Гильотинирование Половых Органов Порно Рассказы

Гильотинирование Половых Органов Порно Рассказы




💣 👉🏻👉🏻👉🏻 ВСЯ ИНФОРМАЦИЯ ДОСТУПНА ЗДЕСЬ ЖМИТЕ 👈🏻👈🏻👈🏻

































Гильотинирование Половых Органов Порно Рассказы
Нужен ПОСТОЯННЫЙ ЕБАРЬ, готова стать спонсором


date_range 05.05.2021


visibility 922


timer 110


favorite 11


add_circle в закладки



В данном рассказе возможна смена имён персонажей.
Изменить

Нужен ПОСТОЯННЫЙ ЕБАРЬ, готова стать спонсором

Понравился сайт? Добавь себе его в закладки браузера через Ctrl+D.

Любишь рассказы в жанре Экзекуция ? Посмотри другие наши истории в этой теме.


Комментариев пока нет, расскажи что думаешь о рассказе!


Рассказов: 64 770
Добавлено сегодня: 0

Нужен ПОСТОЯННЫЙ ЕБАРЬ, готова стать спонсором
Нужен ПОСТОЯННЫЙ ЕБАРЬ, готова стать спонсором
Обожаю когда мою маму называют сукой! Она шлюха которой нрав...
Мне повезло с мамой она у меня такая шлюха, она обожает изме...
Извещение пришло в воскресенье. Точнее сказать, обнаружила я его в воскресенье, а когда оно пришло – сегодня, в воскресенье, или вчера, в субботу, я не знала, так как предыдущий раз заглядывала в почтовый ящик накануне утром, когда выходила в магазин за хлебом. Разглядывая маленький серый листочек, сообщавший, что в почтовом отделении меня ожидает заказное письмо, я почувствовала, как у меня тоскливо заныло под сердцем. Существовала, конечно, слабая надежда, что в письме счёт из налоговой или рекламное предложение. Но нехорошее предчувствие уже прочно поселилось в груди. Я спрятала извещение в сумочку, спустилась по ступенькам вниз, и вышла из подъезда на улицу. Погожий зимний день с морозом и солнцем (совсем как у Пушкина) немного поднял настроение. Почтовое отделение находилось недалеко – через три дома от моего. По дороге я зашла в продуктовый магазин, купила полкило пельменей. Сама-то я придерживаюсь строгой диеты, но Катька их обожает. Её стройной юной фигурке сладкое, мучное и мясное не наносит никакого вреда.

На почте было немноголюдно. Подойдя, к свободному окошку я предъявила уведомление. Равнодушная тетка за стеклом небрежно швырнула на стойку не один, как я ожидала, а два одинаковых конверта без обратного адреса. Одно письмо было адресовано мне, а другое – Катерине. Сомнений оставалось все меньше. Непослушными пальцами я убрала конверты в сумочку.

Придя домой, я скинула пальто и сапоги, не раздеваясь, прошла в гостиную. Извлечённые из сумочки конверты обжигали ладони. Я вскрыла предназначенное мне письмо: стандартный казенный бланк с гербом Министерства юстиции.

Казенные строчки занозами залезают в сознание, лишая надежды:
Настоящим извещаем Вас, что по результатам рассмотрения Вашего прошения о помиловании смягчающих обстоятельств, позволяющих заменить высшую меру социальной защиты на иное наказание, не связанное с лишением жизни, не установлено. Сообщаем, что для исполнения вынесенного в отношении Вас приговора N от дд.мм.гг Вам необходимо явиться дд.мм.гг в 12 ч. 30 мин. в Центр исполнения наказаний при Специальном судебном присутствии N-й губернии по адресу: *****. Явка строго обязательна. Неявка без уважительных причин влечёт за собой уголовную ответственность по ст. 1254 Имперского Уложения о наказаниях.
В конверте была ещё одна бумажка, которая при ближайшем рассмотрении оказалась памяткой для осуждённых к высшей мере социальной защиты. Согласно этой памятке, приговорённому (приговорённой) следовало явиться в ЦИН за пять минут до назначенного времени. При себе иметь удостоверение личности, смену белья, носки (для женщин также ночную рубашку и тапочки), запас продуктов на пять суток, косметические и гигиенические принадлежности. Рекомендовалось также заблаговременно произвести эпиляцию на интимных зонах.

Несколько минут я тупо пялилась в окно, за которым лежал засыпанный снегом город, собирая в кучу шизофренически разбегающиеся мысли. Через пять дней меня казнят. Холодно и бездушно лишат жизни, а перед этим будут долго и изощренно мучить. Как я дошла до жизни такой? Очень своевременный вопрос. Трудно сказать, с чего именно все началось. Может с судебной реформы, а может, с Катьки или Самвела. Жизнь подкладывает подлянки исподволь, незаметно. Из ниточек завязываются отдельные узелки, а из них, в свою очередь, порой рождается тугая удушающая петля.

Двадцать лет назад наша прекрасная страна была провозглашена Империей. Реставрация Империи повлекла за собой глубокие реформы. Население было разделено по имущественному признаку на четыре класса: дворяне, господа, мещане, и рабы. Согласно закону о цифровой безопасности, наиболее социально незащищенные сословия (мещане и рабы) подлежали обязательному цифровому кодированию. При рождении им в мозг вживлялась капсула с микрочипом, позволявшая отслеживать их местоположение, а на предплечье наносился специальный штрих-код. Дворяне и господа имели право на ношение специальных отличительных знаков в виде золотой лилии и серебряного жука скарабея, соответственно классу. Рабам помимо чипа полагались ещё цифровые ошейники. В рабство к государству и частным корпорациям попадали, как правило, за долги по налогам, невыплаченные кредиты и ипотеку. Иногда, в качестве наказания, или для того чтобы расплатиться с долгами, родители продавали в рабство несовершеннолетних детей. Обращать в рабство дворян и господ запрещалось. Государственные рабы выполняли общественные работы (строили дороги, мосты, убирали мусор и и.д.), а коммерческие, как правило, трудились на заводах и фабриках или прислуживали в домах привилегированных сословий. Новые веяния коснулись и судебной системы. По многочисленным просьбам населения была восстановлена смертная казнь, как для мужчин, так и для женщин. Дворян и господ к смертной казни приговаривали только в исключительных случаях и по личному распоряжению Его Высочества Императора. Для прочих же действовали обычные уголовные суды. Разумеется, введение смертной казни стало только первым этапом реформы, имеющей целью улучшение нравов в Империи. Через несколько лет для мещан и рабов были введена система телесных наказаний. За совершение административных правонарушений, например, нарушение ПДД или езду в нетрезвом виде, провинившихся приговаривали к порке розгами или плетьми. За мелкое воровство и хищения дробили пальцы, отрубали руки и ноги, клеймили раскалённым железом. За более серьёзные преступления была предусмотрена каторга или смертная казнь.

Все эти новшества способствовали небывалому в истории расцвету нашей страны (по крайней мере, так говорили в новостях по телевизору)...

Катька появилась в моей жизни три года назад и почти случайно (хотя, как говорили древние, случайность – это всего лишь непознанная закономерность). Она была дочерью моей лучшей подруги Марины Беловой, которая умерла от тяжелой болезни. Перед смертью Марина попросила меня не бросать Катю, которой тогда едва исполнилось пятнадцать лет, на произвол судьбы. Родственников у Катьки кроме Марины не было. Маринин муж (и Катькин отец) ушёл из семьи вскоре после рождения Кати, оставив Марину в одиночестве, да ещё с грудным ребёнком на руках. Марина сутками вкалывала, чтобы обеспечить Кате достойное будущее. Поскольку Катя происходила из мещан, после смерти матери до совершеннолетия её ждал Работный Дом, который мало чем отличался от каторги (квартира Марины отходила за долги «Чудо-Банку»). Идея взять Катерину на воспитание пришлась мне по душе. Сама я детей иметь не могла (были проблемы по женской части) и к своим тридцать восьми годам проживала одна в двухкомнатной квартире. Пребывание Катьки в моем доме должно было скрасить одиночество. Катя казалась мне ангелочком во плоти. Красивая, скромная, сероглазая девочка с безупречными манерами. Такой запомнила я ее, когда бывала в гостях у Марины. Боже..., как же я ошибалась. Первое время Катя Белова действительно была паинькой. Но через полгода в неё словно вселился бес. Она прогуливала уроки в школе, начала курить, и тесно общаться с противоположным полом. Причём, сверстники её интересовали не слишком. Катя предпочитала мужчин старше себя. Юная развратница часто появлялась дома глубоко заполночь пьяная в лоск, а то и в лоскуты. Я ругала Катьку, устраивала скандалы, грозилась ее выпороть или сдать в Работный Дом. Похмельная Катька плакала и обещала исправиться, но её обещаний хватало ненадолго. После девятого класса Катерина ушла из школы, объявив, что образования с неё хватит, и пора уже начинать зарабатывать деньги. Я пристроила Катю продавщицей в магазин, где работала управляющим менеджером. Катерина взялась за ум и до недавнего времени радовала меня примерным поведением. Беда пришла оттуда, откуда я её совсем не ждала. На Катьку положил глаз сын хозяина магазина Артура Карпеняна - Самвел. Смуглолиций южный красавец на БМВ последней модели покорил ее сердце цветами, шампанским, и свиданиями в лучших ресторанах города.

Катька объявила, что через полгода выходит за Самвела замуж. Молодые запланировали медовый месяц на море. Самвел, который крутился по бизнесу, предложил перед свадьбой подзаработать денег – взять на реализацию в наш магазин крупную партию безакцизной водки. Понимая, чем это дело может нам грозить, я долго отнекивалась, но хитрая лиса - Катька сумела меня уговорить. Первое время все шло как по маслу, и я регулярно откладывала деньги ей на приданное. Однако в одну из поставок к нам попала «паленка». Несколько десятков человек отравились (правда не насмерть). Дело имело большой резонанс. Полиции не составило труда прокрутить цепочку и выйти на наш магазин. Почувствовав, что пахнёт жареным, семейство Карпенян растворилось в неизвестном направлении. Мы же с Катериной предстали перед судом. На мягкий приговор я не надеялась, но рассчитывала отделаться каторгой или, в крайнем случае, повешением. Однако наказание оказалось гораздо строже. Мы обе нарвались на колесование. Возможно, не последнюю роль в этом сыграло поведение Беловой на суде. Вместо того, чтобы смиренно каяться, просить прощения, Катерина наряжалась для походов на судебные заседания в вызывающе короткие юбки, грубила судье и пререкалась с прокурором. Кончилось тем, что после очередной Катиной дерзости, взвинченный до белого каления служитель Фемиды приказал приставу заставить её замолчать, и свой приговор Белова выслушала с кляпом во рту. Суд приговорил меня к смертной казни через колесование первой степени, а Катерину - к колесованию второй степени (чем первая степень отличается от второй, я понятия не имела). В качестве дополнительного наказания нам предстояло провести пять дней в камере пыток. До казни меня должны были подвергнуть обычной, а затем чрезвычайной пытке. К Беловой, учитывая ее юный возраст, суд проявил гуманность, предписав только обычную пытку...

До исполнения приговора нас отпустили домой, установив за нами электронный надзор. Катерина была с рождения чипована и специальных технических средств для слежки за ней не требовалась. Хотя я и была потомственной мещанкой, чип мне не внедряли, так как я родилась ещё до выхода закона о цифровой безопасности. По-этому суд распорядился надеть на меня электронный браслет. С момента провозглашения приговора прошло два месяца. Все это время я тешила себя надеждами на смягчение наказания. И вот... Надежды больше нет.

Я сидела в гостиной на диване, в десятый раз перечитывая злосчастное письмо, как будто надеясь, что его содержание при очередном прочтении изменится. На глаза наворачивались злые слезы. В одной книжке по психологии я прочитала про пять стадий принятия неизбежного: отрицание, гнев, торг, депрессия, и наконец, принятие. Судя по всему, сейчас я находилась на второй. «Нужно же Катька сказать, - подумала я, - представляю как я сейчас выгляжу.» Не раскисать, барышня. Выше голову! Нужно просто принять неизбежное и точка. Взяв с туалетного столика зеркальце, я внимательно осмотрела свою физиономию. На меня смотрела симпатичная женщина лет тридцати пяти (я выгляжу моложе своих лет) с пышной гривой каштановых волос и грустными усталыми глазами. Набрав в легкие побольше воздуха, я встала с дивана и продефилировала в Катину комнату. Белова в неглиже валялась на неубранной постели. На ней была коротенькая, до пупка, шелковая пижамная кофточка и полупрозрачные кружевные шортики. В руке у Катьки был наполовину пустой бокал с коньяком. Початая бутылка стояла на полу возле кровати.

— Что, допрыгалась, предпринимательша хренова! – я со злостью швырнула на постель невскрытое письмо, адресованное Катье, - завтра в ЦИН идти.

Белова подняла на меня полный страдания взгляд:

— Мне – да. Тебе, думаю, тоже. Сама открывай.

Катерина нетвердой рукой поставила бокал на пол, взяла конверт осторожно, как будто прикасалась к гремучей змее. Вскрыла, достала письмо, прочитала, не глядя швырнула в дальний угол. Обиженно, как ребёнок, надула губки. По щекам её покатились слезы.

— Самвельчик, миленький, ну почему ты меня бросил..., - захныкала Катя. – Ты же ведь придешь за мной и спасёшь, правда... Тёть Наташ, давай сбежим... Найдём Самвела... Я знаю, он хотел взять меня с собой но ему что-то помешало... Может, его тоже схватили. Он сейчас в тюрьме.

Катино сюсюканье взбесило меня даже больше, чем проклятое письмо. Я схватила Белову за кофточку, рывком посадила в кровати:

— Дура ты, чипованая! Куда ты сбежишь. Найдут и колесование тебе мелочью покажется. В кипятке живьём сварят.

— Ну тогда ты теть Наташ беги, - пьяно пробормотала Катя. - Обо мне не думай. Я... я все вытерплю. Меня Самвел вытащит.

— Ага, жди! Он уже где-нибудь высоко в горах. На исторической родине коз трахает. Как я тебя могу бросить, Катюш. Вместе согрешили, вместе и отвечать будем. И на казнь пойдём вместе.

Катька опять зарыдала. Мне стало жаль девчонку. Я присела рядом на кровать, осторожно обняла Катю за вздрагивающие плечи, долго гладила по спутанным волосам, и шептала в ушко всякие успокаивающие глупости. Катя немного повеселела.

— Вставай, детка, нужно приготовиться, - сказала я. – Выбрать вещи, прибраться в квартире. Потом некогда будет.

— Теть Наташ, ты пожалуйста сама..., - попросила Катя. – Я хочу побыть одна.

— Ладно, только много не пей. Завтра придётся встать пораньше.

Оставив Катерину предаваться горю в одиночестве, я вернулась в гостиную, открыла шкаф и начала выбирать, что взять с собой. Оказалось, что когда принимаешь неизбежное, становится гораздо легче. Я сложила свою одежду, обувь, и прочие необходимые принадлежности в большую спортивную сумку. Потом занялась сбором Катькиных шмоток, выбрав на свой вкус. Перебрала бумаги, выбросив все ненужное, сходила в магазин за продуктами. Такое ощущение, будто не на казнь собираюсь, а в длительную командировку. Потом приготовила ужин. Отнесла в Катькину комнату тарелку ее любимых пельменей. Девчонка уже не плакала, а смотрела какой-то дурацкий ролик на ютубе. Она вяло и без аппетита перекусила, не отрываясь от экрана компьютера. Когда я разобралась с делами, была уже глубокая ночь. На мой смартфон пришла эсэмеска с приглашением на «процедуру» в ЦИН. «Едрить через коромысло, - подумала я, - какая трогательная забота». На всякий случай я завела будильник на девять утра, и легла было в постель с бокалом вина, но вдруг вспомнила кое о чем. В памятке для приговорённых было сказано, что нужно выбрить растительность в интимных местах. С подмышками у меня всегда полный порядок, а вот внизу я брилась нечасто. Артуру Карпеняну, с которым мне время от времени приходилось встречаться не только на работе, но и в койке, нравились небритые женщины. Вздохнув, я вылезла из постели, и поплелась ванную комнату. После горячего душа с помощью бритвы избавилась от волос на лобке, потом воспользовалась депилятором. Теперь мой лобок и срамные губы сияли первозданной наготой. Мне казалось, что перед завтрашним днем я не усну, но вырубилась я почти сразу, как только голова коснулась подушки. Утром я проснулась по будильнику. Разбудила недовольную Катьку (обычно, когда не нужно идти на работу она дрыхнет до одиннадцати утра). Мы позавтракали и начали собираться. Катерина сегодня была в странном, возбужденно-приподнятом настроении, да и мне не верилось, что через несколько часов нам предстоит очутиться в пыточном застенке.

Белова долго вертелась перед зеркалом, накладывая макияж. В своё последнее путешествие она нарядилась во все лучшее как новогодняя елка: надела золотые серьги с аметистом, которые достались ей в наследство от матери, на плечи накинула шубку из соболя. Я облачилась в своё повседневное пальтишко на рыбьем меху. Из украшений выбрала маленькие серебрянные сережки-гвоздики.

— Присядем, что ли на дорожку? – предложила я, опускаясь на низкий пуфик в коридоре.

— Что, думаешь пути не будет? – саркастически усмехнулась безбожница Белова. – Нам с тобой теть Наташ не о том надо беспокоиться. Если нас переедет машина или на голову упадёт кирпич, так это вообще классно будет.

— Вот нет в тебе веры Катька, ни на грош, - возмутилась я. - А зря. Думаешь, первые христианки, идя на муки, о кирпичах мечтали. Нет. Они духовный подвиг совершали! Расставались с жизнью достойно.

— Ой, теть Наташ, ну какая же душная. Религиозная прям до усрачки. Просто древние римляне строили надежно, не халтурили. У них кирпичи никому на голову не падали. А чтобы тогда под колесницу попасть, это надо было очень постараться.

— Поговори ещё, - разозлилась я. - Надеюсь, в ЦИНе тебя высекут как положено. Чтоб язык за зубами держала... Ладно, Кать, пойдём, а то опоздаем.

Взяв сумки, мы вышли за порог. Ключ от квартиры я бросила в почтовый ящик. Его заберёт старшая по дому. После казни квартира будет конфискована в счёт уплаты ущерба.

Центр исполнения наказаний находился на окраине города. От нашего дома до ЦИНа на маршрутке ехать не меньше двадцати минут. Это, если пробок не будет. Я взглянула на часы. До половины первого ещё почти час.

— Теть Наташ, а давай такси возьмём, - предложила Катя. – Чего с сумками на вонючей маршрутке тащиться.

— Кать, я бы с удовольствием, но вчера все до копейки потратила. Продукты купила. Оставила только мелочь на дорогу.

— У меня есть последняя пятихатка, - призналась Катя. – Заныкала на всякий случай. Теперь-то она мне ни к чему.

Катерина вытащила из кармана шубки мобильник и вызвала такси. Черная Тойота Королла с шашечками остановилась у нашего подъезда через пять минут.

— Так я и думала, - прокомментировала Белова. – Обожаю чёрный цвет.

Мы погрузили вещи. Катька села рядом с водителем, а я «на заднюю парту». Машина выехала со двора.

— Куда едем? – спросил таксист – небритый темноволосый мужчина средних лет.

— Он оно как! – удивился водила. – Никак, девочки, грехи искупать? Что, дорогу на красный свет перешли? У меня вот супруга с полгода назад попалась. Под «кирпич» проехала. Выдали ей двадцать ударов плетью. Неделю не могла на задницу сесть. Зато теперь ездит исключительно по правилам.

— Нет дядечка, у нас другое наказание, - охотно поддержала разговор Катя. – Мы на казнь.

— Ого! Строго..., с вами! – недоверчиво глядя на нас проронил таксист. – За что же так?

— Разбой с мокрухой, - доверительно склонившись к плечу водителя, прошептала Катя. - Мы из себя проституток изображали. Натуха (Катя кивнула в мою сторону) на дороге стояла, тачку ловила. Потом я подтягивалась. Вдвоём мы таксистов душили. Лавэ не меряно поднимали. А потом... гуляй душа по ресторашкам. Бывало, купишь себе красненькую машинку, юбочку пошьёшь с отливом... - И в Ялту..., - леденящим душу шепотом продолжала вдохновенно врать Катя.

Несчастный водитель вжался в спинку сиденья, и, кажется, стал ниже ростом.

— Девочки, заскочим на заправку? - опасливо косясь на Белову, проблеял он.

— Так, Катерина, хватит ерундой страдать, - строго приказала я, - Камеди Вумен, блин. Не обращайте на неё внимание, дурочка малолетняя. Мы по другой статье. За незаконную предпринимательскую деятельность.

— Фу..., черт, а я уж было поверил, - облегченно рассмеялся мужик.

— Умеешь ты теть Наташ обламывать, - вздохнула Катя. – Я только в образ вошла.

Остаток поездки прошёл в молчании. Такси упорно продиралось сквозь заторы. Через тридцать минут мы были у здания ЦИНа. Катя расплатилась с водителем, оставив ему сдачу «на чай».

— Как тут мрачно
Японское Порно На Горячих Источниках
Порно Дочь Привела Домой Подругу
Порно Кричит В Одежде

Report Page