Гарри Поттер и методы рационального мышления

В комнате дежурных стало чересчур тесно, ещё чуть-чуть и даже дышать было бы трудно. Хотя вокруг самой Амелии пространства оставалось достаточно. Если для того, чтобы дышать, нужно потеснить директора Боунс, лучше не дышать.
Амелия посмотрела на Ору, которая возилась с зеркалом аврора МакКаскера.
– Специалист Вайнбах, – гаркнула директор, заставив молодую ведьму вздрогнуть. – Есть ответ от зеркала Однорукого?

– Нет, – нервно ответила Ора. – Оно… Я хочу сказать, его, должно быть, заблокировали, а не уничтожили, тщательно заблокировали, ведь сигнал тревоги не сработал. Но канал связи настолько пуст, что, возможно, зеркало всё-таки сломано…

Амелия не изменилась в лице, хотя та часть её, что уже оплакивала Однорукого, стала немного печальней и гораздо более разгневанной. Семь месяцев, ему оставалось всего семь месяцев до пенсии после ста лет службы. Она помнила его ещё горячим молодым аврором, каким он был много лет назад. И в течение всей своей карьеры он служил ДМП верой и правдой, по крайней мере во всём, что касалось действительно важного…
Кто-то за это ответит.

Дементор продолжал парить за окном, отбрасывая на их действия бесполезную тень страха. Существо оказалось способно лишь констатировать нехватку знаний бульканьем или вовсе молчанием, когда ему задавали вопросы вроде: «Беллатриса Блэк уже сбежала?» или «Почему ты не можешь её найти?» или «Каким образом она прячется?». Амелия начала уже волноваться, что преступники успели скрыться, когда…

– Мы нашли дыру в крыше над спиралью В, – крикнул кто-то в дверной проём, – ещё открыта, обманные чары активны.
Амелия хищно улыбнулась, как волк при виде добычи.
Беллатриса Блэк всё ещё в Азкабане.
В Азкабане она и останется. Навсегда.

Амелия Боунс шагнула к окну, уже не обращая внимания на дементора, и посмотрела на небо, лично проверяя патрулирующие мётлы. Со своего места она не могла видеть всё небо, но она видела десять мётел, движущихся как и положено при патрулировании, и этого уже должно быть достаточно, чтобы поймать кого угодно. Хотя она всерьёз намеревалась отправить в воздух все мётлы, какие могла. У её авроров были самые быстрые мётлы, которые в настоящее время можно было купить – Нимбус 2000. Никаких неудачных погонь для её людей.

Амелия отвернулась от окна и нахмурилась. В комнате присутствовало слишком много людей, и две трети присутствующих здесь были совершенно не нужны, они просто хотели находиться в центре событий. Если и было что-то, чего Амелия не переносила, так это люди, которые делают то, что хотят, вместо того, что нужно.

– Так, слушайте все! – рявкнула Амелия. – Перестаём болтаться здесь и начинаем занимать верхние уровни каждой спирали! Именно, – ответила она на удивлённые взгляды, – каждой! Они могут пробиться сквозь пол или потолок с одной на другую, если вы ещё не догадались! Мы проходим вниз уровень за уровнем, пока их не поймаем! Я беру спираль В, Скримджер, идите на Б… – тут она замешкалась, вспомнив, что Шизоглаз ушёл на пенсию в прошлом году, кто же может его… – Шеклболт, берёте спираль А, и с вами сильнейшие бойцы! Проверяем каждый блок, заглядываем под одеяла, выполняем полный набор заклинаний обнаружения в каждом коридоре! Никто не покинет Азкабан, пока преступники не будут пойманы, никто! И…

Собравшиеся удивлённо посмотрели на Амелию, когда её голос оборвался.
Преступники нашли какой-то способ помешать дементорам найти Беллатрису Блэк.
Это считалось невозможным.
От этой мысли у Амелии холодела кровь. Это было похоже…
Амелия сделала глубокий вдох, и её стальной командирский голос загремел вновь:

– И когда вы их поймаете, убедитесь, чёрт побери, что перед вами настоящие преступники, а не наши же люди, которых заставили принять Оборотное зелье. Если кто-то ведёт себя странно, проверяйте их на заклятие Империус. Держите других в поле зрения. Если вы не узнаёте человека в лицо, не считайте, что униформа аврора означает, что перед вами свой. – Она повернулась к специалисту по связи. – Передайте мётлам. Если одна из них выходит из общего строя без причины, половина отправляется в погоню за ней, а остальные продолжают патрулирование. И смените гармоники везде где можно, они могли украсть наши коды. – Амелия опять повернулась к остальным. – Все авроры под подозрением, кроме тех, у кого нет семьи, которой можно угрожать.

Она увидела холод в глазах пожилых, увидела, как некоторые из младших авроров вздрогнули.
Она знала, что они поняли, но на всякий случай она произнесла это вслух:
– Сегодня мы сражаемся в прошлой Войне Волшебников. Сами-Знаете-Кто мёртв, но это не означает, что Пожиратели Смерти забыли его трюки. А теперь вперёд!
* * *
Невидимый Гарри шёл в тишине по серому коридору, освещённому газовыми лампами. Рядом шла Беллатриса. Серебряная фигура следовала за ними. Гарри пытался придумать план получше.

Сначала, когда он понял, что авроры уже могли поднять тревогу, а профессор Квиррелл не собирается просыпаться…
Его мысли на секунду застыли.
И до сих пор не разморозились. Гарри решил, что он и Беллатриса направятся вниз, чтобы выиграть как можно больше времени. Он рассудил, что авроры начнут с самого верха и пойдут вниз уровень за уровнем. Они могут позволить себе двигаться медленно и аккуратно, они знают, что их добыче некуда деваться.

У Гарри не получалось придумать ни единого выхода из положения.
Пока он не сказал сам себе:
ну, а если бы это были просто военные игры, что бы сделал генерал Хаоса?
Ответ пришёл мгновенно.
А затем Гарри подумал:
но если это настолько просто, почему же никто раньше не сбегал из Азкабана?
А после того, как он осознал, в чём, возможно, могла быть проблема:
отлично, а как генерал Хаоса разберётся с этим?
И тогда генерал Хаоса предложил поправку к первоначальному плану.
Это была…

Это была самая безумно гриффиндорская идея, которую Гарри когда-либо…
Он пытался придумать план получше, но без особых успехов.
Какие мы привередливые
, – фыркнул гриффиндорец. –
Кто тут ещё минуту назад жаловался, что у него нет ни единой идеи? Радуйся, что нам удалось придумать хотя бы что-то, мистер Теперь-Мы-Обречены.
– Мой лорд, – запинаясь, прошептала Беллатриса, увидев следующий лестничный пролёт, ведущий вниз, – я должна вернуться обратно в камеру, мой лорд?

Мозг Гарри был отвлечён, поэтому ему потребовалось некоторое время, чтобы обработать эти слова… а потом ещё время, чтобы обработать получившийся ужас. Беллатриса же продолжила:
– Я бы… пожалуйста, мой лорд, можно мне лучше умереть? – прозвучал её голос. А затем гораздо тише, так что Гарри с трудом расслышал слова, прошептала: – Но я вернусь туда, если вы хотите этого от меня, мой лорд…

– Мы направляемся не в твою камеру, – прошипел Гарри автоматически. Никаким его чувствам не было дозволено отразиться на лице.
Эм…
– сказал пуффендуец. –
Ты действительно сейчас подумал: «Работай на меня, я оценю тебя по достоинству»?
Подобная преданность тронула бы даже камень,
– подумал Гарри. –
Даже если я получаю её незаслуженно, я ничего не могу поделать, я…

Она палач и убийца, верно служившая Темному Лорду, и предполагаемая причина её преданности заключается в том, что когда-то безвинную девушку разбили вдребезги, а из осколков создали её,
– сказал пуффендуец. –
Ты забыл?

Если кто-то настолько предан мне, пусть даже по ошибке, есть часть меня, с которой я ничего не могу поделать – я всё равно что-то чувствую. Тёмный Лорд должен был быть… злобным, кажется, недостаточно сильный эпитет, он должен был быть пуст, чтобы не ценить её преданность, искусственная она или нет.
Большинству субличностей Гарри в целом нечего было на это сказать.
И тут Гарри услышал…
Сначала звуки были еле различимыми, но с каждым шагом Гарри они становились всё громче.

Далёкий, неразборчивый женский голос.
Гарри автоматически прислушался.
«…пожалуйста, не…»
«…не хотела…»
«…не умирай…»
Затем он понял, кого именно он слышит, и почти сразу же осознал, что он слышит.
Профессор Квиррелл больше не поддерживал вокруг тишину, а Азкабан на самом деле не был лишён звуков.
Слабый женский голос повторял:
– Нет, я не хотела, пожалуйста, не умирай!
– Нет, я не хотела, пожалуйста, не умирай!

Он становился громче с каждым шагом Гарри, он мог теперь различить интонации, ужас, раскаяние, отчаяние…
– Нет, я не хотела, пожалуйста, не умирай!
…худшее воспоминание этой женщины, повторяющееся снова и снова…
– Нет, я не хотела, пожалуйста, не умирай!
…убийство, из-за которого она попала в Азкабан…
– Нет, я не хотела, пожалуйста, не умирай!

…где дементоры исполняли её приговор: видеть, как тот, кого она убила, умирает и умирает и умирает в бесконечно повторяющемся цикле. Должно быть, она попала в Азкабан недавно – слишком много жизни осталось в её голосе.

Затем Гарри пришло в голову, что профессор Квиррелл шёл мимо этих дверей, слышал эти звуки и не выказывал ни малейшего беспокойства. Гарри счёл бы это достаточным доказательством тёмной натуры… Но из-за присутствия Беллатрисы губы самого Гарри оставались недвижимы, и дыхание было по-прежнему ровным, несмотря на то, что внутри всё кричало, и кричало, и кричало.
Патронус стал ярче. Он не выходил из-под контроля, но становился ярче с каждым шагом Гарри.

Он стал ещё ярче. Когда Гарри и Беллатриса спускались по ступенькам, она споткнулась, и Гарри протянул ей левую руку из-под плаща, храбро встретив чувство тревоги, накатившее от такой близости к змее, обёрнутой вокруг её шеи. У неё на лице отразилось удивление, но она приняла его помощь и ничего не сказала.
Гарри стало легче от того, что он мог помочь Беллатрисе. Но этого было не достаточно.
Особенно когда он разглядел огромную металлическую дверь в центре коридора на этом этаже.

Особенно когда они подошли ближе, и женский голос затих, потому что рядом появился патронус, и её худшее воспоминание перестало повторяться снова и снова.
Прекрасно,
сказал внутренний голос.
Это был шаг первый.
Гарри неизбежно приближался прямо к металлической двери.
И…
Теперь открой дверь…
…Гарри продолжал шагать…
Эй, что ты делаешь? Вернись и вытащи её оттуда!
…продолжал шагать…
Спаси её! Что ты делаешь? Ей плохо, ТЫ ДОЛЖЕН ЕЁ СПАСТИ!

Портключ, который Гарри нёс с собой, мог перенести двоих, только двоих плюс-минус змею. Если бы у него был портключ профессора Квиррелла… но его не было, он остался у человеческой формы профессора Квиррелла, его невозможно достать… Гарри мог спасти только одного в этот день, и только один человек, с самого нижнего яруса Азкабана, настолько отчаянно нуждался…
– НЕ УХОДИ! – раздался вопль из-за металлической двери. – Нет, нет, нет, не уходи, не забирай, оставь, оставь, нет…

В коридоре был свет, и он разгорался всё ярче.
– Пожалуйста, – всхлипнула женщина, – пожалуйста, я больше не могу вспомнить имена моих детей…
– Сядь, Белла, – Гарри как-то удалось сдержать свой голос и произнести это тем же холодным шёпотом. – Я должен с этим разобраться, – Беллатриса послушно опустилась наземь – тёмный скелетоподобный силуэт на фоне разлитого в воздухе сияния. Чары левитации ослабли и исчезли.
Я умру,
подумал Гарри.
Сияние всё усиливалось.

В конце концов, нельзя с уверенностью сказать, что Гарри умрёт.
Существовала только вероятность умереть, к тому же разве некоторые вещи не стоят вероятности умереть?
Всё светлело, и патронус становился всё больше и ярче. В этом сиянии уже было почти невозможно различить человеческую фигуру. И жизненные силы Гарри поддерживали этот огонь.
Если я уничтожу дементоров, то, даже если я выживу, все будут знать, что это сделал именно я. Я потеряю поддержку, проиграю войну…
Неужели?

– сказал тот внутренний голос, который пытался его убедить. –
После того, как ты уничтожишь всех дементоров Азкабана? Я бы скорее подумал, что это станет верительной грамотой, что ты Лорд Света, так что СПАСИ ЕЁ СПАСИ ЕЁ ТЫ ДОЛЖЕН ЕЁ СПАСТИ…
Серебряный свет уже потерял всякую форму.
Невозможно было разглядеть коридор.
Гарри больше не видел собственное тело под плащом.
Осталась лишь бестелесная точка обзора с бесконечно расходящимися лучами серебристого света.

Гарри чувствовал, как жизнь покидает его, придавая патронусу силу. Он чувствовал, как тени смерти вдали начали истончаться.
Я собирался достичь большего в своей жизни, чем это… Я собирался сразиться с Тёмным Лордом, я собирался слить воедино магловский и волшебный миры…

Возвышенные цели казались очень далёкими, очень абстрактными, в сравнении с единственной женщиной, умоляющей его о помощи, не было никакой уверенности, что Гарри когда-либо сделает что-то более важное, чем этот единственный поступок, который он мог совершить здесь и сейчас.
И на вдохе, который мог стать последним, Гарри подумал:

Существуют другие дементоры, и, возможно, другие Азкабаны… Если я собираюсь сделать это, то надо подобраться ближе к яме в центре, так это заберёт меньше жизненных сил, что увеличит вероятность выжить и уничтожить остальных дементоров… даже если допустить, что это оптимальный вариант, если и существует правильное время и место, то не здесь и не сейчас, НЕ ЗДЕСЬ И НЕ СЕЙЧАС!
Что?
– возмущённо отозвалась другая его часть, пытаясь найти контраргумент, которого не существовало…

Свет начал медленно гаснуть, пока Гарри старался сконцентрироваться на этом единственном, неоспоримом факте, очевидной истине того, что они не в том месте, что сейчас совсем не время…
Свет медленно угас до прежнего состояния.
Часть жизненных сил Гарри вернулась обратно.
Часть была потеряна, истрачена на сияние.

Но у него осталось достаточно сил, чтобы стоять на ногах и сохранять серебряное сияние человеческой фигуры. И когда он поднял руку с палочкой и прошептал «Вингардиум Левиоса», магия послушно потекла наружу и помогла Беллатрисе подняться на ноги. (Потому что не магию он потратил сейчас, ибо не магия питала чары Патронуса.)
Клянусь,
– подумал Гарри, дыша в присутствии Беллатрисы настолько ровно, насколько это было возможно, хотя слёзы струились по его невидимым щекам, –

клянусь своей жизнью и магией, и искусством рационалиста, клянусь всем, что для меня свято и всеми своими счастливыми воспоминаниями, я даю клятву, что однажды я уничтожу это место, пожалуйста, пожалуйста, простите меня…
И двое пошли дальше, а голос убийцы кричал и умолял вернуться и спасти её.
Нужно было больше времени, какой-нибудь ритуал прощания, ибо Гарри пожертвовал частицей себя, но Беллатриса шла подле него и Гарри должен был продолжать идти, молча и без задержек, ровно дыша.

И Гарри шёл дальше, оставляя позади частицу себя. Она останется в этом времени и месте навечно, он знал это. Даже после того, как он когда-нибудь вернётся сюда в компании других людей, умеющих вызывать Истинную форму патронуса, и уничтожит здесь всех дементоров. Даже когда он расплавит треугольное здание, сожжёт скалы, и остров захлестнёт море, и не останется ни единого следа того, что такое место когда-либо существовало. Даже тогда эта его частица не вернётся назад.
* * *

Стайка сияющих существ прекратила смотреть вниз и снова начала патрулировать металлический коридор, словно ничего не произошло.
– Совсем как в прошлый раз? – отрывисто спросила директор Боунс у аврора Ли.
Молодой аврор ответил:
– Да, мэм.
Директор потребовала проверить, могут ли дементоры теперь отыскать свою цель, и, похоже, не удивилась отрицательному ответу.
Эммелину Вэнс раздирали внутренние противоречия.

Эммелина больше не являлась членом ордена Феникса, их расформировали, когда закончилась война. И во время войны она знала, все они знали, что директор Крауч неофициально одобряет их битвы «на стороне».
Директор Боунс – не Крауч.

Но сейчас они охотились за Беллатрисой Блэк, которая была Пожирательницей Смерти, и которую сейчас совершенно точно пытались вызволить Пожиратели Смерти. Патронусы у всех вели себя странно – все сияющие создания застывали и начинали смотреть вниз, прежде чем вновь последовать за своими хозяевами. И дементоры не могли найти свою цель.
Ей казалось, что сейчас настало самое подходящее время, чтобы посоветоваться с Альбусом Дамблдором.

Следует ли ей просто предложить директору Боунс связаться с Дамблдором? Но если директор Боунс сама всё ещё этого не сделала…
Эммелина ещё немного поколебалась, возможно, дольше, чем нужно, и наконец решилась.
К чёрту всё,
– подумала она, –
мы на одной стороне, и нам следует держаться вместе, нравится это директору Боунс или нет.
И при этой мысли её серебристый воробей вспорхнул к ней на плечо.

– Отстань от нас немного, охраняй тыл, – тихонько пробормотала Эммелина, почти не шевеля губами, – дождись, пока никто не будет смотреть прямо на тебя, затем лети к Альбусу Дамблдору. Если он не один, дождись, пока он останется один. И передай ему: «Беллатриса Блэк пытается сбежать из Азкабана, и дементоры не могут её найти».

Все материалы, размещенные в боте и канале, получены из открытых источников сети Интернет, либо присланы пользователями  бота. 
Все права на тексты книг принадлежат их авторам и владельцам. Тексты книг предоставлены исключительно для ознакомления. Администрация бота не несет ответственности за материалы, расположенные здесь