Генезис Цивилизаций и Эволюция Морали

1.3. Иерархия восприятия и управления

           Реактивный и рефлекторный уровни управления и восприятия

           Одноклеточный организм одновременно и раздражается и реагирует. Многоклеточные организмы уже имеют функциональную специализацию клеток на сенсоры и эффекторы. У примитивных организмов рецепторные клетки непосредственно передают раздражение на моторные клетки, вызывая их сокращение. С точки зрения управления такую систему можно назвать непосредственной реакцией на внешнее раздражение.

Поскольку у таких организмов нет нервной системы, то сами эти раздражения и являются верхним, последним и единым представлением, как о среде, так и о самом организме. Это представление и есть «знание», «ощущение» или «наблюдение» среды и самого себя. Здесь эти определения даны в кавычках, потому что, для наблюдения без кавычек, нужен орган зрения, для ощущения нужна психика, а для знания нужно сознание. Содержанием нервных представлений этого уровня являются в малой степени отвлеченные сигналы «тепло - холод» или «светло - темно». Но «знание» этих сигналов приводит к ответу организма, сокращению мышечной клетки.

Дальнейшая эволюция нервной системы шла путем иерархического усложнения обработки рецепторных сигналов и формирования более детального и более содержательного восприятия действительности и самого себя. Организмы начали реагировать не на раздражение рецепторов, а на, созданные на их основе, отвлеченные нервные представления – рефлекторные сигналы (знаки) среды.

Восприятие среды и внутреннего состояния начинает использовать представления рефлекторной сложности. Формируются врожденные комплексы движений, как готовые рефлекторные ответы. Цели и мотивы поведения организма приобретают сложное содержание и реализуются инстинктами рефлекторной сложности. Животное приобретает рефлекторную способность видеть, слышать, распознавать важные для себя объекты, бегать, плавать, летать, хватать и заглатывать пишу, искать полового партнера и спариваться, и много других жизненно необходимых целей, движений и способностей.

С того момента, как эволюция завершила создание органов зрения, слуха и других органов чувств, как законченных комплексов, животное воспринимает поток изображения, звуковой поток и т.д. На их основе всегда формируется, иерархически более высокое по отношению к ним, единое представление о самом себе и о среде. Это верхнее представление имеет известную свободу в управлении этими потоками, инструментом которого становится внимание. Внимание позволяет концентрацию восприятия на тех или иных важных деталях этих потоков. При этом очевидно, что внимание может находиться только в одних руках – в руках единого представления о самом себе.

Рефлекторное животное, например насекомое, не может воспринимать себя в понятиях содержательно более значимых, чем те сигналы, в которых оно воспринимает окружающий мир. Рефлекторные знаки, которые животное может вычленить из зрительного, звукового и других потоков с помощью доступных ему врожденных классификаторов, возбуждают в нервной системе также врожденные рефлекторные ответы.

Содержательная ограниченность характерна для всего спектра знаков (представлений) рефлекторного животного. Щука не может отличить блесну от плотвы не потому, что плохо видит, а потому, что формирует содержательное представление «добыча» на основе примитивных признаков, которые можно легко имитировать. Аналогичные ошибки допускают птицы, которые высиживают птенцов чужих видов, насекомые, которые пытаются копулировать цветы, принимая их за особей противоположного пола и т.д.

Изменчивость и отбор, используя врожденные способности распознавать сигналы, способны идеально приспособить виды к фиксированным условиям. Но вертикальная эволюция нервной системы усложняет восприятие и ответы. Более содержательно познавать среду и отвечать ей животное уже не может, используя лишь примитивные врожденные классификаторы - оказывается необходимым собственное их формирование в более сложной индивидуальной практике. И управление поведением в этих более содержательных обстоятельствах не может быть рефлекторно формальным, оно становится обусловленным собственным отношением к этим обстоятельствам. Эту роль выполняет психический уровень восприятия и управления.

Психический уровень управления и восприятия

Казалось бы, психические свойства нервной системы не связаны прямо с иерархией нервных представлений. Эмоции, чувства и даже ощущения формируются преимущественно химическими процессами. Они связаны с концентрациями тех или иных белковых соединений, адреналина, гормонов и т.д., которые вырабатываются специальными органами и железами, замкнутыми в систему регуляции жизнедеятельности. Конечно, эта система эволюционно усложнялась, но не в прямой связи с усложнением содержательного восприятия среды. Психическая регуляция в этом смысле имеет свою собственную химическую природу, отличную от содержательной нейронной обработки информации. Именно это позволило человеку обнаружить пути прямого химического вмешательства в психику (алкоголь, наркотики, лекарства, анестезия). Однако легко увидеть, что помимо внутренней рефлекторной регуляции (в рамках вегетативной нервной системы) химические механизмы оказались также связаны и с содержательным восприятием среды. Например, адреналин регулирует работу сердца вне зависимости от того, как человек содержательно воспринимает среду. В тоже время уровень адреналина связан и с психическим восприятием среды, например, с психической эмоцией страха. Однако эмоция страха, имеющая химический механизм, не является результатом химического восприятия среды; - она вызвана результатом содержательного анализа среды и формирования отвлеченного представления об опасности. Это представление еще не содержательная идея, но уже и не рефлекторно выделенная деталь среды. Мы знаем о том, это содержательное представление существует только потому, что оно инициирует некоторые химические изменения, которые в нашей нервной системе производят эффект эмоции страха. Таким образом, эмоция это индикатор существования содержательного представления определенной (психической) сложности, в данном случае об опасности. Психические эффекты оказались инструментом содержательной обработки информации и оказались встроенными в иерархию нервного представления. Психические эмоции как рождаются в результате содержательной обработки информации о среде, так и сами служат материалом для дальнейшего содержательного усложнения понятий сознания.

Возможно, для организма не было прямой необходимости связывать содержательные представления определенного уровня с такой их психической упаковкой. Но с другой стороны, организм стоит перед необходимостью управлять поведением исходя из данной сложности понимания среды. До тех пор, пока организм лишь рефлекторно выделял в среде одни объекты, то ему было достаточно рефлекторно включать те или иные врожденные комплексы действий. Когда же организм стал выделять не только объекты, но и их значение для организма, их возможные последствия для него, то автоматического ответа на такую ситуацию оказалось недостаточным. Организм должен уже самостоятельно побуждать себя к тем или иным действиям исходя из изменения содержания, казалось бы, одной и той же рефлекторно наблюдаемой ситуации. Инструментом включения или выключения действий стали психические побуждения, желания, мотивы, которые и осуществляют психическую регуляцию поведением. Однако она не может быть оторвана от содержательного восприятия окружения. Страх стал одновременно и психическим восприятием внешней угрозы и психическим мотивом к совершению содержательно сложного действия. В этом смысле всякий психический мотив стал содержательным, поскольку оказался связанным как с содержательным психическим действием, так и с содержательным психическим восприятием.

Представления на этом психическом уровне, в отличие от рефлекторного, уже более очевидно демонстрируют свою двойственность: они одновременно являются представлениями о внешней среде и внутренним состоянием организма. С самого начала развития нервной системы та ее часть, которая старалась получить как можно более достоверные данные о внешней среде, столкнулась с объектной ее структурой. Среда содержит пространственно локализованные объекты – другие организмы, деревья, цветы и т.д. Поэтому развитие свойств чувствительности к среде было направленно на распознание объектов и законченных свойств этих объектов. Предметность среды позволила выработать в нервной системе, такой же степени однозначности представления, которые построены в первую очередь на основе данных зрения, и в меньшей степени на данных других органов чувств. Они сформированы как комплексы, и в силу этого имеют некоторую автономию и завершенность в рамках нервной системы.

Эволюция этих комплексов стремилась к формированию максимально точной информации, в этом смысле они в большей степени информационные, т.е. связаны с иерархической сложностью нервных классификаторов. И действительно они, как убежден человек, дают достоверную, эффективную, неискаженную информацию о внешней среде. Та же часть нервной системы, которая распознавала внутреннее состояние организма, не имела формальных объектов своего познания, поэтому формировала качественные представления о внутренних процессах – их ощущения. Эти ощущения оказались преимущественно связанными не с иерархией классификаторов, а с химическим состоянием нервных клеток. Это разделило эффекты, которыми нервная система описывает реальность на две группы. Одни из них стали представлениями о чувствовании себя, а другие представлениями о внешних материальных объектах, а затем и содержательных понятий.

Эффекты чувственного восприятия нервной системой самой себя так же являются законченными нервными продуктами - ощущениями, чувствами или эмоциями; они лишь имеют другую форму, отличающую их от изображения или звука. Но эти психические представления, например боль, страх, желание также дают нервной системе представление о реальности, только внутренней реальности самого организма.

Хотя нервная система отделяет психическое восприятие самого себя или свое психическое «Я» от наблюдения внешней среды, в действительности и то и другое лишь разные эффекты нервной системы, созданные на основе возбуждения, часто одних и тех же рецепторов. Характерна сама двойственность термина «органы чувств». Органами чувств называют зрение, слух, обоняние, осязание, вкус. Но правильнее было бы назвать их органами ощущения или информирования, но не чувствования. Ведь под чувствами мы также понимаем внутреннее состояние, выраженное в содержательных нервных представлениях: переживаниях, эмоциях, чувствах, а не получение сведений о запахах, вкусах или размерах. С этой точки зрения психика также может быть разделена на рефлекторный и собственно психический уровень. Восприятия и ощущения, которые формируют органы чувств, являются рефлекторными способностями. А эмоции и чувства являются психическими способностями; они позволяют психическое восприятие и психическое управление поведением. 

Поскольку всякое более высокое нервное представление строится иерархически, то в некоторых случаях мы можем одновременно наблюдать не только представления на обоих этих уровнях, но и относить их к разным объектам – самому организму и внешней среде. Например, осязая стол, мы получаем информацию о состоянии поверхности стола, как представление об объекте среды. Но, осязая стол, мы также получаем ощущение или чувство гладкости, холодности, скользкости, приятности или неприятности. Точное представление о внешнем объекте и внутреннее его чувствование, даются нам в разных эффектах, хотя они построены на раздражении одних рецепторов. Это происходит потому, что всякие сложные представления надстраиваются иерархическим путем и поэтому могут содержать в себе одну и ту же менее содержательную базу, даваемую органами чувств. Некоторые представления о внешнем мире и внутренние переживания могут разделяться лишь на верхнем психическом или сознательном уровне. Например, представление «хозяин» для собаки, является и знанием о нем как об объекте, но в то же время и внутренней психической эмоцией отношения к нему.

Только лишь зрительное восприятие, которое эволюционно возникало для однозначного распознавания предметов среды именно как внешних организму, не допускают такой двойственности. Хотя некоторые зрительные восприятия, например опасный и неприятный для глаз яркий свет, могут восприниматься как состояние собственного организма.

Психический иерархический уровень управления имеет дело не с множеством первичных раздражений или данных органов чувств, но с меньшим количеством обобщенных интегральных понятий. Так же как архитектор видит в здании не миллион кирпичей, а колонны, окна, двери которые для него приобретают значение дома, так и нервная система на уровне психики приобретает способность обобщать многообразие деталей и условий с теми или иными представлениями. Эти обобщенные психические представления и есть чувства, эмоции, желания, привычки, мотивы. При этом детальность и точность зрительной информации не становится выше той, которая была доступна рефлекторному животному, но оно имеет более содержательное психическое наполнение.

Целостность представления о самом себе и о среде

Если всякое нервное представление это иерархическая пирамида, то у каждого организма должно существовать одно и самое общее или иерархически верхнее представление, как некий содержательный классификатор. Этим представлением является единое представление о самом себе, которое включает в себя все остальные представления организма. По мере эволюционного усложнения нервной иерархии это представление поднимается на более высокий уровень, но остается единым, так, что рефлекторное животное имеет рефлекс самого себя, психические - единое представление о психическом «Я», а человек – осознание себя или сознательное «Я». Если бы верхнее представление о самом себе раздваивалось, то организм на любом уровне сложности нервной системы не смог бы целенаправленно действовать.

Это же относится и к восприятию окружающей реальности. Несмотря на то, что нервная система воспринимает отдельные детали среды, и совершает отдельные действия, она воспринимает эту среду как единое целое, т.е. имеет единое представление о реальности. Если бы организм любой сложности не имел единого представления о среде, а имел бы раздвоенное или ограничивался многообразием частных представлений, то он так же не смог бы адекватно действовать в среде. Эти два единых восприятия самого себя и внешнего мира имеют разное качество на разном уровне эволюционного развития и могут быть реактивными, рефлекторными, психическими и сознательными. Но для каждого организма сложность внешнего восприятия соответствует сложности восприятия самого себя, что позволяет организму вырабатывать адекватный восприятию ответ.

Однако такое раздвоение представлений на внешнее и внутреннее эволюционно произошло только потому, что на некотором уровне сложности восприятия оно оказалось эффективным для деятельности организма. У примитивных животных эти два представления могут не разделяться, а быть единым представлением.

Даже у человека иногда бывает трудно провести четкую границу между внешним и внутренним представлением, поскольку одни и те же рецепторы, и построенные на них ощущения, могут одновременно участвовать в построении внешнего и внутреннего представления. Например, рецепторное восприятие температуры воздуха может порождать психическое представление «холодного» как объективного свойства холодного воздуха, и одновременно субъективное восприятие «холодного» как состояния своего организма, и таким образом попадать как в единое представление о внешней среде, так и в единое представление о своем «Я». Лишь в тех случаях, когда построение преставления состоит в четком различении, например объектов среды, рецепторное зрительное восприятие оказывается столь же однозначно с ним связанным.