Гашиш купить Свети-Стефан

__________________________________

__________________________________

📍 Проверенный магазин!

📍 Отзывы и Гарантии!

__________________________________

👇Наши контакты (Telegram):👇

▶️✅ НАПИСАТЬ ОПЕРАТОРУ ✅◀️

__________________________________

⛔ ВНИМАНИЕ! ⛔

📍 ИСПОЛЬЗУЙТЕ ВПН (VPN), ЕСЛИ ССЫЛКА НЕ ОТКРЫВАЕТСЯ!

📍 В Телеграм переходить только по ссылке что выше! В поиске тг фейки!

__________________________________

Гашиш купить Свети-Стефан

Через месяц настояниями жены, но без всякой охоты Степан Степанович уехал в Париж, чтобы подготовить переезд семьи. Во Франции ему удалось купить хороший дом в двадцати километрах от Парижа, нанять управляющего, перевести большую часть своего капитала в швейцарский банк и устроить все дела наилучшим образом. Домой он вернулся через три с половиной месяца оживленным и веселым. Разве мог тогда кто-нибудь предположить, что никому из семьи не придется воспользоваться этими приготовлениями! Никому, кроме Тани. Пришла весна, а затем лето и снова зима. В доме перестали говорить о переезде за границу. Петя вырос и возмужал. Успокоенные родители с радостью следили за его успехами в университете, куда он был зачислен осенью на первый курс. Петя всерьез увлекся изучением медицины и со смехом вспоминал свой побег на фронт. И тут появилась Лена. Лена, которая изменила его жизнь. Петя влюбился. Но не так, как обычно влюбляются восемнадцатилетние мальчики — восторженно и радостно. Нет, это была мрачная ревнивая страсть, которая сжигала его всего. Он похудел, ощетинился, смотрел на всех исподлобья. Лена была на три года старше Пети, курила тоненькие длинные папиросы и принадлежала к какому-то тайному революционному кружку. Она часто исчезала, потом появлялась снова, была насмешлива, игрива и снова исчезала. Петя сходил с ума. Он воображал Лену с любовниками, тосковал, иногда даже плакал, что было заметно по его красным глазам. Занятия в университете перестали его интересовать, а с революционным переворотом он и совсем их забросил: студентов распустили на неопределенное время. Февральская революция го года, отречение царя от престола и создание Временного правительства были встречены Степаном Степановичем Одалевским восторженно. Он был либерал и не мог не приветствовать демократические перемены в своем Отечестве. Но очень скоро пришел Октябрь, и новое большевистское правительство стало всерьез пугать князя. Царя, царицу, их детей и слуг расстреляли на Урале, и круг арестованных и расстрелянных вокруг Степана Степановича и его семьи постепенно сужался. Уже несколько раз к ним врывались с обысками, после которых папа стеснялся смотреть в глаза домашним. И ничто бы не помогло князю Одалевскому избежать ареста: ни его сочувствие революционерам, ни вынужденное унизительное затворничество в собственном доме с наглухо зашторенными окнами, если бы не давние приятельские отношения с Тимофеем Разумихиным. Из разговоров взрослых Таня поняла, что в свое время, будучи студентом Московского университета, молодой князь спас Тимофея от каторги. Что там произошло, отец никогда не рассказывал. Но почти всемогущий в то время, чуть ли не правая рука не то Бухарина, не то самого Троцкого Таня уже не помнила точно , Тимофей Разумихин помог семье князя не только избежать ареста, но и оформить документы для выезда за границу. Все складывалось удачно. Заграничные паспорта были получены, управляющий из Парижа писал, что все готово к их приезду и находится в образцовом порядке. По словам отца, денег, переведенных в году, должно было хватить надолго. Выезжать могли почти налегке. Вот только Петя: согласится ли он на отъезд? Мама твердо заявила, что, если он остается, они не тронутся с места. Петя не говорил ни да, ни нет. За завтраком, обедом или ужином, всякий раз, когда все садились за стол, Дарья Андреевна разными путями намекала, что жизнь отца и, конечно же, ее и сестер в Петиных руках. Но все понимали, что дело не в Пете, а в его отношениях с Леной, которая не появлялась в их доме уже больше месяца. За последние полгода Петя, похоже, стал уставать. Его вымотали эти короткие встречи и частые, без предупреждения, Ленины исчезновения. Потеряли остроту перепады от ликующей наполненности ее присутствием к долгим ночам без сна, мучительным из-за ревности и неразделенной любви. И Петя сдался. Однажды утром он вышел из своей комнаты, как обычно, с красными глазами. Глядя куда-то поверх голов, он невпопад, срывающимся от обиды голосом громко крикнул:. После этого в доме все завертелось. И 29 января рокового для семьи года они погрузили свои вещи на извозчика и поехали к поезду, уходящему в Париж. На вокзале творилось что-то невообразимое. Казалось, вся Москва собралась в эмиграцию. В сутолоке Таня с сестрами жались к матери, а Петя мрачно держался особняком, напряженно вглядываясь в снующую толпу. В толпе мелькали знакомые и полузнакомые лица бывших профессоров Московского университета, бывших князей, графов, знаменитых и полузнаменитых артистов…. Наконец подали поезд. Толпа озверела. Люди оставляли налаженную привычную жизнь, родных и близких, и никто не знал, сможет ли вернуться когда-нибудь назад. Но оказалось, что все это не важно, все это меркнет в сравнении с ценностью их деревянных чемоданов, набитых барахлом, уродливо раздутых баулов и узлов. Драгоценную ношу несли на плечах, тащили волоком, прижимали к груди, как малых детей. Даже бывшие князья и княгини, профессора и профессорши сами тащили, волокли и сгибались под тяжестью тюков, ящиков, сундуков. То несла человека извечная сила — выжить! Согнутый, сгорбленный, почти ползущий, он не останавливался ни перед чем — ни перед падающими женщинами, ни при виде плачущих потерявшихся детей, ни перед стариками, еле передвигавшими ноги…. Ты что, ослепла — сумку забыла! Петя, проверь, мы все взяли?! Аня, Таня, тащите вдвоем этот чемодан! Всем садиться в поезд! До крови ободрав руки жесткой веревкой, которой был обвязан тяжелый чемодан, девочки с трудом поднялись в вагон. Все места были заняты вещами и людьми. Впереди они увидели Петю. Он зло сбрасывал с полки чьи-то вещи. У окна сидел маленький мужчина с каменным лицом. Вдруг он подскочил и, выставив вперед круглый живот, закричал фальцетом:. Бледный и ожесточившийся Петя продолжал расчищать полку от вещей. Мама с дрожавшей одиннадцатилетней Катей села на освободившееся место. До отхода поезда оставалось минут пятнадцать. Вдруг из конца коридора кто-то громко позвал:. Несколько минут просидели молча. Мама невидящими глазами смотрела в окно, крепко прижимая к себе уставшую, засыпающую Катю. Я не могу просто так сидеть! Сейчас поезд тронется! Он опоздает! Глаза его были безумны. Сейчас не могу! Я приеду позже! Мы приедем! Вместе с Леной! Никогда этого не говорила, а сейчас сказала! Она любит меня! Мама, понимаете?! Вернее, до свидания! Поднялся крик. Сестры заплакали. Поезд стал набирать ход. Петя побежал к выходу и выпрыгнул из вагона. Дарья Андреевна упала без чувств на пол. Все столпились вокруг нее, пытаясь переложить ее на сиденье. И никто не знал тогда, что эта Лена своим появлением спасла Петю от жуткой участи всех мужчин этого поезда — князей, графов, профессоров…. Я решил проверить, все ли в порядке. Может быть, вам нужен врач? У нас замечательные врачи! Я, извините, Олег, не могу вас впустить: не одета! Вы уж простите старуху…. Надеюсь, вам станет легче! В изнеможении Таня сняла пальто и пошла в ванную освежиться холодной водой. Но едва она плеснула на лицо первую пригоршню воды, как раздался телефонный звонок. Забыв выключить воду, Таня рванулась в комнату и, думая, что это звонит Элизабет, схватила трубку:. Ударение было поставлено на последнем слове, а в слове «ар» было тяжелое русское «р-р». Так я тебе парня пришлю. Тебе сколько лет? А почему у тебя лицо красное? Ты плохо себя чувствуешь? Это пройдет. Взяв ручку, торопливо написала: «Джуди уже ушла? Ты видела? Во всех книгах о советской России написано, что КГБ прослушивает номера иностранцев. Таня на этот счет специально консультировалась у того же своего знакомого русского эмигранта. Тот сказал, что прослушивать все разговоры иностранных туристов КГБ физически не в состоянии, но тем не менее ВСЕ номера интуристовских гостиниц в Москве оборудованы скрытыми микрофонами — на случай, если надобность в подслушивании возникнет. Поэтому лучше соблюдать меры предосторожности. И теперь, чувствуя себя чуть ли не персонажем шпионского фильма из серии «Мишн импоссибл», Таня лихорадочно писала в блокноте: «Спускайся вниз. Если за мной кто-то пойдет, ты…». Все знаю! Ты не хочешь со мной, дорогая? Элизабет, выйдя из ванной, удивленно посмотрела на нее, но, сообразив, что Таня говорила в расчете на уши КГБ, ответила громко, как в театре:. В другой момент Таня рассмеялась бы или сказала какую-нибудь колкость, но сейчас она благодарно обняла подругу и на миг застыла. Действительно, кто знает, как все обернется?.. Элизабет судорожно прижалась к ней и стала мелко вздрагивать всем телом. До общежития было три остановки автобусом. Но ждать автобуса не имело смысла: сейчас, в двенадцать часов дня, когда середина рабочей смены, можно простоять на остановке час, а то и больше. Алексей сунул голые руки поглубже в карманы ватника, пригнул голову и поддал ходу. Холодный ветер резал лицо, прорывался сквозь обманчивую пухлость ватника, ледяными иглами царапал тело. Ноги в стоптанных сапогах сразу замерзли. У продмага стояла короткая очередь за яйцами. Яйца давали с утра, и, когда Алексей бежал утром на работу, тут был огромный хвост — человек, наверное, триста. Но теперь, к полудню, похоже, уже все Мытищи отоварились яйцами, у магазина осталось всего человек двадцать. Главная забота людей — как в такой гололед дотащить эти яйца домой. Вот и сейчас, осторожно, как канатоходец в цирке, навстречу Алексею шла по обледеневшему тротуару какая-то женщина, неся на вытянутых руках квадратную пупырчатую коробку с вставленными в углубления картона белыми куриными яйцами. Выругавшись матерно, Алексей миновал продмаг и пошел-побежал через пустырь, чтобы срезать дорогу. Но тут же и пожалел об этом. Общага вроде недалеко — вон, за железнодорожными путями стоит четырехэтажное кирпичное здание, но этот ледяной ветер пробирает, как голого, колени немеют. Выставив левое плечо вперед, он прикрыл голову и ухо ватником и, согнувшись, почти побежал. Ему вдруг вспомнилось: он и Колька Гурьянов, тот самый Коля-Николай, которому обе ноги оторвало, как они по очереди тащили на себе Юрку Шалыгина из его первого «блока» в Чагарском ущелье. Никто их не обстрелял в ту ночь, и они никого, а просто Юрка подвернул ногу, потому что эта сраная хозчасть выдала ему, оказывается, ботинки не по размеру. Про кеды, в которых только и можно по горам ходить, никто и не мечтал, но хотя бы ботинки по размеру! И снова всплыли лица тех двух гэбешников, оставшихся в теплом кабинете парторга. Для того я его в Афгане на спине тащил, чтобы тут, в России, вам за грош продать? Гниды гэбешные! А тут, когда он почти выбрался на железнодорожную насыпь, как назло — электричка, пережидай ее!.. Но наконец, с трудом открыв тяжелую входную дверь, Алексей ввалился в теплое общежитие. Прислонившись к стене, остановился, чтобы оттаять. Дежурный на проходной Егор Иванович, ворчливый лысый старик, вечно читающий газету «Московский комсомолец», подозрительно уставился на него поверх очков:. Ну, чего вылупился? Не веришь — позвони в партком Гущину. Конечно, зря он так с Иванычем! Очень часто эти дежурные становятся главными людьми, когда нужно на ночь бабу оставить или перед получкой трояк перехватить. А у Иваныча можно и больше стрельнуть, особенно если под проценты… Но теперь Алексею было все равно. Главное, поскорее добраться до комнаты. Задыхаясь и еле волоча еще бесчувственные замерзшие ноги, проклиная все на свете, он наконец поднялся на четвертый этаж. Похоже, после ранения позвоночника он действительно стал развалиной: на четвертый этаж поднялся, а уже задыхается! Не калека вроде, но и не человек, которому только двадцать два года исполнилось. Алексей ключом открыл дверь в комнату с табличкой «47» и, не раздеваясь, бросился к своей тумбочке. На нижней полке, среди наваленного комом белья, у него была припрятана чекушка водки. С тех пор как запретили продавать водку до двух часов дня, Алексей заранее покупал чекушку и прятал ее на всякий пожарный случай. Сегодня как раз такой случай и был! Он вывалил белье из тумбочки на пол, нашел бутылку и с жадностью сорвал алюминиевую шляпку-пробку. На секунду его удивило, что водка закрыта неплотно, пробка слетела почти сама. Но задумываться было некогда, и он спешно приложил горлышко к губам. Сделав несколько торопливых глотков, Алексей оторвал бутылку ото рта и с криком швырнул ее об стену:. Алексей в бессилии ударил по тумбочке ногой. Ближайший винный магазин откроется через полтора часа! Алексей подошел к своей кровати, рывком перевернул матрац. Нащупав зашитый пакет, он опустился на колени и стал зубами отрывать нитки матраца. Через пару минут у него в руках был целлофановый пакетик с белым порошком внутри. Смахнув с верха тумбочки все на пол, Алексей постелил вырванную из журнала страницу, осторожно развернул целлофан, отсыпал щепотку порошка на лист, двумя пальцами поднес крошку пыли к носу и глубоко вдохнул. Несколько секунд он не дышал. Затем повторил все сначала. Почувствовав, как кровь слегка ударила в голову, он для верности еще раз вдохнул порошок через нос. В ожидании ощущения, которое не испытывал уже давно, Алексей прямо в сапогах и ватнике лег на перевернутый матрац. Так ведь кто знал, что эти суки появятся в моей жизни! Что они могут мне сделать? Да я сам их посажу! Гниды вонючие! Я вам еще покажу, что такое Леха Одалевский! Одну только промашку дал ты, браток, — названием своего поселка свою статью подписал! Вот они тебя и вычислили, суки! Но ты не дрейфи, Юрка, Одалевский тебя не предаст. Не на того они, падлы, напали!.. Алексей счастливо закрыл глаза, с наслаждением ощущая действие наркотика. Голова прояснилась, ноги перестали болеть, все тело сделалось невесомым. Он снова чувствовал себя здоровым и крепким, как до ранения. В апреле дни стояли теплые, тихие. В безжизненных и высушенных за зиму долинах афганских гор вдруг зацвели, вспыхнули нежным алым огнем целые поля мака. В кишлаках, расположенных в зоне, контролируемой Советской Армией, начинался период каких-то весенних мусульманских праздников. По праздникам духи не воюют, молятся своему Аллаху, и это было хорошее время — отдых и для них, и для советских частей. В кишлаках дети бегали умытые и даже пахло жареным мясом… Они с Юркой под любым предлогом уходили в Тапбил — то якобы учить детей русскому языку, то помочь старикам освоить праздничный подарок советского командования — трактор «Беларусь», который в первый же день пахоты опрокинулся на горном склоне. Но и у Юрки, и у Алексея были свои причины рваться в это село с тощими длиннобородыми стариками и женщинами, всегда одетыми в черное и скрывающими свои лица. Юрка свою причину скрывал, но теперь-то ясно, что он, наверно, уже тогда пытался как-то связаться с моджахедами. А может, и связался. Может, когда он во время той засады побежал к афганцам сдаваться, они его уже ждали и потому не стреляли в него… А его, Алексея, ждала Улима, и он спешил к ней со всех ног. В их солдатском ларьке в части не было ничего, кроме «Асидола» — пасты для натирания пуговиц на мундире, кислых югославских конфет и банок со сгущенным молоком. Если кто-то думает, что за свой «интернациональный подвиг» в Афганистане советский солдат получает шоколад и апельсины — хера! Ни овощей, ни фруктов — даже за свои деньги. В госпиталях яблоки и огурцы — редкий праздник. Иногда родина присылает самолет картошки или огурцов, открывают ящики, а в них — гниль. Пища солдата — «шрапнель»: гороховая, овсяная или пшенная каша. Конечно, Юрка шел рядом с ним, куда же без Юрки? Оставляя Алексея на краю кишлака, возле лачуги Улимы, Юрка понимающе улыбался, обещал прикрыть в случае чего. Алексей никогда всерьез не прислушивался к тихим ругательствам своего друга в адрес командования, затянувшейся войны, «хозяев в Кремле». Несколько раз Юрка в сердцах шипел, что лучше бежать в Пакистан, чем чувствовать себя мясником, убивать безоружных детей и стариков. Впрочем, такое случалось нечасто. Они жили в палатках повзводно, семь человек под одним тентом. Вокруг было кольцо минных полей, а внутри кольца — их палатки, парк боевой техники, и в центре, или, как они говорили, «в ядре» — штаб, столовая и домики-«модули» — жилье офицеров. Офицеры пили почти в открытую, пьяными палили в воздух из ракетниц — устраивали «салют». Солдатам водку взять было негде, перешли на гашиш. Ради него сами набивались помогать афганским «колхозникам» — учили их пахать тракторами жесткую красную афганскую землю, мастерить парты в школе. Все — ради надежды выменять или купить гашиш. В этой обстановке постоянного ожидания атаки духов из «зеленки», ночных обстрелов и взрыва мины при каждом шаге большинство солдат и офицеров воспринимали каждую боевую операцию как разрядку. Во время рейдов, атак, нападений на территории, которые контролировали «басмачи»-партизаны, можно было пограбить, отомстить за смерть убитого в прошлом бою друга и заработать очередную боевую медаль или орден, чтобы дембельнуться домой с побрякушками на кителе. А кое-кто — например, Серега Сухарь — совмещал и то, и другое, и третье. При этом Серега не просто грабил все, что под руку попадет, как многие — шмотье, часы, транзисторы, авторучки, — нет! Серега первым делом хватал в разрушенных домах и мечетях Коран. А если не находил, автоматом заставлял пленных афганских женщин принести ему спрятанную «святую книгу». Наставит «калашникова» на детей и орет их матери или бабке, чтоб тащили ему Коран. Только недавно Алеха узнал, что с помощью этих Коранов Сухарь стал в Душанбе богатым человеком — оказывается, в наших среднеазиатских мусульманских республиках Коран уже семьдесят лет как не печатают, и потому там на черном рынке каждую такую «святую книгу» по три тысячи рублей за штуку отрывают и еще спасибо говорят. Аллахом благословляют. А Сухарь, может, три сотни Коранов грабанул в Афганистане…. Но Алексею там было не до «бизнеса» и не до «переживаний совести» своего дружка Юрки Шалыгина. Все, что удавалось стащить в части, он нес теперь к Улиме. Она встречала его в одной и той же позе: сидя на подстилке в углу, поджав под себя босые ноги. Очень скоро он выяснил, что Улима живет одна. Родителей убило советской бомбой еще в начале войны, когда ей было девять лет. В той же бомбежке погибли и три ее младших брата. Девочку взяла к себе тетка, сестра матери, но и та вскоре подорвалась на мине. Мина была не советская, а партизанская, противотанковая, — Улиму это очень возмущало. Как будто тетке не все равно…. Когда удавалось достать водку или вино выменять у поваров или санитаров за гашиш , Алексей тоже нес спиртное к Улиме. Но она никогда не пила, предпочитая гашиш, который обменивала на приносимую Алексеем мужскую одежду. Это среди афганцев считалось роскошью, и они хорошо платили за рубашки, майки, носки. И особенно — за сапоги. Алексей догадывался, что одежда переправляется «басмачам»-моджахедам, но его это мало беспокоило. Улима никогда не заводила разговор о том, чтобы он в обмен на гашиш принес оружие или патроны — на это у нее ума хватало, а остальное его не касалось. Лишь одно не понимал — почему она не боялась быть с ним, русским? Однажды он пришел к Улиме, но не застал ее на месте. Растерянно он оглядел пустой дом, постоял, прислонившись к холодной глиняной стене, и, отпив принесенной водки, лег на подстилке. Уснул он мгновенно и проспал, как ему показалось, всего полчаса. Проснулся он оттого, что кто-то в комнате тихо всхлипывал. Было темно, и Алексей ничего не мог разглядеть. Алексей поднялся на ноги и подошел к порогу, где, сгорбившись, сидела темная, плохо различимая фигура. Улима начала громко плакать, раскачиваясь из стороны в сторону и зло выкрикивая гортанные афганские слова. Алексей сел рядом, обнял ее за плечи. Алексей услышал, как она взяла бутылку и стала пить из горлышка. Ожегшись, закашлялась, ругнулась по-афгански и снова сделала глоток. На несколько секунд затихла, затем легла на подстилку. Через некоторое время он увидел вспышку от зажженной спички и услышал глубокую, со стоном, затяжку сигаретой. Алексей сидел на пороге и не мог сообразить, что делать. Подойти к ней и попытаться все-таки узнать, в чем дело, или подождать, пока успокоится и сама позовет? Может, из родных кого-то убило, а может, ее в деревне прокляли за то, что с русским солдатом спуталась? Они же фанаты, эти афганцы! Эти кобели-офицеры! Им только покажи молоденькую афганочку! Но если наши ее тронули — убью гада! Из АКМ прикончу! И вдруг впервые за этот самый короткий и самый счастливый в его жизни месяц их свидания он с удивлением подумал, что любит ее. Любит так, что, если действительно кто-то ее обидел, он готов на все: застрелить, зарезать, пойти под трибунал! Очень счастливый! Когда горе — ревут и когда счастье — ревут! Улима молчала. Алексей подошел к ней, опустился на подстилку, ощупью нашел ее лицо и погладил по мокрой щеке. Сделанное им открытие — то, что он любит ее, умиляло его самого, и он подумал, что должен ей сказать об этом. Ему показалось, что он ослышался или она не то слово сказала. Она часто путала русские слова и, например, вместо «мало» могла сказать «много». В комнате было темно. Сигарета с крошечным, едва различимым светящимся концом, казалось, сама плавала в воздухе. Алексей глубоко затянулся. Ему показались смешными его недавние мысли о любви к ней. Чужая она, скрытная. Сколько он ходит к ней, а она ни разу даже словом не обмолвилась о сыне! И когда же это она успела? Ведь ей только пятнадцать! Одно на уме — на подстилку, сигарету в зубы и платье долой! От воспоминания о ее черных жестких сосках он заерзал на месте. Захотелось схватить ее, бросить навзничь, зубами впиться в маленькую детскую грудь, снова услышать ее хриплый, почти звериный стон…. Он хотел траву. Банку с мясом давал. А я сухие листья дала. Пошутить хотела. Алексей старался вспомнить, когда он первый раз увидел ее. Но на ум приходила только та сцена, когда Улима одним движением сбросила кофточку и, обнажив на миг спину, надела его майку. Нет, он не помнил, чтобы они с Юркой приходили к ней. Врет, поди! Все врет! Вы всегда рядом… вместе. Вот уж месяц, как ему и в голову не приходило, что он скоро дембельнется. А куда? Кто его там ждет? Нет у него там дома. И здесь нет. Алексею вдруг сделалось тоскливо. Ее дом стал для него родным. Она и ее хибара. Может, ему на сверхсрочную остаться? Но у нее сын, оказывается! Скоро… — Улима приникла к нему всем телом, но не так, как всегда, чуть вздрагивая от желания, а расслабленно и жалко. Сначала Аллах Васю позвал. Потом пришел русский начальник с солдатами и женщина. Не шурави, а мусульман — из Ташкента, на афгани хорошо говорит. Видит, мой сын белый волосы растет, как у Васи. Забрала сын. Говорит: все равно ваши убьют сын за белый волосы. Я сказал: Вася мусульман стал перед смерть, наш ислам принимал. Она сказала: Вася прыдател родина. Сына начальник забрал, агитатор сказал — в Россия интернат пошлет. На самолет. Другой кишлак тоже много детей взяли на самолет. У них нет белый волос — все равно взял для интернат…. Алексей нащупал бутылку водки и сделал несколько глотков. Вот те и раз! Какой-то Вася, украинец, наверно, к афганцам перешел, ислам принял и погиб — ушел к Аллаху, а его сына в Россию отправили… Конечно, Алексей знал, что многих афганских сирот отправляют в СССР, но чтоб отнять у живой матери! Он тоже пришел менять. Часы на траву. Но я его не хотела. Он бил. Каждый раз бил, когда приходил. Я не плакал. Он еще бил. А потом перестал бить. А наши пришли из кириза, хотели его резать и меня резать. А он уже афгани умел говорить, я учил. Улима люблю, говорит. Хочу жениться, говорит. Хочу с вами кириз уходить. Хочу — пускай Улима мне сына рожает. Сын в Россию нельзя забрать, ислам буду принимать, не надо меня резать, мусульман буду. Так ушел с ними в кириз. Ислам принимал, потом на русский мина взорвался, Аллах к себе забрал. А сын — интернат самолет забрал. Теперь никто на меня не может жениться, только Васи брат. А у него нет брат, он сказал: отец есть, мать есть, больше никого нет…. Русская семерка Текст. Автор: Эдуард Тополь , Эмилия Тополь. Зарегистрируйтесь и читайте книгу бесплатно:. Бесплатно по подписке. Фрагмент Отложить. Читать фрагмент Добавить в корзину. Отметить прочитанной. Текст Русская семерка. Узнать больше. Оплачивая абонемент, я принимаю условия оплаты и её автоматического продления, указанные в оферте. Оплатить Отмена. О книге Цитаты 11 Отзывы 12 Читать онлайн. Шрифт: Меньше Аа Больше Аа. Мы должны немедленно собираться за границу. Глядя куда-то поверх голов, он невпопад, срывающимся от обиды голосом громко крикнул: — Уедем! Как можно быстрее! Если все готово, я могу хоть завтра! В толпе мелькали знакомые и полузнакомые лица бывших профессоров Московского университета, бывших князей, графов, знаменитых и полузнаменитых артистов… Наконец подали поезд. Согнутый, сгорбленный, почти ползущий, он не останавливался ни перед чем — ни перед падающими женщинами, ни при виде плачущих потерявшихся детей, ни перед стариками, еле передвигавшими ноги… Растерянный, покрасневший князь впервые в жизни грубо кричал на жену: — Дарья, держи этот баул! Вдруг он подскочил и, выставив вперед круглый живот, закричал фальцетом: — Я герой войны! Не имеешь права, щенок! Вдруг из конца коридора кто-то громко позвал: — Петя! Возившийся с вещами брат резко выпрямился. Мама побледнела, беспомощно посмотрела на отца. Князь сделал резкое движение в сторону сына. Поезд отходит через несколько минут… Но Петя уже ничего не слышал. В вагоне стало тихо. Все устроились на своих местах и ждали отправления поезда. Он задыхался и с трудом произносил слова. Она всем телом повисла на сыне. Прошу тебя! Не оставляй нас! Поезд медленно тронулся с места. Князь схватил сына за рукав: — Ты никуда не пойдешь! Ты поедешь с нами! И никто не знал тогда, что эта Лена своим появлением спасла Петю от жуткой участи всех мужчин этого поезда — князей, графов, профессоров… В дверь негромко постучали. Таня вздрогнула от неожиданности, словно выныривая из прошлого. Это я, Олег Петров. Ваш гид. Таня остолбенело молчала. Врач не нужен. Вы уж простите старуху… — Да, я понимаю, — не очень уверенно сказал он. Спасибо за беспокойство. Счастливой прогулки. Без отклонений англ. С этой книгой читают:. Лобное место. Роман с будущим. Убийца на экспорт. Охота за русской мафией. Красный газ. Кремлевская жена. Чужое лицо. Откровенный роман. Коктейль «Две семерки» сборник. Нескучный киносад сборник. Московский полет. Другие книги автора:. В погоне за наваждением. Наследники Стива Джобса. Русская дива. Завтра в России. Читайте эту книгу бесплатно. После регистрации ссылка на книгу будет отправлена на указанный Вами e-mail. Читай где угодно и на чем угодно. Как слушать читать электронную книгу на телефоне, планшете. Доступно для чтения. Установить приложение. Откройте « » и найдите приложение ЛитРес «Читай! Установите бесплатное приложение «Читай! Войдите под своей учетной записью Литрес или Зарегистрируйтесь или войдите под аккаунтом социальной сети Забытый пароль можно восстановить. В главном меню в «Мои книги» находятся ваши книги для чтения. Вы можете читать купленные книги и в других приложениях-читалках. Скачайте с сайта ЛитРес файл купленной книги в формате, поддерживаемом вашим приложением. Загрузите этот файл в свое устройство и откройте его в приложении. Форматы - Для устройств. Для компьютеров. Найти Пожалуйста, введите три или более символа. Полная версия сайта Контакты Служба поддержки Публичная оферта Техническая документация. Мы используем куки-файлы , чтобы вы могли быстрее и удобнее пользоваться сайтом. Подробнее OK. Купите 3 книги одновременно и выберите четвёртую в подарок! Условия акции. Чтобы воспользоваться акцией, добавьте 3 книги в корзину:. Не показывать это сообщение.

Гашиш купить Свети-Стефан

Купить закладку мефедрон Бельгия

Наркоторговля в действии

Скорость Альфа-пвп Ангарск купить

Гашиш купить Свети-Стефан

Ногинск купить Скорость Альфа-пвп

Тиват Купить закладку Каннабис, Марихуана, Гашиш, Бошки, Шишки

Купить наркотики Химки

Гашиш купить Свети-Стефан

Русская семерка

Рудный купить меф

Гашиш купить Свети-Стефан

Об этом сообщается в докладе Государственного департамента США, посвященному борьбе с торговлей наркотиками в мире. Черногория в большей степени является транзитной страной для наркоторговцев. Через нее наркотики поставляются в западную Европу. Марихуана идет из Албании, героин приходит из Афганистана, кокаин - из Латинской Америки. В общей сложности, мировой наркотрафик оценивается в сумму миллиардов долларов ежегодно, что приравнивает его к рынку оборота нефти. Обратный звонок Как к вам обращаться? Контактный телефон. Апартаменты Отели Недвижимость Экскурсии. Контакты вход Логин. Закрыть войти.

Мефедрон Албена купить