя во все стороны простиралось голубое небо, далёкую землю скрывал ковёр бело-серых облаков.

«Я думаю, мы можем срезать путь». Он оторвался от земли и поплыл, как облачко, медленно поднимаясь вверх.

Реджис стал бестелесным и переместился в моё ядро, прежде чем мы с Сильви последовали за ним. Несмотря на его заявления о том, что он решил срезать путь, полёт Веруна был неторопливым, как туман на лёгком ветру. Он показывал на окна и башни, статуи и гравюры и даже остановился полюбоваться гнездом маленькой птички с мерцающими чёрными и красными перьями.

«Горнокрыл» — объяснил Верун с выражением чистого детского восхищения, когда его молочно-белые глаза уставились на птицу. «Его также называют ласточкой-камнетёсом или горной ласточкой. Они живут только здесь, хотя обычно не вьют гнёзда так высоко, предпочитая скалы горы Геолус внизу». Он повернул голову к Сильви. «Они были любимцами твоей матери».

Сильви протянула руку к птичке в гнезде, поколебалась и отдёрнула её. Птичка настороженно наблюдала за ней чёрными, как у жука, глазами. «Она милая».

Верун поплыл вперёд, ведя нас к высокому балкону одной из многочисленных башен. Он приземлился легко, как пёрышко, затем повернул лицо к солнцу, ожидая, пока мы тоже приземлимся. «Ах. Прекрасный день для политики». Приподняв бровь, он посмотрел на меня. «Ты готов, Артур?»

Я обдумал всё, что знал, и огромный океан того, чего не знал, и улыбнулся старому левиафану, поджав губы. «Полагаю, мы скоро узнаем».

Балконные двери, сделанные из стекла или хрусталя, обрамлённые витиеватыми серебряными лозами, открылись при приближении Веруна. В воздухе было так много маны и эфира, что они почти скрывали мощные сигнатуры тех, кто находился в комнате за ними.

Моим глазам потребовалось некоторое время, чтобы привыкнуть к свету, когда я вошёл в башню вслед за Веруном. В тот сумеречный момент, когда я почувствовал, что перемещаюсь между мирами, волосы у меня на затылке встали дыбом, а кожа покрылась мурашками, когда я почувствовал, что голодные взгляды хищников следят за мной.

В просторном помещении стало светлее.

Внутри круглое помещение окружали элегантные белые арки, каждая из которых была тщательно вырезана и напоминала ветви тонких деревьев. Они открывались к таким же арочным окнам и балконам, идентичным тому, через который я только что вошёл. Свет из этих многочисленных окон и стеклянных дверей отражался по всему помещению, делая его почти таким же светлым, как и снаружи.

В комнате доминировал большой деревянный стол в форме почти полной луны. Его темнота резко контрастировала со светлыми стенами и потолком. Семь богато украшенных стульев с высокими спинками стояли на равном расстоянии друг от друга вдоль закруглённой стороны стола, в то время как серебряный и золотой трон, украшенный сверкающими драгоценными камнями, парил в нескольких дюймах от пола.

Мы прибыли не первыми.

Асура со смуглой кожей и дымчато-оранжевыми волосами, собранными в пучок на затылке, поднялся с ближайшего стула. На нём было ниспадающее одеяние, напоминающее земные кимоно, искусно расшитое мерцающими нитями, которые на фоне шелковистой чёрной ткани казались настоящим пламенем. Его серые глаза, казалось, охватили меня всего за мгновение, а затем он повернулся и отвесил лёгкий поклон лорду Экклею — жест равного.

«Лорд Новис из клана Авигнис», — сказал я, обращаясь к фениксу, члену Великой Восьмёрки, с поклоном, который был лишь немного глубже, чем у Веруна и этого феникса. Меня ещё не называли асурой — или главой целого клана или расы. Важно было не показаться слишком самонадеянным, но я также не мог позволить, чтобы меня считали слабым или робким.

«Артур Лейвин, рад вас…»

«Здравствуй!» — резкий, жизнерадостный голос прервал слова лорда Авигниса.

Говорившая была невысокой женщиной со светло-голубой кожей, которая, казалось... двигалась, как будто была не совсем материальной. Она поднялась со своего стула и поплыла по массивному чёрному столу, покачиваясь, как яблоко в мелком ручье. Её юное лицо расплылось в широкой улыбке, обнажившей ослепительно белые острые зубы. Её затуманенные серо-голубые глаза засверкали энтузиазмом, когда она сделала что-то вроде реверанса в воздухе. Её платье, которое больше всего походило на лёгкий ветреный туман, в который она закуталась, развевалось от этого движения.

Маленькая ручка провела по седым волосам, которые точно так же облаком развевались вокруг её головы. «Я леди Аэринд, но как будущая участница Великой Восьмёрки — или Девятки, но это не совсем так, — вы можете называть меня Нефелой!»

Прежде чем я успел ответить, cильфида сделала сальто в воздухе, подлетела к третьей обитательнице комнаты и обняла за плечи чрезвычайно высокую женщину. «А это Мэдс!»

Женщина стояла неподвижно, черты её лица были словно вырезаны из дерева. Когда я присмотрелся повнимательнее, мне показалось, что я различаю едва заметные морщинки на её коже, которые на самом деле напомнили мне кору дерева. «Пожалуйста, леди Аэринд, проявите хоть немного приличия», — сказала она, отступая в сторону, чтобы освободиться от ухмыляющейся сильфиды. «Приветствую вас, Артур Лейвин. Я леди Мапеллия, представительница моего клана и всех гамадриад* других великих кланов Эфеота. Добро… пожаловать».

# Прим. Пер. — В древнегреческой мифологии гамадриады — разновидность нимф деревьев. Это дриады, которые рождаются и умирают вместе с связанным с ними деревом.

Возникло лёгкое колебание, которое явно говорило о том, что мне, на самом деле, не рады, и я присмотрелся к верховной леди гамадриад повнимательнее. В её масляно-желтых глазах не было и намёка на враждебность, несмотря на суровое выражение её лица и позу. Внешне она выглядела бы устрашающе, но простое платье цвета морской волны, облегавшее её стройную фигуру, и копна зелёных волос, густыми локонами спадавших на обнажённые плечи, портили это впечатление.

Я повторил свой осторожный поклон. «Спасибо, леди Мапеллия».

«Мэдс!» — произнесла леди Аэринд театральным шёпотом, прежде чем вернуться на своё место.

«Меня зовут Морвенна, леди Аэринд», — раздражённо произнесла гамадриада.

В этот момент на лестнице за открытой дверью, вырезанной из какого-то светлого дерева и, как и большая часть комнаты, увитой серебряными лозами, появился ещё один асур. Сначала я подумал, что он, должно быть, слуга или сопровождающий, в основном из-за того, что он поднялся по лестнице, вместо того чтобы взлететь или просто появиться в зале заседаний. Затем я увидел его.

Несмотря на то, что он был одет в простую бежевую рубашку, обтягивавшую широкую грудь и рельефные мускулы, ремень, поддерживавший его кожаные штаны, был инкрустирован золотом и усыпан странными разноцветными драгоценными камнями. У него была длинная и густая борода, но в остальном ухоженная, а в ушах он носил бриллиантовые серьги. В этом человеке было что-то очень солидное, и его сигнатура маны сразу напомнила мне Врена.

«А, Радикс, ты, как всегда, вовремя», — сказал Верун, положив руку мне на спину и мягко направляя меня вокруг стола. Я услышал, как лорд Авигнис за моей спиной представляется Сильви.

«Так это и есть тот самый щенок, да?»

Мужчина — Радикс из клана Грандус, которого я теперь узнал, — шагнул вперёд и грубо пожал Веруну руку. Сначала я подумал, что он на несколько сантиметров ниже меня, но, когда он приблизился, мне показалось, что он в какой-то момент стал немного выше. Однако когда он протянул мне руку, оказалось, что он в точности моего роста.

Я пожал его руку, которая была грубой, как камень. Его пальцы сжали мою руку с такой силой, что могли бы сломать кость, если бы моё тело не было укреплено эфиром. В то время как другие лорды до сих пор были полностью сосредоточены на мне, Радикс смотрел сквозь меня на Реджиса. Его чёрные, как кремень, глаза сузились.

«Это сигнатура Врена из клана Каин, четвёртого в своём роде?» — спросил он.

Вместо того, чтобы ждать подтверждения, он протиснулся мимо меня и опустился на колени перед Реджисом, который настороженно наблюдал за ним. Глаза моего спутника расширились, когда Радикс взял его за челюсть, заставляя открыть рот. Титан осмотрел рот Реджиса, как тинкер* осматривает лошадь.

# Прим. Пер. — tinker — тинкер (лудильщик/жестянищик) — в средневековье был странствующим ремесленником/слесарем. В современности — оскорбление для цыган (а ещё персонаж в доте).

«Хм», — это было всё, что он сказал, затем встал, почесал Реджиса за ухом и, наконец, бросил ему что-то похожее на кусок сушёного мяса, появившийся словно из ниоткуда.

«Я чувствую себя странно оскорблённым, но в то же время польщённым», — сказал Реджис, пережёвывая мясо. «Боже мой, это вяленое мясо такое вкусное. Что это вообще такое?»

Радикс плюхнулся на стул и закинул ногу в ботинке на стол. «Это особое угощение, которое обычно готовят для наших зверей-хранителей».

‘Если ты станешь лордом асур, членом прекрасной Девятки или чего-то там ещё, ты должен раздобыть рецепт этой штуки’, — в отчаянии подумал Реджис. ‘Меня не волнует, придётся ли нам из-за этого воевать’.

Одна из балконных дверей открылась сама по себе, и в ней сгустилась тень. Из тени выступил худощавый мужчина в чёрных боевых доспехах. Его тёмно-красные глаза быстро оглядели комнату, прежде чем остановиться на мне. Он потеребил один из своих рогов, которые росли у него на лбу и загибались назад, прежде чем снова изогнуться вперёд, указывая на меня, как два копья.

Внезапное появление василиска застало меня врасплох. Логически я понимал, что клан Кётан представляет василисков в Великой Восьмёрке, но я не предполагал, что он действительно будет присутствовать.

Приняв мгновенное решение, я обошёл стол и направился к нему. Василиск настороженно наблюдал за моим приближением. Не из-за страха, как мне показалось, а из-за неуверенности во мне или моих намерениях. Я остановился перед ним и протянул руку, точно так же, как это сделал Радикс. Тёмно-красные глаза лорда Кётана скользнули мимо меня туда, где, как я знал, стоял лорд Авигнис. Они союзники? Я задумался. В этом был определённый смысл: и василиски, и фениксы потеряли свои великие кланы во времена Вритры и Асклепия. Та часть моего сознания, которая была задействована в магии Королевского Гамбита, начала анализировать эту информацию.

После недолгого колебания василиск взял меня за руку. Несмотря на свой довольно хрупкий вид, у него была сильная хватка. «Артур Лейвин. Человек, который сразил Агрону Вритру». Внезапно он отпустил мою руку и опустился на одно колено. Атмосфера в зале, казалось, стала очень напряжённой, и я почувствовал, как тяжесть внимания окружающих угрожает поставить меня на колени. «Я, Рэй Кётан, представитель клана Кётан и всех василисков Эфеота, в безмерном долгу перед вами». Он поднял голову, чтобы встретиться со мной взглядом, и что-то жгучее, гневное и тёмное промелькнуло в глубине его налитых кровью глаз. «Клан Вритра почти уничтожил нашу расу в своих эгоистичных стремлениях. Вы принесли нам справедливость. Это забудется не скоро».

Несмотря на то, что Королевский Гамбит был частично активен, я не нашёлся, что сказать, и только твердо кивнул в ответ. К счастью, рядом со мной появилась Сильви. Она протянула руку лорду Кётану, который пожал её с той же настороженностью, с какой наблюдал за мной ранее. «Лорд Кётан. Мы ценим ваши слова и намерения, стоящие за ними, но будьте уверены, борьбу с моим отцом мы вели ради блага всех живых существ в обоих наших мирах. Вы нам ничего не должны».

‘Хорошо сказано’, — с благодарностью подумал я.

Рэй встал и выпрямился во весь рост. Не говоря больше ни слова, он обошёл стол и занял место рядом с лордом Авигнисом.

Кажется, нам не хватает только повелителя пантеонов и самого Кэзесса.

«Артур, вы с леди Сильви можете присоединиться ко мне здесь», — сказал Верун, указывая на свободное место между его креслом и креслом Радикса, прямо напротив трона Кэзесса. По традиции, вам придётся стоять до тех пор, пока вас не отпустят или, как в нашем случае, не предложат сесть за стол».

Нефела рассмеялась, и по комнате пронёсся прохладный ветерок, пахнущий душистым кустарником и гардениями. «О, это интересно».

Я встал на предложенном месте, Реджис — с одной стороны, а Сильви — с другой. Шестеро собравшихся лордов и леди выжидающе уставились на меня, затем все как один повернулись к трону. Внезапно на нём оказался Кэзесс. Не было ни вспышки света, ни ощущения движения, только рябь в эфире.

Его взгляд остановился на единственном свободном месте за столом. Он на мгновение закрыл глаза, затем открыл их и посмотрел на леди Мапеллию. «Лорд Тиестес, похоже, намеренно не торопится, но он появится здесь с минуты на минуту. А пока мы подождём. В тишине».

По левую руку от него неподвижно сидела леди Мапеллия. Рядом с ней беспокойно ёрзала Нефела. Остальные лорды держались спокойно. Взгляд Кэзесса остановился не на мне, а на его внучке.

Верун поймал мой взгляд, когда я осматривался по сторонам, и незаметно подмигнул мне.

Целая минута прошла в этом неловком, вынужденном молчании. Наконец, оно было нарушено, когда высокая, атлетически сложенная фигура приземлилась на том же балконе, с которого мы вошли. Двери открылись, и он целеустремлённо вошёл. Этот человек, которого я знал как Адемира Тиестеса, повелителя своего клана и всей расы пантеонов, двигался как хищник. Его четыре передних, устремлённых вперёд глаза лишь на мгновение остановились на мне, прежде чем сфокусироваться на пустом кресле между лордом Грандусом и лордом Кётаном. Однако ярко-фиолетовые глаза по бокам его головы постоянно перемещались с одного лорда на другого, на меня и моих спутников, а затем снова на Кэзесса.

Кэзесс несколько долгих секунд наблюдал, как лорд Тиестес устраивается поудобнее, прежде чем снова обратить своё внимание на комнату в целом. «Поскольку мы все знаем, зачем нас собрали вместе — и большинство, похоже, уже обсудили ситуацию в более приватной обстановке, — я ожидаю, что эта встреча будет короткой».

Гамадриада, леди Мапеллия, встала. «Было высказано предположение, что этот человек, Артур Лейвин, на самом деле мог эволюционировать из простого низшего существа в то, что можно считать новой ветвью генеалогического древа асуров». Она сделала паузу и огляделась по сторонам, чтобы убедиться, что все её услышали. «Наша единственная задача сегодня — решить, правда ли это. Для начала, мы открываем заседание Великой Восьмёрки для любого лорда или леди, которые желают высказать своё мнение». Затем она села.

Я искоса взглянул на Веруна, но он оставался неподвижным и молчаливым.

Удивительно, но встал именно лорд Тиестес. Он посмотрел прямо на меня и сказал: «Вы все принимаете желаемое за действительное. Этот лессер убил двоих из семьи Тиестес, а также уничтожил клан Вритра. Никто из нас не хотел бы верить, что лессер способен на такое, и всё же этот человек сделал это. Однако, вместо того, чтобы признать реальность, вы пытаетесь сделать из него того, кем он не является. Потому что он не асур, и даже убийство генерала Алдира из клана Тиестес не может сделать его им».

Кэзесс не наблюдал за пантеоном, скорее, он внимательно изучал меня.

Нефела, парящая над своим креслом, раздражённо фыркнула, отчего её крылья затрепетали. «Только пантеоны считают, что асурой можно стать, убивая всех подряд, Адемир! Посмотрите на него. У него не лессерское телосложение. Я имею в виду, у него даже золотые глаза!» Она задумалась и посмотрела на леди Мапеллию справа от себя. «У лессеров бывают золотые глаза?»

Морвенна ответила ей каменным взглядом и слегка пожала плечами.

Адемир сидел, скрестив руки на груди. «Мы все уже слышали историю о самопожертвовании леди Сильви и физическом возрождении их тел. Возможно, она придала ему какой-то аспект асуры, но как это соотносится с эпохами эволюции и обретения силы, через которые прошла каждая из наших рас?»

Лорд Грандус наклонился вперёд, поставив локти на стол и обхватив ладонями свою густую бороду. «Если мы посмотрим на действия этого мальчика, то мы вынуждены задуматься о том, как эти действия были совершены. Сами по себе действия — не причина, по которой мы здесь собрались, а лишь катализатор дискуссии».

Его глубокий голос прогрохотал в воздухе так, что я почувствовал его в своей груди. «Мой клан уже давно считает своим долгом изучать развитие жизни и даже формировать это развитие. Нет причин, по которым человек не мог бы стать чем-то большим, используя достаточно мощные искусства маны или эфира. И в этом случае, даже если он не эволюционировал вместе с остальными асурами, можно также привести доводы в пользу его включения в нашу культуру по целому ряду причин. Нам следует воздержаться от поспешного принятия решения и вместо этого потратить время на дальнейшее изучение Артура».

«Несмотря на необходимость проведения исследований...» — василиск Рэй из клана Кётан, поднял палец в воздух, когда начал говорить. Он запнулся на середине предложения, бросив украдкой взгляд на Кэзесса, который едва заметно кивнул. «Несмотря на необходимость проведения исследований», — снова начал он, — «мы не должны упускать из виду текущую ситуацию».

Он встал, упёрся ладонями в крышку стола и наклонился вперёд. «Агрона Вритра представлял опасность для нас на протяжении многих сотен лет, и его оккупация нашей родины — той самой земли и мира, в котором родился Эфеот, — была оскорблением и угрозой. Из-за Агроны мы слишком долго были отрезаны от развития малого мира, и это заслонило от нас их прогресс. Артур Лейвин стоит здесь как доказательство их эволюции, и его заслуги в победе над кланом Вритра должны быть вознаграждены соответствующим образом».

«Имя асура — это не просто титул, который можно обменять на добрую волю политиков!» — огрызнулся Адемир.

Собрание перешло в споры и перебранку. Всё закончилось только тогда, когда Кэзесс послал импульс Силы Короля, который привлёк к себе всеобщее внимание.

«Мы слышали низменные эмоциональные реакции, но никто из вас не представил никаких доказательств, только предложили нам найти их». Внимание Кэзесса переключилось на Веруна. «Мне сказали, что этот разговор уже начался, и это побудило меня перенести его в более официальную обстановку. Но то, что я услышал здесь сегодня, меня... не убедило. Только лорд Тиестес, кажется, говорит здраво».

Я заметил, как напряглась челюсть Адемира, а губы побелели, когда Кэзесс упомянул его. В его глазах появилось каменное выражение, которое можно было принять за враждебность. Я обдумал то, что узнал о бегстве Алдира с Эфеота, и понял, что Адемир всё ещё испытывает гнев из-за того, как Кэзесс обошёлся с его соплеменником.

Лорд Авигнис прочистил горло. «Простите меня, лорд Индрат, но я не думаю, что вы справедливы к Рэю. Его слова вызывают у меня много вопросов. Вопросов, на которые, я думаю, лучше всего ответил бы сам Артур».

Феникс повернулся и посмотрел на меня, в его серых глазах вспыхнули огненно-оранжевые искры. «Мы все были осведомлены о некоторых фактах, Артур. Ты едва не погиб, направляя волю могущественного дракона Сильвии Индрат, но тебя спасла твоя связь с её дочерью, леди Сильви. В результате твоё тело стало ближе к телу асуры, чем к человеческому. У тебя есть ядро, но оно состоит из эфира, а не из маны, и ты манипулируешь им, наполняя своё тело непосредственно эфиром, в отличие даже от драконов. И ты используешь определенные... эфирные искусства. Например, способность, которую ты использовал для допроса преступника Вритры, Олудари».

«Однако остается неясным, как именно ты обезвредил Агрону Вритру». В его глазах вспыхнули искры, хотя в остальном выражение его лица оставалось бесстрастным. «Какую силу ты использовал?»

Раздражённо хмыкнула гамадриада, Морвенна из клана Мапеллия. «Как этот вопрос поможет нам при рассмотрении статуса Артура, как асуры?»

Наклонившись вперёд над столом так, что его грудь практически легла на него, Радикс ответил: «Конечно, Новис! Нам было необходимо принять новые формы, чтобы сдержать нашу растущую мощь, ещё до того, как наши предки выковали Эфеот из почвы малого мира. Поступая так, мы придавали нашим искусствам маны свои особые сильные стороны. Хотя использование Артуром эфира интересно, оно также довольно очевидно. Ему была дарована воля дракона в дополнение к тому, что он был связан с леди Сильви. Само по себе это ничего не доказывает. Но эта сила, которая захватила Агрону...» Его стальной взгляд пронзал меня, словно он пытался вытянуть из меня правду с его помощью. «Что это была за сила? Это какая-то лессерская способность или результат твоего родства с драконами?»

Все взгляды были устремлены на меня, так что никто, кроме моих спутников, не заметил, как Кэзесс пристально посмотрел на меня. Предупреждение было очевидным.

Реджис, который сел и теперь почёсывал ухо задней лапой, мысленно закатил глаза. ‘Да пошёл он. Я говорю, расскажи им. Ты Артур Лейвин, Владыка Судьбы!’ — сказал он со злобным смехом.

Сильви заёрзала рядом со мной. ‘Не хотелось бы использовать его язык, но Реджис, возможно, прав. Если Кэзесс скрыл откровение Судьбы от остальных асур, его раскрытие может изменить ситуацию в нашу пользу’.

Я вспомнил свой разговор с Кэзессом над лавовыми полями. Возможно, но мы также пока не видим всей картины целиком.

«Вся моя магия — эфирная по своей природе», — сказал я в ответ на вопросы, которые были заданы лордами Грандусом и Авигнисом. «По мере того как я обретаю понимание, я получаю доступ к искусствам, заключенных в самом сознании эфира, формируя то, что я назвал божественными рунами — кусочки мощной магии, которые впечатываются прямо в мою плоть»

«О, как увлекательно!» — Спросила Нефела, проплывая передо мной прямо над столом. «Мы можем посмотреть?»

Прежде чем я успел ответить, Верун кашлянул в тыльную сторону ладони, затем медленно встал. Нефела прикусила щёку и вернулась на своё место.

Спина Веруна постепенно выпрямлялась, создавая впечатление, что он был даже старше, чем выглядел. Его улыбка, когда он взглядом обвёл комнату, была дрожащей. С человеческой точки зрения, он, казалось, постарел лет на пятьдесят с момента нашего прибытия, но я не мог сказать, было ли это показухой или каким-то образом результатом самого разговора.

«Это совершенно правильно, что все собравшиеся за этим столом увлечены этим разговором», — сказал он, медленно произнося каждое слово и тщательно выговаривая его. «Никогда раньше такой вопрос не рассматривался. Мы, асуры, медленно растём и медленно меняемся. Это не в нашей природе. И поэтому после поражения Фантомов нас осталось всего восемь рас. Даже смешение наших рас никогда не приводило к появлению новой ветви на нашем длинном и легендарном генеалогическом древе».

Верун сделал паузу, чтобы собраться с мыслями и перевести дыхание. Его молочно-белые глаза, казалось, сосредоточились поверх голов всех сидящих за столом. «Но мы не можем отрицать того, что судьба уготовила нам. То, что эта эволюция произошла сейчас, когда ситуация с Агроной, казалось, перерастала в полномасштабную войну, — это, безусловно, не просто случайность. Рост Артура, его трансформация были необходимы для выживания обеих наших культур. Теперь у нас есть возможность, которой у нас никогда раньше не было: меняться и расти как народ, вместе с лессерами, с которыми мы так долго были в разлуке. Позвольте клану Лейвин говорить от их имени, быть их голосом. Мы не можем позволить нашим мирам разрушаться и порождать ещё одного Агрону».

Остальные асуры задумчиво наблюдали за тем, как Верун пытается сесть обратно. Я видел, как его слова подействовали на них, изменив направление разговора за считанные мгновения.

‘Не все они уважают друг друга, но они уважают его’, — отметила Сильви. ‘Я не могу не задаться вопросом, не оказались ли мы в эпицентре нарастающей борьбы за власть между кланами асур’.

Я вспомнил каждую встречу с Веруном. Почему он подарил мне траурный жемчуг? Я снова задумался. Вслух я сказал: «Спасибо, лорд Экклея. Я ценю ваше доверие». Сделав паузу, чтобы убедиться, что я привлёк всеобщее внимание, я продолжил: «Когда мне впервые сказали об этом... предложении, признаюсь, я сам не был до конца уверен, что оно правильное и что я вообще этого хочу».

Адемир нахмурил брови, а Морвенна слегка вздёрнула носик.

«У меня есть дом, куда я могу вернуться, и люди, которые полагаются на меня и которые, вероятно, страдают сейчас, когда мы разговариваем. Дикатен и Алакрия нуждаются во мне, а не в Эфеоте». Я позволил им осмыслить эти слова.

Кэзесс вежливо слушал, в остальном выражение его лица было подчёркнуто бесстрастным. Новис, стоявший рядом с ним, что-то прошептал Рэю.

«Но, слушая вас всех, собравшихся здесь сегодня, я кое-что понял». По моей мысленной команде Сильви и Реджис приблизились ко мне на полшага, так что мы почти касались друг друга. «Этим людям действительно нужно, чтобы я был здесь. Я нужен им, чтобы защитить их, а это значит, что у меня есть голос среди асур».

Нефела удобно устроилась на своём месте, скрестив руки на столе и положив подбородок на предплечья. Трудно было сказать, была ли она в восторге или думала о чём-то совершенно другом.

«Может, я и не родился среди асуров, но я был вплетён в ваш народ ещё до того, как родился», — твёрдо сказал я. «Я был связан с вами, обучался среди вас, сражался бок о бок с вами и против вас. И, как в плавильной печи, присутствие асур в моей жизни сформировало из меня что-то другое, что-то новое».

Я посмотрел прямо на Радикса, который постепенно откинулся на спинку стула, пока я говорил. Он в глубокой задумчивости теребил пальцами свою бороду.

«Я не только обрёл великую силу и эволюционировал за пределы своей человечности, я, подобно асурам, трансформировался, чтобы сдержать эту силу».

Выпустив внезапный поток эфира, я полностью активировал Сердце Мира и Королевский Гамбит. На моей коже и под глазами загорелись яркие эфирные руны. Мои волосы взметнулись вверх, окружая корону света, парящую над моей головой. Эфир сконденсировался в моих венах, пока не засиял на моей коже светящимися линиями.

Мой голос резонировал, когда я говорил, слова складывались из дюжины параллельных мыслей.

«Вы спросили, и я отвечу. Сила, которой я обладаю, — это сама Судьба».