Героический эпос в среде землепашцев. Ч. 1: Наши "истинные славяне"
Живущего в России человека сложно удивить "незаконченностью","недоделанностью", "бесформенностью" и в первую очередь отсутствием "лица" всего окружающего пространства, пространства как грубо физического, будь то хотя бы архитектура, так и пространства отечественной мысли во всех ее возможных изводах: от обывательски грубой либеральной мысли простого потребителя до образованных завсегдатаев лучших московских гостиных. В случае с либеральным потребителем вовсе не важно принадлежит ли он к "прогрессивному" или "ватному" лагерю, в мышлении и привязанностях рядовых представителей этих двух когорт нет непреодолимых сущностных отличий, нет той напряжённости идейного раскола, которые можно увидеть, сравнив жителя Нью-Йорка, Буэнос-Айреса или Варшавы с его современниками из пуштунского племени или из восставших в Йемене хуситов, это две абсолютно разные экзистенциальные структуры. Увы, ни тема, ни объем нашей заметки не позволяют здесь коснуться данного вопроса, о котором, даст Бог, напишем позже, начали же мы с "отсутствия лица".
В известной доле произведений искусства и в публицистике, выходящей из под пера наших националистов и почвенников, ведущую роль играет история славянских народов, в которой они находят вдохновение, определенную "тему" для репрезентации себя и разного сорта внешнеполитические симпатии, привязанности и зависимости. О последних стоит сказать отдельно.
Каждый хотя бы мало-мальски знакомый со славяноцентричными идеологиями читатель ясно представляет себе вектор направленности этих внешнеполитических привязанностей; для православного поклонника империи Романовых это конечно будет Сербия, для поклонника старых славянских богов это с большой долей вероятности будет балтийское славянство, Польша, в крайнем случае древний Новгород, возникновение которого одно из направлений нашей исторической науки связывало все с теми же балтийскими славянами. Да что уж тут далеко ходить, даже западные соседи наши - их песни, обряды, одежда и облик материального быта - служат образцом для немалой части неоязычников и создаваемых ими культов. Мы специально заостряем здесь внимание на славянах, не касаясь последователей скандинавского неоязычества, стоит лишь отметить, что последних среди наших неоязычников в о о б щ е вряд ли меньше последователей "славянского" направления и что поиск славянских братьев на Балканах, что поклонение скандинавским богам представляют собой лишь один из изводов переноса культурной метрополии за пределы отечества, но такова печальная особенность нашей интеллектуальной традиции.
Православные славяне на Балканах и славянская Прибалтика. Что оригинального можно найти в этих частях славянского мира? Спросим даже так: что объединяет эти две части славянства и отличает их от восточной окраины в лице нынешних русских/великороссов? Что представляет собой их "лицо"? С самого своего появления на сцене человеческой истории эти славянские племена находились в авангарде экспансии славян на запад и эти же племена подвергались политическому и культурному воздействию своих соседей, в Прибалтике это были германцы - готы, даны, шведы и проч. на юге, в Паннонии славяне входят в симбиоз со степным туранским элементом, который в жажде экспансии и воинской доблести совсем не уступал германцам.
Последние исследования палеогенетиков подтверждают наличие предков южных славян среди гуннских и аварских элит, при этом крайне важно отметить, что генетически это были очень близкие современным балканским славянам люди, следовательно, генетический облик южных славян сформировался ещё к северу от Балкан в Паннонии в эпоху господства гуннских и аварских политий. Не менее важно и аристократическая принадлежность этих родов, ведь это говорит нам о сложении собственной туземной аристократии среди южных славян, своего особенного рыцарства, что видно и по более поздней истории сербских аристократических родов. Всё это заставляет нас сделать вывод о сильных туранских влияниях в среде южных славян, о мощном воинском начале в их социальной организации.
Посмотрим теперь северней, на Прибалтику, что же мы увидим там?Увидим мы там по своей сути тоже самое: явная социальная стратификация, сильное рыцарское начало, строительство храмов (не стоит забывать о близости Уппсалы) и более сложные религиозные системы. Наличие собственной аристократии и всеобщей ориентации на рыцарский, кшатрийский образ можно явственно увидеть в количестве польской шляхты по отношению к общей численности населения этой страны. Не то у нас.
Почти вся наша аристократия приходила извне, а все наши политии были так или иначе образованы и пестуемы либо пришельцами с севера, либо из туранской степи, начиная уже с самих скифов. Археология исконно славянских Полесья, Подолья, а также колонизируемых ими земель скорее говорит об эгалитарном характере этих сообществ, об отсутствии заметных находок воинского снаряжения, о появлении курганов и сопок на севере под непосредственным влиянием курганной традиции северных германцев, но никак не о туземном их происхождении. Это было некое заимствование, возможно даже не до конца осмысленное по тому только признаку, что в одном кургане Приильменья практиковались множественные захоронения, курган был неким кладбищем для всей общины или родственного коллектива. Заимствована была форма, но отсутствовала суть ритуала - аристократическая индивидуальность кургана, которую полностью заместил коллективистский принцип общины хлеборобов. Это не курган, но в некоторой степени его маска. Точно так же и представители славяноцентричных направлений русского национализма и неоязычества повторяют эту нашу старую привычку, они лишь пытаются надеть на себя маску и как можно лучше скрыть свое настоящее лицо не только для других, но и для самих себя.