Гарри Поттер и методы рационального мышления

– Откуда столько мудрости в столь юном возрасте? – с лёгкой грустью молвил старый волшебник. – Конечно, она тебе ещё пригодится.
Только для того, чтобы производить впечатление на древних волшебников, которые возомнили о себе невесть что,
– подумал Гарри. Вообще-то доверчивость Дамблдора его немного разочаровала. Не то, чтобы Гарри
солгал

, но Дамблдор казался уж слишком поражённым способностью Гарри глубокомысленно выражаться, вместо того чтобы считать мудростью простую и доходчивую речь, как у Ричарда Фейнмана…
– Любовь важнее мудрости, – сказал Гарри, просто чтобы проверить терпимость Дамблдора к ослепительно очевидным клише, сконструированным прямолинейным сопоставлением образцов безо всякого детального анализа.
Директор важно кивнул:
– Именно.
Гарри поднялся из кресла и потянулся.

Ну, пойду я тогда что-нибудь полюблю – это мне обязательно поможет одержать верх над Тёмным Лордом. А когда вам снова понадобится мой совет, я вас просто обниму…
– Сегодня ты мне очень помог, Гарри, – сказал директор. – И поэтому мне хотелось бы задать этому молодому человеку последний вопрос.
Отлично.
– Скажи мне, Гарри, – начал директор (теперь он выглядел лишь озадаченным, хотя в его глазах всё ещё отдавалось эхо боли), – почему тёмные волшебники так боятся смерти?

– Э-э, – протянул Гарри, – простите, но здесь я вынужден поддержать тёмных волшебников.
* * *
Ввух, шшш, дзинь; хлюп, хлоп, бульк…
– 
Что?!
– сказал Дамблдор.
– Смерть – это плохо, – Гарри отбросил мудрость ради ясности. – Очень плохо. Чрезвычайно плохо. Боязнь смерти – это как боязнь огромного-преогромного монстра с ядовитыми клыками. Она весьма и весьма разумна и отнюдь не указывает на наличие психического отклонения.
Директор вытаращился на Гарри, словно тот превратился в кошку.

– Ладно, – продолжил Гарри, – давайте зайдём с другой стороны: вы хотите умереть? Потому что если хотите, существует такая магловская штука как «горячая линия по предотвращению самоубийств»…
– Когда придёт моё время, – тихо сказал старый волшебник. – Не раньше. Я не стану торопить этот день, но и не буду искать способа его избежать.
Гарри строго сдвинул брови:
– Похоже, у вас не очень-то сильная воля к жизни, директор!

Дамблдор зашагал по комнате, а потом остановился у хрустального аквариума с золотыми рыбками. Его борода попала внутрь и начала приобретать зеленоватый оттенок, но директор этого не заметил.
– Гарри… – в голосе старого волшебника появилась беспомощность. – Я, похоже, непонятно выразился. Тёмные волшебники не стремятся жить. Они
боятся смерти
. Они не тянутся к свету солнца, они бегут от ночи в созданные ими бесконечно тёмные пещеры без луны и звёзд. Они тяготеют не к жизни, но к
бессмертию

. И они так сильно жаждут им овладеть, что жертвуют даже собственными душами! Ты хочешь жить
вечно
, Гарри?
– Да, и вы тоже, – ответил тот. – Я хочу прожить ещё один день. Завтра я тоже буду хотеть прожить ещё один день. Следовательно, я хочу жить вечно – это доказывается через математическую индукцию. Если вы не хотите умереть, это значит, что вы хотите жить вечно. Если вы не хотите жить вечно – значит, вы хотите умереть. Или одно, или другое… Вы меня не понимаете, да?

Две культуры взирали друг на друга через непреодолимую пропасть принципиального непонимания.
– Я прожил сто десять лет, – тихо сказал волшебник (вылавливая бороду из аквариума и потряхивая ею, чтобы избавиться от зелени). – Я видел и делал великое множество вещей. Слишком многие из них я желал бы не видеть и не делать никогда. Но я не сожалею о том, что живу: я радуюсь, наблюдая, как растут мои ученики. Однако я не хотел бы дожить до того дня, когда мне это наскучит! Что бы ты
делал

с вечностью, Гарри?
Гарри набрал в грудь побольше воздуха:

– Я бы встретился со всеми интересными людьми в мире, прочитал все хорошие книги и написал что-нибудь ещё лучше, отпраздновал десятый день рождения первого правнука на Луне, отпраздновал сотый день рождения первой пра-пра-правнучки около колец Сатурна, узнал глубочайшие и окончательные Законы Природы, понял природу сознания, выяснил изначальный смысл существования всего на свете, посетил дальние звёзды, обнаружил инопланетян, создал инопланетян, сходил на вечеринку на другой стороне Млечного Пути, когда мы исследуем его вдоль и поперёк, понаблюдал вместе со всеми родившимися на Старой Земле за угасанием Солнца, и раньше я боялся, что не найду способа покинуть эту вселенную прежде, чем в ней закончится негэнтропия, но с тех пор, как я обнаружил, что так называемые законы физики – всего лишь условные утверждения, надежды у меня гораздо больше.

– Я немногое из этого понял, – сказал Дамблдор. – Но должен поинтересоваться: это список тех поступков, что ты на самом деле отчаянно желаешь совершить, или ты просто воображаешь их таковыми, чтобы не уставать, пока всё убегаешь и убегаешь от смерти?
– Жизнь – это не конечный список пунктов, которые следует вычеркнуть перед смертью, – твёрдо сказал Гарри. – Жизнь – это жизнь, её просто продолжают жить. Возможно, я не буду делать то, что сейчас перечислил, а придумаю что-нибудь ещё лучше.

Дамблдор вздохнул и побарабанил пальцами по часам. От прикосновений цифры превращались в непонятные буквы, а стрелки на мгновение меняли направление.
– В том маловероятном случае, если мне будет позволено замешкаться на этом свете до ста пятидесяти, – сказал старый волшебник, – я не огорчусь. Но двести лет – это уже чересчур. Хорошего понемножку.
– Ага, – суховато сказал Гарри, раздумывая о папе с мамой и сроке, который отмерен
им,

если Гарри ничего по этому поводу не предпримет, – подозреваю, директор, что если бы вы происходили из культуры, где люди привыкли жить четыреста лет, то умереть в двести вам казалось бы столь же трагичным, как, к примеру, в
восемьдесят, —
последнее слово Гарри произнёс резко, с нажимом.

– Возможно, – миролюбиво согласился старый волшебник. – Я бы не хотел умереть прежде своих друзей, равно как и жить после их смерти. Самое сложное время в жизни – это когда любимые люди ушли до тебя, но приходится оставаться ради других… – Взгляд Дамблдора погрустнел. – Не скорби по мне слишком сильно, Гарри, когда придёт моё время. Я буду с теми, по кому я давно скучаю, в нашем следующем великолепном приключении.
– А! – внезапно понял Гарри. – Вы верите в
загробную жизнь

. Мне казалось, у волшебников нет религии?
* * *
Чух-чух. Бип. Бум.
– 
Как ты можешь в неё не верить?!
– с ошарашенным видом смотрел на него директор. –
Гарри, ты же волшебник! Ты видел призраков!
– Призраков, – бесцветно повторил Гарри. – Вы имеете в виду эти штуки вроде портретов. Сохранившиеся воспоминания и черты характера без самосознания и жизни, которые из-за случайной вспышки магической энергии, сопровождающей насильственную смерть волшебника, впечатались в окружающую материю…

– Я слышал эту теорию, – резко перебил директор, – от людей, которые путают цинизм с мудростью и считают, будто смотреть на кого-то сверху вниз – значить возвышать себя. Это одна из глупейших мыслей, которые я слышал за сто десять лет!
Да,
призраки не учатся и не растут, потому что
им здесь не место
! Душам положено двигаться дальше, у них не осталось жизни
здесь
! Хорошо, оставим в покое призраков, как насчёт Вуали? Как насчёт Воскрешающего камня?

– Ладно, – Гарри старался говорить спокойно, – я выслушаю ваши наблюдения, ибо
таков долг учёного
. Но сначала, директор, позвольте рассказать небольшую историю, – голос Гарри задрожал. – Знаете, директор, до того как я попал сюда, сойдя с поезда от вокзала Кингс Кросс, – не вчера, а в сентябре, – я никогда не видел призраков. И я совсем не
ожидал
увидеть призраков. Поэтому когда я их увидел, директор, я сделал кое-что очень глупое. Я…
поспешил с выводами

. Я… я подумал, что загробная жизнь в самом деле
существует

, что никто никогда не умирал на самом деле, я подумал, что со всеми, кого человеческий род потерял, оказывается, в действительности всё хорошо, я подумал, что волшебники умеют разговаривать с ушедшими, нужно только произнести правильное заклинание и их призвать, что у волшебников есть для этого способ, я подумал, что смогу встретиться с родителями, которые за меня умерли, и сказать, что я знаю про их жертву и что я начал звать их мамой и папой…

– Гарри, – прошептал Дамблдор. В глазах старого волшебника блестели слёзы. Он сделал шаг навстречу…
– А
затем
, – выплюнул Гарри, и гнев в полной мере зазвенел в его голосе – холодная ярость на вселенную за то, что она такая есть, и на себя за свою глупость, – я спросил у Гермионы, и она сказала, что призраки – просто
остаточные изображения

, выжженные в камне замка смертью волшебника, словно силуэты, оставшиеся на стенах Хиросимы. И я должен был догадаться! Я должен был догадаться ничего не спрашивая! Я даже на тридцать секунд не должен был поверить! Потому что если бы у людей были души, не существовало бы повреждений мозга – если душа может продолжать разговаривать, даже когда от мозга ничего не осталось, как может повреждение левого полушария головного мозга лишить живого человека способности к речи? И профессор МакГонагалл, рассказывая о смерти моих родителей, не вела себя так, будто они просто отправились в далёкое путешествие в другую страну, как если бы они эмигрировали в Австралию в эпоху морских путешествий, как люди вели бы себя, если бы действительно

знали
, что смерть – это просто уход куда-то ещё, если бы у них были твёрдые доказательства существования загробный жизни, а не самоуспокоительные выдумки. Это бы изменило абсолютно
всё
, было бы совершенно
не важно
, что все кого-то потеряли в войне, это было бы немного грустно, но не
ужасно

! А я уже видел, что люди в волшебном мире так себя не ведут! Поэтому я должен был догадаться! И тогда я понял, что мои родители на самом деле мертвы и ушли на веки вечные, и от них ничего не осталось, и у меня никогда не будет возможности их встретить, и – и – и остальные дети думали, что я плачу, потому что
испугался призраков
…
На лице старого волшебника было потрясение и ужас. Он открыл рот, чтобы что-то сказать…
– Так что говорите, директор! Говорите о своих наблюдениях! Но
не смейте

преувеличивать ни одной детали, ведь если вы меня снова обрадуете ложной надеждой, а впоследствии я об этом узнаю, я вас никогда не прощу!
Что за Вуаль?!
Гарри поднял руку и стёр с щёк слёзы. Стеклянные вещи в кабинете всё ещё звенели от его последнего крика.
– Вуаль, – с лёгкой дрожью в голосе начал старый волшебник, – это огромная каменная арка, хранимая в отделе тайн, портал в страну мёртвых.
– А откуда это известно? – спросил Гарри. – Не надо описывать свои убеждения, опишите то, что

видели
!

Физическим проявлением барьера между мирами была огромная каменная арка, древняя и высокая, с острым углом в вершине. Рваная чёрная вуаль, словно водная поверхность, растянувшаяся между каменными сводами, постоянно колеблется из-за нескончаемого потока пролетающих сквозь неё душ. Если встать рядом с Вуалью, становятся слышны голоса мёртвых, зовущие, всегда зовущие, на грани слышимости. Но если замереть и попытаться их разобрать, то они становятся всё громче и многочисленнее. И если продолжать слушать их попытки дозваться до тебя слишком долго, то ты отправишься им на встречу, и в тот самый миг, когда коснёшься Вуали, тебя засосёт внутрь, мгновенно и безвозвратно.

– Даже на
интересный
трюк не похоже, – отрезал Гарри, теперь уже спокойнее, когда не было на что надеяться и не было на что злиться за крушение надежд. – Кто-то построил каменную арку, сделал между сводами чёрную колеблющуюся поверхность, при соприкосновении с которой всё исчезает, и заколдовал её гипнотизировать людей шёпотом.
– Гарри… – с некоторым беспокойством произнёс директор. – Я могу поведать тебе правду, но если ты отказываешься её слышать…
Тоже не интересно.

– Что за Воскрешающий камень?
– Я бы не стал тебе рассказывать, – медленно начал директор, – если бы не боялся того, что твоё неверие может с тобой сделать… так что слушай, Гарри, пожалуйста, слушай…

Воскрешающий камень был одним из трёх легендарных Даров Смерти, как и мантия Гарри. Воскрешающий камень умел призывать души мёртвых – вытягивать их в мир живых, хоть и не в прежнем виде. Кадмий Певерелл использовал камень для того, чтобы призвать душу потерянной любимой, но её сердце осталось с мёртвыми и не попало в мир живых. Со временем это свело его с ума, и он совершил самоубийство, чтобы быть с ней по-настоящему…
Гарри вежливо поднял руку.
– Да? – неохотно отозвался директор.

– Очевидная проверка, чтобы убедиться,
на самом ли деле
Воскрешающий камень призывает душу мертвеца, а не проецирует его образ из памяти того, кто его использует, – задать вопрос, ответ на который
вы
не знаете, но мёртвый человек
должен
знать, и который можно проверить в этом мире. Например, вызвать…
Здесь Гарри запнулся, потому что на
этот
раз он успел подумать на шаг вперёд и не сболтнуть первые пришедшие на ум имя и эксперимент.

– …мёртвую жену и спросить её, где она оставила потерявшиеся серёжки, ну или что-то в этом духе, – закончил Гарри. – Кто-нибудь нечто в этом роде пробовал?
– Воскрешающий камень утрачен многие века назад, Гарри, – тихо сказал директор.
Гарри пожал плечами:
– Ну, я учёный, и я всегда готов пересмотреть свои взгляды. Если вы
правда

верите, что Воскрешающий камень призывает мёртвых, то должны ожидать, что такого рода эксперимент пройдёт успешно, правильно? Не знаете, где его можно поискать? Я уже получил
один
Дар Смерти при крайне таинственных обстоятельствах, и, ну, мы же оба знаем, как работает ритм мира в таких случаях…
Дамблдор пристально посмотрел на Гарри.
Тот спокойно встретил его взгляд.
Старый волшебник провёл ладонью по лбу и пробормотал:
– Это безумие.
(С огромным трудом, но Гарри удалось не расхохотаться.)

И тогда Дамблдор велел Гарри вынуть Мантию невидимости из кошеля. Следуя директорским указаниям, Гарри рассмотрел заднюю внутреннюю поверхность капюшона и увидел едва различимый среди серебристых нитей тускло-алый, цвета высохшей крови, символ Даров Смерти: треугольник с нарисованным внутри кругом и линией, разделяющей обе фигуры пополам.
– Спасибо, – вежливо сказал Гарри. – Я постараюсь не пропустить камень с такой отметкой.
Дамблдор, похоже, боролся сам с собой.

– Гарри, – голос старого волшебника окреп, – ты ступил на опасную тропу. Я не уверен, что правильно поступаю, говоря это, но я
обязан
тебя с неё столкнуть! Гарри,
как мог Волдеморт пережить смерть своего тела, если у него не было души?!
И вот тут до Гарри дошло, что ровно один человек первоначально сообщил профессору МакГонагалл, что Тёмный Лорд выжил, и этот человек – безумный директор этой помеси школы и сумасшедшего дома, который считает, что мир работает на штампах.

– Хороший вопрос, – сказал Гарри после небольшого внутреннего совещания. – Возможно, он нашёл способ сделать дубликат Воскрешающего камня, только загрузил в него заранее
полную
копию состояния своего мозга. Или ещё что-то в этом духе.
Гарри уже не был уверен, что пытается найти объяснение тому, что
на самом деле произошло
.
– Впрочем, не могли бы вы просто перечислить мне всё, что знаете о способах, с помощью которых Тёмный Лорд мог выжить, и что может потребоваться для его умерщвления?

Если он вообще существует где-то кроме заголовков «Придиры».
– Ты меня не обманешь, Гарри, – проговорил старый волшебник. Его лицо выглядело древним, и морщины на нём сейчас были не только от прожитых лет. – Я знаю, почему ты на самом деле задаёшь этот вопрос. Нет, я не читаю твои мысли, это не обязательно – тебя выдаёт колебание! Ты желаешь узнать секрет бессмертия Тёмного Лорда, чтобы использовать его на себе!
– Неверно! Я хочу узнать секрет бессмертия Тёмного Лорда, чтобы использовать его на

всех
!
* * *
Тик, треск, вжжж…
Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор застыл на месте и вытаращил глаза на Гарри, по-дурацки открыв рот.
(Гарри присудил себе балл за понедельник, поскольку ему удалось до конца дня потрясти кого-то по полной программе.)
– На случай, если я непонятно выразился, – продолжил Гарри, – под «всеми» я понимаю и маглов тоже, не только волшебников.
– Нет, – замотал головой старый волшебник, его голос стал громче. – Нет, нет, нет!
Это безумие!

– Муа-ха-ха! – отозвался Гарри.
На лице старого волшебника отразились гнев и беспокойство.
– Волдеморт украл книгу, из которой он почерпнул свой секрет: её не оказалось на месте, когда я пытался её отыскать. Но вот что я знаю и вот что я тебе поведаю: он стал бессмертным благодаря ритуалу ужасному и Тёмному, темнее кромешной тьмы! И Миртл, бедная милая Миртл, поплатилась за его бессмертие жизнью: ритуал требовал жертвы, требовал
убийства…
– Ну,
очевидно

, я не собираюсь распространять метод достижения бессмертия, который требует смерти людей! Это противоречит самой
идее
!
Дамблдор вздрогнул и замолчал.
Постепенно гнев сошёл с лица старого волшебника, но беспокойство осталось.
– Ты не станешь использовать ритуал, требующий человеческих жертв.
– Не знаю, за кого вы меня принимаете,
директор
, – холодно ответил Гарри, чувствуя, как пробуждается его собственный гнев, – но не забывайте:
я
хочу, чтобы люди
жили
! Хочу всех спасти! Это
вы

считаете, что смерть – это круто и что всем нужно умереть!
– Я в недоумении, Гарри, – старый волшебник снова стал медленно расхаживать по своему странному кабинету. – Я не знаю, что сказать, – он взял в руки хрустальный шар, внутри которого виднелась рука, объятая пламенем, и посмотрел в него с грустью. – Я знаю только, что ты меня совсем не понял. Я не
хочу
, чтобы все умерли, Гарри!

– Вы просто не хотите, чтобы кто-то становился бессмертным, – весьма иронично закончил за него Гарри. Похоже, простейшие логические тавтологии вроде «∀x: Умирают(х) = ∄x: НеУмирают(x)» находятся за рамками понимания самого могущественного мага в мире.
Старый волшебник кивнул:

– Я теперь меньше за тебя боюсь, но всё-таки меня это тревожит, Гарри, – тихо сказал он и немного высохшей от старости, но всё ещё сильной рукой поставил хрустальный шар на место. – Ибо страх смерти – горькая штука, болезнь души, которая извращает и искажает людей. Волдеморт не единственный тёмный волшебник, пошедший этой дорогой, хотя, боюсь, он зашёл дальше всех.
– И вы думаете, что сами
вы
не боитесь смерти? – Гарри даже не пытался скрыть недоверие в голосе.

Старый волшебник примирительно посмотрел на него:
– Я не совершенен, Гарри, но я думаю, что принял смерть, как часть себя.
– Угу, – хмыкнул Гарри. – Видите ли, есть такая штука под названием «когнитивный диссонанс», а если выражаться проще – «зелен виноград». Если бы людей каждый месяц лупили дубинкой по голове и никто не мог ничего по этому поводу сделать, довольно скоро появились бы всякого рода философы, которые,
притворяясь мудрыми
, как вы выразились, нашли бы уйму

изумительных преимуществ
в том, что тебя ежемесячно лупят дубинкой по голове. Ну, например, что это делает тебя сильнее или что ты счастливее в те дни, когда тебя
не
дубасят. Но если вы подойдёте к кому-то, кого
не
лупят дубинкой, и спросите, не хотят ли они, чтобы
их
начали, в обмен на эти
изумительные преимущества
, они откажутся. И если бы вам не
приходилось
умирать, если бы вы пришли откуда-то, где даже не
слышали
о смерти, и я предложил бы вам, что будет

удивительно, замечательно и круто
, если люди начнут покрываться морщинами, стареть и в конце концов прекращать существование – что ж, вы бы меня упекли в психушку! Так почему же кто-то додумался до такой глупости, что смерть – это
хорошо
?! Потому что вы её боитесь, потому что
на самом деле
вы не хотите умирать, и мысль о смерти вас терзает так сильно, что вы придумываете отговорки, чтобы смягчить эту боль. Чтобы вам не приходилось об этом думать…

– Нет, Гарри, – мягко прервал его старый волшебник, проводя рукой по поверхности светящейся воды в одном из сосудов, которая от лёгких прикосновений его пальцев мелодично зазвенела. – Хоть мне и понятно, почему ты мог так подумать.
– Вы хотите понять тёмных волшебников? – с угрюмой непреклонностью продолжил Гарри. – Тогда взгляните на ту часть себя, которая бежит не от смерти, но от
страха

смерти, которая находит этот страх столь невыносимым, что она с радостью обнимет Смерть, словно друга, и приласкает её, попытается стать единой с ночью, чтобы можно было считать себя владычицей бездны. Вы взяли самое ужасное из зол и назвали его добродетелью! Лишь слегка извернувшись, та же ваша часть могла бы убивать невинных и называть это дружеской услугой. Если вы способны сказать, что смерть лучше жизни, то вы способны повернуть стрелку своего морального компаса абсолютно в
любую сторону

Все материалы, размещенные в боте и канале, получены из открытых источников сети Интернет, либо присланы пользователями  бота. 
Все права на тексты книг принадлежат их авторам и владельцам. Тексты книг предоставлены исключительно для ознакомления. Администрация бота не несет ответственности за материалы, расположенные здесь