Франция депортирует чеченских беженцев. Правозащитники направили ноту в ООН

1 ноября французские правозащитные НКО Habitat-cité и Comité Tchétchénie направили в ООН ноту о недопустимости депортации чеченских беженцев из Франции. Она была рассмотрена 15 ноября в рамках сессии Комитета ООН по ликвидации расовой дискриминации. Юристы и волонтеры ЦЗПЧ «Мемориал» участвовали в ее составлении. Приводим краткий пересказ документа.

Предыстория

Первые чеченские беженцы начали прибывать во Францию еще в 1994 году. Тогда к ним относились как к героям, бросившим вызов агрессору. Им легко давали политическое убежище и необходимые документы. Однако за последние пять лет ситуация поменялась. Чеченцам все сложнее получать статус беженцев, а вот поводов для его лишения становится все больше. Как отмечают правозащитники, это связано с изменением миграционного законодательства и ухудшением отношения общества к чеченской диаспоре в целом.

После терактов в Charlie Hebdo и центре Bataclan в 2015 году, по всей Франции начали задерживать и допрашивать чеченцев. Беседы с полицией могли длиться по несколько суток. Задержанным задавали вопросы об их религиозных практиках, о том, как часто и какие они посещают мечети, об отношении к джихадистским движениям на Кавказе и в Сирии.

«С конца 2015 года мы все чаще стали получать запросы от лиц чеченского происхождения. Многих из них вызывали в полицию, где они узнавали, что власти следят за ними», – отмечают правозащитники.

Презумпция виновности

Принятый во Франции в 2017 году «Закон об укреплении республиканских принципов» наделил министра внутренних дел страны правом устанавливать слежку за теми, кого подозревают в создании угрозы госбезопасности и общественному порядку. 

Людей вынуждают оставаться в пределах одной географической зоны, регуляно вызвают в полицию, а также ограничивают их социальные контакты.

Закон не поясняет, что вообще означает слово «угроза». Все оценки остаются на усмотрение главы МВД, который может выдвигать серьезные обвинения без всяких доказательств. Фактически это административное применение презумпции виновности. В этих условиях нет никакой возможности оспорить недоверие со стороны властей.

«Общественно опасные» традиции

После принятия «Закона об укреплении республиканских принципов» простое рукопожатие чеченца с представителем общины власти могут посчитать подозрительным. Однако этот жест, часто сопровождаемый объятиями, - это просто  знак уважения, который используют все чеченцы. 

Подозрительным также будет считаться, если человек поможет представителю своего тейпа с повседневными нуждами: встретит, отвезет, накормит, поддержит деньгами и так далее. Все это – практика, закрепленная как в чеченском кодексе чести (известном как адат), так и в принципах мусульманской религии (практика добрых дел). 

«Находящиеся в изгнании чеченцы развили в себе большое чувство солидарности и помогают землякам, оказавшимся в трудной ситуации. Акт солидарности не предполагает, что нарушитель знает о всех действиях другого человека или участвует в них», – отмечают правозащитники. 

Однако именно в этом систематически обвиняют людей, особенно в контексте дел о лишении статуса беженца. Это фактически дискриминирует чеченскую общину.  

Ухудшение имиджа чеченцев

Причиной для ухудшения имиджа чеченцев во Франции стала череда трагических событий. Одно из них – инцидент в городе Дижон в июне 2020 года, когда около 170 человек чеченского происхождения из разных европейских стран оказались замешаны в конфликте с представителями северо-африканских диаспор. Тему активно использовали политики и СМИ, чтобы сыграть на эмоциях и осудить всю чеченскую общину, назвав ее опасной для общества. 

Другой инцидент с чеченцем произошел четыре месяца спустя, когда 18-летний Абдуллах Анзоров убил учителя истории и географии Самуэля Пати. Педагог показывал ученикам карикатуры на пророка Мухаммеда в рамках урока о свободе слова. Узнав об этом, сторонник «ИГ» и талибов Анзоров явился в школу Пати, чтобы «наказать» того за «оскорбление ислама». Учитель погиб на месте, а нападавшего застрелила полиция.

После этого депутат Национального собрания от партии «Непокоренная Франция» Жан-Люк Меланшон публично заявил о «проблемах с чеченской диаспорой во Франции». Он призвал проверить всех чеченцев и выслать тех, кого заметят в сомнительной активности в соцсетях.

Конфиденциальные досье

Как отмечают правозащитники, с конца 2015 года во Франции все больше и больше чеченцев стали узнавать, что за ними ведется усиленное наблюдение. Полиция заводила на людей конфиденциальные досье, с которыми не могли ознакомиться юристы и правозащитники.

Зачастую люди узнавали, в чем именно их подозревают, уже после нескольких часов в полиции, когда шли на собеседование с сотрудником французского Управления по защите беженцев и лиц без гражданства (OFPRA). По словам правозащитников, приглашение в OFPRA фактически говорит о начале процесса лишения статуса беженца. Это грозит человеку депортацией.

После обращения в суды некоторые все же получали доступ к конфиденциальным досье. Как правило, там говорилось об «угрозе государственной безопасности», «принадлежности к исламистскому движению», «чеченскому радикальному движению» или «активному участию» в «радикальных исламистских сетях». Иногда людей обвиняли в контактах с теми, кого они никогда не встречали.

Дело Дауда Мурадова

Под предлогом «угрозы государственной безопасности» в декабре 2020 года власти Франции выслали из страны 19-летнего Дауда Мурадова. 

Согласно информации, полученной от «Мемориала», французские власти  передали российским силовикам документы с личными показаниями подростка и членов его семьи, собранные во время процедуры получения убежища во Франции.

В показаниях, которые Мурадов дал французским миграционным службам, названы имена высокопоставленных сотрудников МВД Чечни, ответственных за массовые похищения и пытки. По прибытии в Москву Мурадова похитили сотрудники ФСБ. Его вывезли в лес, раздели догола, избили, облили водой и пытали электричеством. В конце концов молодого человека заставили подписать признания в том, что он якобы содействовал террористической деятельности в России.

Позже при участии адвоката Мурадов отказался от этих показаний и заявил, что дал их под пытками. Ему отказали в проведении судебно-медицинской экспертизы, которая могла бы установить факты насилия и подтвердить незаконность действий сотрудников ФСБ. В конце 2021 года Мурадова перевели в СИЗО в Грозном. В Чечне его вновь пытали в Старопромысловском райотделе полиции. Несмотря на угрозы и жестокое обращение, он продолжал отрицать выдвинутые против него ложные обвинения: организация террористического акта, незаконное приобретение, хранение и сбыт взрывчатых веществ. 6 февраля 2022 года семье Мурадова во Франции сообщили, что молодой человек умер в больнице Грозного, куда его привезли из СИЗО на скорой. Никто из родственников не смог увидеть тело или получить заключение судебно-медицинской экспертизы.

Дело Магомеда Гадаева

37-летний Магомед Гадаев был ключевым свидетелем по резонансному делу о пытках в правоохранительных органах Чечни. Он просил политическое убежище во Франции, но был выслан в Россию 9 апреля 2021 года, несмотря на запрет Национального суда Франции по вопросам предоставления убежища. 

По прибытии в Москву Гадаева сразу задержали сотрудники ФСБ и пытались насильно увезти в Чечню. Лишь освещение в СМИ позволило Гадаеву остаться в живых. Однако есть большая вероятность, что его пытали, чтобы он отказался от услуг своего адвоката. В итоге Гадаева признали виновным по сфабрикованному уголовному делу о незаконном обороте оружия по статье 222 УК.

Во многих случаях, задокументированных Amnesty International и «Мемориалом», тех, кого таким образом депортировали, в конечном итоге объявляют пропавшими без вести. 

Реакция ЕСПЧ

Большинство «конфиденциальных досье»  составляются на представителей бывших борцов за независимость Чечни. Их обвиняют в потенциальной угрозе общественному порядку — и находят в этом причину для высылки. При этом в своем решении от 30 августа 2022 года Европейский суд по правам человека напомнил, что получившие статус беженца граждане чеченского происхождения попадают в группу «особого риска» в случае возвращения в Российскую Федерацию.

Несмотря на предупреждения ЕСПЧ, Франция в последние годы депортировала в Россию десятки чеченских беженцев. Власти не приняли во внимание риски, которым эти люди подвергнутся в случае возвращения. Как отмечают правозащитники, этим страна нарушила статью 3 Конвенции о правах человека и требования права на убежище.

Секретные тюрьмы

Война в Украине заставила международное сообщество запоздало осознать, что из себя представляют режимы Путина и Кадырова. После окончания двух войн население Чечни продолжает испытывать на себе террор и остается беззащитным перед полицейской системой, пронизанной насилием и коррупцией. Год от года в своих докладах Правозащитный центр «Мемориал», Совет Европы, Human Rights Watch, Amnesty International единодушно сообщали о том, что ситуация становится все более тревожной.

На территории Чечни существуют секретные тюрьмы: об этом говорят как показания бывших заключенных, так и свидетельства бывших сотрудников Кадырова. Гражданских лиц похищают из их домов, содержат под стражей, полицейские подвергают их ежедневным пыткам, чтобы получить признания для фабрикации уголовных дел. Насилие может доходить до казней, тела или исчезают, или их бросают в отдаленном месте. Семьи могут так и не узнать, что произошло с их родственником. 

Шантаж, угрозы близким, унижение, запугивание, телефонные звонки, допросы, насильственные исчезновения — это широко распространенная практика. Люди, которые стали жертвами этой системы, лишены права на защиту и справедливый суд.

Рекомендации правозащитников

Правозащитники призвали ООН: 

– напомнить Франции о ее обязательстве защищать этнические и религиозные меньшинства, обеспечивать их безопасность;

– отменить этнические критерии в борьбе с радикализацией и терроризмом;

– создать орган, который может принимать жалобы на дискриминацию против злоупотреблений административными мерами с возмещением понесенного ущерба. 

Также правозащитники призывают напомнить Франции о международных обязательствах, которые запрещают высылать людей туда, где их ждет унизительное и жестокое обращение. Отдельно указано, что  Россия — это страна, исключенная из Совета Европы и, согласно позиции этой же организации, ее режим считается "террористическим".